Огородный детектив. акустика

,  Огород  мой,  в  40  соток,  тянется  по  всей  длине  дороги.  От  перекрестка,  до  перекрестка.   Дом  не  был  угловым,  так  получилось,  что  угловой  сгорел  и  участок  превратился  в  пустырь,  как  и    следующий,  по  другую  сторону  дороги.  Соседей  у  меня  не  оказалось  ни  на  задах,  ни  сбоку.  Тишина!
  Но  вот  всё,  что  происходило  на  дороге,  долетало  как  из  соседней   комнаты.  Акустика   такая.

  Надо  сказать,  что  по  этой  дороге  ходили  сельчане  в  магазин  за  утренним хлебом,  а разговаривать  они  привыкли  громко.  На  скотину  кричат,  с  соседкой  перекрикиваются  ,  да  и  мало  ли  чего   требует  природа,  раскинув  село  на  холмах.  Привычка.   Это  вам  не  «Война  и  мир»,  в  постановке  Бондарчука,  шокировшая   советскую  интелегенцию   разговорами  в  полутонах.
   День  обещал быть  жарким,  и   я  рано  выбралась  на  прополку  грядки  с  луком,  чтобы  не  попасть  под  пекло.  Сижу  себе  на  корточках,  колдую  над  грядкой  под  мычание  коров,  прогоняемых  на  пастбище,  и  слышу  крики,  вернее  разговор  двух  подружек,  увидевших  друг  друга  с  разных  концов  улицы.
 - Ты чего  не дождалась?  Я  же  сказала,  что  пойду  в  магазин.-               
 - Да  мне  надо  собрать  на  покос  своего.  Вот  и  побежала  за  свежим  хлебом.-

    Они  сходились,  не  убавляя  восторга  и  громкости  разговора.                -     -  Ты  Панку  видела?    Вчера  слезами  умывалась.  Мужик  деньги  сыновние  взял,  да  в  городе  и  растратил.   Парень  полгода  калымил  на  компьютер.-
  -   Чо  купил-то  в  городе? -
  -  Неизвестно,  он  ничего  не  привез,  а,  тока,  четырех  тысяч  как  не  бывало.-
  -  И  чо  Панка?   Убиватся?-
 Они  сошлись  посередине,  как  раз  у  моей  грядки.
  -  Я  те  скажу,  тока  без  передач,  смотри!   Оксанка  моей  Наташке  вчера  хвасталась  французской  косметикой.   Такой  черный  комодик  в  три  этажа,  а  в  нем,  видимо – невидимо,   теней и  помады  в  цвет.   Немалых  денег  стоит.  А  ты  Оксанку  знаешь!-
  -  Да  уж!  Научилась  в  городе  мужиков  трясти.   Так  у  них  с  Кобзоном  шуры- муры?   Я   Панку  предупреждала!    Мужики  давно  намекали  про  них.-
  -  У  нас  первые  сплетники – мужичьё. -
  -  Ой,  да  не  наше  это  дело,  кто  с  кем  спит!  Тока  у  сына  деньги  зачем  брать! -   Разговор  удалялся,  я  встала  с  колен.   Так  и  есть -  Катя  с  Надей.  Вынесли  приговор,  и   разошлись.   

    Через  полчаса,  я  увидела  в  очереди  за  хлебом  ту  самую  Оксану.  Вероятно,  новость  успела  облететь  село,  бабы,  искоса,  с  неодобрением  рассматривали  её  лицо.  Она  держалась  гордо,  независимо  задрав  подбородок.
  -  Хлеба  всем  не  хватит,  идите  в  другой  магазин -  Обьявила  Лена-продавщица,   с  вызовом  глядя  на  Оксану.
Никто  не  тронулся  с места,  Оксана  дернулась  и  выскочила  за  дверь.
  -  Вот  так-то!-  Констатировала  Лена.  -  Мой  магазин,  и  всякую  шваль  в  нем  не  потерплю!   Ходют  тут….  Крашеные!-
  Очередь  понимающе  молчала.
  Домой  я  шла  с попутчицей,  груженой  двумя  сумками  хлеба.   Начались  покосы.
  -  Хороший  у  Панки  парень.  Так  обидеть  сына!   Добро  бы  на  что  нужное  бы  взял,  да  и то  спросить  бы  надобно.  А  здесь  полюбовнице!   До   Степаниды  дойдёт  -  кровавая  разборка  Оксе  будет.-
  -  Но это  же  ещё  не  точно. -  Я  сомневалась  в  истине  родившихся  слухов,  будучи  невольным  свидетелем   их  появления.
  -  Ты  городская,  милая.  А  если  деревня  сказала,  то  так  и есть.-
  -  Прям,  супераналитики  поголовно.-

