Восемнадцать лет спустя

1.

Воспоминания. Я помню практически всю свою жизнь. Лет с пяти и до сегодняшнего утра, которое тоже стало прошлым. Но в моей памяти нет времени. Это такой мешок, куда события падают и перемешиваются. Я могу приблизительно догадаться, в каком году, или даже в какой день было то или иное событие. Я поставил ярлычок. Запомнил. Я могу вспомнить, на какой кровати спал когда-то. Какая была подушка. Какое одеяло. Может быть, даже получится воскресить какие-то ощущения. Нежелание вставать на работу или учебу например. Или мягкость и прохлада подушки. Могу вспомнить нежные губы любимой, которая хочет до меня добудиться. Её губы. И её голос… Какое это было число? Какой день недели это был? Какая теперь разница. Это наше прошлое. И у него нет времени.

Конечно, не всё моё прошлое лежит в этом пыльном мешке. Самое нужное и самое важное я забрал с собой. В настоящее. Это мои идеи, мысли, способности. В мешке остаются какие-то впечатления, обрывочные переживания. Воспоминания. Которые к реальности уже не имеют никакого отношения, но до сих пор вызывают чувство тепла. То чувство, которое человек испытывает, когда достает из гаража старый ящик с игрушками. Перебирает по очереди каждую игрушку, а потом вдруг ослабевает и садится. Иногда даже на глаза наворачиваются слезы. Вот пистолет, с которым гонял воробьев. А вот любимый пупс сестры. А это цветные фломастеры и разрисованная тетрадь…

И воспоминания в моем мешке, как и эти старые, поломанные игрушки, становятся вдруг очень и очень привлекательными. Вот у этого воспоминания ухо оторвано, а это давно уже не перезаряжается. А это воспоминание вообще лишь небольшая часть одного большого. Никому ненужная и непонятная часть, но вместо того чтобы выбросить, я аккуратно складываем эту бесполезную часть назад в коробку и ставлю назад на полку.
Эти чувства знакомы всем. Это нормальные чувства ностальгии. Они скрашивают жизнь. Когда грустно или одиноко, когда встречаешься со старыми друзьями или приезжаешь к родителям в гости. Воспоминания всегда со мной. И практически всегда служат лишь украшением жизни.
Самое главное вовремя поставить ящик с воспоминаниями назад на полку. Потому что бывают моменты, когда вдруг ящик падает, и воспоминания наваливаются всей своей эмоциональной мощью. Когда вдруг вы оказались в родном городе или поселке, где не были лет двадцать. И вдруг: вот она, старая булочная… Вот он – старый полуразваленный забор у старого дома.

Или бывает так, что ваша жизнь пошла не по тому пути, как вы себе представляли. Тогда воспоминания начинают душить своими «а вдруг», «надо было». Им нельзя верить. Это всего лишь старые безухие и бесполезные воспоминания. Они уже не пригодны к жизни. Они существуют лишь для того, чтобы скрасить нашу жизнь и сделать её чуточку радостнее. Вернуться назад нельзя. Люди из прошлого легко снова могут стать людьми из настоящего. Но это уже будут другие люди.

2.

Звонок в дверь оторвал меня от моих размышлений. Воскресенье. Двенадцать часов дня. Кофе. Снег за окном. Звонок. В мою одинокую дверь. Причем не в домофон. А прямо в дверь.
Я неспешно поднялся из-за стола, натянул тапочки на ленивые, только-только проснувшиеся ноги и направил их к двери.

- Кто там?
- Юра? Здесь живет Померанцев Юра?

Голос. Я знаю этот голос. Я не слышал этот голос десять…. Восемнадцать лет. В горле ком. Надо потянуть время, не открывать дверь. Нет, еще рано. Только не сейчас. Еще минутку, я не готов. Это она. Но руки не слушаются. Они сами по себе. Привычным движением поворачивают ручку замка. Дверь распахивается.
Чёрная блестящая от снега шубка. На шее расписной платок. Кожаные сапоги. Зеленые глаза. Ярко-рыжие волосы. Мягкий цвет помады на губах. Марина. Осматривает меня оценивающим взглядом. Старые порванные на коленях джинсы, вылинялая футболка. Тапочки. Взъерошенные тёмные волосы. Покосившиеся очки. Карие глаза.

- Юра…
- Он самый. Пройдешь?

