Смутный язык не должен вести к смутной политике

(Открытое письмо директору Института этнологии и антропологии РАН
                академику Тишкову В.А.)




                Уважаемый  Валерий Александрович!


       Обращаюсь к Вам одновременно и как к ученому-этнологу, историку, социальному антропологу, руководителю серьезного научного института, одному из ведущих отечественных специалистов по так называемому «национальному вопросу», и как человеку реального политического действия, испытавшему в свое время на себе груз ответственности министра по делам национальностей нашего государства, а ныне являющемуся активным членом Совета при Президенте Российской Федерации по межнациональным отношениям, сопредседателем ОСОО «Российская нация», членом редакционного совета, председателем научно-консультативного совета журнала «Вестник Российской нации».
 
       Обращаюсь к личности, в поле зрения которой, говоря Вашими же словами, находятся «господствующие в российском обществе, включая науку и просвещенную публицистику, ментальные навыки осмысления этнического, построенная на них государственная политика и общественно-политическая жизнь в целом».

       О ПОБУДИТЕЛЬНЫХ ПРИЧИНАХ

       Являясь одним из руководителей Фонда национального становления и государственного развития «Мирохранение», нацеленного на сохранение целостности России и укрепление российской государственности, устранение почвы для межэтнических конфликтов в стране и сплочение российских граждан вокруг Президента РФ  - лидера России, я полностью разделяю Вашу озабоченность проблемным состоянием национального самосознания нашего общества.
       
       Как человеку, длительное время занимающемуся изучением теории и практики  национального строительства, мне отчетливо ясны те негативные последствия, которые могут возникнуть для внутринационального мира, казалось бы, из-за одного неосторожного слова публичного политика или неверного термина официальной науки, которая, как правило, опосредованно и формирует терминологический словарь политических и общественных деятелей.

       В данном контексте меня удивило Ваше интервью телевизионной программе «Время» в связи с присуждением Вам Государственной премии РФ. Собственно, оно и послужило, как принято говорить, информационным поводом для  написания настоящего письма.
 
       Признаюсь, к моему немалому огорчению, в нем Вы публично употребили деформирующие национальное сознание граждан России и деструктивно влияющие на процесс российского нациестроительства словосочетания: “многонациональная страна” и “межнациональное согласие”, против использования которых сами же многократно высказывались.
 
       В моем представлении это никак не вяжется с Вашим образом борца за терминологическую четкость в национальной понятийной сфере, который на протяжении ряда лет сформировался у  меня в воображении и был закреплен Вашей статьей “Cмутный язык приводит к смутной политике”.
 
 
       “Масло в огонь” добавило опубликованное на Вашем сайте в марте с.г. интервью журналу «Российская Федерация сегодня», в котором Вы, мало того что отождествили этническую и национальную принадлежности, так еще с неубедительной ссылкой на “большинство стран мира” допустили “использование термина «нация» в этническом смысле”. При этом почему-то заявили, что “термин «этнос»,.. почти не известен ученым и политикам и очень редко кем употребляется”...

 
       В этом же интервью Вы как-то очень безапелляционно заявили: “Если кому-то неудобно называть российский народ нацией, нет в этом ничего страшного — пусть продолжают пользоваться прилагательным без существительного (как бы есть национальное, но без нации). Главное — признание самого российского народа (россиян) как историко-культурной и государственно-политической целостности”.
 
       Извините, но это - непонимание нации как социальной сущности и смысловой нонсенс, ибо не может быть прилагательного “национальный” без существительного “нация”. Нация должна быть! При этом желательно, чтобы она состоялась не только формально (как суверенная страна), но и сущностно (как страна, реализующая конкретный глобальный проект).


       На основании того, что в ходе социологических опросов 60% граждан нашей страны назвали себя россиянами, Вы сделали вывод, формулировка которого недобросовестными умами может рассматриваться как дезавуирование ранее Вами же выдвинутой идеи нациестроительства: “Все это означает, что российская идентичность — это реальность, а значит, реальность и сама российская нация ”.
 
       Спрашивается, разве факт наличия российской нации как сплоченной общности российских граждан-националистов определяется только тем, как граждане себя называют? Суть ведь совершенно в ином. Она заключается в необходимости сущностного становления нации, формировании соответствующего сознания граждан, в национальном самоопределении российского общества посредством цивилизационного выбора. Вот качественно такой нации - определившей и конституционно обозначившей цивилизационную парадигму развития России, ее глобальные стратегические цели и методы их достижения, соответствующе общественно-экономическое и государственное устройство – у нас пока нет.


       В данном контексте я не могу согласиться с той приоритетностью в оценке эффективности национального строительства, которую Вы привели: “Важно, чтобы большинство населения признавало свое российское гражданство через получение паспортов и выполнение гражданских обязанностей. Важно, чтобы большинство населения могло через демократические процедуры делегировать свой изначальный суверенитет легитимной власти. Важно, чтобы большинство признавало своей родиной Россию, имело и демонстрировало чувство сопричастности со своей страной. Желательно, чтобы эта сопричастность выражалась в чувстве патриотизма и любви к    Родине. Наконец, самое важное — это чтобы большинство граждан на вопрос «Кто мы?» отвечало: «Прежде всего я россиянин».”

       Нацию характеризует единство граждан, но единство не по месту проживания, а по стратегическим целям и методам их достижения. Без осознания россиянами стратегических целей страны в качестве своих, без понимания ими глобальной миссии России и сознательной деятельности по ее реализации о зрелой российской нации говорить рано.
 
      Формальную же нацию во многом составляют не преданные ей российские националисты, а граждане с российскими паспортами, формально выполняющие свои обязанности и делегирующие власти суверенитет, формально признающие Россию родиной и демонстрирующие чувства любви к ней (патриотизма) и сопричастности. Мало сказать, что для стабильности и величия России этого явно недостаточно, – для нее это смертельно опасно!

      Чтобы сохранить целостность, обрести величие и стать глобальным лидером, России нужна сущностно оформленная нация. Именно поэтому на повестке дня сегодня в качестве важнейшего стоит вопрос национального становления российского общества.


      Обозначая в интервью программе «Время» в качестве важной задачи необходимость “поднимать на должную высоту” национальное самосознание россиян, Вы  подчеркнули: “Если мы видим угрозу стабильности, миру и согласию, мы должны сообщить, подать сигнал”.
 
       Следуя Вашему тезису, открытым текстом сигнализирую: смутность языка в национально-этнической сфере – реальная угроза для целостности нашей страны, особая опасность которой заключается в ее якобы неочевидности. Иллюзия последней в общественном сознании создается, помимо прочего, посредством не до конца продуманных заявлений и публикаций со стороны должностных лиц, по положению в российском социуме призванных быть авторитетными специалистами и экспертами в “национальном вопросе”.
 