  Утро  следующего  дня  застало  меня  в  той  же  позе,  на  том  же  месте.,  только  за  забором  слышались   мужские  голоса.
  -…    Разбили  ей  башку,   и  всю  измазали  помадой.   Мать  её  уже  мертвой  застала,  но  умерла  она  не  сразу,  там  следы  остались,  как  она  ползла. -
  -  Насолила  кому-то  девка.  Бабы  злы  на  неё  были.  Она,  до  Кобзона,  пару  мужиков  вытрясла  на  бабки.  Саматоха  тоже  туда  шастал,  пока  матерь  не  взбунтовала.   Две  зарплаты  ей  стаскал.   ….-
  -  Так  Самотоха  женится  было  собирался.  На  Фенькиной  старшой  девке.   На  выселках  драка  была,  вцепились  в  волосы,   и  ну  по  двору  таскать  друг  друга….-
Конечно,   речь  обоих  изобиловала  матами.  Я  там  точки  поставила.

  Ночью  убили  Оксану.    Полиции  понаехало  на  Выселки,   аж  три  машины.   Оцепили  дом  и   опрашивали  соседей.   Будто  не  знают,  что  деревенские  не  скажут  ни  слова.   Я  прожила  в   селе  несколько  лет  и   понимала,  что  их  надо  уметь  слышать.   Все  переплетены  родственными  связями.  Ну,   случилось  такое,  так  уже  случилось.  Зачем  новые  беды  навлекать.   А  между  собой  они  завсегда   всё  прорешат.   Да  и  пустить  петуха,  здесь  было  тоже  возможно.    Полиция  это  понимала,  но  работа  -  есть работа.    


   Как  бы  это  ни  было,  но  в  доме  Кобзона  она  появилась.  Убийство  не  обсуждалось  в  магазинных  очередях,  не  потому,  что  нечего  было  обсуждать,  а  лишь  по  причине    местного  этикета.    Все  закрыли  рты.  Но  не  возле  моего  огорода,  где    разговоры  были  тет а тет,  и   можно  было  поделится  своими  выводами  и  пониманием  происходящего.   Человек -  существо  общественное.
  -  Так  Панка  не  подтвердила,  что  муж  был  в  бане  в  это  время.  Мол,   я  уже  спала,  когда  он  пришел,    в  баню-то   он  ушел,  а  вот  был  ли  он  там,  ей  неизвестно.-
  =  Это  она  ему  за  полюбовницу  мстит.   И  не  жалко  мужа?   Ну,  так  поделом  кобелю!-
  -   Говорят,  сын  шибко  лютовал  на  отца.   И  чего  она  его  в  город  с  братом  заране  отправила?-
  -  Брательник  её  уехал  по  утру,  а  Серегу  вечером  видели   здесь.   Это  он  утром,  после  убийства  махом  уехал.   Врет  Панка  с  братом. -
  -  Так  любой  дитя  от  такого  дела  убережет.  Полиция  его  и  не  ищет.-
  -  Так  ты  думаешь – его  рук  дело?-
  -   Кто ж  это  знает,  но  обидели  его  крепко.-
  -  И  Панка  недаром  мужа  подставляет,  сына  оберегат. Можа,  Серега  деньги  с  неё  требовал?-
  -  Кобзон  наврал,  что деньги-то  он  ей  одолжил,  мол.  А что  Оксанка  в полюбовницах  была,  так  враки  всё.-
  -  Загремит  он  на  нары,  как  пить  дать…  Панка  всё  равно  его  посадит.-
  -  Я  своему,  так  и  сказала. Ежели  что,  тоже  не  пожалею,  с  легкой  душой  в  тюрьму  отправлю.-
  - Не  в обиду  будет  сказано,  но чего ж ты  его,  по  молодости,  когда  он  к  Таське  шастал, простила?  Уж  мне-то  не  надо  сказки  заливавать.-   
  - А  твой,  значит,  белый  бычок  был?  К  Максимовне,  царство  ей  небесное,  дорожку  по  огородам  не  протоптал?-               
  Голоса  взвинтились  до  предела.               
  - Чья  бы  корова  мычала!  Да  ты  и  сама  любила  мужу  рога  наставить!  Что,  не  так?   Думашь,  забыли  все,  как  на  току,  с  Карповым   Мишкой  за  скирды  уходили? -               
  -  Ну,  знашь,  подруга!  Ты  нам  свечку  не  держала!-               
  Я  посмотрела  им  вслед,-  бегут  наперегонки  с  сумками  в  руках.  Интересно,  надолго  ли  поссорились  кумушки?               

