Двойники театр Штутгарта Чеховский фестиваль

Государственный театр Штутгарта (Германия)
Музыкальный спектакль: "Двойники"
По мотивам Эрнста Теодора Амадея Гофмана
Музыкальный руководитель: Штефан Шрайбер
Постановка:Давид Мартон
Место: Театр "Мастерская П.Н. Фоменко
Дата: 2 июля 2015

Поставленная пьеса Давида Мартона, полное отражение и понимание Э.Т.А. Гофмана, как великого немецкого романтика. Казалось, режиссер влез в шкуру Гофмана и отобразил его двойников в своем спектакле. Ведь спектакль – это собрание всех отголосков произведений Гофмана, которые в начале и не осознаешь, ведь сюжетной линии как таковой не наблюдается.
Это не первый приезд Давида Мартона на Чеховский фестиваль, в прошлый раз он представлял в России спектакль "Небесная гармония", поставленная им в Венском Бургтеатре и тоже спектакль был музыкальным.
  Спектакль «Двойники» четко и планомерно идет по следам немецких романтиков, повествующих о вечно изменяющейся природе и вере в беспредельные возможности человека, одновременно призывают к разрушениям канонов и условностей бытия.  Пропасть между двумя мирами -- идеальным и реальным - для романтика непреодолима, только ирония - вольная игра ума, призма, сквозь которую все сущее видится художнику в любом угодном ему преломлении, способна перекинуть мост с одной стороны на другую.
Спектакль открылся нам прекрасным пением «бельканто», которое мы услышали, где-то далеко за сценой. Перед нами предстала прозрачная кружевная занавеска, отделяющая наш мир и тот реальный. Когда-то В. Соловьев говорил про творчество Гофмана, что в его фантастических рассказах все лица живут двойной жизнью, попеременно выступая то в фантастическом, то в реальном мире.
  Сложно описывать сюжет спектакля, так как актеры, то играют вместе на музыкальных инструментах и поют, (сначала казалось – это репетиция музыкальной труппы), то разбредаются по разным уголкам сцены. Где, каждый живет своей жизнью, в своей декорации. Кстати, говоря, о декорациях они тоже представляют собой разграниченные миры. Комнатка-студия для фотохудожника, который работает с моделью, одновременно любящая, молодая пара пьет вино на кухне и чердак с имитацией кровати, а рядом фортепиано с пианистом. И, все актеры постоянно перемещаются в зависимости от мизансцены.
Но, главное красной линией всего спектакля, прослеживается гофмановский двойник, он повторяет ощущения двойственности бытия, мучениями между идеалом и реальностью. Мы видим как у двух мужчин, которые играют художника и писателя зарождается творческий процесс мучений, и они синхронно открывают вино, наливают бокал – это как раз процесс «двойника», показанный нам синхронно. Хотя, до синхронного жеста, они каждый, как мог, восхищался своей музой:  художник – моделью, а поет – супругой певицей. Этот процесс двойника, отображен в поступках и действиях актеров, что показывает глубокое погружение режиссера в автора.
Весь спектакль разбавляет великолепная музыка произведений  Шуберта, Баха, Генделя и Малера, Моцарта их на фортепиано играет Штефан Шрайбер, он является как раз музыкальным руководителем театра. Музыка всегда примеряет актеров и дает им возможность собраться вместе.
Постановку я бы разделила на темный и светлый миры, так как после милых и лирических произведений, наши герои вдруг из порядочных людей, всем видом олицетворяющих богему музыкальных гениев, превращались в распутных и ненасытных мещанинов. После глотка вина и сигарет, в ход пошли поцелуи двух коллег девушек, художника снимающего одежду и кидающего штаны в зрительный зал, ломающего стулья так, что мелкие кусочки разлетались по всей сцене и пожилая женщина, похожая на руководителя этого оркестра, задернув юбку, позволяла художнику направлять на себя диафильм с прекрасной фемидой. Пианист, который демонстративно прячась за занавеской, подглядывал, за влюбленной парой, все это несло некий эротический подтекст. И запах запрещенной курительной травы, развеялся по зрительному залу. Здесь, мы четко ощутили двойственность жизни, от светлого и чистого, до порочного и темного миров.    
  Любыми способами режиссер пытался донести до нас немецкий романтизм, как в образах, так и в музыке. Хотелось бы отметить, что это был музыкальный спектакль на немецком языке (с субтитрами на экране). Думаю целью режиссера, было вызвать эмоции зрителя и это ему удалось. Не передать ощущения от спектакля, но Давит Мартон перенес романтизм 19 века, в настоящее, посредствам психологического подтекста и показал, как сейчас живет это направление в искусстве.