Тётя Маша

 В Калининград мы приехали из благополучного, по-европейски чистенького и ухоженного Таллина, по сказочным улочкам и кофешкам которого ещё долго тосковала моя душа. Шла третья послевоенная пятилетка. Пережившая страшную войну и послевоенный голод страна ещё не оправилась от нанесённого ущерба, и средств на восстановление разрушенного прусского края не хватало. Весь центр города лежал в руинах, над которыми возвышался полуразрушенный Королевский замок с изумительной кладкой башен и очень красивым спуском к реке. При более детальном ознакомлении с городом оказалось, что многое всё-таки осталось сохранённым, некоторые районы города были уже приведены в порядок. Нам выделили комнату в трехкомнатной квартире с огромной кухней и большим коридором.

Соседями нашими была семья офицера, служившего в ограниченном контингенте войск в соседней Польше. Жена с младшей дочкой часто уезжала к мужу, а постоянно рядом с нами жили старшая Наденька с бабушкой Марией Петровной, которая попросила сразу называть её по-простому - тётей Машей. Была она маленькая, сухонькая, постоянно повязанная чистеньким платочком - такая аккуратно-игрушечная и обаятельная, словно сошла с лаковой миниатюры. Подружились мы как-то сразу. Муж мой Борис вскорости ушёл в море, и тётя Маша просто и сердечно, безо всякой договорённости, стала завтраки и ужины готовить и на меня, приговаривая: "Я тебя откормлю так, чтобы муж радовался!"

Была тётя Маша дочерью раскулаченного лесника, рано осталась без матери и тянула на себе восстановленное после раскулачивания хозяйство и больного отца. В школу ходить ей не пришлось, да и замуж вышла рано, чтобы полегче жить было. К началу войны у неё уже было трое детей. От моих расспросов о её любви отмахивалась -
- Жалел он меня, а это для семьи дороже всего! И детки его любили. Что же ещё для счастья надо?!
Тётя Маша никогда не читала нотации, не поучала, как надо жить, но очень любила вечерние посиделки за самоваром, который по своей деревенской привычке возила с собой по всем временным квартирам зятя. Сколько было нами переговорено за этими вечерними чаепитиями!

В моей семье не было принято вспоминать горестные страницы пережитого. Застёгнутая "на все пуговицы" наша бабушка и строгая, державшая при себе эмоции, мама не поощряли сентиментальности и не делились с нами никакими воспоминаниями. А тётя Маша любила вспоминать. Вспоминала своё благополучное детство, когда к ним в лесничество приезжали гости поохотиться на тетеревов к царскому столу и задаривали её подарками, очень жалела о кукле с закрывающимися глазами, которую растоптали при раскулачивании. Говорила об этом с горечью, но без возмущения и обиды на судьбу.
- Бог нас миловал: и отца не расстреляли, и мужа мне доброго дал, и детки родились здоровенькими! Всё, как у людей!

Приучила меня тётя Маша и к субботникам. Приурочивали мы свои субботники ко времени концерта по заявкам. Это выработало рефлекс, по которому уже к полудню в субботу начинало "сосать под ложечкой" и тянуло домой. Учитывая, что в то время песни по заявкам просили исполнить всё больше военные, наши разговоры во время чистки-мытья были о войне. И опять я удивлялась рассудительной мудрости этой простой русской женщины. Даже рассказывая, как допрашивали фашисты её подростка-сына, стреляя над его головой по развешенным мишеням, она не плакала, не возмущалась.
- Бог миловал! Только поседел Васенька мой, но не выдал, где партизаны, не взял грех на душу! А немцев-то можно понять - не по своей воле они лютовали. Да и всё от человека зависит! И среди немцев хорошие были, и наших не всех добром вспомнить можно!

Часто мы рассматривали старые её фотографии. Я восхищалась маленькой и изящной красавицей, какой была тётя Маша, и удивлялась, что, оставшись вдовой, она не вышла больше замуж, - неужели никто не сватался?!
- Сватались! Девки деревенские обижались, даже. Один полковник чуть было не увёз в столицу. Но Васенька сказал, что семья создаётся один раз, и второго раза не будет! Да и правильно всё! Вон ведь какие детки выросли! Васенька - офицер, жена у него справная. Детишек вот только Бог не даёт! Младшенькая Оленька институт закончила, к себе в Ленинград зовёт. А я вот не могу отсюда уехать, надо, чтобы и у старшей Любаши семья правильная сложилась. А то ведь всё по разным квартирам, да городам. Я для них, как глоточек Родины, а без Родины какая же семья?!

Милая моя тётя Маша! Разбежались наши дороги со временем. Покоится она уже много лет на любимой своей сторонушке. А судьбы её детей и внуков хорошо сложились. Да и как могло быть иначе, если в их судьбы вложена такая великая душа простой русской женщины!