Остров Даманский

Времена, как обычно, беспокойные, нервные. Остров Даманский, китайцы, противоречивые слухи сколько их убили с помощью какого-то необыкновенного оружия. Я просыпаюсь и еще лежу с закрытыми глазами припоминая, где я нахожусь. Да, Таллин. Красивый город. Башни, узкие улочки, вымытые, как хозяйская кухня, неспешные долговязые эстонцы, кафе, где подают горячее молоко, сдобные, с огня, булочки. Морской порт, куда ни под каким видом никого не пускают. Интересно, что они там скрывают? Я открываю глаза. Мой сосед по номеру, включив на полную громкость радио, с фырканьем и стонами возится в ванной. Я себе пытаюсь представить, что он там делает, и ничего, достаточно безобидного, в голову не приходит. Наконец он появляется. Невысокого роста, хорошо сложен. Между тридцатью и сорока. Бицепсы и грудные мышцы хорошо развиты. Крепкая, накачанная шея. Но больше всего поражало его лицо. Выдубленное неведомыми ветрами, потемневшее от зноя пустынь, с рубцами шрамов непонятного происхождения, стрижка ёжиком, а-ля городничий, и яркие, умные глаза. С первого взгляда весь его вид вызывал уважение, демонстрировал силу и интеллект. Кем бы он мог быть? Путешественник? Геолог? Верно, он что-то прочел на моем лице, улыбнулся и протянув мне руку, скал: "Будем знакомы. Егоров, Андрей. Микробиолог." Вот это да! Микробиолог! Кто бы мог подумать. Для меня микробиолог ассоциировался с пробирками, микроскопом, в крайнем случае, с каландрами и дистеллераторами. Он кивнул на радио, где на разные голоса продолжали склонять Даманский: "Вот влипли, так влипли!" Он помолчал и продолжал: "Я ведь там работаю в казахстанских степях. Казахский ветеринарный НИИ. Знаете ли, скотоводческий край, эпизоотии, бруцилёз, ящур. Еще в прошлом веке Россия озаботилась санитарным состоянием скота. Вот и были созданы в Оренбурге лаборатории. Потом на базе местного конневодства и появились станции  по разработке и производству вакцин. Я, как раз, и работаю на станции в г. Тараз, около границы с Киргизией. Так, городишко ничего, Тоска смертная. Если б не командировки, удавиться можно. Речка, правда, так себе, и степь да степь кругом. Вот в этой степи я и работаю. Выезжаю к казахам для закупки лошадей. Мы на них сыворотки производим. Раньше было все очень хорошо, Казахи понимали, что Россия, ну Советский союз, для них сделали и делают и отношение к нам было просто дружеское. А потом Никита открыл границу с Китаем и сюда хлынула прорва уйгур. Сколько? Ну, сотни тысяч, думаю. И, похожи они на казахов, я их не различаю. И отношение к нам начало меняться. Сначала это было отчуждение. Свои компании, ну, в общем, вы понимаете. А там все хуже и хуже. Уже претензии предъявляют. Какие? Да, вот недавно мой начальник Жайдар Жайдарбекович мне заявил, что вы мол приучили казахов водку пить. Ты понял? Какая хрень, да они свой кумыс ведрами пили, да что-то там жевали. Кумыс, конечно не водка, но хмельной, ну если много выпить. Не в этом дело. А теперь, Даманский, так совсем озверели. Спрашиваешь, причем Даманский? Хороший вопрс. У нас по инструкции лошадей после сцеживания крови для сыворотки, хоть они и безвредные как для человека, так и для животных, положено забивать, а туши захоранивать в могильниках под охрану. Мы, конечно, нарушаем инструкцию и отдаем туши казахам на еду. Да, безопасно это, безопасно! Я тебе говорю. Так если мы за лошадьми едем в степь, то за тушами они приезжают к нам с поклоном и с пол-литра. 
Приезжает как-то мой старый знакомец, друг, можно сказать. Выпиваем, жареной кониной закусываем, я его и спрашиваю: "Слушай, Абдур! Вобще-то его завут Абдикадир, что он мне объяснил означает вечный, раб Божий. Какая религия, да они понятия не имеют о молитвах и прочем религиозном антураже. Верят  в духов. Предки живут в верблюдах, враги в собаках. Вот я и говорю: "Слушай, Абдур! Чего это вы, казахи, так нас возненавидели, ты же сам говорил, что мы ваши друзья?". Ты не поверишь. Он раздулся, как резиновый скафандр, стал ровнее и выше. И приняв важный и мрачный вид он торжественно изрек: "Да, вы наши друзья, но китайцы наши братья. и когда-нибудь они прийдут!" Я хотел ему напомнить о судьбе китайских уйгуров, тибетцев, постоянные стычки китайцев с вьетнамцами и индусами, но говорить было не с кем. Передо мной сидела тупая и враждебная биомасса, стена отчуждения. Мы допили водку, бросили собакам остатки мяса и рвсстались." Андрей угрюмо помолчал и сказал с горечью: "Вот я и говорю, что влипли, не дай Бог с китайцами сцепимся, эти будут первые враги. Мы долго молчали, затем я его спросил: "Скажи, Андрей, мы же когда-то с китайцами дружили, может наладится?" Андрей криво усмехнулся: "Ты китайцев не знаешь!" Я подумал, что да, действительно, китайцев я не знаю.