Книга твоей судьбы. Глава 2

Бестактный клиент и веселая барменша.


Когда Вотан добрался до деревушки, в которой некогда проживал ныне покойный отец Марти Сайнза, ему стало ясно, отчего клиент предложил лично встретить приглашенного искусствоведа. И проблема крылась вовсе не в застройке. С ней-то как раз все было в порядке – прямые чистые улицы. Вот только дома оказались на редкость единообразны, и это сбивало с толку.

Не горя желанием плутать средь узких улочек, Вотан остановил машину у паба, который одновременно служил маленькой гостиницей. Приветливо улыбаясь и звеня браслетами, смуглая испанка за стойкой уговорила незнакомца выпить чаю и радушно объяснила дорогу. Напоследок она игриво подмигнула ему и пригласила зайти вечером, вовсю нахваливая местное пиво. Вотан пообещал подумать над заманчивым предложением.

Со стороны маленький особнячок Марти Сайнза выглядел обычным, ничем не примечательным строением, как две капли воды похожим на соседские. Разве что сад имел несколько запущенный вид. Судя по разросшимся кустам и увядшим цветам, а еще вывеске «Продается», красовавшейся на калитке, Марти намеревался в кратчайший срок избавиться от свалившейся в наследство недвижимости.

Потратив минут пять в поисках парковки, Вотан поставил машину на сигнализацию и вернулся к дому клиента.

Улыбающийся во весь рот Марти уже поджидал его на пороге. Как и предполагал Вотан, Сайнз оказался типичным городским жителем. Молодой вихрастый парень в футболке с ярким принтом и невероятно узких брюках держал в руках большой планшет. В его правом ухе красовалась прямоугольная гарнитура ядовитого лилового оттенка, а в мочке левого – тоннель в виде змеиного глаза. На фоне классического английского деревенского дома он смотрелся, мягко говоря, чуждо.

- Привет, мистер Вотан! – радостно провозгласил Марти. – Не заблудился? Давай сразу на «ты»? Спасибо, что все-таки приехал! Здесь такая скука! С городскими все же интереснее, чем с деревенскими...
Ошеломленный напором и откровенными замечаниями, Вотан, однако, не растерялся и протянул фонтанирующему эмоциями Марти руку:
- Добрый день, мистер Сайнз. Благодарю за ваше участие. Мне действительно пришлось спрашивать дорогу.
- Брось, Норман.
Продолжая улыбаться, Сайнз опустил взгляд и замешкался – невероятно длинные и тонкие пальцы искусствоведа явно смутили его. Повисла неловкая пауза.
- Прошу, называйте меня Вотан. Мне так удобнее.
- Как хочешь. - Марти смутился еще сильнее и слегка покраснел. – Извини.
- Не волнуйтесь, меня сложно оскорбить.
Рукопожатие не состоялось.

Чтобы как-то замять неловкость ситуации, Марти показал, где можно повесить куртку, и провел гостя в кабинет, служивший библиотекой, не прекращая без умолку болтать:
- Не пойми меня превратно, Вотан, я любил отца, но под конец жизни он стал совершенно невыносим... Хочешь кофе?.. Заперся в этой глухомани, а какая радость жить в деревне? Я вот живу в Манчестере и мечтаю перебраться в Лондон.
- Жизнь в деревне имеет определенные преимущества, мистер Сайнз, - бесстрастно отозвался Вотан, окидывая взглядом книжные полки. – Я и мой друг живем в деревне и вполне довольны. Город, особенно большой, зачастую мешает сосредоточиться и рассеивает внимание. И спасибо за предложение, но я не пью кофе.
- Тебе никогда не говорили, что ты странный? – брякнул Марти.

Медленно развернувшись, Вотан уставился на него немигающим взглядом. В ярких зеленых глазах заискрились льдинки.
- Если вы не против, я хотел бы заняться тем, ради чего приехал. Это определенно сбережет мое время и ваши деньги. - Он мысленно поздравил себя - короткая вспышка гнева была задавлена на корню.
- Хорошо. Не стану мешать. Что-то прохладно здесь... - передернув плечами, Марти глянул на окно. Оно было закрыто. – Не простудись.
- Благодарю за беспокойство.

