Минуты хрупкого счастья

Майкл любил путешествовать. Но особенно он любил это делать с помощью самолетов. Не потому, что из иллюминаторов вид лучше. Отнюдь. Если кто-то из вас летал на самолете, то наверняка замечал, что через эти маленькие окошки видно разве что густые хлопья облаков. Иногда, если самолет летит достаточно низко, можно разглядеть тоненькие ниточки улиц, которые хаотично пересекаются друг с другом и делят земную поверхность на отдельные участки. А еще можно увидеть четко очерченные поля. Иногда кажется, что кто-то специально создавал сверху все эти квадраты и прямоугольники, чтобы потом наслаждаться идеальной четкостью геометрических фигур. Однако, не за это Майкл любил самолеты. Он редко смотрел в иллюминатор. Его больше интересует то, что происходит вокруг в салоне. Вот и сейчас он летит в самолете из Лондона в Берлин и наблюдает за тем, как молодожены, обняв друг друга, смотрят какой-то фильм в ноутбуке; мать тихонько читает своему маленькому сынишке сказку; парень с густой копной дредов на голове слушает музыку в наушниках, закрыв глаза от наслаждения; деловой мужчина в костюме читает свежую газету. В общем, все заняты своими делами, и никто не обращает ни на кого внимания. Кроме Майкла. Он не понимал, порой, почему люди с головой утопают в глубинах интернета, заостряют все свое внимание на экране ноутбуков, целыми днями слушают музыку, когда вокруг них кипит жизнь, проходит круговорот невероятных событий. И все это происходит вокруг этих людей, которые просто не замечают всего этого.

Мысли Майкла были прерваны неожиданно появившейся стюардессой, предлагающей ему чашечку кофе, чая, воды или алкоголь. Майкл улыбнулся ей и заказал чашку черного кофе со сливками и сахаром и сэндвич с ветчиной и сыром. На часах десять часов утра, а это значит, что лететь еще примерно час. Может, чуть меньше. Неспешно пережевывая кусок сэндвича, Майкл вдруг обратил внимание на газету, лежащую на соседнем столике. Ее обладатель в это время дремал, и Майкл тихонько взял ее, чтобы не разбудить соседа. На первой странице большим и жирным шрифтом красовалась главная новость – КРИЗИС ПОГЛОЩАЕТ ЕВРОПУ. Майкл не понимал кризис. Точнее, он не мог понять, почему люди так сильно переживают из-за этого. Признаться, он многое в этой жизни не понимал. Для парня девятнадцати лет, который несколько месяцев назад получил возможность видеть, многое казалось непонятным, удивительным, невероятным. Он жадно впивался своим новым взглядом во все эти яркие неоновые вывески, в гигантские небоскребы, высокие деревья, красивые, сладко пахнущие цветы. Все прошлые годы Майкл мог лишь выстраивать образы всего того, что он ощущал с помощью обострившегося у него чувства обоняния, слуха, осязания. А теперь он воочию смотрит на мир и удивляется тому, что видит. Он и представить не мог, что его окружают такие разные люди. Теперь он точно знает, как выглядит его мама, которая сидит сейчас рядом, на соседнем сиденье в салоне самолета. Он не может налюбоваться ей. Вновь и вновь смотрит он в ее любящие глаза, и его глаза отвечают тем же. Самолет… Он и раньше летал, но это казалось ему похожим на поездку в автобусе. Только шатает немного вначале и под конец. И уши закладывает. Теперь же Майкл понимает, в каком огромном аппарате он сидит, и удивляется, как эта машина способна взлететь на столь большую высоту.

Сейчас в Берлин. Там ему проведут еще одно обследование глаз, а потом они полетят в Париж – Майкл всю жизнь мечтал увидеть Эйфелеву башню. Ему о ней часто рассказывал его друг по детству Серж, который не раз видел ее. Теперь и Майкл увидит своими глазами. Ему еще столько предстоит узнать, столько посмотреть. У Майкла много планов. После возвращения из Парижа он планирует поступать в Берлинский университет. Майкл мечтает стать адвокатом, как его отец. Жаль, что он не полетел с ними в Берлин. Было бы здорово вместе погулять по улицам этого старинного города, зайти в паб и выпить кружку настоящего немецкого пива. Но у него работа – нужно защищать одного невиновного мужчину, которого обвиняют в убийстве. Но он не виноват. Майкл уверен, что отец не стал бы защищать настоящего убийцу. И он, Майкл, тоже не станет. Помимо университета, Майкл хочет научиться играть на фортепиано. Ему нравится слушать, как играют Моцарта, Шопена, Чайковского. Скоро и он так сможет.