       При изложении своей позиции постараюсь быть объективным, конструктивным и убедительным, для чего – Вы уж меня простите! – коснусь и некоторых Ваших ранее опубликованных работ.


       О ВКЛАДЕ В ФОРМИРОВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО СОЗНАНИЯ

       Вы, уважаемый Валерий Александрович, без сомнения, много и полезно потрудились на благо сплочения российского общества. Значение Ваших многочисленных книг и статей в этом важнейшем для страны деле, бесспорно, велико.
Именно Вы всегда активно  выступали за крайне необходимое для стремящейся обрести свое национальное единство полиэтнической России разъединение понятий «национальное» и «этническое». В частности, за замену ошибочного для внутригосударственного употребления термина “национальная политика” на более точный термин “этническая политика”. С Вашей подачи из паспортов российских граждан убрана пресловутая графа о так называемой «национальности».
 
       В свое время Вы, обладая незаурядным гражданским мужеством, в непростых российских условиях бездумного предания анафеме даже самого термина «национализм» ряд научных работ, включая серьезную монографию «Национализм в мировой истории», посвятили реабилитации национализма «как идеологического концепта и основанной на нем политической практики», присущих всем, без исключения, нациям мира.
 
       Ваше стремление помочь россиянам выпутаться из навязанных им «этнонациональных» проблем и обрести четкое понимание своей национальной идентичности именно как российской не может не вызывать восхищения, человеческой симпатии и желания оказать посильное содействие.
 

       ОБ ОЦЕНКЕ СИТУАЦИИ В ПОНИМАНИИ НАЦИОНАЛЬНОГО И ЭТНИЧЕСКОГО
 
       Желание содействовать Вам формируется, с одной стороны, в свете той оценки, которую Вы как специалист некогда дали состоянию российского общественного сознания по отношению к такому понятию, как этнос: «Мой диагноз ситуации — это почти летальный исход нашей способности понимать сферу этнокультурных различий и их взаимодействия в собственной стране. В отношении этнического фактора мы остаемся интеллектуально беспомощными». Тем более, что аналогичная картина, как показывает практика, наблюдается также и в отношении способности нашего общества понимать сферу национальных и национально-этнических различий.
 
       С другой стороны, желание обусловлено необходимостью продолжить начатое Вами благое дело содействия процессу нациестроительства в России, стоящей на пороге ответственного цивилизационного выбора, и  защитить его от наметившихся искажений, так как цена возможной ошибки в национальной самоидентификации российского общества – отсутствие стабильного будущего.
 
       Такое содействие представляется особенно уместным в свете Вашего не очень утешительного высказывания восьмилетней давности: «Откровенно говоря, в последние годы я все меньше рассчитываю на поддержку единомышленников среди ученых-обществоведов, но есть надежда на благоразумие политического класса. При всех разномыслиях и долгих дебатах – от Ломоносова и Миллера, Каткова и Струве до Ильина и Путина – в стране была плеяда политиков и мыслителей, которые являлись именно российскими, а не русскими националистами».


       Позиционируя себя в качестве именно российского, а не русского националиста-мыслителя, то есть в качестве Вашего союзника и соратника, полагаю возможным и целесообразным поделиться с Вами некоторыми соображениями, не способными, как мне кажется, задеть Ваше самолюбие или нанести вред уже вполне сформированному сознанию.
 
       При этом исхожу из обоснованности следующих Ваших посылов:
       • «…слишком резкое формулирование той или иной полезной ревизии может встретить отторжение коллег из экспертного сообщества: ученые, особенно представители старшего поколения, не очень любят радикально менять свои взгляды, если они сами не участвуют в данном пересмотре и не являются его соавторами»;
       • «…когда научно-публицистическая работа содержит новое для политики слово, ее автор должен быть готов к тому, что встретит отторжение, если он не позаботился о привлечении союзников для введения инноваций, или к временному запаздыванию восприятия научных положений политиками, или даже к забвению своих взглядов и рекомендаций».


       Разделяю Ваш оптимистический прогноз относительно того, что «…современный научный подход в этнологическом знании, а за ним и в общественной мысли и в практике будет неизбежно утверждать свои позиции, несмотря на инерцию старой догматики и некоторые печальные рецидивы ее временного торжества».
 
       Уверенно распространяю его также на сферу знания о нации. Полагаю, что этому будет способствовать создание  специальной науки – нациологии. Согласитесь, вопрос о появлении такой науки, подобной уже существующим этнологии или расологии, но предметом которой выступал бы не этнос (народ) и не раса, а нация как суверенный субъект мира в лице граждан страны, относящих себя к тому или иному этносу, уже назрел.


       О РАЗУМНОСТИ И МЕТАФИЗИКЕ РОССИЙСКОГО НАЦИЕСТРОИТЕЛЬСТВА

       Судя по книгам и научным статьям, Ваша мировоззренческая позиция тяготеет к материализму. В данном контексте мне представляется важным акцентировать внимание на выдвинутом Вами же тезисе о том, что «трансформации, которые произошли в России, полезно оценить с точки зрения социально-культурной антропологии – дисциплины, изучающей человека и общество во всем их многообразии на основе этнографического метода».
 
       Очевидно, что под «многообразием» тезис предполагает научное изучение не только материальной сферы человеческого бытия, но и сферы духовной, причем в их неразрывном единстве. Из этого следует, что «национальный вопрос» для России не имеет позитивного решения в плоскости только материалистического взгляда на мир и тем более в рамках исключительно потребительского подхода к жизни с доминирующим в нем стремлением к комфортному обустройству в этом мире во что бы то ни стало.


       Утверждая, что «человек как существо социальное рождается для того, чтобы выполнить свою первичную задачу – создать благоприятные условия собственного существования: дольше и комфортнее прожить, произвести и вырастить потомство, обеспечить себе статус и безопасность, удовлетворить свои культурные запросы, исполнить идеологическую миссию, если его в нее рекрутировали», Вы упускаете из вида, казалось бы, общеизвестное обстоятельство: «не хлебом единым жив человек». Он живет еще и словом, в которое верит, высокой идеей, которую реализует, гуманным замыслом, который осуществляют.

       Вам как ученому-антропологу хорошо известен феномен, выделяющий человека из животного мира, – способность подняться над «первичной» задачей и жертвовать материальным во имя духовного. Отнюдь не все люди пекутся исключительно о собственном комфорте. Человечество остается таковым только потому, что способно генерировать тех, кто думает о создании благоприятных условий жизни для всех. Именно в них – подвижниках, героях и просто добрых людях находит свою надежную опору истинное величие России. Именно они выступают гарантами крепости российской нации.

