Сторона света

Ни один южанин не поймет северянина. И дело далеко не в различие мироощущения. Просто на Севере звезды умеют говорить. Они перешептываются между собой, что-то яро обсуждая, иногда же обращаются к людям,  ведая  древние предания и небылицы - так говорил мой старый друг. Его звали Танат, и он лучше всех знал Север, любил его и уважал.


Танат не знал демографических данных, диаграмм, картографических показаний Севера. Он знал его душу, не запятнанную достижениями цивилизации. Танат мог самозабвенно рассказывать множество легенд, преданий и сказок народов Севера. Мы много спорили, сталкиваясь с этническими различиями, часто не достигали понимания, но всегда точно знали, что не сможем обойтись без этих разговоров. В них было что-то мистическое, загадочное, и возможно, волшебное.


Много времени прошло, после того как я покинул Север, но где бы я ни был никогда не забуду один случай.


Это была полярная ночь. Безоблачная, открытая для других, жутко притягивающая взгляд, подкупая своей мистической силой. Я и Танат долго бродили, разговаривая о звездах.
- Север излучает свет, что проникает в души людей, делая их сердца чуточку добрее. Звезды на небе рассказывают людям о легендах и древних преданиях. А вода, словно старец, читает души, обнажая всю нашу суть.

- Не верю! Быть того не может, чтобы вода читала души, как открытую книгу, а звезды нашептывали предания, - в непонимании прокричал я.

- Тише, будь сдержанней. Север не любит громких слов, как в прямом, так и в переносном смысле, - полушепотом возразил Танат. Я прокрутил в мыслях все наши разговоры, и вспомнил, что, действительно, Танат всегда говорил тихо.

- Ты многое попусту идеализируешь, Танат.

- Нет, просто ты не видел свет от фонарей, которые несут с собой духи, разыскивающие души умерших охотников. Ты не видел небесных цветов, танца умерших дев. Не видел костер, несущий благо.

Внезапно,  ночное небо всколыхнулось отголосками света, освещая все вокруг янтарным отблеском. Танат совершал камлание, держа в руке шаманский бубен, причудливо вздевая руки к небу, облаченному в янтарное одеяние, и шептал что-то на непонятном  мне языке. Он отвечал в танце на все мои вопросы. Янтарное свечение сменилось на рубиновое. Небо сверкало воинственным цветом и движения Таната, вторя небу, поражали своей точностью и силой, источая волю и мужество. Неожиданно рубиновые огни погасли, время остановилось, замедлились и движения Таната. В этот момент я слышал все: и читающую души воду, и шептания звезд, песни ветра, неистовое стучание собственного сердца. Все смешалось в вереницу цветов, чувств, ощущений. Сияние поглощало меня, трепетно одаривая своей аурой. Не помню, сколько я в исступлении смотрел на небо, невнятно бормоча. В один миг, небо вспыхнуло сапфировыми пятнами, делая свечение еще ярче. Танат, забывшись в танце, неистово продолжал свои причудливые па на фоне снежной пустоши. Мне казалось, что это могло продолжаться вечно и небо, подчиняя время, стирало мои сомнения.
С того дня, я больше не спорил с Танатом. Мы не обсуждали увиденное, оно казалось чем-то личным  для каждого. Это единение распахнуло все давно забытые чувства, зарытые глубоко в сердце. Тот свет, проник в мою душу и не покидает ее и на исходе моих лет.