Оставшись в одиночестве, Вотан вздохнул с облегчением и закатал рукава рубашки. Он старался относиться ровно к каждому клиенту, никого специально не выделяя, но иногда такой подход требовал немалых стараний. Например, как сейчас. Бестактность Марти поражала настолько, что Вотан с трудом представлял, как ему удастся провести несколько дней в его обществе. Хотя в том гостеприимном пабе, кажется, имелись свободные комнаты для проезжих... Это немного примирило Вотана с обстоятельствами, в которые он угодил. Не станет же он, в самом деле, каждый раз избавляться от Марти и его болтовни, «играя» с температурой. Грэй бы этого точно не одобрил.
- Не увлекайся погодными аномалиями, - как-то посоветовал он другу. – Не то спалишься и угодишь в какой-нибудь Торчвуд*. Как я тебя оттуда вытащу? Мои возможности не безграничны…

Усмехнувшись воспоминанию, Вотан принялся за работу. Очень скоро беглый осмотр показал, что он оказался прав – стоящих изданий в библиотеке не нашлось. Большую ее часть составляли сравнительно недавно изданные и совсем новые книги. Среди прочих экземпляров имелась пара-тройка любопытных, но не более того.

Со скукой перебирая тома, Вотан зевнул и вытащил потертую книгу в мягком переплете с золотым тиснением на корешке. Название почему-то отсутствовало. Из любопытства приоткрыв ее, Вотан понял, что перед ним блокнот. Очень хороший, переплетенный кожей, дорогой блокнот, на страницах которого он увидел рукописный текст, написанный широким, почти каллиграфическим почерком.

Усевшись в кресло, Вотан принялся листать блокнот и скоро сообразил, что держит в руках дневник Ти Сайнза – отца Марти. Записи велись с педантичной аккуратностью, из чего Вотан сделал вывод, что блокнот, который он нашел, один из многих и, скорее всего, последний. Молодому искусствоведу стало неловко. Поначалу он даже собирался закрыть тетрадь и передать ее клиенту, но взгляд зацепился за дату – всего несколько дней до смерти. Это были три коротких абзаца, наполненных одиночеством и переживаниями старика, забытого собственным сыном. Вспоминая, как равнодушно Марти говорил об отце, Вотан на миг почувствовал укол горечи и сострадания, а еще злости. Воспитанный приемным дедом, брошенный Нэйлсами, преданный родным отцом, он не испытывал ни к кому из них ни большой любви, ни черной ненависти, однако бесконечно уважал Уоррена и остался с ним до конца, чего не скажешь о Виктории. Может быть, он и был бесчувственным, как любила повторять приемная мать, но, даже лишенный права на любовь, Вотан отказывался понимать безразличие.

Чтобы немного отвлечься от тяжелых мыслей и унять гнев, он вернулся к первым записям. Они вызвали у него улыбку. Старик Ти писал о некой Хельге – женщине, что жила пятью домами ниже по улице, и о своих попытках приударить за ней. Размышлял, не поехать ли ему в круиз. Жаловался на одиночество и сырую погоду.

На страницах перед глазами Вотана разворачивалась целая жизнь со всеми ее радостями и огорчениями. И чем дольше он читал, тем сильнее росла его неприязнь к Марти, который беззаботно расхаживал по дому, где умер его отец, и мечтал как можно скорее уехать и забыть обо всем.

Открыв очередную запись, Вотан тихо рассмеялся – Ти писал о своем приятеле, называя того «впавшим в маразм мистификатором». Но стоило ему наткнуться на фамилию этого самого приятеля, как улыбка исчезла, уступив место недоумению.
- «Старый дуралей пытался убедить меня, будто книга особенная, - вполголоса прочитал Вотан. – И он даже знает, как она работает. Уилшоу совсем из ума выжил, если думает, что старая книга о монахе-убийце имеет какие-то магические свойства. Смех, да и только!»...