Марина переступила порог и осмотрелась. Ремонт в коридоре не делался семь лет, вешалка стоит с самого моего заезда. Полы не мыты две недели. В углу валяется старый проездной билет, на тумбочке старые газеты, пакет с двумя пачками макарон быстрого приготовления. Господи, как же у меня неухожено. Неуютно. Почему я раньше этого не замечал?

- Куда можно шубу повесить?
- Вот, держи плечики. Повесь сюда. Да, давай я помогу. Пока разувайся.
 
Марина наклонилась, расстёгивая сапоги, а я в это время пытался собраться с мыслями. Двадцать лет прошло. Я не видел Марину двадцать лет. Нет. Если быть точным – восемнадцать. Девятого января, я уехал. Уехал и мы больше не виделись. Не списывались. Не созванивались. Точнее нет, вру. Было одно письмо. Я написал ей прощальное письмо. Но она так и не ответила. А может и ответила, но тогда я скитался по съемным квартирам, и у меня практически не было обратного адреса.

- Пойдем… На кухню. Я завтракал. До… Пока ты не пришла…
- Я надеюсь ты свободен? Я тебя не отвлекла? – Марина позволила взять ее шубу, посмотрела в зеркало, поправила прическу и улыбнулась. Чуть-чуть располнела. Морщинки у глаз и на кончиках губ, нос чуть шире, волосы крашеные. Но улыбка всё та же. Моя любимая улыбка. Восемнадцать лет назад.
- Пока нет… Как раз сидел и думал, когда же ко мне Марина в гости приедет. А она всё не ехала… Как ты? Замужем, дети есть? Проходи, сейчас чай налью.
Она резко повернулась ко мне. И снова улыбнулась. А затем просто обвила руки на шее и поцеловала. Страстно. В губы. И мои губы тут же ответили ей.

3.

Поцелуй. Лично я отношусь к этому действу очень серьезно. Я бы даже сказал, мистически. Если девушки спрашивали меня когда, с какого момента начались наши отношения, я, не задумываясь, отвечал - с первого поцелуя.
По своей сути я стопроцентный кинестетик. Весь мир я воспринимаю через чувства. Мне нужно двигаться, что-то делать. Мне надо ощутить, почувствовать, дотронуться. Я, например, не очень комфортно чувствую себя, если не пожал человеку руку при встрече. Сразу начинается паника: а не обидится ли он на меня? А может я его чем-то обидел? Ну не просто же так он отказался пожать руку.

И вот когда начинаются отношения с девушкой - без поцелуя никуда. Даже если уже все обговорено, даже если сказаны самые главные слова - все это не то. Поцелуй. Вот оно. Вот с какого момента всё начинается. Вот когда я понимаю, кто передо мной. Понимаю, будут ли у нас отношения и стоит ли с этим человеком дальше общаться. Какой он, первый поцелуй? Нежный или страстный? Долгий, протяжный или аккуратный, нежный? Закрывала ли девушка глаза при поцелуе, а может, я закрыл? И хочу я того или нет - этот момент западает в память и уже никуда и никогда оттуда не уходит. Каждая мелочь, каждая секунда. Парадокс, но я даже помню ощущения. Поймут меня только кинестетики. Да, реально можно помнить ощущения. Например, мой дедушка умер много лет назад, мне было всего десять. Я даже лицо его не очень хорошо помню, больше по фотографиям. Но до сих пор не могу забыть, как целовал его жесткую щетинистую щеку, как седые острые волосы впивались в мои детские губы. Я помню именно ощущения.

И с первым поцелуем происходит то же самое. Он остается в памяти. Люди исчезают, ощущения остаются. Все что до и что после - уже не так важно. Именно после первого поцелуя я понимаю, что человек мой и мне с ним хорошо. Ни когда гуляешь под руку или общаешься. Ни даже во время секса. Первый секс остается в памяти каким-то размытым пятном. Всего лишь один из. А вот первый поцелуй - целая история.

Что происходит между мужчиной и женщиной, когда они смотрят друг другу в глаза, их лица сближаются и губы соприкасаются? Вдруг, в одну секунду два чужих человека становятся близкими. Я допускаю человека туда, куда не допущу каждого. И погружаюсь в него. Узнаю его. Чувствую его. С этого начинаются отношения. Да что там говорить, мы с вами родились после первого поцелуя наших родителей. С поцелуя, если хотите, начинается жизнь.

4.

