Жил-был я. Кн2. ч1. гл8. Nyitany

               
         29 июня, в воскресенье, мы приехали в Вильянди. На этот день была назначена грандиозная экскурсия по достопримечательностям города. Что-то не пускало меня в эту поездку. Толи лень, толи предчувствие толи я действительно приболел. Ну, не хотелось мне ехать и – «точка». Однако, меня уговорили и я, бурча, проследовал в наш «ПАЗик».
                ---------------------------------------
         Мы шли по тенистым аллеям Орденского парка, в сторону руин Рыцарского замка. Или. По Замковому парку к развалинам Орденского замка. В итоге, как-то так.
         - Какой, какой орден? - спросите вы.
         - Отвечаю, Орден Меченосцев, Ливонский Орден, потом Тевтонский.   
         Ходили слухи, что какое–то время замок принадлежал Рыцарям Храма – тамплиерам. И те, и другие интересны по-своему. Хочется добавить, что владеть столь мощным укреплением, таким, как крепость и замок Феллин, желали многие сильные мира сего.
         В общем, хозяевами здесь были рыцари – крестоносцы. Христиане. Кстати, осаждали их тоже христиане всех мастей и течений: поляки и литовцы, летты и жемайты, шведы и русские, ну и, конечно, местные, крестьяне.
                ---------------------------------------
         Прикрой глаза – увидишь, задумайся – услышишь.
         Призыв боевого рога, приветственный звук трубы, уверенные гортанные команды. Лязг цепей подъемного моста, утробный скрип открывающихся ворот.      
        Слышится звонкая дробь подков по брусчатке, приглушенный стук оружия о металл доспехов, храп разгоряченных боевых коней, хлопки развевающихся белых плащей, веет запахом разогретой кожи и конским потом.
        Приветственно поднятая рука в рыцарской перчатке, низкий голос:
        - Комтур! Наши копья добыли победу!
        - Слава Пресвятой Деве Марии!
                ---------------------------------------
        Все в прошлом. На месте замка - руины.
        Древние деревья, принимают нас под свою сень. Поворот, еще поворот и перед нами замок. Вернее, сложенные из красного кирпича, замковые ворота.
        Сутулый гид рассказывает историю кто и за что нападал на замок, и кто его разрушил. Видимо он не выспался и, позёвывая, прикрывал рот левой ладонью. На его среднем пальце поблескивает массивный перстень из светлого, почти белого, металла.
        - Феллин. Имя какое - то заморское, и в тоже время поправь две буквы получиться «Таллин».
        - Да, но это не таллиннский Вышгород, - продолжал простуженным голосом гид. - Эта крепость была самой мощной в Лифляндии.
        - Как же! А вы видели Тоомпеа? - вставил Вас.
        - А Рига? - не удержался рижский грузин Виссар.
        - Видел я Тоомпеа, видел и Вышгород. Отмечу, надвратные башни здесь были более мощными, чем в РевАле, то бишь - Таллине. Сектора обстрела шире, стены толще. И, вообще, молодые люди, вы судите по сегодняшнем состоянию, плохо представляя, что было в прошлом, - произнес гид, отвернув от нас свое будто сглаженное бледное лицо.
        Вот так за разговорами, шутками – прибаутками, мы подошли к воротам. Справа от входа - ряд отверстий. Не берусь судить для чего они или от чего, в конце концов.
        Гид, не прерывая рассказа о замке, подошел к одному из отверстий и, тыча в него своим длинным пальцем, как ни в чем не бывало, сказал: «Если вложить в это отверстие три пальца правой руки и произнести желание, то оно сбудется». Потом, воздев палец к небу, добавил: «Но только одно», - и шагнул в темный проём ворот.
       - Да, ладно. Заливать - то.
       - А вы попробуйте, - донеслось из гулкого чрева башни.
       Мы посмотрели друг на друга. Карась приготовился сказать Похвальное Слово о бесстрашных комсоргах. Типа: «Комсорг, давай!»
       Предвосхищая событие, созрел контрдовод: «Хренушки. Это дело - добровольное, и отношения к комсомолу не имеет. Вперед, кому охота!»
