Театр террора

Роберт ОГАНЯН «ТЕАТР ТЕРРОРА» - М.: Грифон, 2006. – 336с. Тираж 2000 экз.

Какое место займет террор в нашей жизни в ближайшие годы?

Сегодня террор не принадлежит какой-то одной стране, народу, партии и не связан с каким-либо национальным менталитетом. Террор стал универсальным средством преодоления тех же самых проблем, которые в прошлом решались с помощью войн и новых средств наступательных вооружений.

Жителям так называемых цивилизованных стран, увы, стоит привыкнуть к мысли, что на улицах наших городов будут то и дело взрываться мины. Что какие-то люди в камуфляже и масках могут зайти в ресторан и расстрелять всех посетителей. Что самолет могут захватить угонщики. Что пойдешь в театр, а окажешься заложником. Что в здание вашего офиса может врезаться авиалайнер, в конечном счете…

По всему становится ясно, что терроризму действительно суждено быть новой формой войны XXI века, а возможно, и всего Третьего тысячелетия нашей эры. У него, как и у всякой военной деятельности, есть свои общие и индивидуальные свойства. У него есть причины – явные и тайные. Есть, наконец, выигравшие и проигравшие. Он очень эффективен как самое современное средство воздействия на большие сообщества людей, не только за счет страха, но и в экономике, информации и политике.

В.В. Путин выразил мнение, что «будущего у терроризма нет». Пока что ход мировой истории свидетельствует об обратном. Террор, как высшая форма войны людей, - скрытая, хитроумная, беспощадная и всепроникающая, на ближайшее время наверняка станет определять судьбы человечества в грядущем столетии.

ФБР определяет терроризм как «противоправное использование силы или насилия против личности или собственности в целях устранения или для давления на правительства, гражданское население или любую его часть в осуществлении политических или социальных целей».

Настоящий терроризм, вероятно, это система частных (то есть негосударственных, несудебных и незаконодательных) насильственных и иных действий, направленная на недоговорное изменение межгосударственных или внутригосударственных условий и соглашений.

Граница между террором и антитеррористическими действиями пролегает, вероятно, в области международного права, там, где оно смыкается с правом публичным. И тут есть глубокое противоречие.
Во-первых, разъяренная толпа всегда признает виновным того, на кого ей укажут власти.
А во-вторых, для государства в сегодняшних условиях всегда существует повод для проведения терактов, и за это обычно несут ответственность все члены общества.

Что это означает в случае различных сообществ, живущих в пределах одного государства? Повстанцев (по сути дела, бандитов определенной национальности или религии) всегда можно назвать «борцами за свободу» либо «сепаратистами», либо «бандитами и террористами», в зависимости от интересов называющего. Как писал еще Роберт Бернс, «мятеж не может кончится удачей – тогда он называется иначе»…

Современные антиглобалисты тоже метят в террористы. Они грозились устроить теракты на встрече глав государств «Большой восьмерки» в Генуе, но на это не хватило то ли пороху, то ли денег спонсоров. В ближайшем будущем можно ожидать значительного всплеска терактов именно со стороны антиглобалистов, которые, в отличие от «зеленых», не так щепетильны в выборе средств, а с другой стороны, вполне управляемы закулисными «кукловодами». А заказчиками их терактов вполне могут быть европейские структуры, стремящиеся вытеснить американцев с некоторых региональных рынков.
Вот вам и вся идеология.

Однако вот что говорит бывший министр юстиции США Рамсей Кларк, ныне выступающий против глобализации мирового хозяйства: «Глобализация – это эвфемизм, мягкое название лжи, которая за ним стоит. Против этого должен был неминуемо возникнуть протест. К изумлению уставшего мира тысячные демонстрации антиглобалистов вывели на улицы в основном молодых людей нового поколения… Глобализация не имеет никакой другой мотивировки, кроме прибыли. Сегодня, в условиях падения экономических показателей в США, война (по возможности крупномасштабная, но без больших людских потерь) становится все более необходимой для пошатнувшейся американской экономики. И для этого ничего лучше придумать нельзя, чем так называемая «борьба с терроризмом». Иногда возникает крамольная мысль, что страшное и демонстративное унижение Америки, выразившееся в крушении ее победительного символа – двух гигантских небоскребов Всемирного торгового центра, - имеет дальнюю цель: покорить весь мир. Причем мир будет покорен не с помощью грубой силы, а под сочувственное воркование тележурналистов: дескать, Америка жестоко и решительно ответила на вызов насильников.

