Alkona - 139

"Алькона" психологический триллер с сексуальным уклоном...
"Меж оргией разврата и святым актом любви, существует незримая грань. Где Бог почти вплотную с Сатаной. Где Сатана так рьяно ловит души..."

Мали отбросила ключ на верстак и подошла к Альке и поцеловала его в губы, это был особенный поцелуй.
– «Дурашка ты Алька. Я люблю тебя, пусть это звучит и глупо. Ты спас нашу раннюю любовь и это самое главное. Они все придурки, мальчишки, помешались на этом предании и предали любовь. И из-за любви я пойду на любой фронт. Я тоже подпольно из знатного рода, но который давно потерял свой титул. И тоже из-за этого предания. Нам оно уже не нужно. Нам нужна любовь и настоящая любовь».
Альке же осталось только воздеть брови и развести руками. Одно Алька понял определённо, феномен у него проявляется только на уровне полового ража, оттого девчонки и летают от его секса. А дальше, это как-то влияет на иммунную систему и усиление рефлексов и инстинктов, что заведуют крепкостью и здоровьем организма и его защиты от болезней, заражений и прочей агрессивной среды. Его гормоны жизнестойкие как динозавры и выживают в любой среде. Но это может отчасти и мутации. Вон дед какой ещё крепкий. И о предании ему ни звуком, но может он ещё проверяет Альку, выдержит ли он все испытания. Единственное, в чём Алька сомневался, это в вине истины. Что-то подразумевается под этим понятием, но что? Его бы давно производили или сохранились бы рецепты. Это скорее всего какая-то древняя вера, ещё до прихода иисуса. Сильная вера. Даже магия – это скорее всего состояние психики. А психика – это бог. Это вся вселенная. Мы стоим на пороге вселенной и Алька первый астронавт, который откроет её через психику.
Алька лежал на траве и смотрел на звёздное небо, а Мали ползала по нему и целовала и ласкала ладошками его тело. Ему было хорошо и безразлично, он думал, глядя на звёзды. Неужели он мост в космос? И эти видения у Симки и Сюзи, связаны с космосом? Значит та древняя вера была основана на звёздах.
– «Слушай меня, моя фея любви. Давай отречёмся от тёмного прошлого. Даже от руин замка, если там погибли невинные души. Сколько сейчас ходит по земле потомков, разорённых и разграбленных дворянских родов, ради тщеславия, жадности, власти. Сколько невинных преследовала инквизиция церкви, сжигая на кострах. Сколько было убито ножом в спину и отравлено ядом. Мы не должны отвечать за всё это. И воскрешать это. Это предание и прошлое похоронено на веки. И это говорю я, как какой-то там потомок, какого-то титулованного рода. Мы – новые. Мы – будущее. И мы должны быть светлым будущим. Разве не ради этого скрещивали мечи и погибали наши предки? Ради нас. И мы теперь судьи этого мира. И мы будем строить новый мир без всяких предрассудков прошлого. И не будем сотворять веру, которая может завтра станет святым храмом, а послезавтра вызовет волну новых демонов жаждущих власти и богатства. Новую волну убийств и отравлений ради этой веры. И тогда тёмное прошлое вернётся и выиграет снова. Давай быть просто людьми, мальчишками и девчонками, а не святыми отцами и девами, за которых станут склонять головы тысячи. Я не маньяк своего эго. Я не забуду о том, какого я рода из прошлого, великого или убогого. Я не стану никогда дрожать и трястись за какое-то там приданное прошлого. Я сам сделаю свою судьбу и заработаю себе кусок хлеба. Насущного хлеба. Сегодняшнего и завтрашнего хлеба. Предкам светлая память, но не более. Мы их новое продолжение. И нам решать что это за мир вокруг нас и как с ним распорядиться. За новое, только за новое. Ради наших будущих потомков», - разрядился тем, что нахлынуло в душу Алька и Мали всмотрелась в его лицо, смотрящее на звёзды и казалось в его глазах тоже светятся две звезды.
– «И тогда, мы простим всех рабов прошлого, которые сами стали молиться на это наследие. Которые решили повторить историю вспять, снова. Воскресить падшие души из могил и взять себе величие и богатство на предках и их наследии. Мы им всё простим и забудем. Прошлое – должно быть предано забвению. Оно не должно повторяться в молодых душах. Пусть нас очень мало, это не важно. Прошлое не оденет хомут на наши шеи. Руки предков тянущиеся из могил не смогут нас взять за ноги. Так мы завтра на моратории и порешим. Кто захочет остаться с наследием прошлого, - бог им судья, но они не с нами. Мы открестимся от всего этого раз и навсегда», - продолжила в тон Альке, Мали и поцеловала его в губы.
Утром в саду она лежала в тонкой прозрачной мантии на голое тело.
– «Бесстыдница», - как обычно проворчала бабка Полония проходя через сад и Мали расхохоталась, задорно и искристо, она была свободна духом и душой от любых предрассудков.
– «Как продвигается воскрешение динозавра? Что-то Мали сегодня по утру больно весёлая? Не согрешила ли она вчера с мораторием?», - хитро выдала Агнеса, повернув лицо к Мали.
