Как бы не ошибиться

Помню злую, холодную, зиму конца девяностых. Проснулся утром в первый день нового года, посмотрел в окно, а там все та же серая картина голых шершавых тополей и земля вперемешку с пожухлой травой, без единой снежинки.

С возрастом и праздники едва ощущаешь, а в этот раз природа словно специально погадала. Обычно новый год встречают в приподнятом настроении: со снегом, морозом, шампанским.

В этот год ни погоды нормальной, ни настроения одно уныние и как следствие, бестолковость во всем.  Потихоньку оделся, чтобы не разбудить домашних. Они вчера бурно праздник встречали, и теперь с чувством выполненного долга, спали.

Я  тогда жил на Дальнем Востоке, на самой окраине огромной страны, в небольшом провинциальном городишке в две небольшие улицы с четырех и трехэтажными домами.

Неподалеку от городка находился аэропорт, куда со всей страны и из-за рубежа, слетались самолеты. В морозном воздухе, звучал гул самолетных двигателей, что радовало душу и слегка поднимало настроение от мысли, что ты ни один в Богом забытой земле, есть еще люди и самолеты. От этой, в общем-то простой мысли, на душе становилось немного теплей и не так одиноко.

Идти особо  некуда, городок маленький. После  десяти минутной прогулки оказался на центральной улице, которая называлась Ленина. Название досталось от времен СССР. В той стране, в городах, появившихся в эпоху социализма, все главные улицы было принято называть именем вождя. 

Обычно первый день нового года начинается с безлюдных улиц, брошенных конфети от хлопушек и разноцветного мусора и этот день не был исключением из правил. Путь мой проходил через детский парк, со звучным названием «Сказка».

Парк настолько запущен и убог, что даже высокая пушистая елка ряженная бумажными игрушками и стеклянными шарами выглядела нелепо, смотрелась инородным телом среди общего запустения и человеческой безалаберности.
 
Главная улица в выходные и праздничные дни  недоступна для какого-либо транспорта, кроме маленькой пони запряженной в раскрашенные сани.

Снега не было и красивая, словно игрушка махонькая лошадка, с санями на колесиках, смотрелась невозможно жалко.

К лошадке жалась погреться небольшого расточка женщина. Она  тоскливо поглядывала на окружающий, погруженный в печаль мир, прижимала ко рту и носу яркую, шерстяную варежку, которая закрывала лицо.

От теплого дыхания рукавичка вся покрылась инеем. А злой ветер гнал и гнал по грязной улице чумазую, сухую  поземку, нагоняя тоску и печаль. Невольно в голове пробежала глупая мысль:- «вот, от чего волки воют,  наверное, от безнадеги...». 
               
Представил на минутку, как мой, еще не родившийся ребенок, будет бегать по  пыльным, сдобренным обильно грязью улицам и на душе стало совсем погано. В голове бешено завертелись мысли, что надо что то делать, принять какие то срочные меры, чтобы ребенок рос среди пышной зелени и цветов, а не в этом гадюшнике.

Выход, в конце-концов, напрашивался сам собой: или бросить все и уехать, или купить домик в лесном массиве, не далеко от речки.

Вопрос с переездом отпал сам собой, так как здесь была хорошо оплачиваемая работа и проживали родственники жены, а также удобное просторное жилье-квартира в четырехэтажном доме с хорошим отоплением. Оставался второй вариант и пришлось в него вцепился с безумной страстью.

С этого дня  регулярно просматривал местные газеты и объявления на столбах и автобусных остановках (тогда интернет не был так развит).

Шло время, пересмотрел несколько десятков дачных участков и домиков, но из-за боязни ошибиться никак не мог выбрать подходящий вариант: то само место не походило, то домик дачный не устраивал, а то расстояние от  городка до дачного кооператива слишком большое и добираться на общественном транспорте крайне сложно.

Хотя в семье имелись  машина, но чем черт не шутит, вдруг придется поехать на дачу на общественном транспорте, а не получится. Одним словом  рассматривались все возможные варианты. 
 
