Так не бывает

Не такая уж редкая птица фламинго.
Фото автора.

Основная сюжетная линия и базовый текст – Людмила Грюканова.
Литературная редакция  - Борис Гаврилин.



     Этот день начался так же, как и все предшествующие – суматошно-бестолково. Выделялся он с самого утра лишь тем, что на календаре был глубокий февраль, а на улице лил как минимум апрельский дождь. Моя уже почти трехлетняя дочь носилась с обычной для нее скоростью, ей погодные катаклизмы были нипочем, я, к сожалению, этим похвастаться не могла. Голова болела нестерпимо, а попытки обрести себя особого результата не давали. Приняв убийственное обезболивающее и запив его таким же кофе, я на мгновение прикрыла глаза, мечтая о том, что если бы было можно отключить звук окружающего мира и немного полежать в темной комнате, то уже минут через пятнадцать я была бы совсем другим человеком. Внезапно рядом со мной раздался боевой клич индейцев сиу, и мечта мгновенно растворилась. С трудом разлепив глаза, я увидела улыбающееся личико, красноречиво говорящее «неплохо было бы поесть». Завтрак прошел на удивление спокойно. Александра покинула пределы кухни, а я села за стол, обхватила голову руками и безнадежно посмотрела на непроглядную сырость за окном. Мне стало чуточку легче, но не настолько, чтобы понять кто я. Без надежды на успех я набрала хорошо знакомый номер. Трубку долго не брали.
– Алло! – грустно ответил абонент.
– Привет! Ты сегодня на хозяйстве? Борешься? – спросила я, морщась от очередного приступа.
– Ага!
– И как успехи?
– Пока что позорно проигрываю!
– Учитывая погоду, приходи ко мне, будем бороться вместе, но у меня появится возможность посачковать.
– Уговорила. «Ждите в гости – прячьте все». Минут через пару. – И в ухо ударили гудки отбоя, – сегодня даже они были громче обычного.
Наташа и Сережа жили пятью этажами ниже меня и растили девочку по имени Маша. Они были преподавателями в одном из столичных университетов. Мать семейства сегодня работала, а отец «пас» ребенка. Девочки наши были ровесницами и безмерно подвижными блондинками, безумно находчивыми на всякие проделки. Разница заключалась лишь в том, что моя была еще и кудряво-кучерявая. Иногда казалось, что они соревнуются, кто выкинет более удачный фортель. Тем не менее, счет был пока что равный. Моя красавица сравняла его две недели назад, когда в двадцатиградусный мороз закрыла меня на балконе. Мне повезло, что на балконе нашелся молоток, но, как выяснилось, разбить стеклопакет не так-то просто. В целом все удачно завершилось, никто не пострадал, стекло заменили, но стало окончательно понятно, что это всего лишь «цветочки». До этого Маша лакировала полы оливковым маслом.
       Через какое-то время в дверь позвонили. От децибелов, издаваемых звонком, у меня потемнело в глазах. Александра метнулась к двери, я же поплелась следом за ней. Подружки начали громко приветствовать друг друга. Я опять поморщилась. Улыбнувшись, Сережа заметил:
– У-у, какая ты сегодня. Ты вчера случайно не употребляла крепкие алкогольные напитки в смертельных дозах?
– Издеваешься, да? – И в очередной раз поморщившись, я приложила руку к виску.
– Кофе дашь? – присаживаясь, спросил гость.
– Дам!
– А покурить выпустишь?
Я без комментариев посмотрела на собеседника.
– Я просто спросил.
        Где-то в районе большой комнаты раздался грохот, восторженный возглас и подленькое хихиканье. Ничего не говоря, Машин папа скрылся в направлении звуков. От резкого движения у меня закружилась голова. Углубившись в себя, я медленно делала кофе. Потихоньку голову отпускало. «Еще чуть-чуть и совсем будет хорошо»,– подумала я.
Сережа получил ожидаемый кофе и отправился дышать дежурной дозой никотина. Действительно отпускало.  Децибелы уже не так колотили в мозг.
Когда Сережа вернулся, я уже лежала ничком на ковре. Саша скакала на моей пояснице, а Маша упорно пыталась одеть мне прищепку на ухо. Я резко поднялась… Как оказалось, этого делать еще не стоило. Сережа сочувственно на меня посмотрел и со вздохом произнес: «Иди уже отсюда». Я вымученно улыбнулась и с несказанным облегчением передала ему «эскадрон девиц летучих».