       - Эх, где наша не пропадала! - с жаром выговорил отчаянный Пецар и пошел первым. Режик - вторым, за ними – Карась и Семёныч. Через мгновение у стены выстроилась очередь. Подошел и я.
       Что загадать? О чем попросить? От полетов наяву и до победы коммунизма? От успехов в учебе, здоровья близким, подплава, мопеда, училища, игры на саксофоне, от миллионов до вечной жизни и путешествия к звездам? Думал я, думал, да, так и остался стоять в растерянности.
       Вскоре подошла и моя очередь, и я был готов, вложить в пасть неизвестности пальцы, как вдруг из ворот башни вышли бойцы другого отряда. Они возвращались с экскурсии.
       «Хей! Привет, союзнички!
       - Салют! Тэрэ! Курат пойс.
       - Сам такой!».
       Так вот. Там, в сопровождении трех парней – малевасов, шла весьма симпатичная девушка. Ее длинные прямые светлые волосы были забраны в хвост. Правильное, чуть скуластое, открытое лицо лучилось светом.
       Словоохотливые собеседники, что-то с жаром ей рассказывали. Она делала вид, что слушает их, иногда, даже, кивая головой, но на губах её играла колдовская улыбка, а в игривых глазах мелькали зарницы совсем иного толка. Осанка была правильной, поворот головы к собеседнику - снисходительный и казалось, будто смотрит она сверху вниз.
       Приталенная форменная рубашка, одетая навыпуск, подчеркивала ее стать - острую упругую грудь, тонкую талию с красивым изгибом, переходящую в округлые бедра. Короткая синяя юбка, предельно допустимо, оголяла стройные загорелые ноги.
Её походка была легкой, но уверенной. Она знала, что пользуется всеобщим вниманием.
       Вот, я какая!» - говорила вся её внешность
Я вложил пальцы в нишу, а моя голова, независимо от меня, повернулась вслед за ней. Мой мозг «коротнуло» и, вместо заготовленного желания, мой разум осветила только одна мысль, ну, что - то типа - «Эх, вот если бы она стала моей девчонкой». Это самый лояльный перевод с моего языка на общечеловеческий, того, что я загадал.
       - Эй, чего застыл. Отойди, дай другим приобщиться
       - Да-да. Сейчас, - выдавил я и отошел от стены.
       Из недр ворот донеслось свистящее: «Есть».
       Я смотрел ей вслед, но не видел её. Люди, идущие позади неё, заслонили предмет вожделения. Я вытягивал шею, качал торсом, из стороны в сторону, но уверенного визуального контакта не получал.
       Я уже хотел оставить эту затею и почти отвел глаза, как вдруг между нами образовался проём, даже, не проём, а коридор, будто пространство разгладилось, как «отпущенная» свернутая в трубочку бумага. Друг от друга нас никто не заслонял!
       И тогда она оглянулась!
       Её взор, словно искал что-то. Луч взгляда, чиркнув по стене кирпичной башни, по спинам наших краснорубашечников, остановился на мне. Он проткнул меня незримой иглой, и я застыл.
       Отбросив в сторону, случайного прохожего, шагнувшего на линию иглы, сосредоточенный взгляд приблизился ко мне, и я разглядел цвет её глаз! Серые с синевой! Нет - изумрудные, нет глубоко синие. Они меняли цвет и это завораживало.
Время остановилось. Пространство застыло. И кроме нас двоих, не было никого.
Шумел древний парк. Но не шевелился! Падающие с деревьев редкие листья замерли в воздухе, лучи солнца оцепенели световыми конусами. Она как-то хищно наклонила голову, будто хотела, по - лучше, разглядеть меня. Провела языком по сухим губам. Сглотнула и вздохнула. Веки моргнули, и глаза стали удалятся, все смешалось и вернулось на «круги своя».
        Толпа заслонила ее окончательно.
        Листья, кружась, опали на землю.
        Я очнулся, смутился, повернулся.
        И вошел во врата.


фотография с сайта www.geographicbank.com
___________________________________________
Продолжение: http://proza.ru/2024/07/15/555