Снедаемый любопытством и смутными подозрениями, Вотан перерыл все записи, но больше ни о книге, ни об Уилшоу нигде не упоминалось. Взволнованный, он закрыл блокнот и задумался. Могло ли это быть лишь простым совпадением? Навряд ли. Жизнь приучила его не верить в совпадения и случайности. Что за книга принадлежала Уилшоу и не ее ли он купил у Розалин и педантично реставрировал аж три месяца?

- Вотан, ты всю ночь собираешься над книгами просидеть? – ворвался в размышления неприятно радостный голос Марти. – Прервись. Я собирался пойти поужинать. Надеюсь, в местном пабе нас не отравят. А что это у тебя?
- Дневник вашего отца, мистер Сайнз.
- Я у него в спальне целую полку таких нашел. - Марти уже натянул пиджак и сосредоточенно обматывал шею шарфом. – Ума не приложу, что с ними делать.
- Если позволите, вам следует забрать их с собой, - холодно ответил Вотан. – Дневники – память о вашем отце, которая всегда будет с вами. Не разбрасывайтесь понапрасну воспоминаниями. Однажды утерянные, они не восстановятся сами по себе.
- Да ты философ! – хмыкнул Марти.
- Не более, чем вы – циник, мистер Сайнз. – Вотан растянул губы в фальшивой улыбке. – С вашего позволения, перед тем, как поужинать, я хотел бы забрать сумку из машины. Вы не откажетесь немного пройтись?
- Для чего таскать ее с собой? – удивился Марти, сделав вид, будто не заметил едкой реплики, хотя вполне возможно, он и впрямь не уловил ядовитый укол. – Прихватим на обратном пути.
- Мне не хотелось бы стеснять вас, мистер Сайнз. Уверен, в пабе мне предоставят удобный номер.
Марти только плечами пожал.

Стоял довольно теплый весенний вечер. Людей в зале было порядочно, что, однако, не помешало кокетливой барменше с красивым именем Арима найти для Вотана и Марти свободный столик. А узнав, что зеленоглазый посетитель желает снять комнату, она расцвела и, пока Сайнз раздумывал над меню, отвела Вотана наверх.
- Вот хороший номер. Если вам что понадобится, зовите, не стесняйтесь. Я сама тут живу, так что всегда приду на помощь, - с этими словами Арима протянула ему ключ.
Вотан огляделся и решил, что комната ему подойдет.
- Благодарю. Искренне надеюсь, что, кроме душевной теплоты, которой вы так щедро делитесь, мне больше ничего не потребуется.
- Вы не как тот, с которым вы пришли. Галантные сеньоры нынче редкость, - улыбнулась Арима и остановилась у зеркала, чтобы подтянуть резинку на густых черных волосах. На ее шее, сразу за ухом, Вотан заметил татуировку – «ловца сновидений». – Устраивайтесь, а я попрошу Джека, чтобы поторопился с ужином.

Наскоро умывшись, Вотан спустился в зал, где застал Марти не в самом лучшем настроении.
- Деревенский колорит – это, конечно, круто, но я все еще жду пива, - буркнул он.
Ничего не ответив, Вотан направился к стойке, за которой царствовала веселая Арима. Разливая напитки, она успевала протирать вымытые кружки и бокалы, одновременно умудряясь находить для каждого посетителя несколько слов или остроумных замечаний. Бубенчики на многочисленных браслетах звенели в такт ее смеху.
- Похоже, я готов поддаться соблазну отведать вашего пива, - улыбнулся ей Вотан.
- Удачное время. Джек попробовал добавить в портер шоколадное сусло. Вкус потрясающий!
- Такой же, как ты, детка! – крикнул ей молодой фермер, и Арима рассмеялась, ничуть не обидевшись.
- Две пинты, пожалуйста, - попросил Вотан.
- Будьте осторожны, сеньор. Портер, который варит Джек, ударяет в голову, как любовь.
- Главное, чтобы не осталось горького похмелья, сеньорита.

