Солнечный лучик в ладошке

Вместе

-Ну скажи мне, я  же особенная, да? Особенная? Ну, подожди, ты не смейся, и обниматься не лезь, ты вот мне объясни... скажи, чем я особенная? Ну вот чем?
-Да всем... Начиная от дня рождения 29 февраля. Глаза у тебя особенные, большие и лучистые, и рассыпаются голубыми искрами вокруг, когда ты смеешься. Особенная тонкая талия и маленькая упругая грудь, которая помещается в моей ладони.
-Ой, как красиво ты говоришь. Ты прямо поэт. Ты поэт, да?
-Не-е... Я циничный, побитый жизнью журналюга. Но в душе, в душе, конечно поэт!
-Вот опять ты смеешься и обниматься лезешь, я на работу уже опаздываю! Отоспись, покушай, жди меня. Я приду и буду спасать тебя от твоей работы!

Он

Убежала... Она - это моя женщина. Я ее знаю два года, восемь месяцев и двенадцать дней. Она смешная. Старше меня на шесть лет, но по сути - ребенок. Доверчивая, удивленная. Из тех миниатюрных женщин, которые всегда выглядят значительно моложе своих сверстниц и фигуркой и лицом. А отношение к жизни... Ну, вот знаете, она может притащить какого-нибудь задрипанного котенка и носиться с ним. А если не притащить, то где-нибудь подкармливать. Или вот она может обижаться, как маленький ребенок. Подшутишь над ней, так легонько, не обидно. А она поверит, глазищи свои огромные распахнет удивленно-удивленно так, знаете. Головку на бок чуть склонит и спрашивает: «Правда, что ли?»И не могу я продолжать вешать ей лапшу на уши, признаюсь, что пошутил. И тут же выражение ее лица меняется с удивленного на обиженное. Глаза моментально увлажняются, губешки обиженно оттопыриваются. Ну, ребенок, чистой воды, ребенок! Чем все заканчивается? Обычно, я начинаю в очередной раз, клясться, что не буду над ней подшучивать и разыгрывать. А потом мы миримся. Иногда бурно, иногда нежно. Ну,  в общем, вы понимаете о чем я говорю.
Я  ей не муж. Пока еще или вообще, не знаю. И вместе мы не живем. Мы встречаемся на ее территории, или на нейтральной, но чаще на ее, конечно. Иногда у нас выпадает несколько дней. Тогда мы проводим их вместе, каждый час, каждую минуту, ни на что не отвлекаясь. Потому что для меня очень мучительно находиться далеко от нее. Тоска, тоска...
Люблю я ее, увидел и полюбил. Не верите? А я верю. Никогда не верил, а тут поверил. Сложился у меня в голове пазл. Всю сознательную мужскую жизнь крутился в голове, крутился, а в тот раз... Бах... И сложился.
А как же жена, спросите вы? Жена... Про жену я не думаю, когда с ней. А когда с женой, думаю про нее. Такие дела... И колет мне душу это все острым ножом, а иного не дано. Из семьи  не могу я  уйти, сейчас, по крайней мере. У меня ребенок-инвалид, понимаете? Почему? Да кто его знает почему. Я после этого в Бога верить перестал...

Она

-Вы знаете, Вы только не волнуйтесь, но я не слышу сердцебиение плода. Не улавливаю. Похоже на замершую беременность. Вы подойдите завтра к двенадцати часам, Вас еще один специалист посмотрит, чтобы полностью исключить ошибку.
Выхожу на ватных ногах, чуть не упала, споткнувшись о порог. Муж на улице ждет, увидел меня, начал было улыбаться.
-Что случилось? Что? Ты белая как мел... Говори...
-Андрюша, ребеночек замер.
-Как замер? Что? Что ты такое говоришь!Не реви! Говори толком!
-Не кричи на меня, - я обессиленно опускаюсь на скамейку, - Не кричи. Сердца у него не слышно. Замершая беременность.
-Это точно? Точно? Я тебя спрашиваю? Ошибки быть не может? Что еще сказал врач?
-Не кричи! Сказал завтра подойти к двенадцати, еще раз будут смотреть... Я устала.
Такая мучительная боль в голове, даже плакать больно.  И сразу какое-то ощущение старости или тяжелой болезни.  Не страха, а чего-то неотвратимого. Чему сложно противиться. Какая-то безысходность. Безысходность... Какое страшное слово. Без исхода... эта  страшная приставка «без».
Я лежу на диване свернувшись в клубочек, шум раздражает, свет тоже. Потому шторы задернуты. Тишина, полумрак. Плакать я уже не могу, лицо опухло. Три года назад мне поставили диагноз: первичное бесплодие. Но я  забеременела,  а  оказалось, что радоваться нельзя было, организм обманул. Посулил надежду и отобрал. А теперь поставлен диагноз: вторичное бесплодие...
После второй замершей беременности, с мужем мы разошлись. Нет, не из-за этого. Просто стали чужими. А может и сразу были чужими? Кто же теперь скажет?