Использование штамма сибирской язвы организаторами рассылки пресловутых конвертов вовсе не преследовало цель возбудить в США крупную эпидемию. Им нужно было лишь чуть-чуть усилить в обществе ощущение ужаса от рухнувших нью-йоркских башен. Иначе бы террористы прибегли к более эффективным методам бактериологического террора. За большие деньги достать штамм чумы можно даже в московских научно-исследовательских институтах. Сделано это было на случай, если при операции в Афганистане погибнут американцы. Их должны будут хоронить как героев, а не задавать правительству дурацкие вопросы, почему это за теракты в Нью-Йорке расплачиваются за тридевять земель какие-то несчастные полудикие афганцы, которых американское правительство само же и науськивало на терроризм, а теперь бомбит почем зря за деньги американских налогоплательщиков…

В американской прессе вскользь упомянули, что штамм сибирской язвы, использованной для рассылки, оказывается, использовался ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО пентагоновскими учеными в своих разработках (биологического оружия, опять же). То есть операция была проведена столь грубо и небрежно, что даже не потрудились замести «хвосты» каких-то неведомых американских спецслужб, обладающих доступом к бактериологическим библиотекам Пентагона…

Теоретически химическое и бактериологическое оружие создать легко, поскольку составляющие вполне доступны на рынке химической или фармацевтической продукции. Такое оружие практически невозможно обнаружить при помощи металлоискателя, рентгеновских лучей и других современных систем. И, наконец, себестоимость бактериологического оружия очень низка, по сравнению со стоимостью оружия ядерного.

Еще довольно давно, в 1969 году, исследовательская программа, осуществленная группой европейских и американских ученых по заказу одного из департаментов ООН, пришла к выводу, что военная операция против гражданских лиц в заданной зоне размером в 1 квадратный километр, с применением обычного оружия обойдется в 2000 долларов; с применением ядерных снарядов – в 800 долларов; с применением нейротоксических газов – в 600 долларов и только в один доллар, если будет применено биологическое оружие! Из этого же доклада следует, что для того, чтобы убить человека, выпившего полчашки воды из резервуара, в котором содержится пять миллионов литров воды, нужно по меньшей мере десять тонн цианистого калия, тогда как 500 граммов такого бактериологического вещества, как salmonella typhus (тифозной бактерии) прекрасно справятся с той же задачей.
Идеальное оружие для войны бедняков.

По данным недавних исследований, проводившихся начиная с 1995 года канадскими спецслужбами, появился секретный и весьма тревожный доклад: капиталовложения, необходимые для подготовки крупнейшего катастрофического теракта с применением биологического оружия не превысят сумму в миллион долларов с учетом, к примеру, себестоимости в 400 долларов производства килограмма токсина «ботулизма А». Получить бактериальные токсины ошеломляюще просто. Минимум предосторожностей и небольшая команда, обладающая научными знаниями на уровне первого курса университета, в примитивной лаборатории может работать с патогенными биологическими веществами.

Ближневосточный опыт показал, каким бесконечным может стать тупик спецопераций. Против смертников-шахидов практически невозможно подобрать эффективные средства противодействия. Впрочем, о многих успешных и «тихих» операциях антитеррора сейчас не может знать никто, кроме людей, непосредственно вовлеченных в операцию. Старая шутка разведчиков звучит примерно так: «вся слава достается тем из нас, кто провалился».

Как и в любом войске, в армии всемирного терроризма есть генералы, лейтенанты и простые солдаты. Но истинные главнокомандующие остаются за кулисами. Поэтому «солдатами» (например смертниками-камикадзе или шахидами) можно безболезненно жертвовать в невидимой войне. Потерять «лейтенанта» - чуть хуже, но и «лейтенанты» зачастую вынужденные вызывать огонь на себя, погибают от рук собственных соратников. И уж совсем редко дело доходит до «генералов», вроде Усамы бен Ладена, Дудаева или Арафата, которых тоже иногда подставляют их бывшие покровители и заказчики…

Русский писатель-провидец В.В. Розанов распознал уже в первой русской революции признаки того, что он назвал «ряженой революцией» или «полицейской революцией».
«Где уже было больше полицейских, чем революционеров, и где вообще полицейские рядились в рабочие блузы, как и в свою очередь и со своей стороны революционеры рядились в полицейские мундиры».
Это радикальное сходство методов, используемых обеими сторонами, до сих пор заставляет либеральную прессу искать при каждом взрыве оторванную руку спецслужб.

Именно здесь коренится одна из главных тайн терроризма – обычно мы плохо представляем себе, какими мотивами руководствуются ОРГАНИЗАТОРЫ терактов. И арест ИСПОЛНИТЕЛЕЙ вовсе не решает проблему, ведь чаще всего им действительно никто не объяснил, зачем и что они делают. Им попросту отдали приказание, а они поверили во что-то – и выполнили. Хотя зачастую дело обстоит намного прозаичнее – исполнителям терактов это занятие сулит некий заработок. Ведь не секрет, что терроризм процветает в странах с очень низким уровнем жизни, где множество молодых мужчин маются без работы.