То, что произошло здесь сорок минут назад – это был второй первый поцелуй. Первый поцелуй в квадрате. И, скажу вам, лучше ничего я в жизни не испытывал. С одной стороны это был первый поцелуй. Потому что передо мной стояла совершенно другая женщина. Чем-то отдаленно напоминающая ту Марину, которую я любил много лет назад. Лишь отдаленно. Но с другой стороны, это был тот же самый поцелуй. Те же губы. Я ощутил кожей, почувствовал, вспомнил их. Мы целовались именно так, как целовались много лет назад. Ощущение какой-то неописуемой радости, бесконечного спокойствия. Я вернулся домой. Вот что почувствовал я, когда мы целовались. И обнимались. И секс. Он был точно таким же. При этом совсем другим. Но я наслаждался даже не самим сексом. Я наслаждался запахом. Её запахом. Запах, который я не мог забыть восемнадцать лет. Я наслаждался теплом ее тела. И до и после Марины мне попадались холодные женщины. В прямом смысле этого слова – у одних были холодные кончики пальцев, у других холодные ступни, у третьих холодный кончик носа. Марина же была целиком от пальчиков ног до кончиков волос горячей женщиной. Это была единственная женщина, к которой мне хотелось залезать в постель ночью. Под тёплое одеяло и обнять это тёплое тело. Я наслаждался этими мелочами, которые вдруг вернулись ко мне. Всё то, что я пытался найти в других женщинах, по крупицам, вдруг вернулось ко мне целиком.

Марина, лёжа на кровати, свесилась и подняла с пола свою чёрную сумочку, в которой её правая рука уверенно начала шарить. «Телефон, - промелькнула мысль, - она ищет телефон. Она хочет позвонить, вызвать такси и уйти. Она исчезнет также внезапно, как появилась». Но вместо телефона из сумки вынырнула маленькая пачка сигарет и зажигалка.

- Можно я буду курить? – спросила она и, не дожидаясь ответа, затянулась. Она всегда так делала. Никогда не сомневаясь и не оспаривая свои действия. Раньше меня это раздражало. Сейчас я наслаждался происходящим.
Я лежал, прислонив голову к ее плечу, а пальцем правой руки водил по ее груди. Да, она стала другой. Но, видит Бог, она оставалась бесподобно красивой. Марина сбросила сумку назад на пол подняла свою правую руку и провела по моим волосам, при этом левая всё также дымила сигаретой. Я даже зажмурился от удовольствия. Говорить ничего не хотелось. Пусть этот момент продлится вечно. Пусть он никогда не закончится…

- Я читала все твои книги, - затянулась она, - все эти любовные истории. Они ведь все обо мне, правда?
- Правда… Я хотел написать о своих женщинах, я хотел написать о новой любви. Но в каждом рассказе появлялась ты.
- Я знаю. Именно поэтому я и читала их. Я читала твои книги как шараду. Где же появлюсь я? Из-за какого угла? Иногда, кажется, в «Идиотской любви», я уже отчаялась. Думала, меня там не будет. И читать было тяжело. Нудно. Не самая лучшая из твоих повестей, скажу тебе. И название дурацкое. Да еще и меня нет. Я уже почти закрыла эту книгу. Но потом вдруг я появилась. И всё. После этого «Идиотская любовь» стала моей любимой повестью. Я там такая… Роковая женщина.
- Там ты пособница убийцы, - улыбнулся я. Меня начал уносить сон. Но я держался из последних сил. Надо сделать кофе. Надо встать…
- Да. Я там очень хорошо вышла. Герои… они занимаются сексом в парке. Как мы с тобой. Мне было так смешно читать об этом. Это же были мы с тобой. Реальные. Конечно, мы никого не убивали... Но это мелочи. Я все равно узнала себя.
- Как ты меня нашла?
- Не знаю… Это было не трудно. Ты известная личность. О тебе пишут журналы. Твой адрес, в конце концов, есть в издательстве. Это не важно. Зачем я тебя нашла, вот это вопрос, который не дает мне покоя.
- Зачем? Может быть, чтобы остаться со мной навсегда?
Марина как-то странно повела плечом. То ли говоря: «не знаю», то ли «возможно», то ли «нет конечно», то ли «я не хочу об этом говорить». Угадать этот жест я не смог. Вместо этого я заснул.

5.

Книги. Я безумно люблю читать книги. Даже больше, чем их писать. Знаете, многие недооценивают художественную литературу. Особенно люди идейные. Политически активные, религиозные фанатики, какие-нибудь общественные деятели. «Мне некогда, - часто говорят они, - у меня много дел». «Что мне дадут ваши книги, - говорят они, - детские сказки».