Вместе

-Розы? Просто так? Как здорово! Спасибо, мой хороший! Ну, давай я тебя расцелую! Хотя ты же знаешь, не люблю цветы в букетах! Но за банальную идею сделать приятное, хвалю!
-Бе-бе-бе! Это же ты особенная! А я, так - сплошная банальщина!
-Ага! Я и  не отрицаю. Но... Жутко, просто до одури, любимая моя банальщина!
-Прямо таки  до одури? Слово-то какое!
-Ты же журналист, ты же наверное любишь такие словечки! Одурь! Звучит!
-Не-е! Не звучит! Это ты звучишь, когда я тебя ласкаю!
-Ага! Как иерихонская труба? Или как скрипка?
-Вот дурочка! Какая еще иерихонская труба! Как скрипочка или жалейка!
-Ой, как скрипочка, как жалейка! Поэт ты мой!
-Ты знаешь, а я тебя огорчу, я уже завтра вечером должен быть дома.
-Как завтра? Ты же говорил через три дня!
-Тихо-тихо, ну ты что, в самом деле? Шучу я! Через три дня. Шучу!
-Зачем ты так шутишь! Я уже чуть плакать не начала! Не шути так больше, не надо! Аж сердце зашлось! Дурачок какой!
-Ну прости, не думал, что так сильно огорчишься!
-Ты ужасно глупый! Я по тебе тоскую, как собака без хозяина! А ты шутишь, так...
-Как?
-Жестоко, вот как!
-Ну, ладно... Все-все, вдохнула-выдохнула и... Улыбайся, а то уже вон, губешки надула... Глупая моя! Куда же я от тебя денусь?..

Он

Ушла она от меня. Ушла тихо, без истерики, без претензий, без упреков. И самое страшное, что мне показалось, без сожаления. Ушла, как отрезала. Дверь тихонько притворила и все... Тихо, пусто...Я как дурак сидел на этой широкой гостиничной кровати... Сидел и думал, как быть и что делать. Может, если бы она кричала, плакала, истерила, обвиняла бы меня в чем-то или сожалела, злилась, было бы наверное легче. А она все молча, тихо, как при покойнике...
Я же уже говорил, что иногда мы встречаемся не у нее, а где-нибудь в  гостинице. Ей так иногда нравится, менять место действия и декорации, как она выражается. А я и не возражаю. Раз так нравится, значит так надо... Я с ней не спорю.
А на этот раз я специально не хотел, чтобы мы были у нее дома. Разговор у меня к ней был. И чувствовал я, что не простой у нас состоится с ней разговор. Не простой...
 Понимаете, выяснилось, что жена моя беременная вторым ребенком...
 Тогда, девять лет назад, после рождения наше особенной  девочки, мы как-то и не думали  о втором ребенке, тяжело было. Знаете, солнечные дети они требуют много внимания, терпения и внутреннего мужества. Они требуют безусловной любви. Все дети нуждаются в этом, но солнечные особенно. Когда дочка родилась, я много чего узнал об этой болячке. Точнее, даунизм - это и не болезнь вовсе, это -генетическая патология. И не такое оказывается это  редкое явление. Как показывает статистика в среднем встречается один случай на 700 родов. И нам, здоровым и, заметьте, молодым родителям выпал этот один из семи ста случаев.
Сначала было страшно, потом тяжело. Жена первое время переживала тяжелейшую депрессию. То истерика, то неприятие ребенка, то наоборот сумасшедшая нежность. Чтобы отдать куда-то девочку, вопрос не стоял. Не так мы с ней воспитаны. Наша радость, знаете ли  и наша боль. Столько всего пришлось  пережить. Но мы справились. О втором не думали, хватало забот и так.  А потом все пришло в привычное русло. И чувства мы стали испытывать друг к другу скорее родственные, нежели страстно-любовные. Нет, секс, конечно, был, но скорее, как обязательство. Ну, собственно, что я вам рассказываю, вы и сами все это понимаете. Как у большинства бывает, так и у нас было.
А потом, я встретил ее. Мою Женщину. Ровно два года, восемь месяцев и двенадцать дней назад... и полюбил... Догадывалась ли жена? Не знаю, может и догадывалась, но не говорила, а может и не догадывалась.
Две недели назад за завтраком, жена внимательно посмотрела мне в глаза и сказала, что беременна. Как бы вам объяснить,  какую бурю эмоций я испытал. С одной стороны, радость за то, что Бог дает нам второй шанс. А с другой стороны жестокое разочарование. Я не хотел этого ребенка от жены, я хотел его от другой женщины. И я понимал, что это крушение всех моих надежд и будущее мое однозначно, и оно не похоже на то будущее, которое я рисовал себе в мыслях. И та, другая, может и не родит мне никогда, потому как поставили на ней крест врачи, но я то на ней крест не ставил. И пробовать я бы с ней хотел снова и снова. Но...