Вернувшись к насупленному Марти, Вотан сделал глоток душистого темного пива и одобрительно выдохнул:
- Прекрасный портер! Последний раз я пробовал такой в крохотной частной пивоварне вблизи Мюнхена.
- Ты нашел что-нибудь интересное, кроме дневника? – нетерпеливо прервал его Марти.
Однако Вотан никак не среагировал, наслаждаясь густым шоколадным вкусом портера, отметив про себя, что стоит рассказать о нем Грэю. Ради такого чудесного пива не жаль потратить время на дорогу.
- Так нашел или нет?
- Вы слишком нетерпеливы, мистер Сайнз, - сказал Вотан и с благодарностью кивнул Ариме, которая принесла тарелки с едой. – Я еще не закончил, но не думаю, что экспертиза займет много времени. Уверен, завтра к вечеру все будет готово. Могу я задать вопрос?
- Угу, - ответил Марти с набитым ртом.
- В своем дневнике ваш отец упоминает некоего мистера Уилшоу. Как я понял, он был его другом…
- Ага, он тоже недавно умер. Жил в соседней деревне, и они довольно часто встречались.
- Любопытно… А имя Розалин Уилшоу вам ни о чем не говорит?
- Розалин? Так я ее знаю! - хмыкнул Марти. – Это дочь Рейнорда Уилшоу. Мы с детства были знакомы и с детства же терпеть друг друга не могли. Она вечно задирала нос, потому что ее отец был богаче моего. А что?
- Ничего, мистер Сайнз. Просто я лишний раз убедился, как тесен мир…

Закончив ужинать, Вотан сообщил клиенту, что отправляется спать, и пообещал вернуться утром, чтобы завершить работу. Марти кивнул и бодро поспешил к стойке. Очевидно, ему тоже понравилось пиво. Глядя ему вслед, Вотан пожал плечами и пошарил в карманах, ища ключи от комнаты.

Хотя внизу было шумно, номера оказались устроены так, что жильцов не беспокоили звуки гуляющих в пабе людей. Радуясь возможности выспаться, Вотан рассудил, что лучшим решением будет закончить дела и только потом звонить Розалин. Запись в дневнике Ти Сайнза несколько встревожила молодого искусствоведа. Разумеется, он мог ошибаться, и книга, купленная у Розалин – всего только книга. Однако, наученный горьким опытом, Вотан привык доводить все до конца. Если имеется хоть малейший шанс, что книга является магическим артефактом, способным принести вред, стоит выяснить, как именно она действует и постараться изолировать.

Таковым было еще одно его увлечение. Разбалованные книгами на мистическую тему и фильмами ужасов, обыватели давно прекратили принимать всерьез истории о призраках, магии и прочих потусторонних явлениях – грубая ошибка, которая стоила многим людям рассудка, а то и жизни. Не понимая сути происходящего, они забавлялись досками Уиджа, шутки ради проводили ритуалы, играли с артефактами, только бы скрасить унылые будни. Большинству везло, но порой расплата за подобные развлечения не заставляла себя ждать. Об этом Вотан знал не понаслышке и всегда поражался людской беспечности, когда с ним связывалась очередная жертва собственной глупости. Впрочем, иногда это действительно была жертва, а потому он никогда не отказывал в помощи, если считал, что дело серьезное и медлить нельзя.

