Советская продлёнка. Часть первая

 Как известно, в Советском Союзе обязательной была всеобщая занятость. Не работать могли инвалиды, пенсионеры или матери с младенцами. Все остальные, обязаны были работать. Проблемы это создавало людям творческих и интеллектуальных профессий, да и то не всем, и не всегда. Другие же считали это скорее плюсом, чем минусом жизни, потому что работа давала им твёрдый ежемесячный доход. К тому же полагались всяческие премии, добавки за выслугу лет, стаж, который влиял на пенсию в будущем и т.д. В общем, только дурак от этого бы отказался. Или дура.

 Поскольку таких дураков было очень мало, то детей отдавали в ясли (меня, например, с года), а подросших детей в детский сад. Это позволяло всем членам семьи зарабатывать, а кому-то и делать карьеру. Оттрубивших детскую казёнку от звонка до звонка, пристраивали в школьную "группу продлённого дня". Посещала такую группу и я. Было это в начале 80-х годов в Красноярске.

 Платили за такую группу родители 10 рублей в месяц. Некоторые семьи не могли себе позволить такую ничтожную сумму отдать из бюджета и их детей обслуживали бесплатно. В нашем классе таких было двое - Женя В. и Аня Р., оба сироты, которые воспитывались не в детдоме, а с дедушкой в одном случае и с опекуном- в другом.

 Представляла эта "продлёнка" вот что: мы просто оставались после 4-5-ти уроков в классе, на третьем этаже нашей типовой панельной школы. В типовом Железнодорожном районе. Нашего типового сибирского города. Оставались до 5-ти вечера, делали там уроки, питались дважды в столовой школы и шли домой с родителями. 

 Вела группу та самая учительница, которая с первого по третий класс "читала" нам все предметы: и русский язык, и математику, и природоведение и прочие. Звали её Людмила Михайловна К. Это была обаятельная и милая, хрупкая невысокая брюнетка предпенсионного возраста. Для провинциальной советской школы она была очень хороша. Не орала, не била детей, знала назубок все правила русского языка и все параграфы школьных учебников. Не воняла и не психовала, как пациентка дурдома, а были в нашей школе и такие учителя. В том числе такие, которых с урока увозили в психиатрическую больницу.
 
Она даже любила детей, как ни странно... Она по-своему любила и свою работу и старалась её улучшить и изменить. И придумать что-то творческое, как сейчас бы сказали, креативное. Вот, например, для уроков математики, кто-то из родителей её бывших учеников сконструировал ей такой электротренажёр для проверки знаний по таблице умножения. На стенде были написаны примеры без решения в конце. Вернее, решение было, но не на том месте, где надо, а у другого примера. И надо было выбрать ответ, но не тупо ткнуть пальцем, а прикоснуться специальной удобной электроуказочкой. Если ответ был правильный (трижды семь - двадцать один, к примеру), то загоралась зелёная лампочка, а если неправильный, то загоралась красная. В общем, расчёт был правильный: дети любят играть, в игре учатся и им это полезно. В эту табличку мы играли с упоением, пока не запомнили все примеры и не стало скучно. Кстати, кто ЗАРАНЕЕ не выучил таблицу умножения, тот не мог и играть в эту самодельную электроигру, так что реально она ничему никого не учила, но забавляла...

 В продлёнке она читала нам книги о животных. Помню рассказы о хомяке Хоме и его друге суслике. Однажды, читая какой-то рассказ о смешных зверьках, она дошла до подробности со сбором колосков и поеданием их на месте. Хома и его друг смешно набивали щеки зерном...Мы смеялись, представляя себе эту сцену. В этот момент Рома В. захохотал и сказал что-то в том духе, что это, мол, невкусно. И тут Людмила Михайловна припомнила, как она сама ела такое сырое зерно, оставленное на колхозных полях случайно после уборки. И не только ела, но и вместе с другими детьми собирала его в мешочки и сдавала на детдомовскую кухню... А на полях было очень холодно...С этими словами она отвернулась к стене и горько заплакала. Так мы узнали, что наша учительница росла в военную пору в детдоме. И впоследствии очень её жалели и многое ей прощали. А прощать было что...

 Иногда мы смотрели диафильмы. Кто не знает, диапроектор- это такой аппарат, в который вставляли, в специальное отделение диаплёнку с кадрами мультфильма или научно-популярного фильма, включали его в сеть и ВРУЧНУЮ крутя ручку этого агрегата, показывали на белом экране увеличенные картинки с подписями. Эффект увеличения достигался нехитрым способом: в диапроекторе был фонарь, который освещал плёнку мощным светом и создавал эту проекцию на стену. Чем дальше был аппарат от стены, тем крупнее был рисунок.

Поблизости от здания школы был кинотеатр "Космос" и мы частенько ходили туда во время продлёнки в кино. Киносеансы подразделялись на детские и взрослые. Детские были до определённого часа, кажется до 15 или до 14 часов, а взрослые- позднее. Детский билет стоил 10 копеек, такая сумма была при себе практически у всех и собрав с нас деньги на сеанс, Людмила Михайловна вела нас в кино. Смотрели мы детские или подростковые художественные фильмы, часто очень интересные. А перед фильмом был обязательным просмотр научно-популярного или сатирического короткого фильмика, который назывался почему-то "журнал". Если кто-то опаздывал на сеанс на 5 или 7 минут, то он не сильно переживал и нагло вваливался в тёмный забитый до отказа зрителями, зал, считая, что , мол, это, ничего, " я ведь во время журнала зашёл, не во время фильма".