Неотвратимо приближался день родов, а дача так и не была приобретена. В один из апрельских, слякотных дней, когда в квартире шел еще ремонт, жена вдруг заойкала и, слегка надкусив нижнюю губу, запросилась в больницу.

Держась двумя руками за выпирающий живот доверительно сообщила: -кажется воды отходить начали, скоро рожать!

На следующее утро родилась Лизонька, с именем проблем не было. Еще до рождения выбрали это имя, которое  обоим очень нравилось, да и как не понравиться, звучит то как: Лиза, Елизавета! А если ласково, то Лизонька!
 
В суете пронесся апрель и наступил май, а дачу так и не подобрал. За делами  дачная мысль незаметно ушла на второй план, а на первом появились подгузники, пеленки и бессонные ночи.

Однажды пролистывая в очередной раз местную газетенку набитую различными объявлениями и склоками районного масштаба, натолкнулся на объявление: продается дача, на берегу реки Авача, в прекрасном месте с участком 10 соток, рядом лесной массив и все такое, что душе угодно.

За долгие месяцы поиска, несколько раз нарывался на  объявления, которые к действительности не имели отношения, но день выдался не суетливый уравновешенный и, чтобы как то наполнить его я позвонил по телефону, который был обозначен под объявлением.

На  вопрос где, в каком месте точно расположена дача, которую собрались продавать, хриплый женский голос сообщил, что в районе 46 км. Трассы Петропавловск-Камчатский- Мильково.

Договорились, что в назначенное время  приеду посмотреть домик и место. Этот район  знал не плохо, так как дачный массив оказался в двух километрах от поселка Коряки и в 14 от Елизово, города, в котором проживала моя семья.

На машине езды не более 10 минут, к тому же в поселок регулярно ходил маршрутный автобус с остановкой у дачного кооператива. По объявлению все устраивало.
         
Осталось посмотреть земельный участок и дачный домик, выяснить цену, чтобы зря не ездить и не тратить напрасно время. 

На следующий день прибыл осмотреть домик и дачное место. И то и другое пришлось по душе, осталось только заглянуть в сам домик, который размерами вполне мог сойти за просторный жилой дом из пару комнат с кухней.

Около дачного дома встретила говорливая хозяйка, худая, издерганная жизненными невзгодами баба. Она тут же сообщила, что дача по документам оформлена на ее  мужа, которого парализовала болезнь и сам он ничего показать не сможет.

Это конечно слегка насторожило, опять в голове промелькнула мысль: «как бы не ошибиться», но от того, что осмотрю строение ничего ровным счетом не произойдет, и я вошел на территорию запущенного, заросшего травой и сорняками участок.

Судя по всему жена хозяина дачи к труду на  земле относилась отрицательно, поэтому участок был засажен кустами смородины, рябины и довольно большими деревцами американского клена и дуба.

Вот это немного удивило, ибо знал, что кроме каменной березы, высоких лиственниц, корявой сосны и невысоких елочек на побережье Тихого океана из деревьев ничего не растет.

Именно такой неухоженный, диковатый участок, насыщенный хаосом я себе и представлял в долгие зимние вечера, погруженных в мечту о маленьком домике, половодье зелени, полевых цветов и плодовых кустарниках.

Где должны носиться мои дети, кататься на деревянных качелях, орать во все горло, рвать цветы и переделывать окружающий их мир под себя и свои забавы.

А вечером, намаявшись и набегавшись, они могли бы удобно устроиться у жаркого камина и безмятежно дремать. Я же, радостный и довольный, подняв их на руки укладывал бы в теплую постель и укрывал разноцветным одеялом.

И потом, напрасно я пытался сам себе говорить: «Как бы не ошибиться...», отсутствующим взглядом осмотрел дом, как сквозь забитые ватой уши, выслушал рассказ хозяйки о том, что камин  дымит и показала рукой на сгусток черной сажи осевшей на кирпиче, а одна из стен, обитая красивой рейкой, слегка подгорела от легкого пожара,  дескать водитель мужа ночевал и заснул с сигаретой.

Стену не сложно привести в порядок, пол пока не успели покрасить в нужный цвет, хотя половая рейка  исправно служит. Все это мне казалось побочным, второстепенным и легко поправимым.