Покрутив головой, чтобы размять мышцы, Вотан хотел было раздеться и принять душ, как зазвонил телефон. Коротко глянув на имя абонента, Вотан улыбнулся.
- Добрый вечер, Грэй.
- Здорово, Вотан! – голос друга был запредельно весел и пьян. – Звоню спросить, как ты там, и похвастаться – я сдал дурацкий заказ!
- Прими мои поздравления. У меня все в порядке. Ничего не произошло, если я правильно тебя понял. Зато я только что пил невероятно вкусный портер, ничуть не уступающий тому, каким нас угощали в Мюнхене. Надеюсь, ты помнишь?
- Счастливчик... - Грег завистливо икнул. – Конечно, помню. Хренов призрак в пивоварне… Как он нас в чане с суслом искупал! Такое разве забудется? Нас потом еще в самолет не пускали – думали, мы пьяные... - Он хихикнул. – Возвращайся, поедешь со мной «железо» покупать.
От воспоминаний о той истории Вотан рассмеялся.
- Я прекрасно понимаю тревогу служащих аэропорта, Грэй. От нас за милю пахло свежим пивом. И для чего тебе понадобилось мое присутствие? Ты же знаешь – я не разбираюсь в технике. Если тебе требуется машина…
- И она тоже, - перебил друга Грег. В динамике послышались щелчок и шипение. – А еще мне необходимо твое красноречие – будешь продавцов отвлекать. Житья от дилетантов нет, все норовят всучить самое дорогое и бесполезное. Короче, спокойной ночи. Возвращайся. И не напивайся без меня!

В трубке пошли гудки отбоя. Продолжая улыбаться, Вотан бросил телефон на кровать и снял рубашку. В зеркале над комодом отразилась его спина и застарелые рубцы на белой коже – память о давнем столкновении с диббуком. Справедливости ради, он дважды подвергся его нападению, однако ни Вотан, ни Грег не любили вспоминать историю гибели сводной сестры Нормана Моррисы, которая оказалась одержима демоном. Слишком солоно обоим пришлось.

Отвлекая его, тишину номера разбил новый звонок.
- Вечер добрый, Вотан, - пробасил мобильный голосом Долтона. – Не разбудил?
- Здравствуй, Долтон. Нет, я только собирался ложиться. Что-то случилось?
- Ничего. Я закончил экспертизу той занятной книженции, что ты мне дал. – Долтон зашелестел кнопками клавиатуры. – И вот что я тебе скажу, Вотан – у меня тут результат какой-то странный. С одной стороны, все, как ты предполагал. Переплет довольно старый. Кожа датируется никак не позже восемнадцатого века, но это нормально. Зато чернила не моложе тридцатых годов девятнадцатого века. Здесь полный порядок. Самое интересное – бумага. Она много старше переплета, и в основе содержит не лен, а шелк.
- Но это невозможно! – Пораженный новостью, Вотан присел на постель. – Европейцы никогда не использовали шелк при изготовлении бумаги, тем более для печати столь примитивного романа! Они опирались на технологии арабов, а те – на изобретение Цай Луня*!
- Понимай как знаешь. И вот еще – анализ показал следы копоти в клее и коже переплета. Очевидно, книга была где-то, где случился пожар или еще что-то в таком духе, но страницы и сам переплет не повреждены. Как думаешь, такое вообще возможно?
- Не уверен. – Вотан качнул головой, пытаясь увязать сказанное Долтоном в единое целое. – Копоть должна была осесть на срезах, но они чистые. Я бы сказал, слишком чистые для такой старой книги.
- Вот и я о том же. Чем не загадка? Все, как ты любишь.
- Спасибо, Долтон. На днях я заеду и заберу ее. Спокойной ночи…

Приняв душ, Вотан улегся на чистые, пахнущие лимонным кондиционером простыни и задумался. Разговор с экспертом лишь сильнее укрепил его подозрения, что с книгой не все ладно. Кому и для чего могло понадобиться печатать дешевую романистику на дорогой старинной бумаге? Ради денег? В своей работе Вотан порой сталкивался с мошенниками, которые подделывали книги, но сейчас он имел дело с подлинником. При таком раскладе теория об афере смотрелась малоубедительно.

«Старая бумага, новые чернила, великолепные иллюстрации и очень странная история о монахе, - рассуждал он, вспоминая общий сюжет романа. – Мне стоит как можно скорее закончить с библиотекой Сайнза и сосредоточиться на книге. Кто знает, куда приведет эта дорожка?»

