Раскол. Глава 2

Моё сердце билось в бешеном ритме. Всю меня покрыл холодный пот. Я мгновенно проснулась. Яркий свет сразу же ударил мне в глаза. Первое, что я увидела – это белый потолок, белые стены и совершенно незнакомые мне люди. Одна женщина лет тридцати рыдала, а высокий мужчина, возраст которого я не могла определить, её успокаивал. Девушка, года на два старше меня, безразлично смотрела в окно. Двое мужчин в белых халатах – видимо, врачи – тихо о чем-то разговаривали.
Я находилась в кровати под белым одеялом в белоснежной пижаме. Я лежала под капельницей. Нога у меня была в гипсе, и я почувствовала ужасную боль, пытаясь пошевелить ею.
Из этого всего я сделала вывод, что я в больнице. Но почему я не помню, что случилось?
-О, вы очнулись, мисс Келли? – спросил врач.
Я попыталась приподняться, чтобы понять, кому он это сказал. В палате, кроме меня, больных не было, следовательно, он сказал это мне. Но почему мисс Келли? Я помню, что моя фамилия Холидэй! Как так?
-Это вы мне? – спросила я.
Женщина, которая рыдала, подбежала к моей кровати и схватила меня за руку.
-Как ты, Аннабель? Зачем ты это сделала, солнышко?– спросила она.
-Простите, я Вас не знаю... Я не знаю, что случилось… Кто Вы?
Женщина побледнела. Видно было, что она очень испугалась.
-Как? Ты совсем меня не помнишь? Я ведь твоя дорогая тетя Мэри. Совсем меня не узнаешь? – отчаянно спрашивала она меня и ещё крепче сжала мою руку, от чего мне стало больно. Видимо эта боль отразилась у меня на лице, потому что тетя Мэри ослабила хватку.
Я попыталась вспомнить, хоть это было и лишним, ведь нельзя вспомнить того, чего не знаешь или никогда не видел. В памяти ничего так и не всплыло, никаких даже отдаленно похожих образов. Я помотала головой, мол, нет, не помню. Женщина упала в обморок. Врачи подхватили её и дали понюхать нашатырь, после чего она очнулась.
-Я выйду подышать свежим воздухом, Ричард,- сказала тетя Мэри мужчине и вышла с палаты.
Я взглянула на человека, к которому она обращалась. Наши взгляды встретились. Его глаза были наполнены грустью.
-Меня ты тоже не помнишь?- спросил Ричард, едва сдерживая слезы, а затем почти шепотом добавил, - доченька…
Доченька? Это ещё что? Я совершенно точно знаю, что этот мужчина – не мой отец.
Все. Кажется, я поняла. Это продолжение того страшного и странного сна. А что ж ещё, как не сон? Знаете, бывают такие сны, когда тебе снится, что ты спишь и видишь сон, что ты спишь и видишь сон… и так до бесконечности. То есть сон во сне. Потом ты просыпаешься и думаешь, что проснулся, но на самом деле ты все ещё спишь. Кажется, сейчас именно такой сон. Ведь взаправду со мной такого не могло случиться.
Я молчала. Видимо Ричард понял, что я не помню его.
К нам подошли врачи. Один, что помладше, записывал все, что говорит тот, что постарше. Мужчины стояли, выпрямив спины. Они были похожими на тех врачей, которых иногда показывали по телевизору.
-Как вы себя чувствуете, мисс Келли?- спросил меня старший врач.
-Жива, как видите,- огрызнулась я. Я подумала, что хотя бы во сне мне можно делать всё, что захочется.
-Как Вас зовут?
-Аннабель.
-Сколько Вам лет?
-Четырнадцать, – ответила я. Это же очевидно.
-Какой сегодня месяц? Год?- продолжал задавать вопросы старшенький.
-Месяц? Ммм… Май, - уверенно сказала я, врач жестом показал: достаточно.
-Мистер Келли, Вам лучше пройти за мной,- он обратился к мужчине, что назвался моим отцом.
Врачи и Ричард вышли. В палате остались только я и странная девушка. Все это время она не проявляла никакого интереса к происходящему и лишь смотрела в окно. Что же там такого интересно за ним, что она постоянно туда смотрит? Девушка повернула голову ко мне. Должна отметить, она была красива. Шелковые каштановые волосы падали чуть ниже её плеч. Таких нежных глаз я не видела ни у кого! А цвет! Он был… миндальным? Необычный, в общем. Роста девушка была примерно моего. Она так приятно улыбалась своими тонкими алыми губами, что на душе потеплело. Затем незнакомка засмеялась и опять повернула свою голову к окну.
-Март,- сказала она.
-Прости?
-Сейчас март. Погляди, как снежинки выплясывают!
Я не могла встать с кровати, но отчего-то ясно увидела, как за окном падал снег. Все укрыто белоснежным одеялом. И оно пока что не было испачкано следами от людей. Сейчас был вечер. Уже горели уличные фонари, хотя на улице только начало темнеть.
Я не могла понять, как я это увидела. Хотя, это ведь сон? Значит такое вполне возможно. И я не стала об этом особо задумываться.