 А в фойе кинотеатра был буфет, в котором продавали невкусные сладости. Пирожные "трубочки" по 22 копейки с взбитым кремом внутри и приторно-сладкие черствоватые "корзиночки" из теста с кремом и бутафорскими съедобными грибочками и цветочками из цветного теста. Дети щедрых родителей солидно покупали себе по трубочке, а дети скупых или очень бедных людей не покупали ничего. Но надо сказать, те , кто покупали, не сильно выигрывали, потому что сласти были нешикарные. Было ещё пирожное "картошка", его и сейчас продают в магазинах, кто хочет представить себе "тот вкус" ,может его попробовать.

 Приходя домой из продлёнки, после "кина", мы говорили гордо родным: -Где были? В космосе... Со временем, конечно, шутка приелась. Но в "Космос" мы летали часто и несмотря на ворчание некоторых мракобесных "родительниц", много интересного и нового там узнали. Да и вообще имели возможность отвлекаться и развлекаться, что не вредно детям, находящимся вдали от родителей. Мы не скучали и это было хорошо!
Кстати, дикое это название "Космос" особенно смешным казалось приезжим, которые ехали на автобусе до одноимённой остановки транспорта и должны были спрашивать у аборигенов местности: -А что тут до космоса идёт?... А на этом я до космоса доеду?
....

А чем нас кормили? Ведь мы находились в школе с 8-и до 17.00 5 дней в неделю, а растущие организмы требовали еды. Этот вопрос был продуман на высоком государственном уровне и решён с помощью создания Комбината общественного питания, который нас и кормил. И не только нас и всю нашу школу, в которой училось около 1000 человек, но и десятки техникумов, ПТУ, других школ, стационаров, ведь в одной только БСМП -больнице скорой медицинской помощи было около 1 тысячи коек. В общем, весь миллионный Красноярск, питавшийся вне дома: на работе, учёбе, лечении, в детсаду, кормил этот завод по производству еды. И кормил хорошо. Вкусно, полезно и практично.

 Технологами этого завода были разработаны такие блюда и такие меню, которые подходили и язвенникам, и гастритникам, и аллергикам. НЕ было свинины, перца, чеснока, копчёностей, цитрусовых,очень мало жареного было в их блюдах, не помню ничего пересолёного, недоваренного или недожаренного. Завод работал чётко, как часы. Порции были небольшие, но их хватало чтоб только-только наесться. Голодными мы из столовки не уходили. Пищу привозили в готовом виде в столовую в огромных двух-ведёрных алюминиевых кастрюлях и на огромных противнях. А в школьной столовой только грели и раскладывали по тарелкам. Раздавали её дежурные-дети, начиная с четвёртого класса, младшеклассников на такую бесплатную работу не подряжали.

 Блюда были такие. Супы: щи, борщ, гороховый,рассольник, куриный. Вторые блюда: котлеты с картофельным пюре, сосиска с макаронами или кусок курицы с рисом или пшённой кашей, бифштекс с макаронами или омлет. Иногда давали вкусную свежую рыбу с картофельным пюре, низкопробного типа рыбу, но съедобную, например минтай. Горьким или твёрдым, как резина он не был. Иногда подавали на стол гуляш или беф-строганов с гречневой кашей. На третье был компот или чай. Блюда в ежедневном меню более или менее сочетались. Нам не могли дать рыбный суп и сладкую молочную кашу одновременно. На столах стоял белый и серый хлеб, который мы выбирали по вкусу, особого ажиотажа вокруг него конечно, не наблюдалось. Салаты давали редко. Изредко давали плохонькую конфету местной кондитерской фабрики. Она и хорошие выпускала, но до общепита они не доходили, их тормозили по дороге хитрые работники торговли, создавая искусственный дефицит. А до нас доходили конфеты "Школьные", "Буревестник" или карамелька. Иногда давали пельмени, чему мы были не особенно рады, потому что начинка в них была с изрядной примесью свинины.

 Итак, пройдя военизированной колонной с третьего этажа, где располагались младшеклассники на первый этаж в столовую, сразу после уроков, и отобедав там, мы шли в класс- делать уроки, общаться и развлекаться. Потом мы шли на полдник в 16.00 и съев булочку, которой откровенно не хватало для насыщения, отправлялись за парты ждать пяти часов, когда нас заберут домой.
 
За булочкой и компотом мы узнали о смерти генсека Брежнева. На продлёнской прогулке я как-то раз в сентябре увидела па-солнце, редкое природное явление. В продлёнке мы узнали, что после подарков учителя становятся добрее. В продлёнке мы дружили, влюблялись, ссорились, учили друг друга уму-разуму,мастерили, клеили, вязали,читали, прыгали и бегали так, что иногда даже заскакивали на стены...Да, бывает и такое. Но об этом в другой раз.
                (продолжение следует)