Проснувшись ни свет, ни заря, Вотан разбудил зеленого от похмелья Марти и весь день просидел над книгами, ни на что не отвлекаясь. Лишь когда на землю опустились сумерки, он поставил подпись на последнем сертификате и отправился искать клиента.

В самом благостном расположении духа Марти сидел на крыльце черного входа и курил самокрутку. Дымок пах чем-то сладким.
- Привет. Будешь? – он протянул Вотану косяк.
- Я не курю, мистер Сайнз. Нам нужно поговорить. Спешу сообщить, что я закончил свою работу.
- Есть, чем порадовать? – Марти с надеждой взглянул на Вотана.
- Почти. – Норман поманил его за собой. – Идемте в дом.

Вернувшись в кабинет, Вотан показал Марти на четыре книги и уведомил клиента, что лишь они представляют собой хоть какую-то ценность.
- На каждое издание я приклеил стикер с приблизительной стоимостью. Когда надумаете продавать их, можете назначить любую сумму, но не опускайте планку ниже той, что я указал.
- А ты сам не возьмешься их продать? – кисло спросил Марти, которому, очевидно, не слишком хотелось возиться с книгами.
- Смею напомнить, что я не являюсь представителем аукционного дома, мистер Сайнз, - отрезал Вотан. – Разумеется, при определенных обстоятельствах я могу организовать торги, но для этого я должен иметь дело с чем-то крупным и более достойным, нежели эти издания. Мои постоянные клиенты очень притязательные и искушенные люди.
- Как с тобой сложно... - Марти шмыгнул носом. – И сколько я должен?
- Шестьсот фунтов, мистер Сайнз.

Немного поворчав, Марти спросил номер счета, куда и перевел деньги. На этом, к своему безмерному облегчению, Вотан распрощался с бестактным клиентом и отправился в паб.


Поужинав и немного поговорив с Аримой, он пообещал утром расплатиться за номер и получил в ответ приглашение заглядывать почаще. Беседа с веселой леди-бармен подняла ему настроение и несколько приглушила тревожные мысли о книге, что так волновали Вотана последние сутки. Закрывшись в комнате, он нашел в блокноте номер Розалин Уилшоу и, извинившись за поздний звонок, спросил, не имел ли ее отец привычки вести дневники.
- Да у него их целая кипа накопилась, - скороговоркой ответила Розалин и крикнула кому-то в сторону, что эти туфли она тоже возьмет. – Простите. Я свезла их в наш деревенский дом и сложила на чердаке. А почему вы ими интересуетесь?
- Я пытаюсь разыскать сведения об одной книге, и у меня имеются все основания полагать, что ваш отец мог знать о ней.
- Ясно. Такая незадача, я завтра утром улетаю в Токио, мистер Вотан. Вы торопитесь?
- Откровенно говоря, да. – Вотан почувствовал досаду.
- Поступим так – я позвоню нашему соседу, мистеру Эйриху, и он даст вам запасной ключ. Можете все осмотреть, я вам доверяю.
- Благодарю за помощь, мисс Уилшоу. Приятного путешествия.

Сбросив звонок, Вотан улыбнулся своему отражению в зеркале. Если до него книга принадлежала Рейнорду Уилшоу, который, по словам Ти Сайнза, уделял ей особое внимание, он должен был оставить записи про нее. Несколько часов, максимум день, проведенный в обществе его дневников, наверняка приблизят Вотана к ответу на вопрос, с чем он связался. Это радовало, но все же где-то глубоко внутри ворочалось тяжкое предчувствие, для которого покамест не было никакого основания. Тем не менее, Вотан на всякий случай решил соблюдать осторожность.

--------------------------------
*Торчвуд - Кардиффское отделение вымышленного «института Торчвуд», занимающегося изучением пришельцев и сверхъестественных явлений, о котором рассказывается в одноименном британском научно-фантастическом телесериале.

*Цай Лунь - китайский сановник династии Хань, которому приписывается изобретение бумаги. До его изобретения, бумагу в Китае делали из шелка.

Продолжение следует...