И знаете – они, конечно, в чем-то правы. Если человек высказывает мысль, он видит логику этой мысли, он видит свою правоту. Иначе зачем было её выносить на общее обозрение? Действительно, чтение художественной литературы занимает массу времени. А дает… Что же она дает?

Это не простой вопрос. Например я, читая книги, общаюсь с человеком. Книги раскрывают новые миры, где я никогда не бывал, раскрывают типажи людей. Вот идет человек по улице, а я уже что-то да о нем знаею. Потому что читал. Потому что много читал. Книги помогают жить реальным миром. Да-да, не уводят из реального мира, как утверждают многие невежды, а именно жить. Книги – это теория жизни. Перед тем как приступить к жизни, можно прочитать какие-то инструкции. Конечно же, на практике будет все не так. На практике жизнь будет совсем-совсем другой. Но вы будете готовы к этой жизни. Где-то в отдельные моменты всплывут нужные фразы, необходимые примеры. Дон Кихот, граф Дракула, Евгений Онегин - зная их, мы лучше понимаем людей вокруг себя. Мир начинает играть новыми красками. И после прочтения десятка книг реально хочется общаться. Хочется узнавать людей, читать их. Не для того, чтобы что-нибудь получить от них. Или принудить их к чему-то. А просто потому, что их жизнь – интереснейший роман. И люди в ответ хотят раскрываться. Хотят рассказывать, хотят, чтобы их жизнь прочитали. Ты, читая, получаешь колоссальное удовольствие. И они, рассказывая, отдавая тебе частичку своего прошлого и переживаний, успокаиваются.

Те политики, религиозные и общественные деятели, которые отмахиваются от художественной литературы, точно также отмахиваются от людей. Им не нужен человек. Им необходимо донести свою идею. Отдать, не получить. Отдельный человек, личность в их руках – всего лишь инструмент чего-то великого, большого. Построения коммунизма ли, всеобщего спасения, райского блаженства. Чего угодно. Но вы, как личность, ему не интересны. У меня в голове стоит такой фильтр – если человек не читает художественную литературу, говорит что ему некогда, можете сразу поставить галочку – люди ему не интересны. Не скажу что это плохо… Я не скажу что это хорошо… Я вообще воздержусь от оценок. Просто интересный факт. Заметка на манжете. Громкая мысль в мокрую тряпочку.
А писатели – это люди, которые прожили массу миров. Которые знают людей, видят их, понимают их и, самое главное, любят общение. Чтобы писать, надо видеть, надо знать. Надо понимать. По другому ничего не напишется. Но самое любопытное, раскрывая миры близких людей, я переношу их в свои произведения, даже не задумываясь об этом. Знакомые говорят мне: о, как здорово, ты написал обо мне! А у меня  и мысли даже не было… Писать специально об этом человеке. Просто он чем-то запомнился, запал в душу. И его образ живет теперь в голове. В голове, как и в книге, его уже давно зовут по-другому. И ведет он себя часто не так, как вел бы себя прототип. Но все равно они похожи. Они совпадают в мелочах, в жестах, в отношениях к жизни.

6.

Получается, образ Марины жил в моей памяти все эти восемнадцать лет. И все восемнадцать лет, вопреки моему желанию, всплывал в моих произведениях. Но даже не это удивительно. Удивительно, что восемнадцать лет спустя это образ в голове и реальная Марина, Марина восемнадцать плюс – они совпали. Да, реальная Марина чуть-чуть постарела. Стала чуточку циничнее. Улыбка грустнее чем раньше. Кожа не такая нежная и гладкая. Но это мелочи. Образ. Образ остался тем же самым. Восемнадцать лет я смог хранить этот образ незапятнанным в сердце. Я смог пронести его через время и пространство. И это меня пугало. Ужасно пугало.

Я открыл глаза. Пустая помятая кровать. Подушка, пахнущая ее духами. Пустая подушка. Конечно, она ушла. По-другому быть и не могло. Она пришла чтобы уйти. Ей хотелось узнать, помню ли я ее. Хотелось просто поиграть. И она снова выиграла. Как и восемнадцать лет назад. Она всегда получала то, что хочет. Такая уж натура. Так и должно было случиться. Никак иначе.
Из кухни донесся бесподобный запах жареной яичницы. И чего-то еще. Чего-то важного и ценного. Запах уюта. Запах семьи. Запах, которого много лет не было в этом доме. Я вскочил с кровати, напялил свои рваные джинсы и направился в сторону запаха. Он манил меня как дудка Гамельнского крысолова. Манил на погибель.