Как было обещано аннотацией к обезболивающему, головная боль прошла через двадцать минут. Но теперь мне казалось, что вместо головы у меня перевернутое ведро, в котором было гулко, пусто и темно.
На кухне появился Сережа и, протягивая свой мобильный телефон, сообщил:
– На, Наташа хочет с тобой поговорить.
– Привет, Люсик! – проворковала Наташа и без предисловий спросила. – Слушай, ты Игоря знаешь?
Благо к этому моменту я уже могла довольно прилично соображать.
– Вы что, с мужем сегодня сговорились? Ты тоже издеваешься, да? – И добавила: –  Ты представляешь, какое количество людей я видела за свою жизнь?
– Ну, вы вместе в Корее работали.
– Ты мне хоть фамилию скажи…
Она назвала фамилию человека, которого ни с кем перепутать было нельзя. В его и бывшей моей профессии она была скорее именем нарицательным.
– Ого! – удивилась я. – А ты-то его откуда знаешь?
– А он мой студент-заочник! – заявила подруга. – Вот он выдирает трубку и сам тебе все скажет… – Меня покоробило: студент на старости лет.
– Люсик, привет! – прозвучало в трубке. Повеяло давно забытыми временами.
– Привет, Игорь! Сколько лет, сколько зим?
– Лет семь, я думаю. Ты как? Кроме того, что у тебя есть Сашка, я ничего о тебе больше не знаю. Рассказывай, как живешь, чем занимаешься?
– Честно, даже не знаю, с чего начать, за это время столько всего произошло…  – И ни с того ни с сего я действительно растерялась.
– Ладно… Ты институт закончила?
– Конечно, куда бы он от меня делся. – Но… – я сделала эффектную паузу: – Я закончила еще и университет. Теперь у меня в трудовой книжке после записи «артистка балета» значится «юрисконсульт», вот! – гордо закончила я.
– Ничего себе! – восторженно протянул собеседник. – Ну, а чего ушла со сцены?
– Как тебе сказать, два посещения Института ортопедии, в особенности отделения спинальной хирургии, не способствуют дальнейшему продолжению хореографической карьеры, – уже грустно закончила я.
– А-а, – протянул Игорь. – Так мы с тобой соратники по несчастью. Слушай, нужно обязательно встретиться, обо всем и всех так быстро не поговоришь. Я, правда, в стране совсем ненадолго, но… – и вдруг неожиданно спросил: –  А ты замужем?
Я от души хохотнула и ответила:
– Нет! Как оказалось, это самая непостоянная сфера деятельности в моей жизни. Разберешься с делами, и давай встретимся, студент!
– По рукам!
– По ногам!  Ты же тоже артист балета!
Трубку опять взяла Наташа.
– Ну что? Я тебя удивила? – хитро поинтересовалась она.
– Не то слово! Меня, правда, мучает вопрос, как вы на меня вышли? Зайдешь вечером, расскажешь?
– Ладно, уговорила.
Кто бы знал, что было семь лет назад…
Когда я отдавала телефон Сереже, у меня было такое лицо, что он участливо спросил:
– Что-то случилось? Это уже не голова. – И  внимательно посмотрел на меня.
– Ага, – протянула я, – Случилось! Ты даже не представляешь, что значит услышать голос человека из прошлого.
– Ну почему же не представляю, – и добавил: – Я же все-таки психолог. По тебе видно.
Я еле дождалась вечера, когда придет Наташа. Тихое любопытство мучило меня. В тот же вечер, увидев ее, я без предисловий выпалила:
– Рассказывай! Как вы на меня вышли?
– Мы разговаривали о вашем общем университете культуры. Он рассказал, что ему не удалось его закончить, потому что возник неразрешимый конфликт с зав. кафедрой. А я сказала, что у меня есть соседка Люся, – продолжала Наташа, – которая его все-таки закончила и тоже танцевала. Потом он спросил, не работала ли ты в Корее. Я ответила, что ты вроде бы где-то там была, но точно не знаю. Потом он опять спросил, случайно, не во Львове ли живут твои родители и папа имеет отношение к авиации. Я ответила, что да. В результате чего он сказал: «Точно, Люська!». Вот и все. – Она закончила и облегченно вздохнула.
– Да-а! – задумчиво произнесла я, – Послушай, а ты Игоря давно знаешь?
– Ну, я с тех пор, как познакомилась с Сережей, а  вот Сережа с Игорем с детства, – ответила Наташа.
– Не поняла… – удивилась я. – А почему Сережа с детства?
– А он что, тебе не сказал? Вот негодник, – и рассмеявшись, добавила: – Игорь и Сергей – двоюродные братья!
– Да, королевство маловато, разгуляться негде.