   Вот  оно,  значит  как.  Село  знает  убийцу.   Но кто-то  всё  равно  рассказал  полиции  о   подарке  Кобзона.    Или  их  навело  на  мысль  измазанное  лицо  девушки,  и  они   начали   искать  в  этом  направлении?   Кому  же  она  сказала  имя  дарителя?    Своим  подружкам  похвасталась?    Но  они   будут  молчать.  Значит, это  сказала  мать    Окси,  только  ей   нужно  наказать  убийцу.
 
  Что  мы  имеем   в  сухом  остатке?   Кобзон  мылся  в  бане -  косвенное  алиби.  Не  подтвержденное  женой.   Если  виновен  сын -   мать  не  случайно  помогла  бежать  от  расследования.   Значит,  она  точно  подпихивает   мужа  в  убийцы.  Но  ведь  у  неё  тоже  нет алиби,  а  не  сбеги   Серега -  следствие  установило  бы  свидетелей  его  местонахождение  тем  вечером.  Но  она  подговорила  брата  на   лжесвидетельство.   Очень  грубый  и  наглый  ход.  И  на  сколько  был  взбешен  поступком  отца  Серега?    Что  ему  Оксана?   Зачем  ему  нужно  бы  разбираться  с  ней  так  ?   Оскорбился  за  мать?   Ерунда.   Этим  побегом  он    наоборот  заставит  подозревать   себя.     Такая  мысль,   что  Панка   не  понимала  этого,   и  в  голову  не  придёт.  Чего-то  не  хватает  в  этой  истории.    Может  быть,  виновен  кто-то   не  из  этой  семьи?
  Тот,  кто  услышал  о  косметичке  за  4  тысячи  и  заревновал?    А  Панка   просто  мужу  сладкую  жизнь  устроила ?
 
   Несколько  дней  разговоры  стихли,  Кобзон  жил  в  бане,  а  тщедушная  Степанида  ходила  по  селу  с  каменным  лицом,  не  допускавшим   никакого  сочувствия.  Полиция,  отработав  несколько  версий,  остановилась  на  Кобзоне.  Начался  второй  виток   этой  истории,  ознаменованный  новым  скандалом  в  доме  Панки.   Кобзон  решил  нанять  адвоката  и  спросил  денег  у  жены.   Панка  долго  ждала  этого  случая  и  сходу  пришла   в  ярость.
  -  А  этого  не  хочешь? – Она  похлопала   перед  ним  по…  Ну,  в  общем,  между  ног. -  Серега  тебе   на  ****ей  заработал? 
  -  Я  за жизнь  на  адвоката  себе  не  заслужил?  -  Орал  Кобзон.
  -  Живёшь  в  моем  доме,  работничек.  Он  заработал!  Вот  где  «заработал»,  туда  и  иди!-
  Вся  улица  слушала  перечисление  взаимных  претензий,    копившихся  до  удобного  случая  выплеснутся.   

  Мужики,  пропускавшие  мимо  ушей  экономическую  сторону  скандала,  единодушно  отмечали,  что  от  такой  женщины,  какой  является  его  жена,  можно  набросится  не  только  на  красотку   Оксанку,  но  и  на   магазинный  манекен.
  Но  все  пришли  к  единому  мнению,  что  Панка,   точно  хочет  его  посадить.
 
  После  ареста  отца,  в  село  вернулся  Серега.   В  субботу,  на  танцах  в  клубе,  вспыхнула   драка.               
  Сергей  обвинил   Саматоху  в  убийстве  Оксаны.               
  Саматоха  ответил  ударом  в  лицо.    Их  разняли,  а  бывшая  невеста  Саматохи   вдруг  выкрикнула,  чтобы  Серега  у  матери  своей  поинтересовался,  чего  это  она  тем  вечером  на  Выселки  ходила.               
  Это  было  первое,  озвученное   принародно,   свидетельское  показание.