Заметив, что не реагирую на ее слова, а весь погружен в какие то свои, особые думы, хозяйка подошла к теме цены. На мгновение запнулась лихорадочно ерзая взглядом: на давно немытую посуду, грязный до черноты пол, пожелтевшую от солнечного света рейку и наконец, превозмогая себя, буквально наступая на свою алчность, назвала реальную цену дачного рая.

Цена оказалась примерно в два раза ниже чем была объявлена ей в телефонном разговоре. Но я безмолвствовал, буквально летал в том дачном рае, который мгновенно сам себе в мыслях нарисовал. Наконец, спустившись с небес, услышал слезливый, тревожный голос женщины: «что дорого? Не подходит? Так я еще сбавлю скажите сколько дадите?»

-Да, что Вы!- засмеялся я радостно,-я заплачу вам ту цену, которую мы обговорили по телефону. Дом сделан так качественно и с такой любовью, что не доплатив  за него, я попросту воспользуюсь Вашим трудным положением и нагло обману. Я этого не хочу».

Женщина округлила на меня свои бесцветные, плутоватые глаза, с трудом переваривая в голове услышанное, и, еще не веря своему счастью, облегченно вздохнула.

Ей трудно было понять, что начинать жизнь в новом доме с обмана и сиюминутной выгоды невозможно и неправильно, но к сожалению не все понимают эту простую истину.


Глава вторая (сделка)   

На следующий день неспешно попивал чай в просторной квартире стариков, которая была расположена почти в центре краевой столицы, на четвертом или пятом этаже девятиэтажного дома.

Ждали их сына,  который поехал за нотариусом и должен был доставить его на дом к инвалиду, чтобы удостоверить сделку купли-продажи дачи и дачного участка.

Хозяин дачи, пожилой мужчина с седыми волосами и клюшкой под левой рукой сидел в просторном кресле и  маленькими глотками глотал чай.

Тут же суетилась его жена и, пытаясь отвлечь меня, раскрыла  семейный альбом с фотографиями, на которых была изображена белокурая роскошная женщина и красавец мужчина

Она тыкала перстами в фото и тараторила: «Вот посмотрите, это я, на 15 лет моложе своего супруга, не правда ли что была привлекательной женщиной?» Я делал вид, что внимательно рассматриваю фото и спрашивал: «Так где ж Ваш нотариус и сын?»

-Сейчас, сейчас будут, не волнуйтесь,- и скороговоркой,- когда я за него замуж выходила он директором института был, такие привилегии при старой власти имел, такие привилегии, жили без забот, просто шикарно и такая зарплата. На все хватало! Про мои наряды и не говорю».
 
-Да, брысь ты,-не выдержал старик, совсем человека измучила своей болтовней». Женщина сделала вид, что сильно обиделась и ускользнула на кухню.

Едва она скрылась, как старик, пристально глядя мне в глаза, проговорил: « Мне моя тараторка рассказала вчера о Вашей встрече и торге за дачу. Спасибо! В наше время редко человека встретишь, одни люди вокруг, которые сиюминутную выгоду ищут и из-за нее на любое преступление готовы пойти. А насчет дачи не беспокойтесь я ее с любовью строил, добротно, на века хватит: Вам и Вашим внукам».

                Наконец появился долгожданный сын с нотариусом, юрким не по годам, пожилым человеком. Сын как две капли воды походил на мать. Только высокого роста, но такой же пустой и нагловатый.

                Подписали необходимые документы и нотариус их мне вручил, а я положив на стол пачку денег и попросил посчитать, но сын, опережая родителей, сгреб со стола деньги и слюнявя пальцы рук принялся за пересчет.

                Закончив считать, он сунул деньги к себе в карман широких лампасных, спортивных штанов и изрек:-Родителей к себе в Питер увожу, деньги пригодятся на их содержание».

                Это было сказано тоном не терпящем возражения и по понурому виду старика я понял, что лишнего от своего наглого дитя он ничего, никогда не получит.

                Вдруг молодой мужчина оживился и, обращаясь ко мне спросил: А Вам  четырехкомнатная квартира нужна? Тоже продавать будем. Берите, сбавлю, поторгуемся?

