19 капель

Сумасшедший стоял на крыше и наблюдал за тем, как заходящее солнце превращало мрачный глухой бетон и глянцевое стекло города в золотисто-розовые стены сказочных дворцов. Зеркала окон последних этажей отражали алеющий закат, в то время как нижние этажи каменных башен уже тонули в сгущавшейся синеве сумерек.

Сумасшедший оглянулся. Он стоял лицом к западу, соответственно, за его спиной должен был находиться восток. Но Сумасшедший перестал доверять своим умозаключениям, впрочем, в этом он мало отличался от окружающих. Теперь это было чуть ли не единственное, что сближало его с остальными.

Восток. Ведь там солнце должно вставать и озарять мир благодатным светом. Но сейчас оттуда пришла мгла, которая накрыла извилистые улицы города. Солнце осветило запад, восток нарыла тьма. Всё наоборот.

Сумасшедший задумался. Когда всё стало наоборот? Правильно – вечером. Одним прозрачным осенним вечером, когда солнце отправилось согреть теплом другую часть планеты. Обычно в сгустившихся осенних сумерках за деревьями появлялись тёплые шарики фонарей. Но в тот вечер огоньки не загорелись.

Именно тогда всё и перевернулось. Вечером, когда важные люди в дорогих костюмах сплетали витиеватые словеса о важности условностей одинаковости и различий, когда семьи с искусственными улыбками разрезали выращенных на антибиотиках гигантских уток, а дети с невыразительными глазами и пустотой в головах запускали разноцветных змеев.

В тот вечер он сошёл с пути. Просто взял и свернул с дороги, протоптанной многими поколениями трудолюбивых, воспитанных и образованных людей, которые никогда не интересовались, что это за фонарики загорались в ночи.

Когда шарики фонарей исчезли, и город столкнулся с бледным холодным светом звёзд и резко очерченным диском Луны, этим хорошим людям не стало страшно или любопытно, почему такое случилось. Они были уверены, что в ближайшее время кто-нибудь обязательно всё исправит. А ему, этому необычному, не такому как все, глупому человеку, вдруг захотелось узнать, что же это были за фонарики, и кто разрешил им заменить звёзды.

Скоро лампочки снова зажглись и все позабыли о звёздах и Луне. А дерзкий ничтожный человечек сошёл с ума. Так сказал его Друг.

Однажды зимой, много лет назад, когда они были детьми, Тогда-ещё-не-Сумасшедший лизнул металлическую раму качелей во дворе. Просто так, из любопытства. И прилип. Алая тёплая струйка вытекла на ржавый металл и тут же остыла, превратившись в буру корку. А Друг из солидарности лизнул ту же раму с другой стороны. Все дети, которым в голову бы не пришло лизать качели на морозе, играли в обычные зимние игры, а двое Друзей так и стояли, примёрзнув языками к раме, пока не пришли их родители.

Но теперь, когда все вокруг намертво прилипли к плоским экранам, а один дурной человек оторвался, оставив на своей широкоформатной плазме кровавый след, Друг испугался. Он позвал докторов в белых халатах, которые показывали рисунки чёрных клякс на белой бумаге в красивых рамах и спрашивали, что в этих пятнах видел Уже-почти-Сумасшедший. Он говорил, что видит просто кляксы и испорченные листы.

И странное дело, такие пятна вдруг стали появляться повсюду. Необычные здания, возведённые по гениальным эскизам, впечатлявшие всех необычной угловатой архитектурой и оригинальностью форм, казались Уже-почти-Сумасшедшему грудой пепла. Прекрасные женщины с абсолютно правильными пропорциями превращались для него в монстров с гниющей кожей, сползающей с идеальных лиц уродливыми шмотками. А внутри, за остатками тлеющих лиц и тел, оказывалась звенящая пустота или же отвратительная зловонная жижа, кишащая извивающимися червями.

 Доктора сказали, что он потерял рассудок. И не просто сказали, но и выдали справку. Слова, написанные красивыми чёткими буквами на белой качественной бумаге, произвели эффект на трудолюбивых доброжелательных жителей города – все они поверили, что их товарищ стал Сумасшедшим.

