Преподаватели композиции

Среди преподавателей композиции выделяются несколько типов.

Преподаватель-просветитель уделяет большое внимание общественно-музыкальной деятельности. Вспомним несколько выдающихся педагогов: Луиджи Керубини выступает одним из основателей Парижской консерватории (1795), Антонио Сальери содействует открытию венской консерватории (1819), Феликс Мендельсон-Бартольди основывает Лейпцигскую консерваторию (1843), Антон Рубинштейн – Санкт- Петербургскую (1862), Ференц Лист – Будапештскую (1875), Милий Балакирев вместе с Гавриилом Ломакиным - Бесплатную музыкальную школу (1862), Николай Лысенко - Музыкально-драматическую школу в Киеве, работающую по консерваторской программе (1904), Сергей Танеев участвует в создании Народной консерватории в Москве (1907), Витольд Малишевский учреждает консерваторию в Одессе (1913), благодаря усилиям Пауля Хиндемита начинает работать консерватория в Анкаре (1935). Этими музыкальными энтузиастами движет благородная цель.

У современных преподавателей композиции имеются безграничные возможности для самореализации в общественно-музыкальной деятельности. В их распоряжении печать, радио, телевидение, интернет, лектории, концертные залы, театры, музеи, выставки, площадки для перформансов. Они могут заниматься организацией концертов, конкурсов и фестивалей, изданием книг и нот, научно-исследовательскими проектами и музыкально-теоретическими трудами.

Чем движим преподаватель-энтузиаст в работе с творческой молодежью? Прежде всего, желанием быть полезным людям, готовностью помогать молодым дарованиям. Высшая цель наставника состоит в том, чтобы служить ученику, его таланту, неповторимой творческой индивидуальности. Преподаватель думает о том, чтобы из класса композиции вышла гармонически развитая личность, справедливый и дружелюбный человек. Без возвышенной цели обучение превратится в тягостную обязанность или, в лучшем случае, в привычку ежедневно ходить на работу.

Далеко не каждый композитор имеет право преподавать юношеству, но только человек с благородным и чистым сердцем. Успеха добьется преподаватель-товарищ: по-дружески расположенный, справедливый, душевно щедрый и, безусловно, хорошо знающий свои обязанности и осознающий свой долг перед творчески одаренными молодыми людьми. Он понимает, что несет огромную ответственность перед новым поколением композиторов.

Скромен и деликатен преподаватель-интеллигент. Он обладает высокой внутренней культурой, не допускает заносчивости и самодовольства. При появлении в классе начинающего композитора старый профессор поднимается с кресла, приветливо встречает его, внимательно слушает музыку, ободряет и советует избрать композиторскую профессию.

Сплошь и рядом встречаются композиторы, не умеющие раскрыть замысел собственного произведения. Разве может косноязычный композитор быть учителем? Преподаватель без дара речи подобен немому. Яркая выразительная речь западает в сердце ученика, воодушевляет на творческие свершения, пробуждает ум и фантазию. На первых порах учитель определяет характер сочиняемой учеником пьесы, дает оригинальное название.

Значительных результатов добивается преподаватель-собеседник. Порой достаточно одной яркой фразы о великом композиторе или композиторской профессии, чтобы предопределить дальнейшую судьбу юного дарования.

Руководитель композиторского класса, равнодушный к общественной жизни, обрекает себя на болезненно переживаемую нелюдимость. Это, конечно, его личное дело, однако беда в том, что преподаватель-одиночка ограждает учеников от внешнего мира, запирает в клетку, словно кроликов, и кормит их капустой собственных суждений об искусстве. Этот анахорет ревностно оберегает свои музыкальные владения, недоверчив, подозрителен, не брезгует плести интриги и заговоры.

Без величия души преподавателю не удастся воспитать талантливого, тем более, гениального композитора. Прежде всего, это касается так называемых «радетелей профессионализма», преподавателей-формалистов. Они не обращают внимания ни на что, кроме нотного текста: указывают на просчеты и недостатки, разъясняют, как следует написать то или иное место, но при этом их душа молчит. Перед нами – замкнутый в себе монстр, от которого веет холодом и отчужденностью. Не исключено, что в его послужном списке числятся десятки учеников, ставших композиторами. Однако присмотритесь поближе к ним. Кто они? Толпа посредственностей! Это такие же бездуховные технократы, как их учитель!

Не менее широко распространен тип преподавателя-волюнтариста. Он обучает, как Бог на душу положит, как подсказывает интуиция: что ему привидится в данную минуту, то и должно быть! Ученик вынужден ловить его настроение, его каприз. Часто это знаменитый композитор, не имеющий ни времени, ни желания «возиться» со студентами. Если ему не удается объяснить ученику смысл задания, то он начинает рвать и метать. В раздражении он крутит кистями рук, восклицая: «Шурум-бурум, шурум-бурум! Вот тебе и ритм, от него и пляши!» Феноменально! Ему, гению, любое чудачество простительно!

Преподаватель-педант приходит на урок вовремя, высиживает занятие от первой до последней минуты. В нотах ученика он отыщет и подчеркнет то, что выходит за пределы общепринятых норм. Он не позволит молодому композитору сделать шаг ни вправо, ни влево. Его не интересует внутренний мир студента. Ему нет дела, кто перед ним стоит – тень или призрак! Результат такого начетничества не заставит себя ждать. Унюхав «неладное», он мгновенно помчится к ректору с жалобой, что такой-то лентяй не посещает класс, не выполняет задания, к тому же – не имеет таланта! Затем, бросив несчастного на произвол судьбы, умывает руки!