                *                *                *

      После того памятного разговора незаметно пролетела неделя, а за ней и вторая была на исходе. Позвонила Наташа и заговорщицки сообщила.
– Тут к нам на выходные Игорь собирается приехать. Ты не будешь против, если мы к тебе зайдем?
– Что за вопрос, конечно, нет. Я буду рада вас всех видеть.
Положив трубку, я задумалась. В принципе меня абсолютно устраивало, что тот, кого я хочу увидеть, сам приедет ко мне, потому что именно в данный момент мне не с кем было оставить Сашу. А так все в одном комплекте. «Нарядненько», – подумала я и стала придумывать, чем же я буду угощать гостей.
     Для придумывания парадного ужина на четыре персоны мне понадобилось где-то три с половиной минуты. Как говорит моя мама, мои мозги, как хороший справочник делятся на четыре части и действуют мгновенно. Разделы: хореография, юриспруденция, раздел общих знаний и кулинария – последний можно запросто поменять местами с первым. Готовлю я самозабвенно и обожаю этот процесс. Эту черту, как утверждают мои близкие родственники, я унаследовала от своей прабабушки по маминой линии, а она была мастерица! Для того, чтобы произвести хорошее впечатление на гостей, мне не обязательно было куда-то идти, и с кем-то советоваться, разве что на пару минут заскочить в супермаркет, поколдовать и накормить.

                * * *

      В дверь позвонили. Многие вещи начинаются со звонка. Я, как когда-то перед выходом на сцену, глубоко вздохнула и открыла. Он был именно таким, как я его оставила…
Через некоторое время подошли Наташа с Сережей. Ужин прошел так, как планировалось – блестяще. Все присутствующие были люди воспитанными и интеллигентными, нам было о чем поговорить и что рассказать. Вы же знаете, вкусная еда обеспечивает мир и согласие, сглаживает и причесывает то, что никаким умничанием причесать невозможно.
     Неожиданно Игорь предложил:
– А хотите, я вам поставлю шоу, в котором мы работали?
Все дружно загалдели, тем самым выражая свое согласие. Минут через десять от начала просмотра я и Игорь, ежесекундно перебивая друг друга, уже общались на языке, понятном только нам двоим.
– Смотри, какие руки… А здесь сейчас будет такое… А ты помнишь свет, что был в «Шаратоне»? Так здесь работал тот же мастер… А сейчас будут испанцы… А здесь пауза, и такое начнется! А чьи костюмы!
– Ребята, – внезапно сказал Сережа, – а мы вам не мешаем? Мы же ничего не понимаем из того, что вы говорите.
– Серьезно? – в унисон ответили мы. - Мы ведь вместе работали.
     Ужин закончился глубоко за полночь, Наташа и Сережа ушли, а Сашенька от избытка эмоций уснула на диване в гостиной. И мы остались вдвоем. Нам было о чем поговорить на кухне.
      Через неделю мы сидели в итальянском ресторане, опять же бесконечно разговаривая обо всем. Мы были людьми одного мира, круга и профессии. А еще через неделю мы встретились в последний раз, на следующий день он улетал в Китай, где у него уже был подписан контракт на весь следующий год. А мне бы так хотелось, чтобы он остался, но, как обычно в моей жизни, все, что мне очень нравилось и чего бы мне очень хотелось, было мне недоступно. Как голубой датский сыр.
– Знаешь, я приготовила тебе маленький сувенир. – И я протянула ему конверт, на котором было написано: «Вскрыть после слов: «Экипаж желает вам приятного полета».
– Спасибо, не ожидал, – ответил Игорь, внимательно рассматривая конверт.– А что там?
– Откроешь – увидишь, – ответила я. И немного подумав, добавила: – Жаль, что ты уезжаешь…
– Не расстраивайся, все, что ни делается, к лучшему, – был его ответ.
В конверте были письмо и стихи, которые неожиданно родились, вызванные тоской  о несбыточном. А в постскриптуме письма значился мой электронный адрес. Мне так хотелось, чтобы меня изредка вспоминали.
      Следующие три месяца я жила ожиданием, что мне вот-вот напишут, но… Со временем родилась обида, потом ее сменила злость, а после вообще всякие эмоции закончились. Китай был далеким, недоступным и необычайно тихим. И вскоре я вообще забыла о том, что было, тишина не располагала к проявлению интереса.

