Тра-ля-ля

Голос у него был бархатный, вкрадчивый. Такой как нежная кожица у спелого персика с тонким пушком. Как лепесток огромной чайной розы размером с блюдце, качающейся на тонком колючем стебле в саду Воронцовского дворца в Алупке. Такие голоса редко можно встретить. Слушаешь краем уха, не видя его. И голос этот крадётся в тебя, завораживает, парализует. Нету сил сдвинуться с места. Только стоишь и перебираешь мысленно струны этого голоса. Эта выше, вот. А эта ниже.

Дом у него был большой, солнечный. Дизайнерский, мраморно-стеклянный. Мраморные колонны из пятнистого коричневого мрамора сменялись стеклянными, зелёного стекла, стенами в потолок, упирающимися в низкую крышу. Пустота внутри, просматривается каждый закоулочек. Кажется, не скроешься нигде. Даже ванна, округлая и белокаменная, похожая на большой белый боб, не была отгорожена. И смотрела в ближний зелёный лесок.

Дом стоял на холме, зелёном, коротко стриженом, над небольшим озером. Невдалеке синели корабельные сосны с розовыми шершавыми стволами. Он был молод, немного за тридцать. Богат, каким-то чудесным образом на него свалилось это состояние. И занимался тем, что его душенька пожелает. Вкладывал деньги в приглянувшиеся ему проекты. Вокруг него всегда была толпа ассистентов, не пробраться. Вы записаны? На какое время? Но сейчас он был без своего обычного окружения. В этом стеклянном доме мы были одни.

После того, как я рассталась со своим очередным ухажёром, я была в завязке. Никакого секса, ни грамма. Прежний мой напоследок обвинил меня в том, что я.. Ну, скажем, слаба на одно место. Липну на мужиков как муха на мёд. И мне нужно было доказать, в первую очередь себе, что это не так. Совсем не так. Жизнь моя превратилась в череду дивных приключений. Подводить мужчину к постели, когда он начинает расстёгивать ширинку и бросать его в самый интимный момент, казалось мне неимоверно увлекательным занятием.
- Господи! Какой чудовищной силой я, оказывается, обладаю!

Мужчины корчились предо мной в адских муках, сворачивались в стручки и просто умирали в агонии. Зачем в человека вложена эта адская сила? Бархатный голос крался ко мне издалека. На мягких низких меховых лапах. Ближе, ближе.. Сейчас рухнут все мои, с таким трудом воздвигнутые, оборонительные сооружения..

Утром я вылезаю из постели, когда он ещё спит. Собираю вещи, крадусь в ванную, теряя на ходу прозрачные чёрные колготки. Судорожно одеваюсь и выскальзываю за тяжёлую дверь. Сажусь в низкую машину, падаю на кожаные подушки. Если бы я была паучиха, то сожрала бы его, чтобы он перестал существовать после секса со мной.
- Ничего не было! Ничего не было, тра-ля-ля! Я его больше никогда не увижу. Всё опять по-прежнему.