Она

-Юлька, плохо мне, плохо. Не могу я без него!
-Ну позвони ему, он же примчится, потому что он точно тоже без тебя не может. Любите вы друг друга. Ясно же это!
-Нет, Юль, не буду я ему звонить, переживу. Не могу я так... Не смогу я ему родить, ты же знаешь... А там ребенок будет. Это после всех их переживаний с дочкой больной! Лишняя я там, понимаешь, лишняя. Блин, Юлечка, как подумаю, что там ребенок будет, так прямо убить его готова. Хотя, я же все время знала, что жена есть, значит и близость есть. Но это было как-то бездоказательно что ли, по обязанности вроде опять же...не знаю, как это объяснить. А тут пришел, в глаза смотрит, как побитая собака. И выдает мне, что жена беременная... Знаешь, у меня аж сердце зашлось...  И чувство такое, вроде это я - жена и узнала об измене мужа.  Такое опустошение. Потом пошла молча в душ, умылась. Он суетится, просит, чтобы я не молчала. А не могу ни говорить с ним, ни смотреть на него. Ушла... Потом рыдала, как белуга... Больно мне так, Юлечка, больно...
-Ну что ты, ну не надо так! Не первый он и не последний.. Если решила пережить, то крепись, дорогая! Я всегда тебя поддержу...


Он

Три месяца уже прошло, как я без нее живу. Как живу? Ну, как-то живу. Как во сне. Как будто это и не я вовсе, а кто-то другой. Я даже шучу и улыбаюсь. На работу хожу, статьи пишу, с главным спорю, дома за женой ухаживаю, токсикоз у нее сильный. С  Ваней только,  с  другом моим  не могу притворяться. А так, внешне, все вполне благополучно. Только душа стонет. Звоню ей по несколько раз в день, телефон абонента временно недоступен. Симку видимо сменила, на работу звоню, говорят, что сегодня не пришла. Пытался у работы встречать, один раз даже увидел, быстро вышла в черных очках, села в машину и уехала, я даже и ничего не успел сказать. Домой к ней  пьяный приезжал, звонил пол-часа, не открывает. Хотя знаю, что дома она была. В общем, вычеркнула она меня окончательно и шансов никаких у меня нет. И вот странное дело, я ведь себя виноватым чувствую, вроде как это  я  не  от своей жены ребенка жду, а от чужой женщины... А своя, это она, и она меня не прощает. И вроде бы это я не своей жене с ней изменял, а ей со своей женой. В общем, все в голове перемешалось. И тоска... Тоска...


Она

-Але! Мамочка! Как ты? Все нормально? Я как? Я тоже хорошо. И чувствую себя хорошо. УЗИ? Что УЗИ? На УЗИ девочка. Голос почему такой? Нормальный голос! Мама! У меня девочка будет с синдромом Дауна. Да, это сто процентов! Ошибки быть не может!Предлагали прерывание. Я что? Я отказалась. Мама-это мой ребеночек. От моего самого любимого мужчины. И никакое прерывание  я делать не буду! Он? Он не знает, я же говорила тебе, что мы расстались... Мамочка, смогу я воспитать сама. Почему не смогу?Ну и что что больной? Так я же здоровая! Не плачь, мамочка! Все будет хорошо! Хорошо, слышишь! А девочка  эта - подарок Бога, понимаешь, маленький солнечный лучик в ладошке! Я люблю тебя, мамочка!