Самолет начал снижение. Майклу не терпелось вновь ступить на берлинскую землю, и он внимательно смотрел в иллюминатор, наблюдая, как все четче и четче становится сеть переплетающихся улиц, как бесконечной цепочкой струится поток машин. А лесные массивы и поля кажутся сейчас такими маленькими – как игрушечная площадка для кукол. И вот, наконец, шасси коснулись взлетной полосы. Еще немного, и пилот самолета объявит всем об успешной посадке, и все ему начнут аплодировать.   

Симпатичная стюардесса с приветливой улыбкой желает всем удачи и прощается. Майкл ответил ей улыбкой и помахал вслед рукой. Впереди его ждет целый день ожидания, а затем обследование и, возможно, небольшая операция по замене хрусталика. Доктор сказал, что это необходимо для более четкого зрения. Майкл и без того был доволен своим зрением. Даже если бы ему пришлось всю жизнь носить тяжелые очки в толстой роговой оправе, он был бы непротив.  Главное, что он может видеть всю красоту вокруг. Майкл шел рядом с мамой по одной из главных улиц и смотрел на витрины магазинов. Ему очень хотелось зайти в каждый из них, внимательно рассмотреть все вещи, которые там продаются, полюбоваться сувенирами. И даже купить несколько. Один из них он точно привезет Сержу – но пока точно не знает, что именно.

Наконец, спустя час, они прибыли к клинике, в которой Майклу чудесным образом подарили зрение. А вот и доктор Джефферсон, которому Майкл обязан этому подарку. Они тепло поприветствовали друг друга, и врач пригласил их войти в свой кабинет. После недолгой беседы о жизни, доктор Джефферсон повел Майкла в другой кабинет для исследования функции зрения. Майкл уже был там. Ему провели несколько диагностических тестов, и мистер Джефферсон попросил его подождать в коридоре. Он был немного задумчив. Это сначала смутило Майкла, но, если бы случилось что-то серьезное, доктор наверняка сказал бы ему сразу. Успокоив себя, он вернулся к матери, ничего не сказав ей о своих переживаниях. Через несколько минут вышел доктор Джефферсон и попросил зайти маму Майкла в кабинет. Без Майкла. Это показалось парню очень странным. Доктор Джефферсон никогда за все это время ничего не скрывал от Майкла касательно заболевания, и все рассказывал при нем. А сейчас… В подобных случаях, у каждого, кто оказывается в таком положение, в голове рождается череда неприятных картин. Майкл старался не думать об этом. Он и так слишком много перенес.

Через десять минут вышла мама Майкла и доктор Джефферсон. На лицах у обоих застыли замешательство и горе. И через бесконечную минуту молчания Майкл узнал страшную новость – меланома сосудистой оболочки глаза. Он не мог в это поверить. Казалось бы, только что приобрел зрение, а теперь он его может вновь навсегда потерять. И все планы на жизнь, которые он с таким наслаждением строил, представляя каждый нюанс, рухнули, как рушится карточный домик от легкого дуновения ветерка.

С этой минуты жизнь Майкла превратилась в мучительную череду диагностических процедур и лечения. Он не выходил из клиники, в которой лечился. Теперь с ним работало много докторов разных специальностей. Но никто ничего не мог поделать. Меланома быстро распространилась по организму молодого парня, поражая все на своем пути: кости, печень, легкие. А все началось с небольшого, еле заметного образования внутри глаза.

А через два месяца Майкла не стало.

Он многое в этой жизни не успел. Не поступил в университет, не стал адвокатом, как его отец, не увидел Эйфелеву башню, не построил семью, не привез сувенир Сержу. Но, несмотря на все это, те три месяца до страшного диагноза, который сломал его мечты окончательно, Майкл был самым счастливым человеком на земле. И для этого ему не нужны были деньги, огромный дом, шикарная машина и дорогие вещи. Он не мог понять, почему люди впадают в депрессию из-за финансового кризиса, из-за того, что у них нет большого счета в банке, или машина соседа лучше. Он видел красоту и богатство мира и ценил каждую минуту полноценной жизни рядом с родными и друзьями. Ведь именно эта возможность – возможность, данная практически каждому человеку с рождения, - и есть настоящее счастье. Майкл не зря прожил жизнь.