       В свете сказанного Вы - как мне представляется, именно в силу материалистической специфики мировоззрения – неоправданно, в ущерб формированию российского национального сознания и имиджу антропологической науки искусственно сужаете сферу профессиональной ответственности последней, когда в статье «Мы стали жить лучше» пишите: «Только профессиональный антрополог может объяснить, что частная стратегия людей всегда была и будет выше любой “национальной идеи”, что желающих управлять всегда больше и "рваться к власти" - это естественно». Становится понятным, что такой «антрополог», скорее всего, зациклен на «первичном», не ищет смыслов бытия, не осознает объективно заданной миссии России и не верит в возможность формулирования “национальной идеи”, достойной Человека разумного.


       Полагаю, что Вы как подвижник российского нациестроительства и высокообразованный человек, согласитесь с утверждением о том, что настоящий успех в серьезном деле возможен лишь на основе постижения истинных смыслов происходящих процессов. Ведь титаническим усилиям не грозит превратиться в «сизифов труд» только в том случае, когда субъективный замысел не противоречит объективным законам. И попытки решить любую частную проблему, в том числе с позиций антропологии и этнологии, попытки исправить деформации общественного сознания или предложить некий конкретный вариант развития нашей страны вне верного понимания глобальной ситуации и учета цельной картины Мироздания, то есть вне разумения логики абсолютного развития чреваты значительной вероятностью ошибки.

 
       Согласитесь, что пытаться реализовать идею создания российской нации имеет смысл только том случае, если мы понимаем ее разумность и исходим из разумности Мироздания. Ведь, если наша идея неразумна, то глупо за нее и браться. И если Мироздание создано неразумно, то любое разумное начинание в нем обречено на неудачу.

       Зачем и какую конкретно российскую нацию необходимо создать – вопрос не только профанный, говоря Вашими словами, но и сакральный. Логично думать, что разумному Мирозданию нужна именно разумная Россия. И в этом контексте никак нельзя согласиться с Вашим утверждением, что «дебаты об уникальности России, о российской или евразийской цивилизации, российском суперэтносе, разных вариантах географического или культурного детерминизма» являются «уходом от заботы о признании государства и его обустройстве как в экономике и политике, так и в умах людей». Напротив, без осознания разумной сакрально-исторической миссии России в современном бездумно глобализирующемся мире невозможно верно сформировать российскую нацию и обустроить государство.


       Я надеюсь, Вы не будете возражать против тезиса о том, что если разумному Мирозданию нужна разумная Россия, то такая Россия, в конце концов, появится в мире, сколько бы ошибок в нациестроительстве мы ни совершили. Не сумеем мы – ее создадут другие поколения. Ведь обретение российской нацией себя в том виде, в котором она была объективно замышлена и к которому тысячелетия исторически шла своим непростым путем, есть процесс не только физический, но и метафизический. А значит – промыслительный.

   
       О РОЛИ НАУКИ В ФОРМИРОВАНИИ РОССИЙСКОЙ НАЦИИ

       Обретение истинных смыслов – главная и, можно сказать, жизненно важная задача  современного российского общества, прежде всего, его элиты. Не зря Вами сформулирован тезис о том, что «ключевой вопрос современной национальной (этнической) политики - это компетентное управление многоэтничным российским обществом».

       Вы справедливо подчеркиваете: «Речь здесь идет не о том, чтобы "расчленить" или "упразднить" нации и "создать" новую российскую нацию, а о том, как найти более адекватные смыслы и как совершать более адекватные политические действия». При этом верно ставите вопросы: «Что можно сделать? Какие новации возможны в условиях сложных российских трансформаций и их неадекватного восприятия значительной частью населения?». Как, впрочем, и верно определяете роль научного сообщества в организационно-просветительской деятельности: «Далеко не все зависит от науки, однако гораздо больше, чем многие полагают».

 
       Роль науки особенно четко проявляется в выверенности научных формулировок, на которые вынуждено ориентироваться общество. И я полностью согласен с Вашим утверждением о том, что «сейчас мы живем во времена более ответственных понятий».
Для примера рассмотрим следующий высказанный Вами в интервью Российской газете перед проведением в августе 2012 года в Саранске заседания президентского Совета по межнациональным отношениям тезис: «При всех проблемах по части гражданской и межнациональной консолидации сегодняшняя Российская Федерация - это состоявшееся государство-нация».
 
       Казалось бы, ответственное заявление ученого, специализирующегося в «национальном вопросе». Однако, при внимательном рассмотрении возникают, как минимум, два вопроса-недоумения: 1) Какая межнациональная консолидация возможна в государстве-нации? и 2) Зачем межнациональная консолидация, если государство-нация состоялось? Согласитесь, в силу формальной противоречивости тезис, если не серьезно деформирует, то на какое-то время сбивает сознание вдумчивого читателя.
 
       Кроме того, данный тезис, к сожалению, несет в себе и уже отмеченное ранее значимое искажение, заключающееся в том, что, в отличие от государства как формы нации, сама российская нация пока еще не состоялась по существу. Ведь именно в сущностно не состоявшейся нации и присутствует проблема консолидации, то есть сплочения вокруг лидера на основе единства стратегических целей и методов их достижения. В этом смысле российской нации еще только предстоит оформиться и явить себя миру, обозначив этот факт посредством предъявления мировому сообществу своего глобального проекта – стратегического видения мирового развития и своего места в нем.

       Как Вы сами верно подчеркиваете, «консолидация… чаще всего происходит после образования государства. Не нации создают национальные государства, а, наоборот, идея нации рождается среди народов…как политическая программа для создания суверенных гражданских обществ, и уже государства создают нации, т.е. осуществляют процесс “нациестроительства”». Современной России это еще только предстоит совершить.


       Понятно, что ни о каком серьезном национальном строительстве не может быть и речи без предварительного формирования в российском обществе национального сознания в качестве доминантного. И здесь велика роль традиционной гуманитарной науки, в том числе антропологической и этнологической. Ученым необходимо самим решительно пересмотреть устоявшиеся неверные подходы и убедить общество, прежде всего, его элиту отказаться от ошибочного «доктринального наследия и политической практики» Советского Союза, при которых, говоря Вашими словами, «этнические общности (народы) назывались нациями, а фактически существовавшая гражданская нация называлась советским народом». Ибо, как Вы верно отмечаете, именно «этнический национализм стал одной из важных причин распада СССР, и он же представляет серьезный вызов гражданскому нациестроительству в постсоветских государствах».

       Взамен устаревшего «доктринального наследия» и набора искаженных терминологических штампов  обществу должен быть предложен научно обоснованный, четкий и адекватный задачам российского нациестроительства понятийный аппарат. Востребованность такого аппарата обусловлена, как минимум, двумя бесспорными обстоятельствами: наличием объективной необходимости становления российской нации и наличием в обществе запроса на прояснение смыслов.
 