                -Спасибо,- сухо ответил я и поднялся с удобного кресла. На прощание  пожал старику руку и пошел к выходу, а протянутую его сыном руку не заметил. Старик понял и когда  я оглянулся при выходе, он слабо помахал мне  рукой.

                Прошло много лет, давно нет того старика, а мои дети уже подросли.  То время, что они провели на  лесной даче вряд ли когда забудут. Все получилось так как и задумал. Дети росли среди природы, качались на деревянных качелях, а Лизанька, когда была грудничком, спала в привязанной к толстому стволу дерева корзине, среди ярких гроздей красной рябины  и слушала щебет, залетевших посмотреть на ее красоту птиц.

                Только грустные глаза старика, по прошествию стольких лет, ни как не могу забыть. Так и хочется сказать: «Как бы не ошибиться в этой жизни...».

 

Глава третья (любовь к электричеству).

Если кто из конца девяностых дожил до наших дней и вспоминает это смутное время, то уверен не без содрогания. Я не говорю о простых людях, они пострадали в первую очередь.

                Только и у чиновников самого высокого ранга при воспоминании конца девяностых, наверное, ни раз от страха екнуло сердце. И вовсе не из-за того, что  могли убить или расстрелять прямо в центре столицы, на худой конец зарезать, избить до смерти в подъезде дома, гостиничном номере или в магазине, на глазах жены, детей, кучи народа, а из-за того, что огромная страна под руководством мажорного алкоголика, давно и безнадежно попала в тупиковую ситуацию. 

                Этого боялись и высокие руководители, но ничего не могли сделать: ни со страной, ни с собой, ибо их мозги и шаловливые ручки были уже заточены под воровство и разграбление государства и по-другому они  жить не умели.
 
Обыкновенные люди, не мечтая о заморских счетах, пытались выживать как могли: в полной разрухе, в бешеной инфляции, отсутствии денег ( месяцами не платили заработную плату), тогда как московские и местные чиновники себе ни в чем не отказывали, ибо к тому времени полки магазинов до отказа были забиты, как питанием, так и заморскими шмотками, но у людей не было денег, чтобы что-то купить. Многих, в части еды, спасали старые проверенные трудными временами методы: дачи и огороды. У меня теперь дача была.


                Мало добыть какую-нибудь еду, ее надо и приготовить. На Камчатке  либеральный губернатор, жулик еще советских времен, постоянно  устраивал веерное отключение электричества. 

                Попросту говоря, дал команду энергетикам отключать в определенные часы электричество и не на  час и не на два, а на пять — шесть часов и больше. Бывало, на улице мороз несусветный, машины не заводятся, а в доме и учреждениях  нет электричества, а если нет электричества, то в котельных не работают насосы.

                Горячую воду по трубам отопления нечем гонять, а в довершение этой беде, в квартирах не работают электрические плиты и готовить или разогреть еду не на чем (газа тогда на Камчатке вообще не было).
 
Хорошо помню, как люди собирались во дворах домов устраивали из кирпичей и бетонных блоков подобие очага и готовили на трескучем морозе пищу.Вот так буквально спасались и выживали.

                Все это случилось после того, как я, к счастью, приобрел дачный дом. Поэтому, в самые жуткие минуты отчаяния, я собирал свое семейство, устраивал в машине и вез на дачу. Там тоже не было электричества, но имелась русская печь и хороший камин, который после покупки дома исправил, он отлично работал и грел. Для освещения пользовались свечами и старым аккумулятором, под который  приспособил небольшую лампочку.


                Вернувшись однажды под вечер с работы в холодную квартиру и, съев пару промерзших бутербродов,  собрал свое семейство и отвез на дачу. Там затопил печь и камин, благо дом был деревянный и быстро прогрелся. Жена приготовила на плите незабываемо вкусный ужин. Часа через три-четыре дом совсем прогрелся. Сытый и довольный я сидел у камина и смотрел на огонь.

                Рядом шебуршились дети, ползая по теплому деревянному полу, тихо лилась музыка из транзисторного приемника и хотелось вот так жить и жить бесконечно: в тепле и уюте.