Марина босиком, в джинсах и моей футболке. Около плиты. В моем доме, около моей плиты. Место, куда не допускалась ни одна женщина, которая ночевала в моей квартире. Но сейчас… Сейчас мне казалось что так и было. Каждый раз, просыпаясь, я выходил на кухню. И на кухне была она. Все восемнадцать лет. Марина повернулась ко мне и на лице появилась та самая родная улыбка.
- Как ты, выспался? – тихо спросила она. Я подошел, обнял ее сзади и поцеловал в шею.

- Выспался. Я думал ты ушла.
Снова этот непонятный мне жест. Повела плечом. Раньше его не было.
- Где у тебя тут тарелки? Господи, как же у тебя не уютно, Юр. Как ты вообще тут жил? Давай поедим. Я жутко хочу есть. Молоко хоть свежее у тебя? Можно пить?
- Можно… Тебе всё можно.
- Думаешь? – она хитро улыбнулась. Обвила меня руками. Я крепко прижал ее к груди гладил по волосам. Тем самым. Родным до боли волосам.
- Ты останешься со мной? Останешься со мной навсегда? - тихо спросил я. И замер. Я хотел услышать ответ, но ужасно боялся этого ответа. А она лишь повела плечом. Надо обязательно разгадать, что означает этот жест. Обязательно. Иначе ничего не получится. И да. Вот чего не хватало Лере из моей новой повести. Этого жеста. Он подчеркнет неопределенность её чувств к главному герою…

7.

Счастье. Иногда бывает  так – все вокруг думают, что человек счастлив. Он выкладывает в соц.сети кучу селфи, улыбается, тусуется, у него куча друзей. Он весь такой живчик. На каждом заборе пишет: как же я счастлив. И все ему тихо завидуют. Думают: какой он молодец, как ему повезло. А потом вдруг раз – и этот везунчик на скорости девяносто километров в час направляет автомобиль в Москва реку. И эти самые все снова думают: ну, это случайность. Он был просто пьян. Ну не может счастливый человек покончить жизнь самоубийством. Ведь у него же всё, всё было, думают эти остальные. И пишут, пишут на стену, какое же несчастье, как же тяжело, как же так получилось. Такой человек ушел из жизни.

А знаете как на самом деле выглядит страничка счастливого человека в соц.сетях? «Был последний раз 2 июля 2012 года». В день своей свадьбы. И никто ему не завидует. Никто не пишет: о, чувак, как же круто, ты побывал на Гоа. Счастье – это тихий зверек. Оно никогда не шумит, оно не требует к себе лишнего внимания. Наоборот, оно боится пристального внимания. Это очень робкое, нежное и беззащитное существо. И чтобы с ним подружиться, надо быть очень аккуратным. Вот так, варварски, с шумом и гиками счастье не получишь. Большая вероятность, что ты его спугнешь и всё. И ищи потом ветра в поле. Но если ты приручил его – оно полюбило тебя – тогда, конечно, проще. Вы можете, например, вместе сесть и выпить. Поболтать о жизни. Можете вместе поехать на море.

Но при всем при этом счастье никогда до конца не будет вашим. Однажды оно все равно может уйти. Такое уж оно… Непостоянное… И не надо бояться этого непостоянства. Не надо убегать и говорить: фи, зачем же мне стремиться, приручать его, ведь оно все равно уйдет? Нет, счастье не любит такого отношения. Его надо приласкать, обнять, погладить по головке и сказать: пока ты со мной, я сделаю все, чтобы нам было хорошо вместе. А когда ты уйдешь… Когда ты уйдешь я буду скучать.

Счастье – оно непостоянно. Оно своенравно. Сегодня есть, завтра может не быть. А может быть, оно останется с вами на всю оставшуюся жизнь. Этого не угадаешь. Да и не надо. Просто, когда оно пришло к вам, приласкало, обняло за плечи – наслаждайтесь. Наслаждайтесь своим счастьем. Пусть и сиюминутным. Вернуть назад ничего нельзя. Люди из прошлого легко снова могут стать людьми из настоящего. Но это уже будут другие люди.  Но счастье от встречи с ними от этого не становится менее значимым.