Девушка отошла от окна и тихонько подошла к двери, приложила ухо к ней, словно подслушивая.
-Они говорят о тебе, - сказала незнакомка. Затем, после пары минут молчания пересказала услышанное,- Они говорят, что у тебя амнезия. Но вскоре, ты все вспомнишь. Говорят, что тебя выпишут недельки через две. Это здорово!
Она искренне улыбнулась мне. Мне так ещё никто не улыбался. Девушка открыла дверь, и почти уже ушла, покинув меня совсем одну, но вдруг обернулась и сказала:
-Меня зовут Саманта. Я подумала, что раз у тебя амнезия, то меня ты тоже не помнишь. Я ещё приду. Отдыхай.
И она ушла. Я осталась наедине с собой. Белые стены больницы были спокойными и умиротворяющими. Я решила собраться с мыслями, и удивительно - они пришли ко мне на собрание!
Ну что ж. Амнезия? - забавное слово. Значит, все-таки это не сон. Тогда сколько же дней я упустила из моей памяти? Может месяцев? Сколько мне сейчас лет? Так, без паники. Нужно хорошенько все обдумать. Итак, насколько я помню, мне четырнадцать лет, но по реакции врача, смею судить, что мне уже больше, чем четырнадцать. С этим понятно. Далее, я помню, что жила в детдоме, то есть мамы и папы у меня никак не может быть. Но тут объявляется мой якобы отец! Следовательно, меня удочерили. Именно поэтому моя фамилия изменилась. Придется к этому привыкнуть. За окном март, в моих воспоминаниях – май. Должно быть, прошел почти год или даже два. Это я вскоре выясню. А увиденный мной пейзаж за окном – это, скорее всего, лишь моё собственное воспоминание. Вроде бы всё себе объяснила? Ах да! Что я здесь делаю? Что такого случилось, что мне пришлось ложиться в больницу? Я нагрубила главе местной банды и меня избили? Я попала в аварию? Мой самолет разбился? Я упала с дерева, спасая кошку? Я не знаю. На этот вопрос я не могла ответить сама. Думаю, что вскоре это выяснится.
Меня клонило ко сну, хотя было столько неразрешённых вопросов, ответ на которые мне ещё предстоит найти. «Утро вечера мудренее»,- подумала я. Затем закрыла глаза и мгновенно уснула.
Две недели пролетели незаметно, хотя меня и разрывали на части грусть, одиночество и тоска. Впрочем, раньше это было моё обычно состояние, не знаю почему, но сейчас из-за этого я чувствовала себя как-то по-другому. Иногда ко мне приходила Саманта. Но она почти все время молчала. Иногда она представлялась мне заново. Возможно, девушка думала, что из-за амнезии я плохо запоминаю? Но я отчетливо помню все, что случилось после того, как я очнулась. Саманта почти все время смотрела в окно, не говоря ни слова. Словно нельзя смотреть в окно в каком-то другом месте! Признаюсь, она была очень странной. Как будто не от мира сего. Временами я её не понимала. Несмотря на это, девушка всегда была весела, смотрела на мир позитивно. В её глазах сверкала любовь к жизни. У неё было все то, чего не хватало мне. И это несколько расстраивало меня.
Я хотела быть похожей на неё. Но я определенно не хотела ничего менять в своей жизни. Глупо, да? Я привыкла быть такой, какая я есть. Я всегда пыталась копировать поведение, повадки, манеру речи своих кумиров. Я потеряла себя, но одновременно осталась той же. Впрочем, я давно осознала, что как ни меняй себя, ничего не получится. Мир будет продолжать видеть тебя так, как ты представилась ему впервые. И ничего не поменяется. Тогда зачем стараться? Зачем из кожи вон лезть, чтобы попытаться изменить то, чего изменить никак нельзя? Это лишняя трата энергии. Так я думала, и так буду думать. Я просто должна прожить эту жизнь спокойно и без лишней суеты. Быть решительно «как все».
За две недели я все-таки узнала ответы на некоторые мои вопросы. Теперь мне шестнадцать лет. Я не чувствую себя на шестнадцать. Да и на четырнадцать тоже не чувствую. Мне до сих пор кажется, что я все ещё маленький ребенок. Также я узнала, что меня удочерили в конце мая. Но этого я, естественно, не помню. Миссис Келли умерла в аварии спустя год после этого. Больше о ней ничего не рассказывали. А затем Ричард Келли воспитывал меня один.
На самом деле я тоже попала в аварию. Как и при каких обстоятельствах, мне не хотят говорить. Может они и сами этого не знают. Впрочем, меня это не очень волнует.
Я все ещё никого не могу вспомнить. Может после общения с теми, кого забыла, что-нибудь да всплывет в моей памяти. А нет, то так и будет.
Сегодня мне сняли гипс. Нога уже не болит, и я могу нормально ходить. Только врачи сказали не сильно напрягать ноги.
Завтра мистер Келли заберет меня домой. В мой дом. Мой. Некоторое время я даже радовалась, что у меня есть собственный дом. Возможно даже собственная комната! Хотя теперь, мне страшно, потому что я не знаю чего мне ждать.
Но это будет завтра.