                В голову лезли простые и понятные мысли. Разве человек не может жить скромно: в тепле, сытости и уюте? Зачем люди создают для других людей неразрешимые проблемы, а попросту мешают жить?

Веерные отключения продолжались всю зиму и народ осатанел от них, устал выживать, хотел нормально жить и работать. С экранов домашнего ящика часто  вещал губернатор и успокаивал, обещая свет от танкера к танкеру, которые возили на полуостров мазут для ТЭЦ (тепловая электростанция) и мы, наивные, с тревогой и трепетом ожидали эти суда свято веря в его слова, что существуют плохие люди, которые тянут с поставками и строят козни, так как полуостров задолжал поставщикам огромные суммы денег, а московская власть поддержать бюджет не хочет.   

                На этом фоне выделялся кандидат от КПСС, который  прямо заявлял, что если его выберут, то с теплом и светом  у нас все сразу будет нормально. Как и почему он не объяснял, но только почти клялся в правдивость своих слов и обещаний.
 
Губернаторские холуи скептически смеялись над этими заверениями и упорно распространяли слухи, что если «деду» (такое имя они придумали жулику) не удается добиться регулярных поставок топлива, то незачем верить разным выскочкам.

               В словесных баталия прошел почти весь 1999 год и когда начались осенние выборы, то старый губернатор действительно их проиграл человеку, который пообещал тепло и свет.

               После прихода нового губернатора, как по волшебству, в домах полуострова действительно появилось электричество и тепло. Старый, сдал новому дела и улетел в Москву к самому Ельцину, думали ну все, доигрался, сейчас с ним разберутся, как полагается в таких случаях.

               К тому же по полуострову стали ходить нехорошие разговоры про старого губернатора, что его сын создал фирму:  торговал обогревателями и разными керосинками, которые поставляют из Кореи.

               В целях успешной реализации этого товара и получения прибыли, народный «дед» и посадил тысячи людей на веерные ограничения в электричестве, чтобы товар раскупали и у сына процветала торговля. 

               Однако, вернулась из Москвы  бывшая губернаторская сволочь, вопреки ожиданиям,  с орденом на груди,  на зависть друзьям и  недругам.

               Мерзавец выхлопотал себе новую должность начальника по постройке трубы газопровода, которую надо было протянуть  с месторождения до Петропавловск-Камчатского и, знающие его хорошо люди, сразу сказали, что газопровод на Камчатке никогда не построят, хотя это был очень перспективный проект и финансировался федеральным бюджетом и чехами.
 
              Так оно и случилось: газопровод строился, вернее деньги выделенные на его постройку осваивались годами, а результата не было. Пока новый руководитель страны не заехал на Камчатку и, узнав об этой проблеме, срочно распорядился уволить старого придурка и стройку передал в Газпром.

      Спустя несколько лет, я случайно познакомился с заместителем этого губернатора,  и в разговоре задал вопрос насчет этих веерных отключений. Он подтвердил народные догадки, только добавил, что сына бывшего губернатора все же посадили за мошеннические схемы, но сидел он не долго и вскоре вышел, но ни он, ни его отец, много денег на этом не потеряли.

              И сейчас, когда смотрю по зомбоящику, читаю хвалебные статьи про доброго Ельцина, давшего людям колбасу или вижу бессовестное лицо его жены, детей и внуков с экрана телевизора, вспоминаю конец девяностых годов, костры во дворе и свою дачу, благодаря которой, спасся сам и спас своих детей.

             Иногда думаю: какими же надо быть аморальными людьми, чтобы нагло и безбожно попытаться разорить  такую богатую страну, рассовать ее богатства по своим карманам, по карманам друзей и родни, мне кажется это выше человеческого понимания.  И нет, и не может быть таким людям  прощения.

     Сейчас появился интернет и особо не напрягаясь я с утра просматриваю газеты, смотрю телевизор и вижу до боли знакомую ситуацию: нас пытаются снова уверить, что страну вот-вот задушат, ввели какие то санкции, уверяют, что Запад пожирает Россию, но народ упорно не сдается и в едином порыве объединился вокруг своего вождя.

