Тссс! Шшш!

(1 рассказ цикла о Мечнике)

 - Тссс!
 - Шшш!
 - Тише!
 - Расскажи!
 - Грай, ну пожалуйста!
 - Да, расскажи!
 Языки пламени играли в черных глазах, короткие щипанные волосы рассыпались по прыщавому лбу, уголки губ еле заметно подрагивали. Дьявольская ухмылка сдвинула тени, превратив простое лицо в инфернальный образ.
 Голос зазвучал тихо и вкрадчиво:
 - Он рыщет в ночи...
 Все остальные голоса разом смолкли, весь шепот и шорох, смех и пересуды.
 Рассказчик продолжал:
 - Его ноги ступают неслышно, так как плоть на них давно отмерла и изгнила. Мягко ступает он поношенными сапогами по сухим веткам и хрустящему мху...
 Собравшиеся затаили дыхание. Лишь костер ломал сучья и скручивал в трубочку листья, пламя хрипело и фыркало, как простуженный баргест.
 Голос Грая звучал все более уверенно:
 - Его слепые глаза вращаются в сухих глазницах, а дырявый нос стягивает запахи со всей округи. Он чувствует ваш пульс, ваш страх, ваш шорох. И словно в насмешку - сам он лишен любого звучания и совершенно нем.
 Одна из девушек возбужденно зашептала что-то своему кавалеру. На нее тут же шикнули и рассказчик продолжил:
 - Не мертвый, но и не живой, с лицом оскорбляющим безобразие смерти. Одет он в истлевший камзол, без герба и красок, пропитанный кровью. Чернее чем тьма, стекает с его волос влага, струится по лицу, течет по волокнам из ткани, по сколам металла и пористой коже... - рассказчик обвел взглядом собравшихся. От былого шептания не осталось и следа. Голос гремел на всю поляну, будто из глубины веков восстал Бессмертный Сказитель.
 - Один звук! Лишь один звук предупреждает о его приближении... - Грай заскрежетал перстнем о лежащий на коленях меч. Жавшиеся к костру люди непроизвольно вздрогнули! Взволнованный ропот пронеся над их головами. Страх гостем присел у костра.
 - Аааарх! - рассказчик резко прервал скрежет душераздирающим воплем!
 Девушки завизжали. Несколько парней тоже вскрикнули, но быстро совладали с собой и заменили испуг неуверенным, надломленным смехом.
 Грай провел пальцами от уха к центру груди. Все звуки стихли, а по спинам поползли мурашки.
 - Его ржавый зазубренный клинок рассекает плоть как масло. Он рубит и режет невообразимыми финтами. Сталь поет в его костяной руке. Поет песнь ветра, под аккомпанемент свистящей крови!
 - МЕЕЧНИИК! - Грай безумно вытаращил глаза и вскочил на ноги, подняв сноп искр. Девушки закричали, хватаясь друг за друга, пытаясь встать, но подкошенные ужасом, нелепо оседали на обмякших ногах. Пик истерии увенчался довольным смехом рассказчика и более редкими смешками мужчин.
 Грай все еще задыхаясь смехом, чихнул. Его неожиданные сопли с вонючей слюной брызнули на слушателей. Ярко алые брызги покрыли их глупые лица. Из обмякшей груди рассказчика торчало ржавое кровавое острие. Момент застыл. Неописуемые выражения на лицах, замешательство, кто-то все еще смеялся. Возможно последний финт мог показаться авторской задумкой. Остроумным розыгрышем. Никто еще не понимал, что происходит, пока острие не поползло вверх, с хрустом и треском продвигаясь через живую плоть.
 Визг!
 Меч исчез. Следом за ним у одной из девушек пропала голова. Мгновение спустя она скатилась в костер. С чавкающим звуком клинок взлетал в воздух, смешивая снопы искр с брызгами крови. На земле оказывалось все больше тел и их фрагментов. По необъяснимым причинам Мечник разил точно и беспощадно.Оказавшиеся на пути клинка руки разлетались как прутья, обращаясь в пригоршни усеявших траву пальцев.
 Уже через минуту в ночи раздавался лишь треск не гаснущих головешек, словно передразнивавший хруст рассеченных костей.
 Тлели волосы.
 Когда все утихомирилось, на поляну к костру вышла вторая тень. Маленький безобразный карлик. Он попытался пересчитать куски тел и убедившись, что все на месте - щедро отсыпал Мечнику звонких золотых кругляшей.
 - Хорошая работа! Хорошая. Ты, Мечник, никогда не подводишь.