Разговоры

Проехав на Волгу, я поняла, как неразговорчивы и угрюмы люди в столице. В Москве на пляже помню только одного говорящего. Подошел смелый, как ему казалось, мужик:
-Девушка, вы так точно не загорите.
-Не волнуйтесь так за меня. У меня все хорошо.
- Нет, надо полностью раздеться, чтобы загар прилипал, - бросает он на ходу как мелкий шкодник, подложивший кнопки и экстренно покидающий место преступления.
 Здесь же,  на лучшей русской реке, зайдя по колена в воду, я невольно вздрогнула от «здравствуйте», раздавшееся откуда-то сзади в исполнении пацана лет восьми, загорелого, смуглого, жадно врезающегося своим тонким тельцем в прохладу воды.
-Здорово, - ответила я ему и улыбнулась.
Потом какая-то женщина, немолодая и дородная, заговорила со мной, нахваливая воду:
-Какая прекрасная нынче водичка. Остужает, но ласково, нежно так. Хорошо-о-о-о
Другая наоборот, очевидно перегревшись, сетовала:
-Какая холодная вода, - и боком медленно, по сантиметру вползала в воду.
Вода действительно была выше всяких похвал – теплая и одновременно бодрящая, удивительно синего цвета, чистая, не цветущая, против обыкновения, с  мелкими боковыми барашками западного ветра и чайками, снующими за рыбой.
 Слева от лавочки на маленьком розовом байковом одеяле две девчонки, мокрые еще от вода, резались в дурака, потягивая из пакета пирожки.
Малыши  у воды строили песочные башни, которые смывала очередная большая волна, докатывающаяся до берега, от проплывающий  мимо баржи или теплохода.
Вдоль полосы воды сновали проворные тетушки, предлагая чебуреки, сосиски в тесте, семечки и кукурузу.
Раскаленный песок жарко жег ступни. Я вспомнила, как в детстве мы косолапой походкой на внутренних  сводах стоп, почти не касаясь земли,  долетали по бетонных ступеней, а там, небрежно обтряхивали ноги, обували сандалии и еще долго по дороге домой скрипели остатками песка на ногах.