             А в одной из газет, этого вождя уже назвали и Великим. Не спорю, может и вождь и Великий, но зачем нас то впутывать в кровавое противостояние, зачем за счет жизни простых людей решать амбициозные проекты?

             И потом, где был этот Великий когда его чиновники грабили и терзали столько лет государство, почему он стоял в стороне, хотя у него в руках сосредоточилась неограниченная власть и могущество. 

 

Глава четвертая (баня).

 
             Не может у русского человека нормально содержаться загородный дом, если там нет  бани. Это начинает приходит не сразу, а с появлением небольшого достатка и возраста.

             При Советской власти люди истосковались по собственной земле и не зря власть  разрешила небольшие наделы в пять-шесть соток. Конечно с оговорками, что на выделенном участке, строить надо летний домик, без печки и других капитальных строений.

             Однако наш смекалистый народ всегда находил выход из ограничений и, как правило, оборотистые мужики строили на даче и курятники и бани, и более  или менее нормальные дома, выдавая их за летние постройки.
 
             Пару лет я вообще даже не задумывался о постройке бани на дачном участке, но присмотревшись к своим соседям, понял, что жить на даче без бани стыдно перед дачным народом, так как почти у всех у них, в том или ином варианте существовали бани.

             Это были баньки советский времен, так как кооператив дачный в возрасте, поэтому бани, еще с той поры,  маскировались под разные сараюшки-развалюшки или устраивались в подвалах дачных домиков.

     Однажды в холодную, ветреную осеннюю погоду, я вместе с приемным сыном приехал на дачу протопить камин, посидеть у огня. Пацан согласился поехать со мной, так как устал бегать после школы по грязному двору, где скучно и однообразно, а на даче, в лесочке, расположенном неподалеку, они с мальчишками рыли землянки, чтобы поиграть в войнушку, да и вообще побезобразничать.

             Пока в камине разгорались дрова вышел прибраться во дворе, такой работы на даче всегда хватало: то навести порядок, то  гвоздь где то вбить в заборе, то посмотреть и укрепить отлив, который ветрами раскачало, а про летнее время и вообще говорить не приходится.

             Летом работы  непочатый край. В это время из соседнего дома вышел Андрей, хозяин соседского участка и дома. Он был моложе меня лет на пять-шесть, дачный фанат и не пропускал случая, чтобы не заявиться на дачу.

             Жил он с семьей в Петропавловск-Камчатском, где то в 30-35 км дальше чем городишко, в котором проживал я с семьей. Поездка, как правило, отнимала много времени. Тем не менее Андрей успевал бывать на даче чаще, чем я, а с наступлением лета он с семьей переселялся.

             Работали они с женой в строительной фирме, которую сами же и организовали. Он по профессии потомственный строитель, а она трудилась в его фирме бухгалтером.

             Дача им досталась по наследству от его отца, знаменитого на всю Камчатку прораба-строителя. У Андрея - сын Толик, примерно одного возраста с моим пацаном и теперь сосед вышел  из дома, чтобы посмотреть чем занимается   его отпрыск.

            Андрей сходил в перелесок, который буйно рос в перемешку с кустами жимолость на берегу реки Авача и вскоре вернулся, сообщив мне, что оба пацана в порядке и в поте лица роют очередную землянку.

            Потом, на минуту задумавшись спросил: А ты не хочешь в бане попариться. Не ожидая подвоха, я с энтузиазмом ответил, что после такого промозглого холодного ветра, посидеть в теплой парилке одно удовольствие.

            -Так в чем дело?!- сообщил сосед,- пошли. Только давай и пацанов с собой заберем.

            Поняв, что попался, попробовал отвертеться от приглашения, дескать тут нет свежего белья и чистого полотенца.

            -С бельем ладно, ты не девочка, а вот чистых простыней я вам с пацаном обещаю;

            Примерно через полчаса я впервые переступил порог дома соседа. Он мне рассказал и показал, что баня у него спрятана в ветхой пристройке к дому, но очень хорошая и теплая.
 