Эти замечательные люди всегда были готовы помочь своему заболевшему соседу – с ним разговаривали мягкими голосами, стараясь подбирать слова покороче. Ему уступали дорогу и места в общественном транспорте, даже предложили особую работу – чисто механическую, чтобы он не напрягал свой воспаленный ум.

А главное, ему совершенно бесплатно давали лекарства от сумасшествия. Друг приносил их каждый день и следил, чтобы на стакан воды приходилось ровно девятнадцать капель.

И тогда Сумасшедший сам поверил в то, что потерял рассудок. Это же так просто – другие поверили и он поверил. Ведь все вокруг не могут ошибаться. И тогда замечательные люди стали ободряюще хлопать его по спине и говорить, что не такой уж он потерянный, раз понимает своё состояние, что всё обязательно образуется, и он снова станет Нормальным.

Но Сумасшедший знал, что нормальным ему уже не стать. И девятнадцать капель не могли помочь.

Ведь у него был секрет. У нормальных хороших людей не бывает секретов, ведь все их тайны совершенно одинаковые. А раз так, зачем что-то скрывать?
Недавно Сумасшедший всё-таки выяснил, что за фонарики заменяли звёзды. Он узнал правду и записал её на старые пожелтевшие листки бумаги, которые нашёл там, за оградой.

О существовании исписанных тонким кореватым почерком листочков знали двое – Сумасшедший и его Враг. Враг не был одним из счастливых, довольных жизнью соседей Сумасшедшего. Это был умный сильный человек, хитрый и расчётливый, занимавший важное место в жизни общества. Он ограждал хороших людей от сумасшедших, следил за тем, чтобы все были счастливы, жизнь шла своим чередом, а неожиданности вроде погасших фонарей не приносили вреда.

Этот человек делал всё, чтобы обеспечить спокойное существование приличных людей в комфортных условиях, и среди них он считался всеобщим другом. Только для Сумасшедшего он был врагом. С одной стороны, Сумасшедшему было грустно оттого, что кто-то его не любил, с другой – он чувствовал себя особенным, даже был горд тем, что у него такой достойный противник.

Но всё подходило к концу. Всеобщее счастье намного важнее бредней какого-то одинокого Сумасшедшего. Если он уже не мог стать нормальным, то для него не было больше места в этом чудесном мире.

- Здесь красиво.

Сумасшедший вздрогнул и обернулся. Рядом с ним стоял Враг – широкоплечий красивый человек с великолепными синими глазами.

- Да, - согласился Сумасшедший. – Здесь действительно красиво.

Враг протянул руку, затянутую в чёрную матовую перчатку:

- Пожалуйста, отдайте мне то, что не должно испортить эту красоту.

Сумасшедший молча отдал ему несколько измятых листочков. Враг быстро просмотрел их, потом сделал неуловимое движение рукой, и истончившаяся старая бумага вспыхнула. Языки пламени почти моментально превратили то, что не вписывалось в стройную систему прекрасного правильного мира, в горстку седого пепла. Враг отряхнул руки, и крупинки оставшейся на его ладонях золы разлетелись небольшим облачком.

- Мы можем вам помочь, - сказал Враг. Оба знали, что он лгал, но правила приличия предписывали хорошим людям предлагать помощь своим выжившим из ума товарищам, даже если это было пустой формальностью.

- Не стоит, - грустно улыбнулся Сумасшедший. – А знаете, я рад, что вы здесь, со мной в эту минуту.

- Правда? – в голосе Врага мелькнуло удивление.

- Чистая правда, - серьёзно сказал Сумасшедший.

- Но почему? Ведь у вас есть Друг. Неужели вы не хотели бы, чтобы он пришёл проводить вас?

- Вы скажете ему, что помогли мне. Он поверит и будет рад за меня. А я рад, что он рад. Понимаете?

Враг кивнул.

- Нехорошо так говорить… Но ведь я сошёл с ума, мне, наверное, простительно, - Сумасшедший посмотрел в глаза Врага. – Я думаю, вы лучше Друга. Ведь вы – единственный, кто мне верит.

- Вы больше не Сумасшедший. А я больше не Враг.

- Верно.

Двое пожали друг другу руки.

Солнце село, и город погрузился в синеву, которую рассеивали желтоватые шарики фонарей.

Тот, кому не нашлось места среди хороших доброжелательных людей, отправился искать себя в другом, неизведанном и полном тайн и загадок, мире.