       Последний, кстати, был образно обозначен Вами в качестве феномена «озабоченности смысловой точностью», когда проявился, в частности, у читателей газеты «Известия», которые писали, что «В России не может быть национальной идеи, потому что у нас много наций. Может быть только общенациональная идея как идея, общая для всех наций» и что «В свое время власть призвала народ искать "национальную идею"... Забыли сообщить одну маленькую деталь: "национальную идею" производить от слова "нация" или "национальность"?». Ваша последующая ремарка «… здесь народ сообразил сам, поскольку понятия "нация" у нас никогда не существовало, СССР был всегда "многонациональным государством"» только подтверждает актуальность тезиса о крайней необходимости и актуальности научной формулировки основополагающих категорий  «этнонациональной» понятийной сферы.


       В данной ситуации не вызывает сомнения, что, прежде всего, сама гуманитарная наука должна верно и однозначно определиться с понятиями «нация» и «народ» («этнос») и, сформулировав их, не допускать никакой подмены и путаницы нигде - ни в научных публикациях, ни в политических документах, ни в средствах массовой информации.

       Перефразируя Ваши слова, сказанные  по отношению к власти, можно утверждать, что задача состоит в том, чтобы понять и объяснить нацию, в том числе и для самой нации, несмотря даже на то, что «в мировой науке не существует общеразделяемой дефиниции нации».
 

       Профессиональный и гражданский долг российских ученых – довести до сознания общества тезис о том, что нация есть сущностное и жизненно необходимое для человеческого социума понятие, описывающее важнейшую социальную сущность мира в эпоху ускоряющейся глобализации. Ибо исчезновение наций чревато унификацией человечества и завершением человеческой истории.
 
       Эту объективно заданную и печальную по житейским меркам тенденцию Вы на примере Европы обозначили в книге «Этнология и политика», четко отделив понятие «идея нации» от понятия «национальная идея» и констатировав, что «идея нации, пройдя через этап слияния этого понятия с понятием государства, ныне явно проявляет признаки умирания. Идея столкнулась с новым этапом ломки всех государственных перегородок на западноевропейском континенте, где идет “разгосударствление” жизни гражданских сообществ».


       В вопросе понимания и объяснения нации ученым предстоит быть предельно корректными, четкими и последовательными, ибо цена неточности велика – угроза национальному единству России. К сожалению, это не всегда имеет место быть.
Так, например, в статье «После многонациональности», напечатанной  в третьем номере журнала «Знамя» за 2002 год, Вы совершенно справедливо утверждаете, что «само представление "о мире, состоящем из этносов, а не из государств" несостоятельно». Из данного утверждения вполне определенно следует одно из принципиальных отличий народа от нации: последняя всегда есть субъект глобального мира, причем субъект суверенный.

       Вместе с тем, о таком определяющем отличии Вы даже не упомянули в марте этого года при ответе корреспонденту журнала «Российская Федерация сегодня» на вопрос, чем различаются нация и этнос.
 
       Вместо обозначения этого существенного, внятного и убедительного признака отличия Вы попытались акцентировать внимание на ошибочном для определения нации и вредном для российского нациестроительства моменте – на «согражданстве под одной суверенной властью, которое объединяется лояльностью людей к своей стране (государству), общей историей, культурой и самосознанием». Но ведь нация – это не сообщество граждан, а сообщество народов, образующих нацию и состоящих из граждан этой нации!
      
       И Вы, уважаемый Валерий Александрович, не можете, как мне представляется, не знать, что навязываемая обществу идея «отмирания этносов» и так называемой «гражданской нации», подразумевающей общность формальных граждан страны  - продукт Запада с его концепцией  «плавильного котла», по сути, ликвидирующего народы как социальную сущность. Цель «переплавки» этносов - «атомизация» общества в интересах обеспечения его управляемости при доминировании неразумной составляющей в политике. 

       России такая модель не подходит. Педалирование искаженной идеи «гражданской нации» как нации граждан, а не этносов вызывает негативную ответную реакцию со стороны народов, попытку защитить и сохранить традиционную этничность, провоцирует «этнонационализм», сепаратистские и центробежные тенденции, чреватые угрозой раскола нации. Все это ослабляет национальную безопасность страны.


       К сожалению, в ситуации, которая Вами же определяется как проблемная с точки зрения общественного сознания в национальной сфере, Вы не только не акцентировали внимание на верном и единственно возможном толковании термина «нация», но и посчитали целесообразным подчеркнуть, что понятие нации «сегодня используется двояко». Констатируя без соответствующего критического комментария наличие в обществе неприемлемого для российского нациестроительства толкования нации, Вы его, по сути дела, узаконили, легитимировали: «Второе значение понятия — «нация» так же достаточно давно (особенно в Восточной Европе) используется в отношении этнических общностей (этносов), а в СССР нация и национальное вообще означало только этнический, а не общегосударственный смысл. Использование термина «нация» в этническом смысле сохраняется и сегодня (русская, татарская, чеченская, чувашская и другие нации)».
 
       Не удивительно, что при таком неконкретном подходе к использованию понятия «нация», даже несмотря на всю разумность сделанного Вами ранее предложения ввести «более научное и политически более рациональное определение российского общества как многоэтничного или многокультурного вместо политически и эмоционально нагруженной формулы «многонациональность», в стране так трудно бороться с рецидивами «этнонационализма».
 
       Тем более трудно противостоять деструктивному влиянию отмечаемых Вами же «доброжелателей» в лице «западных специалистов по России», которые применительно к нашей стране «особенно охотно» применяют «энтонациональную» риторику и наше, как Вы сформулировали, «домашнее клише "многонациональности"».


       Ранее (в статье «После многонациональности) Вы были совершенно правы: в виду того, что «многонациональность как политический лозунг и как форма государственного устройства оказалась изначально тяготеющей к разделительности и к исключению, а не к интегративности и к признанию», она должна быть решительно отвергнута в практике российского нациестроительства. И никакая «комплиментарность со стороны ученых» здесь неуместна и непростительна, ибо «этнонационализм опасен» для целостности России.
 
       Решая непростую задачу формирования в российском обществе адекватного национального сознания, нам целесообразно не «исходить из общепринятых и наиболее употребляемых в мировой науке и общественно-политической практике категорий», где из-за двоякого перевода слова nation «народ и нация чаще всего рассматриваются как синонимы». С учетом отсутствия в русском языке аналогичного тождества и наличия в стране «этнонациональных» тенденций разумно в отношении населения Российской Федерации, представляющего собой полиэтническую и многорелигиозную общность, в основном употреблять термин «российская нация». Чтобы лишний раз не будоражить и без того обостренные «этнические чувства», в целом совершенно верные и приемлемые понятия «российский народ», «народ России» и «дружный народ-нация» до окончательного становления российской нации и формирования ее атрибутов (включая национальную идеологию) желательно использовать как можно реже и с соответствующими пояснениями.


