Оля, Гл. 31

Гл. 31
Вечером – буквально часа через три - он опять появился. Валерия Викторовна смотрела на Олю с недоумением, пока та одевалась. Но ничего не говорила. Вопрос и без слов читался в ее глазах: «Что он тут делает?» Оле и самой хотелось бы знать. Или – не хотелось… Она была рада, что Артем приехал.

Он отогнал машину на несколько кварталов, припарковав во дворе многоквартирного дома.
Они немного поболтали – ни о чем. С ним было легко – и - как-то волнительно. Как на сеансе интересного фильма, когда все нравится, но, в то время ждешь острого поворота сюжета и замираешь от предвкушения.

Он остановился на полуслове, повернулся к ней. «Сейчас поцелует», - промелькнуло в голове у Оли. Она ждала, не в силах отказать себе. Но Артем не спешил.
Классическая композиция в магнитоле рванулась вверх надрывным скрипичным соло и растеклась по салону спокойной, плавной музыкой.

Оля, как завороженная, следила, как он приближается – не отрывая взгляда от ее глаз. И это длилось бесконечно, пока она не начала ощущать разделявшее их пространство на вкус – пересохшими измученными ожиданием губами. И его первое прикосновение стало избавлением. Они целовались долго – сначала страстно, пытаясь сбросить напряжение ожидания, потом – очень нежно, даже робко. Артем ни разу не дотронулся до нее. Одна рука его лежала на подголовнике ее кресла – другая – на руле. Оторвавшись, он завел автомобиль и, подкатив к дому Валерии Викторовны, еще раз поцеловал Олю, на этот раз быстро – на прощанье.

- Я завтра приеду?
- Да…
Валерия Викторовна сразу подступилась с расспросами:
- Зачем он приезжал?
Оля неопределенно передернула плечами. Говорить губами, хранившими еще тепло его губ – не хотелось. Но мать не отступала, и Оля в конце концов разолилась:
- Тебе больше всех надо?

Теперь можно было надолго уйти в себя, пока снаружи бушевала трагедия «Неблагодарная дочь». Оля знала наизусть все сценарии. Ради нее мать лишилась здоровья, работы, а теперь еще и квартиры и прописки. И нежелание отвечать на ее вопросы приравнивалось к черной неблагодарности. Оля заслонилась от этой тирады мыслями об Артеме, но отдельные слова все-таки долетали. Валерия Викторовна приступила к любимой своей части:
- Кто же знал, что так получится. Попала я в заложники ситуации. Раньше думала – поедешь ты учиться, я устроюсь дворником, дворникам маленькие квартиры в советское время давали. Буду тебе во всем помогать. Ты потом девочку родишь – и заживем мы втроем. Тебя вырастила, и внучку выращу! А ты бы училась спокойно, работала. Вот тогда ты бы маме была бы благодарна. Так всем нравится: когда и помогают, и обеспечивают, и с детьми сидят! А сейчас, конечно, мать не нужна уже, можно как на пустое место смотреть. Родила на свою голову!

Оля зажмурилась. Очень захотелось уехать в общагу, провести там остаток каникул – как в прошлом году. Но тогда она не увидит завтра Артема. Да и мама вскоре успокоилась, а Оля почувствовала к ней привычную жалость, смешанную с любовью.

Выговорившись, Валерия Викторовна тоже потеплела, стала кормить Олю нехитрым ужином, улыбаясь, смотрела, как дочь ест, уносила тарелки. Всеми домашними делами всегда занималась она, не перекладывая их на Олю.

Моя посуду в эмалированной миске, Валерия Викторовна извиняющимся тоном сказала:
- Я же за тебя переживаю. Мы здесь – в стае волков. А у тебя такое здоровье слабое.
- Все хорошо, мам.
- От этих Гуровых надо держаться подальше. Опасные они - для нас.

Оля молча потянулась за книжкой.

http://www.proza.ru/2015/10/25/1536