По дороге через замшевый лес. Очаровательный куст

Недалеко от запыленной обочины ветвился сочный зелёный кустарник. Обильно опоенный весенними ручьями, бережно окутанный тенью высоких старых елей, он так и искрился жизненной силой, крепостью и некой могучестью.
- Величественная особа в этих краях, - усмехнулся Петрик глядя на растение и добавил: - Но эгоистичная и самовлюблённая!
Ребята засмеялись, но скорее не с шуточек Петрика, как это обычно бывает, а с явных параллелей, проводимых между ним и этим «напыщенным кустарником».
День был очень жарким и томным: ребята ополаскивали ключевой водой распаренные, покрасневшие лица, тонкие лебединые шеи и ещё не окрепшие плечи, один за другим вскрикивая и повизгивая молодецкими басами. Но времени на длительные перекуры и привалы не было, поэтому кто-то скомандовал:
- Всё, перекур окончен – пора в путь!
Именно в этот момент, под трель звонкого ещё мальчишеского голоска Лиа и вернулась мыслями сюда: на ту самую обочину, где красовался сочный зелёный кустарник.
- Очаровательный куст, - приметила про себя Лиа.
И машина, немного подёргиваясь и пыхтя, тронулась с места, не спеша набирая ход. Лиа вдруг обернулась, чтобы ещё раз взглянуть на сей привлекательный оазис у обочины и попрощаться с его обитателем. В тот же миг её глаза округлились, а дыхание замерло:
- Удивительно, - пробормотала себе под нос Лиа, ещё и разинув рот.
На том самом кустарнике распустились огромные белоснежные цветы. Лепестки их казались крыльями бабочек, которые вот-вот и вспарят над землёй…
Но дорога была петлистой и извилистой, так и норовившая ускользнуть из-под колёс неповоротливого автомобиля. Вскоре уже ничего невозможно было разглядеть и Лиа повернулась к ребятам, устремив свой взгляд вперёд, далеко вперёд… далеко и высоко.
Незаметно прокрадывался прохладный весенний вечер и ложился на плечи, нежно окутывал, что-то подшёптывая молодой листвой. Словно очаровывал, заманивая к себе в логово. Становилось зябко и накатывал сон. Лиа не заметила, как тёплый край плащёвки укрыл её спину, и голова склонилась на плечо уже возмужавшего Петрика. Словно дитя, ютясь на мягкой подушке, она произносила сладостно-довольные мурчания, почмокивая тонкими розовыми губами.
- Даже во сне ей чудятся сказки, - поглядывая на девчонку, усмехнулся Петрик. Самодовольный, но по-настоящему счастливый мальчишка с очаровательной бирюзой во взгляде: такой чистой и ясной, как небо.
Двигаться дальше стало уже не безопасно и коллективным решением Бобо, рулевым и капитаном путешествия, было принято остановиться на ночлег:
- Прямо здесь! – и тормоза гулко заскулили, будто сиротливые щенки, отозвавшись минорным протяжным эхом.
- Нужно передохнуть до утра, пока не взойдёт солнце, - зевая во весь рот, невнятно вынес вердикт Бобо, - Заночуем в машине, чтобы не терять драгоценного времени. А там с новыми силами снова в путь!
Никто не возражал. Впрочем, возражать уже было некому: только Петрику и не спалось:
- Да, капитан, - послушно вздохнул он, выпуская клубы пара.
Затем Петрик аккуратно приподнялся, чтобы не разбудить малышку Лию, оледеневшей рукой нащупал  плотно утрамбованные дорожные сумки и вытащил оттуда пледа и одеяла. Вместе с Бобо они укрыли ребят и укрылись сами. От горячих молодых сердец стало очень тепло и уютно в эту хриплый, колкий весенний вечер и Петрик быстро уснул, сдавшись в его объятья…
Вскоре небо засияло первыми звёздами, и, словно с небес, спустилась ночь. Она была невыносимо тихой, практически глухой. Лишь издали доносилась ворчливая перекличка сов: им как обычно не спалось.