       К сожалению, эти простые, но спасительные для России рекомендации либо не исходят от российских ученых, либо недостаточно четко артикулируются и отстаиваются. Во многом именно по причине «комплиментарности науки» в преамбуле Конституции РФ все еще продолжает оставаться узаконенной смысловая абракадабра в виде алогичного словосочетания «многонациональный народ». И ученых как будто не смущает то обстоятельство, что абсурдность использованного в Основном законе страны термина ставит под сомнение, во-первых, саму научность Конституции (так как в тексте нарушены законы науки логики) и, во-вторых, ее легитимность (так как субъектом принятия Закона формально выступает то, чего быть не может в принципе). 
Не лучше обстоит дело и с принятой в 2001 году Стратегией государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года, изобилующей многочисленными скобками с уточнением, что под «национальным» в одном случае понимается «государственное», в другом - «этническое». В результате важнейший для страны документ, направленный на «укрепление государственного единства и целостности России», полон разночтений, которые, мало что мешают эффективной реализации Стратегии, так еще и в любой момент могут быть обращены во вред заявленным в ней целям.

 
       В статье «После многонациональности» Вы высказали «тревожную мысль, что наше осмысление "национальных проблем" за последние годы отошло если не назад, то куда-то далеко в сторону» и что «наша теория, законы и политические документы остаются такими же саморазрушительными, как они были в СССР».

       Поддерживая эту оценку, от имени Фонда национального становления и государственного развития «Мирохранение» призываю Вас, уважаемый Валерий Александрович, объединить усилия с целью проведения научной экспертизы  текстов Конституции РФ и Стратегии государственной национальной политики Российской Федерации до 2025 года на предмет выявления в них терминологических неточностей и смысловых искажений, а также приведения их в соответствие с требованиями логики и задачами российского нациестроительства.
 
       Согласитесь, настало время, когда российской науке, а заодно и политической практике необходимо, наконец, верно и однозначно определиться с понятиями «нация» и «этнос», исходя из интересов обеспечения истины, которая, как известно, одна, и России, которая стоит перед лицом серьезных вызовов в сфере национального строительства

       Профессиональный долг российских ученых - инициировать общественную поддержку Президента РФ как гаранта Конституции России в вопросе внесения изменений в Основной закон страны по формальной причине: необходимости приведения текста в соответствие с научными требованиями  и устранения логических ошибок. 
 

       О  НАЦИИ, НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕЕ И ПАТРИОТИЗМЕ ГРАЖДАН

       В сегодняшней России, стоящей на пороге исторически назревшего цивилизационного выбора и обретения себя в качестве разумной нации, каждый гражданин - от школьника до чиновника высшего ранга  - должен осознавать российскую нацию, говоря Вашими словами,  «как коллективный индивид (или тело), обладающее базовыми потребностями, (само)сознанием, общей волей и способное на единое и целенаправленное коллективное действие».
 
       И Вашу, пусть по форме не совсем верную, но по сути глубинную мысль о том, что «общенациональной идеей и основанной на ней политической стратегией должна быть формула “единства в многообразии», необходимо верно донести до сознания всего нашего общества.
 
       Вы справедливо призываете видеть в приведенной формуле «особую ценность, историческую данность и важный ресурс развития». Однако, при этом надо понимать, что как «ценность, данность и ресурс развития» формула «единства в многообразии» принадлежит не только России. По сути, это – формула бытия любой национальной общности, любой страны-нации. Кроме того, она является объективно заданной формулой существования всего человечества.
 
       Учитывая это, предложенной Вами универсальной формулой логично обозначить не исторически изменяемую «общенациональную идею», а неизменный во времени национальный общественный идеал российского государства, которому предстоит явить собой образец социального единства разного  в бездумно глобализирующемся и теряющем свое многообразие мире.
 
       Исходя же из понимания национальной идеи как актуальной побудительной и консолидирующей цели, в качестве таковой сегодня логичнее и целесообразнее использовать крайне важную для России, стоящей перед выбором цивилизационного пути, идею консолидации нации на основе обретения страной разумной парадигмы развития.
 
       Говоря другими словами, национальная идея современной России, призванной занять лидирующее положение в мире и способствовать выходу человечества из системного кризиса развития, базовым элементом которого выступает кризис сознания, может быть выражена формулой создания единой разумной российской нации с разумным государством, разумным бизнесом и разумными общественными отношениями.
 

       Также не могу не высказаться относительно употребленной Вами словообразовательной формы «общенациональная идея», на мой взгляд, ошибочной и деструктивной для национального общественного сознания.
 
       Согласитесь, уважаемый Валерий Александрович, чтобы ни у кого не возникал вопрос, «Символом какой нации является Кремль, если у нас многонациональная страна?»,  нам необходимо не только категорически отказаться, говоря Вашими словами, от «возможного употребление понятия многонациональность в смысле многоэтничность», но также и  от префикса «обще...» к слову «национальный». Ведь нация и есть общность граждан и народов страны. Общему не требуется быть «общеобщим». Понятие «общенациональный» корректно применимо лишь в случае, когда речь идет о чем-то общем в отношении различных наций, то есть суверенных стран.


       В России всем должно быть ясно: у нашей полиэтнической страны нация может быть только одна, и это она сама - российская страна-нация. У этой единой страны-нации не может быть ничего «общенационального» – есть только «национальное», которое является общим для всех россиян. И национальность у всех граждан единой российской нации одна – российская, потому что термин «национальность» означает принадлежность гражданина к стране-нации, а отнюдь не некую социальную общность в ряду других этнических образований, наподобие народа или народности.

       Национальность как показатель принадлежности к конкретной нации, в отличие от формального гражданства как признака принадлежности к конкретному государству по паспорту, предполагает, помимо прочего, добровольное признание индивидом не только стратегических национальных целей страны, но и методов их достижения в качестве своих, а также действенное участие в реализации национальных проектов. Это и есть самоидентификация личности гражданина, в зависимости от которой он или является националистом своей страны-нации, или не является.
 
       Отсюда и разный патриотизм - национально окрашенный или антинациональный (интернациональный), в зависимости от того, что понимается под проявлением любви к родине. Кстати, Вы сами акцентируете на этом внимание, увязывая уязвимость государства именно с качеством «гражданской лояльности». Вы справедливо указываете, что «главные вызовы… сегодня находятся внутри самих политических сообществ», то есть могут инициироваться «в результате навязываемого мнения представительного меньшинства при слабой компетенции сознания и даже под влиянием внешней пропаганды».


       О РУССКОСТИ РОССИЙСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА И ДИСПОЗИЦИИ В НАЦИЕСТРОИТЕЛЬСТВЕ

       Национальное строительство – дело всей нации, требующее целенаправленных усилий от каждого россиянина. При этом если для рядового гражданина России оно сводится в основном к национальному самоопределению и налаживанию национального согласия с другими гражданами на бытовом уровне, то политики и общественные деятели обязаны  еще и организовывать сам процесс, предлагая и реализуя те или иные практические шаги.

       Из-за различий в подходах к так называемому «национальному вопросу» проблемы национального строительства обостряются и особенно отчетливо проявляются в период проведения выборных компаний, когда появляются программные заявления кандидатов и документы их партий.
 