                * * *

     Прошел год. В один из обычных вечеров, похожих на все предыдущие, я решила без особой цели побродить по просторам Интернета. Дежурно зайдя на «одноклассников» (эйфория от поиска знакомых уже прошла), я обомлела. Писал тот, кто так успешно потерялся на древнем Китае, но в данный момент снова находился в пределах одного со мной города. И опять прошло два месяца, прежде чем нам удалось встретиться. Я опять искренне верила, что письмо можно потерять вместе с багажом, а телефон брата бессовестно забыть.
    Я очень надеялась, что при личной встрече я буду абсолютно равнодушной, столько времени прошло, но, как оказалось, напрасно я так думала. Мы встретились на центральной площади города. Я поняла - ничего не прошло, все только начинается. Мы гуляли, разговаривали, пили кофе, и нас не было других дел, наша встреча закончилась глубоко за полночь.

                * * *

   На часах было два, Игорь сказал:
– Люсик, давай заканчивать. Я завтра и так собираюсь к тебе приехать. Уши закипают, я вообще никогда так долго не разговаривал с женщинами!
– А что ты с ними делал? – не подумав, брякнула я и поморщилась от собственной глупости.
– Ну-у, Люсик, ты ведь взрослая девочка, – в его голосе появилось что-то будоражащее. – Не мне тебе объяснять.
– Ага! Взрослая, даже шнурки сама завязываю! Пока, до встречи! – по телу прошел приятный озноб.

                *  * *

    Пятница оказалась необычайно насыщенным и к тому же мужским днем.
К одиннадцати утра приехали мастера из сервиса починить мой тренажер. По видимости, при сборке на заводе ему пообещали, что его напрягать не будут. Вот он и расслабился. Он же, бедненький, не знал, что достанется такой ненормальной, как я. Открыв дверь мастерам, я опешила. Создалось впечатление, что это вечеринка журнала «Playboy» и она назначена на сегодня у меня дома. Два красавца ростом метр девяносто каждый и необычайно фактурного телосложения протиснулись в мою квартиру, которая благодаря их росту тут же превратилась в скворечник. Нависнув надо мной, один из них промурчал:
– Мадам, что у вас стучит?
– Не у меня, у него… – пролепетала я и показала пальцем на «пациента».
Они что-то подкрутили, подтянули, сказали:
– Если что, обращайтесь. Вы же пока на гарантии.
– Не я, а он, – попыталась возмутиться я.
– Какая разница, вы все равно вместе. – Они еще раз, стукнули, добавили, смазали, напоследок издали «у-у-х!». И на этом слове супер-мальчики покинули пределы моей квартиры.
   Какие мужчины разные. Но я что-то опять тупею.

Через час приехал Игорь. Я впустила его в квартиру и вдруг совершенно неожиданно оказалась прижатой спиной к двери. Нависая надо мной, он тихо и вкрадчиво сказал:
– Наконец-то я тебя поймал!
– А что, в Корее ты меня не ловил? - Его губы, о которых я столько  мечтала, неумолимо приближались. Он еле слышно прошептал: – Я давно хотел это сделать.
– А-а… что тебе мешало? – мое дыхание участилось, и я еле задала свой подлый вопрос.
– Ты была постоянно на контрактах не в тех странах и при этом ты регулярно была замужем или занята.
Я попыталась что-то возразить, но он, как истинный джентльмен, пресек мои возражения.
– Не играйте девки в прятки.


Людмила Грюканова
Борис Гаврилин.

2009 – 2015 гг.. Львов. Киев. Монси.