Вот спесивый преподаватель-карьерист, обласканный властями, почетными званиями и наградами. Этакий боров, разъевшийся сибарит с чесночным запахом изо рта, смотрит на мир с высоты своего профессорского положения! Наедине с учеником он – Бог и царь, перед начальством – покладист и уступчив.

Надо отличать преподавателя доброго от «добренького». Добрый наставник – человек ответственный. Оказывая ученику поддержку, он готов совершенствовать молодое дарование, вместе с ним определять характер их взаимоотношений. «Добренький» - это беспринципный человек, преподаватель-добряк, потворствующий эгоизму и причудам учащегося. Он всячески угождает воспитаннику, чтобы тот не бросил композицию, и делает это ради желания защитить свой педагогический авторитет перед лицом начальства. Словом, он движим меркантильными интересами. Он творит не добро, а зло, не помогает ученику, а калечит его.

Нередко встречаются преподаватели-позеры. Умение красиво говорить зачастую оборачивается у них переливанием из пустого в порожнее, когда слова о долге и служении народу вытесняют живую речь. Учитель превращается в оратора, в краснобая! Такого наставника-позера хлебом не корми, но дай возможность блеснуть на публике. Позволь произносить возвышенные речи о бескорыстном служении ее величеству Музыке! Ему нет дела, что риторика призывов и поучений повиснет в воздухе!

Иные прославленные преподаватели-гении прямо говорят: «Композитор композитору – враг!» Они заботятся только о собственной карьере, пестуют ее как дитя, однако ни за что не окажут помощь коллегам. Они сосредоточены на своей драгоценной персоне и всемогущих покровителях, остальные для них – мелюзга, не заслуживающая внимания.

Есть еще и крупные преподаватели-чины с наполеоновскими замашками, готовые всех подряд прижимать к ногтю: при них не смей и пикнуть! В противном случае, окажешься злостным нарушителем дисциплины.

Ошибочно воспитывать молодого композитора в полном пренебрежении к известности и славе. Слава – это величайшая ответственность художника перед обществом! Когда на уроке заходит речь о композиторе, достигшем вершин славы, в этом нет ничего зазорного. Славу обыкновенно отрицают люди, у которых убит дух борьбы. Это композиторы, безвольно отдавшиеся потоку жизни. Когда же руководитель пробуждает тщеславие в учениках, он делается преподавателем-искусителем, выступает в роли гетевского Мефистофеля, уговаривающего Фауста продать душу ради вечной молодости. Это дьявольщина! Это подлость! Такой, с позволения сказать, «учитель» преследует цель стать известным в обществе с помощью талантливых учеников: когда те станут знаменитыми, они будут нести его идеи, мысли и понятия о музыке. Это самый опасный тип преподавателя из выше названных, ибо он строит педагогическую карьеру на изуродованных юношеских душах, на сломленных человеческих судьбах.

Существует и обратная сторона данного явления: преподаватель-Мефистофель уступает место преподавателю-Фаусту. Такая перестановка означает, что в душе наставника обитает не искуситель, а искушаемый. Возникает ситуация, когда обучающий преподаватель в качестве несостоявшегося композитора начинает вкладывать в ученическое произведение свою фантазию, свои замыслы и мечты. Так он реализует собственный творческий потенциал, а не развивает воображение ученика. Чаще всего это происходит подсознательно. На сознательном же уровне он рассуждает следующим образом: «Пусть из меня не вышел творец музыки, зато я воспитаю n-нное количество молодых композиторов, и кто-то из них, быть может, станет гением!» Здесь дает о себе знать склонность к самоуничижению. Такой наставник готов зачеркнуть себя ради других, при этом наслаждаясь своим благородством. Если в преподавателе-Мефистофеле проступают наружу садистские наклонности, то в преподавателе-Фаусте – мазохистские.

Существует еще одна антиномия: преподаватель-соперник и преподаватель-соратник. Преподаватель-соперник всеми силами стремится подчинить себе ученика. Если тот не поддается, готов сломать его. Ему нужен послушный, «свой человек», который впоследствии будет надежной опорой в достижении высоких постов и званий.

Напротив, преподаватель-соратник считает нужным сотрудничать с учеником. Он видит те перспективы, которые возникают перед молодым композитором, представителем нового поколения музыкантов. Он осознает, какие огромные возможности открываются и для него самого. Это умный, проницательный преподаватель! Перед нами преподаватель новой формации, сторонник новой педагогики.

Дух соперничества и враждебности разрушает доверительные отношения между учителем и учеником. Как следствие появляется педагогика, основанная на отчуждении и неприязни. Дух сотрудничества и дружбы укрепляет взаимоотношения между учителем и учеником. Такая педагогика основывается на человеколюбии и сердечности.

Однако, сегодня положительные и отрицательные тенденции в музыкальной педагогике находятся в смешанном виде, в результате чего заявляет о себе феномен пресловутой «дружбы-вражды», «любви-ненависти» между преподавателем и учащимся.

Скажете: «Все эти характеристики – преувеличение». Нисколько! Сама жизнь!