       В преддверии очередных, намеченных на следующий год выборов в Государственную Думу РФ не могу не коснуться содержания Вашей статьи «Национализм и выборные компании», опубликованной в журнале «Вестник Российской нации»  и вызвавшей в моем сознании смешанные чувства. С одной стороны, Ваш блестящий анализ «националистических» пристрастий современных российских политиков и политологов, проявившихся в период проведения думских и президентских выборов 2011-2012 годов, для меня оказался в высшей степени информативным и полезным с точки зрения понимания реальной ситуации в стране. С другой стороны, мне как Вашему почитателю и единомышленнику было досадно от обнаруживших себя в тексте статьи конкретных тезисов, которые с позиции формирования национального сознания в российском обществе в целом и политическом бомонде в частности представляются нежелательными.


       Первым огорчительным для меня обстоятельством, которое применительно к Вашему тексту, тексту ученого-специалиста, ратующего против языковой «смутности» в национальной теме, казалось бы, должно рассматриваться как невозможное, выступает именно нечеткая артикуляция понятия «национализм», умышленное смешение его с «этнонационализмом».

       Так, вместо последовательного и неустанного разъяснения огромной опасности, исходящей для России от подмены этих терминов (чем, кстати, и завершается Ваша статья), Вы в самом начале текста крайне неосмотрительно, как мне кажется, пишите: «В российском идеологическом и политическом репертуаре сохраняется притягательность почвеннического, этнического национализма (далее – будем называть это просто национализмом)».
 
       И, действительно, далее - более трех десятков упоминаний национализма и словообразований от него, причем в таком контексте, что для читателя  возникает вполне реальная угроза потери адекватности сознания и способности отличать, например, истинных националистических деятелей, выступающих за создание российской нации, от «этнонационалистов» А. Белова, Д. Демушкина, К. Крылова, В. Тора, В. Иванова (Истархова), сознательно или неосознанно препятствующих здоровому процессу российского нациестроительства. Последних Вы также почему-то неосмотрительно называете «националистическими деятелями».
 
       А ведь задача, как представляется, напротив, состоит именно в том, чтобы узаконить за ними и им подобными название «этнонационалистов» (обязательно в кавычках, ибо само словосочетание есть нонсенс!), придать это название гласности и ни под каким предлогом не позволять «этононационалистам» называть себя националистами. Как говориться, чтобы не позорили высокие и светлые «лозунги националистов», не искажали разумные «тезисы националистов», не компрометировали почем зря  «националистические движения и организации» России, не имитировали «дрейф в направлении национализма» и, наконец, не пугали общество очень даже желательным «националистическим репертуаром», крайне необходимыми «националистическими законопроектами», а также полезным для единства нации и спасительным для страны  «вирусом национализма». (Цитаты – из Вашей статьи).

       Только такой последовательный подход позволит позитивно пересмотреть восприятие Вашего, по сути, искаженного контекстом статьи тезиса: «общественная практика показывает, что инвестировать в национализм и ксенофобию не только аморально, но зачастую даже не целесообразно». Ведь этот тезис относится не к российскому национализму, а к любой разновидности «этнонационализма».
Нам же хорошо известно, что российский национализм и ксенофобия – понятия несовместимые. Российский национализм толерантен по определению, и инвестировать в него не только морально, но и целесообразно! Думается, именно это должно быть доведено до сознания каждого россиянина.
 

      О том, что акцентировать истину, в том числе и в «национальном вопросе», для России жизненно необходимо, свидетельствуют, в частности, факты и статистические данные, приведенные в Вашей статье и красноречиво демонстрирующие достаточно высокую степень искаженности национального самосознания наших сограждан, препятствующую формированию российской нации.

       Отсюда – второе огорчительное для меня обстоятельство, которое связано с недостаточно обоснованной и, как мне представляется, излишне тенденциозной критикой зачастую искренне запутавшихся (возможно, не без нашей помощи!) в национальной теме «политологов-комментаторов, выступающих в популярных печатных изданиях и на телеканалах против проекта гражданской нации в России».

       Во-первых, они, в силу профессии являясь активными и публичными гражданами, вынуждены функционировать в условия искаженного в «национальном вопросе» общественного сознания, что во многом извиняет их, как, впрочем, и всех других членов российского общества. Во-вторых, они, независимо от своих высказываний, являются полноправными членами российского общества, которому предстоит обрести свою национальную самоидентификацию, то есть выступают потенциальными членами будущей российской нации и, стало быть, ее человеческим ресурсом, способным на творческое дерзание во благо России. Наша задача, как минимум, вычленить и использовать тот позитив, на который они способны. Ведь, как мы уже отметили, толерантному по определению российскому национализму чужда ксенофобия в любых  ее проявлениях.


       В частности, рассмотрим, что становится очевидным при изучении, например, позиции М.Ремизова, который, по Вашим словам, не считает идею территориальной целостности и конституционного порядка наиболее приемлемым выбором для страны, а «в центр государства ставит тысячелетний цивилизационный русский проект».

       Во-первых, можно констатировать негативный результат попустительства со стороны всех заинтересованных в формировании российской нации сил, включая Общероссийский союз общественных объединений «Российская нация», в вопросе подмены термина «нация» на термин «народ».
 
       Во-вторых, обнаруживает себя неспособность Ремизова за стремлением к «объединению всех русских в странах бывшего СССР» самостоятельно уразуметь опасность подмены лозунга «народов много – страна одна» на лозунг «стран много – народ один» непосредственно для самой России.
 
       В-третьих, налицо симптоматичный дефект государственного сознания - утеря государством чувства самосохранения, в соответствии с которым подобные публичные высказывания, сознательно или неосознанно направленные на развал страны под предлогом призрачного «единения народа», должны получить жесткую правовую оценку.
 
       При этом мы не можем не признать и правоту М.Ремизова в части того, что при создании российской нации «в центр государства» должен быть поставлен цивилизационный проект как теория и практика нациестроительства в условиях современности. С точки зрения актуального восприятия он, конечно же, не может не быть российским миропроектом. Но с точки зрения традиции, это, без сомнения, именно русский миропроект.

       Только обладая верно сформулированным цивилизационным проектом (миропроектом), который призван устранить всяческие неясности и двоечтения, российское государство станет способно на деле приступить к созданию единой российской нации по существу, а российское общество – по-настоящему сплотиться вокруг этой разумной идеи.

       Не могу, уважаемый Валерий Александрович, поддержать и Вашу негативную реакцию по поводу того, что «М.Ремизов объявил о “полном провале проекта гражданской нации в России”». Ведь здесь он не прав только потому, что не может провалиться то, чего нет. Согласитесь, достойного проекта российской нации обществу до сих пор не предложено. И это проявляется во всем: в отсутствии соответствующей идеологии, терминологической и законодательной базы, в невнятной позиции государства, в «разноголосии» ученых, политиков и общественных деятелей.