Итак, терроризм – это сегодняшняя форма тотальной войны, и форма эта гораздо более изощренная, по сравнению с войнами предыдущих веков. Здесь уже нет зримого фронта. Зачастую почти никто не знает наверняка, КЕМ ИМЕННО отдаются приказы выполнить такой-то теракт, настолько отдалены военачальники от «солдат террора» цепочками агентов, компьютерными цепями…

В обстановке массового террора выигрывают, как ни парадоксально, наименее технически организованные сообщества.
Русский человек, к примеру, способен проживать в условиях Приполярья в неотапливаемой квартире без горячего водоснабжения и даже электричества, добывать средства пропитания с помощью охоты и рыбалки, а в свободное от этих необходимых занятий время внимательно читать агностические труды Канта (в лучшем варианте) или фантастические – Фоменко (в худшем варианте).
Подобное сочетание воли к жизни и воли к познанию встречается у очень немногих народов мира.

Всё чаще гремят безадресные взрывы, всё больше жертв среди людей, не имеющих отношения ни к террористам, ни к их противникам.
Так попробуем ещё раз влезть в эту тему.

Разница между «традиционным» левым терроризмом – будь то русские народники XIX века или эсеры начала ХХ, будь то «Красные бригады» 70-х – и терроризмом современным заключается не только в том, что первый был направлен против конкретных лиц, ненавистных террористам по чисто политическим причинам, а второй – против человеческих масс, не имеющих к политике вообще никакого отношения. Есть еще одно, значительно более существенное различие: в первом случае ответственные службы потерпевшей стороны – от российской имперской полиции до полиции ФРГ или Италии – только лишь разворачивали преследование самих преступников – успешно или нет, уже дело иное, - сегодня же следствием теракта становится, как правило, мощное политическое и военное наступление всего «западного общества» на страны третьего и бывшего «второго» - постсоветского, посткоммунистического, а точнее поствизантийско-российского мира, наступление, знаменующее новое глобальное завоевание позиций «планетарного сверхмогущества».

Ни Российская Империя прежде, ни Германия и Италия в недавнем прошлом не разворачивали после терактов военных действий против третьих – как правило, вообще не имеющих отношения к террористическим организациям – стран. Можно ли было себе представить, что, например, после покушения на Александра II Россия объявит войну Англии, хотя никто и не скрывал, что основные идеологи революции, а главное, деньги находятся именно там. Сегодня же каждый теракт против стран атлантического сообщества и вообще «золотого миллиарда», даже – и тем более – такой масштабный и зрелищный, как знаменитое 11 сентября, оборачивается мощнейшей победой этого самого сообщества.
Почему так?

В то же время у современного терроризма - прежде всего исламского – есть и совершенно иная сторона – объективная. Это ответ на экспансию чуждых им ценностей тех, кто не имеет власти и денег для того, чтобы противостоять им полноценно и адекватно. Современный русский философ Александр Панарин в вышедшей в 2003 году книге «Искушение глобализмом» писал: «По сути, мы сегодня имеем дело с двумя типами фундаментализма: агрессивным фундаментализмом Запада, не желающим качественно менять планетарную программу фаустовской культуры, и ответным фундаментализмом Востока (в частности, мусульманского), не видящим иного выхода, кроме разрушения западной цивилизации как главного источника планетарной дестабилизации». При этом, как утверждает Александр Панарин, из двух фундаментализмов «западный сегодня находится в активном наступлении, а восточный – в глухой обороне». Такой «глухой обороной» традиции от всемирного катка Запада и становится терроризм как реакция органических, неумерших тканей планетарной реальности на тяжелейшую, смертельную болезнь, подобно высокой температуре у больного. Тем не менее это реакция слабости, а не силы. В этом все дело. На этом и основано использование его атлантизмом в глобальном наступлении последнего.
Так «стервозная жена» использует нанесенные ей побои напившегося с горя мужика для того, чтобы завладеть его квартирой и наследством, а затем лишить и родительских прав. Она сама специально нальет ему…
Аналогия здесь полная: ведь именно западная, морская цивилизация – женская, «лунная»…

К сожалению, современная Россия находится в полном плену – и это очень мягко сказано – у западных представлений о «терроризме» и «исламской опасности». Официальная Россия занимает вполне определенные позиции – на передовой, под дулом заградотрядов ее же собственных цивилизационных и геополитических противников из НАТО. Речь идет о том, что Россию и исламский мир, который, кстати, объективно является – вопреки неснимаемому различию мировоззрений – нашим традиционным политическим союзником, специально, нарочито сталкивают в интересах «третьей силы».

И этому не в последнюю очередь способствуют также и проекты исламизации русских, вроде усилий Гейдара Джемаля, и проекта «русский ислам» господина Гвардировского.

Ислам – не враг, но русские мусульманами не будут.
Никогда.