Как меня усыновили

С тремя сотнями рублей в кармане я во второй половине дня прибыл в совершенно незнакомый Воронеж, не зная, как он меня примет.
Сдал чемодан в камеру хранения, вышел в город в поисках жилья. Долго бродил по частному сектору, пока на мой стук калитки одного скромного старого дома открыла женщина приятной наружности чуть более сорока лет.
На мой вопрос:
- Сдаете ли временно комнату абитуриенту?
Она любезно ответила:
- Я вам могу на два месяца предоставить комнату только в подвальном помещении.
У меня не было выбора, я согласился.
Это была небольшая прохладная комната, во дворе был хороший ухоженный сад, на небольшом участке росли огородные культуры, кругом бегали куры.
Вечером явился глава семейства и представился дядей Володей. Внешний вид и манера общения подчеркивали его нескрываемую интеллигентность. Он предложил мне платить ежемесячно за проживание 20 рублей, я согласился. С его слов я узнал, что его супругу зовут Верой Владимировной. Затем они попросили мой паспорт.
С самого первого дня я установил для себя железный режим: 6 часов – подъем, в течение часа зарядка, в 7 часов 30 минут – завтрак, затем – интенсивная подготовка к экзаменам по схеме 50 минут - учеба, 10 минут - перерыв и так до 21 часа. После чего выходил на часовую прогулку в ночной город.
Хозяева дома исподволь наблюдали за мной. Видимо, хотели убедиться, можно мне доверять или нет.
Где-то на пятый день ко мне подошел дядя Володя и сказал:
- Хасбулат, возьми свой паспорт, мы в твоем распоряжении оставляем весь дом. Ухаживай за садом, помидорами и курами. Упавшие яблоки, покрасневшие помидоры и яйца – твои. Мы уезжаем на отдых в Сочи.
В душе я ликовал. Каждый день куры давали мне пять яиц. Этот добрый жест хозяев дома существенно сэкономил мои скудные денежные средства. Я очень нежно, по доброму ухаживал за курами – моими кормильцами. Из помидор и яиц готовил дешевое, но вкусное блюдо.
Спустя три недели вернулись хозяева, они остались довольны тем, как я содержал их домашнее хозяйство.
Как-то незаметно мы стали близкими людьми. Однажды они пригласили меня на ужин, сидели за столом очень нарядные и красивые, их добрые глаза светились от какого-то для них знакового события. После некоторого молчания дядя Володя сказал:
- Хасбулат, сегодня исполнилось 25 лет нашей супружеской жизни.
Я их трогательно обнял и поздравил. В этот вечер мы были взаимно откровенны. Они доверительно мне рассказывали о своих душевных тайнах, а я о своих.
Вера Владимировна настолько растрогалась моими рассказами, что даже прослезилась. Дядя Володя с большой печалью в глазах рассказывал о бедах и несчастьях, обрушившихся на их семью. Я слушал их и говорил сам себе:
- Хасбулат, не одному тебе в этой жизни было горько.
Прошел почти год, жили мы как одна семья. Неожиданно Вера Владимировна тяжело захворала, дядя Володя ходил весь подавленный, мрачный, я пытался, как мог его успокоить, но он мне говорил:
- Хасбулат, зря ты мою душу гладишь, мы Веру не спасем, у нее рак.
Вера Владимировна мужественно переносила эту чудовищную болезнь, которая ее проедала на глазах. Мы по очереди по ночам просиживали у ее постели.
В один из дней она и дядя Володя вызвали меня, и после беседы на отвлеченные темы, без всякой торжественности, Вера Владимировна, тихо произнесла:
- Хасбулат, у нас детей своих не было, всю жизнь мечтали о них, но Бог не вознаградил нас таким счастьем. Я чувствую, осталось мне жить немного, потому, если ты согласен, мы с мужем хотим объявить тебя своим сыном. Умирая, я буду знать, что у меня есть сын.
Я понимал, что меня уважают, но не думал, что это было настолько серьезно и глубоко. От волнения я не мог сразу ответить.  Все свои эмоции, собранные в клубок, едва сдерживал:
- Для меня великая честь стать сыном замечательных людей, за короткое время ставшими для меня очень близкими и родными. Я никогда по настоящему не знал родительской ласки, не слышал теплых отцовских и материнских слов. Вы мне вернули сыновное чувство, Вы мне дали по-настоящему ощутить силу притяжения близких и родных людей. Спасибо Вам за это!
Не хочется мне развивать дальше канву этой печальной истории. Болезнь отобрала жизнь у милой голубоглазой Веры Владимировны, а спустя год, не выдержав горя, в мир иной ушел и дядя Володя.
Я потерял очень дорогих и близких мне людей.
Я пишу о них для того, чтобы мои дети знали, что  у меня, кроме известных им моих родителей Умалата и Шаквы, были добрые, по-детски простые, удивительно красивые русские родители.