       Вы, например, с горечью констатируете обращение КПРФ и «Справедливой России» к ошибочной по существу идее возврата графы «национальность» в паспорт гражданина РФ. Но почему бы им этого не требовать, если даже в статуте ордена «Российская нация», учрежденного одноименным Общероссийским союзом общественных объединений, записано: «Идейно-политическое понятие «российская нация» является доктринальной категорией,.. олицетворяющей гражданско-политическое и духовное единство россиян независимо от… национальности…»?! Ведь получается, что, согласно не до конца продуманной логике ОСОО, внутри «российской нации» вполне могут быть различные «национальности». А это – принципиальная ошибка! И контраргументом против неразумной инициативы двух политических партий должно быть отнюдь не легко отвергаемое утверждение о том, что «дело идет к еще меньшему набору сведений, о которых должно знать государство», а нечто более существенное. Например, внятное объяснение следующих рациональных моментов: 1) если говорить о национальности как характеристике принадлежности личности к нации, то в рамках государства-нации она у всех одна, и в предлагаемой графе российского паспорта «национальность» у всех должно быть записано – «российская» или «россиянин»; 2) если говорить о внутринациональном различии россиян, имея в виду принадлежность к тому или иному народу (русскому, татарскому, чувашскому, чеченскому и прочее), то необходимо вводить иную графу - «этническая принадлежность». И непонимание политиками, претендующими на роль «национальных деятелей», этих элементарных вещей должно в интересах правящей партии ставиться им в укор, как недостаток образованности.


       Наконец, третье огорчительное для меня обстоятельство, которое, что называется, «вопиет к разуму»: не надо уподобляться упомянутым в статье «русским националистам» и «выдавать желаемое за якобы очевидное» (использую Вашу терминологию), в частности, «хотеть от Путина как можно большего» в ситуации, когда она этому не способствует.

       Так, даже тезис «более обнадеживающими выглядят возможные действия президентской власти в лице национального лидера В.В. Путина» содержит, на первый взгляд, незаметное, но принципиальное и мешающее нациестроительству искажение российской действительности: якобы наличие национального лидера в ситуации, когда самой нации еще не сформировано, и более того не определен даже ее образ.
Спрашивается, зачем невольно вводить в заблуждение россиян и Президента РФ, который фактически является государственным лидером, лидером страны, болезненно переживающей важнейший этап национальной самоидентификации?! У него есть потенциальная возможность стать лидером единой разумной российской нации, сакрально-историческое значение которой для мира трудно переоценить, и появление которой на планете объективно предопределено. Но для этого мы должны убедительно довести до него не приятную иллюзию о реальности, а реальную перспективу, вселяющую оптимизм и мобилизующую на решительные и разумные действия.
 
       Для этого, кстати, название раздела журнала «Вестник Российской нации», в котором размещена Ваша статья, «Российская нация: страницы истории и современность» вполне могло бы быть дополнено словом «перспективы».


       С сожалением отмечая в статьях и выступлениях действующего Президента РФ, как Вы говорите, «элементы эклектики и противоречивости некоторых тезисов», мы не можем не признать и собственную вину в том, что сами порой не только грешим «эклектикой и противоречиями», но и проявляем поверхностный подход к оценке президентских тезисов. Ведь понятно, что его высказывание «русский народ является государствообразующим – по факту существования России» объясняется  отнюдь не только «борьбой за голоса большинства». Данное высказывание само по себе верно и нейтрально: да, русский народ, действительно образует российское государство, наряду со всеми другими народами, также образующих Российскую Федерацию. И против этого не может возразить ни один здравомыслящий человек, ибо «образующий» - это тот, кто образует (то есть являет современный образ страны-государства), а не тот, кто образовал. В противном случае придется говорить о «государствообразовавшем» народе. Думается, именно так необходимо ставить вопрос с позиции российского национализма.


       Излишне строгой также представляется оценка высказывания Президента РФ, где он, «прибег в отношении России к понятию “цивилизации»” вместо “национального государства”, которое по его мнению, есть государство одной этнической группы».
Как ни парадоксально,  в первой части своего высказывания глава государства абсолютно  (можно сказать, промыслительно) прав. Причем прав по существу: России как в полном смысле «национального государства» пока нет. Российской нации с точки зрения ее сущностного содержания еще только предстоит стать. И формирование национального самосознания, безусловно, должно осуществляться вокруг русской культуры или, по слову Достоевского,  «русскости». Вот почему совершенно уместны и справедливы слова Президента РФ: «Стержень, скрепляющий ткань этой уникальной цивилизации – русский народ, русская культура». Как представляется, именно из этого целесообразно исходить и в трактовке президентского подхода к пониманию «национального государства».

       Согласитесь, уважаемый Валерий Александрович, что для современной России социальный феномен «русского и носителей русского», который стараниями русских «этнонационалистов» в обществе «воспринимается очень болезненно», не может быть «обойден» посредством его игнорирования. Понятно, что при этом все попытки инициируемой «этнонационалистами» бездумной «реабилитация фактора "русскости" как основания для формирования национальной и государственной идентичности» должны быть разумно пресечены в интересах сохранения России. Опасная игра «русскими» лозунгами, грозящая перерасти в тотальную и губительную для страны войну всевозможных «этнонациональных» лозунгов, не может не пресекаться здравым смыслом и законом.
 
       Для оздоровления ситуации пресловутый «фактор русскости» должен быть излечен по существу, то есть восстановлен в общественном сознании с позиции российского национализма. Надуманная проблема его так называемой «реабилитации» должна решаться посредством поглощения культурологической русскостью русскости этнической. При этом русская культура или русскость должна преодолеть рамки национального государства и реализовать свою вселенскость, вытекающую из всеотзывчивости (терминология Ф.Достоевского). Исходя из этого, логично пересмотреть и тезис о «расширении "русского мира"», излишне узко определяемом и осознаваемом «этнонационалистами» исключительно «через расширение и освоение территориального пространства». Соответственно, именно таким образом понимаемое «восстановление потенциала мирной экспансии» и должно стать базовой парадигмой для новой элиты, для будущего России.


       В статье Вы пишите: «Однако в своей речи в Манеже Путин сказал очень важные слова: “Нам вместе нужно найти нечто такое, что станет объединительным фактором для всей многонациональной, но единой российской нации. И я не вижу ничего другого, кроме патриотизма”». Простите, но отмеченная Вами важность данных публичных слов Президента для меня как человека, целенаправленно занимающегося проблемами российского нациестроительства, в значительной степени затушевывается бросающимся в глаза алогизмом первой фразы и неоднозначностью второй.
 