– «Ремонт продвигается только в будущее. В остальном ты не угадаешь. Потерпи пока придут гости», - запросто ответила Мали. И вот пришли, Роден, Барби, Лари и нынешний временный лидер мальчишек - Матус. Римма снова оказалась тут, но никто её присутствию в саду Мали не возражал. И Алька заподозрил, что она снова хочет поиграть с ним в секс. Мали изложила суть идеи как могла.
– «Погоди, ты хочешь сказать, что надо отречься от предков, чтоб стать новым?», - спросил Лари.
– «Зачем от предков? От приданного прошлого или наследия, понимай как хочешь. Надо делать свой мир», - ответила Мали.
– «По-моему это какая-то бредовая идея», - только и сказал Роден. Мали была довольная и молчала.
– «Но если мне к примеру по наследству принадлежит полдома. Имущество и прочее. И я должен от этого отказаться?», - не поняв спросил Матус.
– «Причём тут вещи? Ты сам кто или что? Как ты жить будешь, по традициям предков, или ради дома, вещей, денег? Как ты сам развиваться станешь. Скажу проще, старое – это понятное, принятое, выверенное временем и вымощенное опытом. Новое, - это неизведанное, неясное, связанное с твоей личной фантазией, талантом и риском. Бесталанных людей нет. Если ты станешь применять известные приёмы в своём в новом там понимании, - это только обновление старого, но не новое. Проще, тут ничего пока нового нет, кроме замка купидона. И истории амуров, а это всего лишь пару лет», - пояснил как мог Алька.
– «Погоди, я знаю таких по сайтам и немало, кто пытался лепить новое движение, новый мир, но ничего из этого юмора не вышло...», - начал было Лари, но Роден его перебил, - «...Да, что тут не ясного. Первое всегда как святое, правда? А первым открывал амуры Алька. Приветствуйте нового святого отца...».
– «Да пусть будет так, как считает Роден по своему уразумению. Но ведь я к примеру отрекаюсь от какого-то там наследия деда Марадона, вообще. Неужели так трудно понять, что у новых не может быть ни привилегий, ни титулов. Это просто мальчишка и девчонка», - дал отступную Алька и Роден хитро улыбнулся ему.
– «Да Роден уже всё решил для себя. Он и так ясно что апологет старого мира. Только новое – это девчонка и мальчишка, и никаких программ, святых храмов или религии. Это же всё плоды старого мира. Следуя им, мы просто опять повторим прошлое. Круг замкнётся. Вот тебе Роден объяснение мораторию на секс. Секс – это как двери в будущее. Но их можно открыть только на пару. Я не собираюсь их открывать с кем придётся. Кто ты сам, вот в чём вопрос Роден», - ответила ему Мали.
– «Погоди ты Роден со своими амурами, тоже мне ромео. Я хочу просто понять. Вот новое движение скажем, - идея или политика, это эмблемы, это образ одёжки, это манеры поведения. Одёжку ещё можно состряпать самим, но скажем машину? Тоже надо создать своими руками и умом? Это конечно образно, но понятно», - спросил Лари. Алька вздохнул, -
– «Лари! Ты же вроде умный парень? Причём тут одёжки, символы, движения и политика? Уже ясно было сказано, - это мальчишка и девчонка. Это ты сам. Ты строишь новый мир вокруг себя, образно, а не пользуешься всем готовым, даже от лучшего друга. И конечно это каких-то вещей не касаемо. Это – человек. Это – мир человека. Это – его психология если хочешь. Что политика, что религия, всегда делит мир на своих и врагов. Что нам делить? Ты можешь это сказать? Девчонок что ли? Делай выбор и девчонки выберут тоже. Тогда и ясно станет кто кому более подходит. Новое – это не значит враг старого. Это не значит война, фронт или революция, чёрт дери. Нового ещё практически нету, кроме небольших крох за пару лет, натур, созревших на амурах».
И Лари немного смутился, -
– «Но ведь должна же быть какая-то идея что ли? Ради чего это всё и на чём основано?».
– «Да что там говорить? Они уже собрались и всех распределили, кто старый, а кто новый. Вот в чём фишка. Не хочешь быть новым, останешься с Ирмой и Лизой», - отмахнулся Роден на Лари.
– «Никто никого не делил. Шанс выбора дан каждому и не сей же момент. Для этого надо время. Пока будет идти выбор, мораторий снят не будет. Это для тупого Родена, раз он ещё не понял, для чего и отчего вообще у нас появился мораторий. Не новые и старые, глухой Роден, а парень нового мира и парень старого мира, такой же молодой. Но взявший себе план развития в будущее, на основе уже известных и выверенных примеров из старого мира. Ты сам вчера тут нам дал понять, что тебе важно наследие замка призраков», - отвадила его Мали, а Алька добавил, - «Мы предлагаем не спор, конфликт, альянс или обсуждения. А саму идею. А Роден уже от порога в силу своих домыслов отнёсся к этому с предубеждением, в штыки, предвзято. Это ещё голая идея, что тут делить? Каждый сам выбирает путь развития своей натуры и никто ему тут не указ».