  Продолжение   вечерней  драки  состоялось,  опять  же,  на  дороге,  за  моим  забором.
  Отец  Саматохи,  большой,  грузный  человек  подкараулил  там  Степаниду.
  -  Значит  так,  подруга.  Если  твой  сын  раскроет  рот   о  моём  парне -  я  знаю  что  сказать  в  полиции.    Хочешь  Кобзона  посадить?   Да  флаг  тебе  в  руки!  Но  сына  моего   не  марайте!   Втолкуй   своему. -
   Меня  поразило  молчание  женщины,  я  подошла  к  забору.               
   Серой,  встрепанной  птичкой  сидела  она  у  дороги  с  совершенно  белым  лицом.   Я  поспешила  зачерпнуть  ковш  воды   из  поливной  бочки  и  вышла  к  ней.
  -  Вам  плохо?  Выпейте  воды,  или  умойтесь…-
  Панка,  в  злобе,  оттолкнула  мою  руку,  выплеснув  воду  на  землю.  Всё  также,  молча,  развернулась  в  обратную  сторону,   и  побрела.

  Из-за  поворота,  груженые  сумками,  вышли  две  подруги.  Всё  те  же  Катя  и  Надя.  Вероятно,  у  меня  был  растерянный  вид,  они  остановились,  и  кивнув  в  сторону  уходившей  Панки,   справились  - Она,  что ль   выступила?  Не  обращайте  внимания,  она  со  всеми  так.   Халда  и  есть  халда.-
  Так  я  оказалась  втянутой    в   одну  из  ситуаций  этой  истории.   Мне  пришлось  рассказать  под   протокол,   о  разговоре    Саматохи  с  Панкой,    в  полиции.   
  Крики  Фениной  дочери  в  клубе,  и  этот  разговор подтвердил  подозрения  следователя   о  причастности  Степаниды   к  убийству.  Но  это  уже  произошло  намного  позже
 
  А  прежде,  в  одно  утро,  к  забору,   вдруг,  подошли  подружки.
Разговор  об  огороде  быстро  перешёл  на   убийство.   И  теперь  уже  мы  втроем  орали  обо  всем,  что  знаем  и  думаем   об  этом.
  -  Да  я,  с  самого  начала  думала  об  ней.  Ещё  до  замужества,  в  девках,  она  убила  своего  отца  на  покосе.  Да  так  всё  подставила,  что  её  не   заподозрить  было.  Так  дело  и  закрыли,  типа  случайный  человек  убил.  Нашли  бутылку    из  под  водки,  так  у  нас  в  сельпо  такой  водки  не  привозили.  Там  и  чьи-то  отпечатки  были  на  ней.   А  что?  Трудно  бутылку  в  городе  подобрать?  Так  она  ездила  до  того  в  город.  Отец  у  неё  дурной  мужик  был.  Как  что  не  по  нем -  в  драку.   Детей  бил.  На  неделе  так  сына  пришиб,  что  он  в  лежку  лежал  и  кровью  харкал.  Вот  Панка,  за  брата,  его  и  шарахнула  по  голове  сонного.   Да  вся  деревня  это  знала.   Может  она  убить,  может.-
  -  Оксанку  тоже  по  голове  ударили,  ажно  шею  переломили.  Если  бы  выжила,  парализованной  всю  жизнь  лежала.
  -  В  тот  год,  мой  кум,  Матвеев,  рядом   косил,  так  говорил,  что  никого  посторонних  не  было.  А  Панка,  вроде  как  домой,   за  хлебом  и  салом  бегала.  Ну,  мать  и  подтвердила.
 Ей  тогда  восемнадцать  с  хвостиком  было,  на  неё  и  не  подумали  менты.-
  -  Всё  что  хотите,  говорите,  но  она  ни  в  жизнь  не  признается.  С  малолетства  упертая  была.-
  -  Почему  его  все  Кобзоном  прозывают?  Вроде  и  не  похож.-
     Катя  рассмеялась. -  Это  ещё  с детского  сада  пошло.  Петь  любил.  Сказал,  что  когда  вырастит,    Кобзоном  будет  в  телевизоре  стоять.  Так  и  стал  Кобзоном,  но  в  телевизор  не  попал.--
 
 -  Интересная  это  страна  -  деревня.  Просто  другая  сторона  луны!=