       Конечно же, неудачную речевую конструкцию предложил кто-то из спичрайтеров или советников! Но основная вина за то, что президент вынужден говорить о «многонациональной единой нации» (хотя возможно лишь одно из двух: либо одна нация – либо много), а также о патриотизме как «объединительном факторе» (хотя патриотизм как социальное чувство, имеющее различное смысловое наполнение для его носителей, вполне способен как объединять, так и разъединять общество), ложится на нас – националистических мыслителей. Эта вина заключается в том, что мы, увязнув в бесконечных спорах по поводу «наций и национальностей», до сих пор не предложили государству ту единственно верную, четкую и потому абсолютно убедительную концепцию нациестроительства, которая гарантированно объединит все общество и позволит реализовать сакрально предопределенное и исторически подготовленное создание российской нации.


       О РАЗУМНОМ ОПТИМИЗМЕ И ИНИЦИАТИВАХ ФОНДА «МИРОХРАНЕНИЕ»

       Уважаемый Валерий Александрович, несмотря на отмеченные досадные моменты в Ваших статьях и интервью, Вы представляетесь мне личностью творческой и деятельной, понимающей, что для эффективного решения стоящих перед нашей страной в области нациестроительства задач, включая просветительские, нужны самые передовые и, что важно, верные социальные и гуманитарные технологии.
 
       Подтверждением тому – разумность и практичность Ваших суждений, ярко проявившиеся, в частности, в следующих высказываниях:
       •  «Россия останется многоэтничной нацией или "многонародной нацией", как ее назвал И.А. Ильин еще в начале прошлого века. Только необходимо научиться выговаривать эту формулу вместо пустословного "многонационального народа". Вот и вся ревизия, болезненная, может быть, для спецов по "национальному вопросу", но полезная для всей страны»;
       •  «Представляется, что XXI век будет "веком большинств", но не в ущерб меньшинствам, а в зачет их интересов и озабоченностей. Самое трудное - найти путь, как добиться этого нового поворота без ксенофобии и насилия. Ясно, что русский вопрос не является основным вопросом национальной политики в России»;
       •  «Этнонационализм есть политическая реальность, которую невозможно игнорировать и трудно демонтировать, ее нужно научиться понимать, нейтрализовывать негативные стороны и использовать в позитивном направлении. Но самая главная проблема – это найти приемлемую формулу нового государства и научиться управлять многоэтничным обществом, каковым была и останется Российская Федерация».
 

       Полностью разделяю эти высказывания и полагаю, что сегодня обозначенные Вами проблемы во многом решаемы на базе конкретных практических наработок Фонда национального становления и государственного развития «Мирохранение». В частности, в рамках двух следующих проектов из числа предлагаемых Фондом к реализации во всероссийском масштабе:
       • проекта «РОССИЯ – ЕДИНАЯ НАЦИЯ», предусматривающего осуществление комплекса мер, направленных на содействие процессу нациестроительства в России, создание в стране единой понятийной базы в национальной сфере и формирование на её основе у российского общества адекватного национального сознания;
       • проекта «ОБЩЕСТВЕННОЕ СОГЛАСИЕ РОССИИ», предусматривающего осуществление комплекса мер, направленных на содействие процессу создания в стране гражданского общества как общества граждан великой России, носителей ее национальных идей и ценностей, сознательных и деятельных участников реализации национальных стратегических устремлений.

 
       Смыслом этих проектов, нацеленных на сплочение граждан России вокруг Президента РФ как лидера российской нации, является формирование в общественном сознании убеждения в том, что реальное согласие общества, состоящего из представителей различных социальных слоев, народов, религиозных структур, политических партий и общественных организаций, то есть из носителей различных мировоззренческих взглядов, ценностных идеалов и культурных традиций, возможно только как разумное согласие в рамках единой нации, четко обозначившей свои нравственно-позитивные стратегические цели.

 
       В свое время Ф.М. Достоевский  прозорливо предрекал, что в славянском мире должно родиться «новое, здоровое и еще неслыханное миром слово». Представляется, что  такое слово в российском сознании, наконец, вызрело. И это – слово о комплексном мирохранении, то есть хранении мира как планеты Земля, как человеческого социума, как невоенного состояния человечества и как душевного покоя человеческой личности.

       Полностью соответствуя приводимой Вами универсальной формуле социального бытия «единство в многообразии», комплексное мирохранение выступает реальной общечеловеческой ценностью, ибо способствует полноценному существованию человеческой личности, устойчивому развитию человечества и продлению человеческой истории.

       В ситуации отсутствия единого подхода к вопросам нациестроительства и наличия в обществе проявлений «энонационализма» именно разумная мирохранительная идея призвана определять инновационную сущность российской нации и выступать своеобразным камертоном в настройке эффективной системы управления полиэтничной Российской Федерацией.

       Ведь только в разумном национально-мирохранительном контексте может быть обозначен и сформирован нравственно ориентированный и потому действительно эффективный государственно-общественный механизм, соответствующий уровню современных вызовов. Только в этом контексте все организационные решения, бюджетные вложения и кадровые назначения в стране будут осознаваться как осуществляемые в соответствии с интересами российской нации и от ее имени, не вызывая никаких отторжений со стороны общества и лишая деструктивные оппозиционные силы каких бы то ни было легитимных оснований для протеста.
Кроме того, разумная национально-мирохранительная идея обеспечит России непререкаемый авторитет в мире, позволит обрести притягательный образ для зарубежных партнеров и будет способствовать созданию благоприятного инвестиционного климата.
 

       К сожалению, пока не все понимают важность разумной национально-мирохранительной идеи для России и ее значение в процессе российского нациестроительства. Очевидно, что этап уразумения национальных смыслов еще не пройден нашим обществом до конца. И этап этот  непростой.
Не зря Вы в статье «Что есть Россия и российский народ» с горечью констатируете: «Сорок лет занимаясь научным ремеслом и будучи неплохо знаком с мировым обществознанием, я не могу припомнить столь долгое и столь массовое умопомрачение на уровне национального сообщества экспертов и политиков по части самоопределения своей страны и собственного народа... В любом случае мы имеем дело с концептуально-идеологическим болотом, в котором буквально погрязли приемлемые и операциональные понятия и смыслы».
 

       С целью прояснении национальных смыслов и с учетом Вашего богатого опыта решения «национального вопроса» в российских условиях обращаюсь к Вам, уважаемый Валерий Александрович, с предложением поддержать инициативу ФНСГР «Мирохранение» по реализации проекта «РОССИЯ – ЕДИНАЯ НАЦИЯ» и принять посильное участие в создании для россиян единой научно-обоснованной понятийной базы в национальной сфере.

       Ведь, чтобы понимать друг друга, нужно говорить на одном языке. И этот язык должен быть обязательно четким. Ибо смутный язык приводит не только к смутной политике. Он приводит к смуте, которая печально известна российской истории и повторение которой в любых обновленных вариантах для России крайне нежелательно.



         С уважением,


    Председатель правления                Белокур В.М.
     ФНСГР «Мирохранение»               

       22 июня 2015 года