    После того, как  заселился на дачу, я очень внимательно присматривался к соседским постройкам, смотрел: кто, как и что строит. Смотрел также на соседский дом и эту пристройку из небольших бетонных блоков. Полагал, что у соседа это обыкновенный сарай, предназначенный для хранения  и сушки дров, а оказалось полноценная баня!
 
            Внутри эта баня была сделана по высшему классу: стены обложены строганной доской толщиной пять сантиметров, с любовно пройденной по кромке фазкой  и мастерски конопаченными  пазами, полки и лежаки выполнены из широкой осиновой доски, чтобы дерево не обжигало при сильном жаре. Небольшая топочная печь, добротно сложенная из красного кирпича, с тонким швом кладки, жаровня с одинаково подобранными по размеру камнями.

             Все свидетельствовало о том, что кто мастерил чудо-помещение, хорошо понимал толк в русских банях. После парилки мы укрывшись белыми простынями сидели в небольшой комнате отдыха и мой сосед страстно  доказывал, что мне просто необходимо построить свою баню и сделать это надо в первую очередь.
 
             Тут же в руке у него появился карандаш и он, на листе бумаги, профессионально набросал проект моей будущей бани.

            -Давай не ленись,-подбадривал Андрей,- это ж другие времена и сейчас за постройку бани на даче тебе и слово никто не скажет.Даже прятать ее не надо, строй на своем участке где пожелаешь.
 
             Уже на третьей или четвертой рюмки горькой водки я сдался и клятвенно пообещав Андрею, что по лету обязательно баню воздвигну.
   
     Короче, на словах, да еще в подпитии, получалось все очень здорово и красиво. Когда же я по лету взялся за эту работу (ведь обещал же соседу, а свое слово я привык держать), то с ужасом понял, что затея эта стоит больших сил и хорошо хоть, не очень больших денег.

     В помощники для строительства бани я пригласил своего старого приятеля Николая, он врач травматолог и дежурил сутки через трое, т.е. время у него для помощи имелось.

             С Николаем, как я звал его ласково доктором, дружба длилась уже лет 25 и мы с полуслова понимали друг друга. Только он почему то ненавидел когда его называли словом "доктор",  страшно злился и орал мне чуть не в лицо:

             -Сколько тебе раз говорить, ну,,, нет у нас в стране докторов, нет. Я хитрил, изворачивался и, как следствие, произносил:

             -Ну, врач! -После этой фразы мой друг буквально выходил из себя и начинал на меня материться. Наконец он уставал это делать и, с досады махнув рукой, говорил:

             -Надоело объяснять, в который раз бестолковому, что и врачей у нас в стране нет. Вот при царе они еще были, а за годы Советской власти их всех извели.Врач и доктор это не только профессия, но состояние  души. А ты хоть раз у меня душу то видел? Все на поток и больные, и деньги, и работа.

              Думаю я был прав когда называл своего друга доктором или врачем, человек он удивительный и травматолог  высочайшего класса. 

              Мой друг работал в военно-морском госпитале, чин отказался получать, хотя за воинское звание полагалась приличная зарплата и пенсия, пожелал остаться в гражданском  состоянии.

      От его заведующего отделения, с которым я хорошо был знаком, ибо ни раз консультировал  по юридическим вопросам, как то узнал, что мой друг спас одного прапорщика, который получил травму купальщика, что обозначает перелом шейного позвонка, после которой, как правило, следует паралич конечностей.

               А мой друг своими тонкими пальчиками сумел осторожно собрать этот разбитый шейный позвоночник и путем сложного лечения поднять прапора на ноги.

               После того, как прапор окончательно поправился,  целую неделю они пили с доктором водку. Друг тогда жил в промежутке развода с очередной женой, а всего у него их было шесть или семь, уж точно и не помню, но ни с одной он так и не прижился.

               Я сам удивляюсь, как наша дружба продержалась долгих 25 лет. Наверное потому, что мы жили в разных квартирах и не часто виделись, но ближе и надежней друга чем он, у меня никогда в жизни не было и нет.

               В день когда доктор взялся мне помочь, он страдал от тяжелого похмелья, так как после окончания дежурства сильно приложился к выпивке и теперь сидел около дачного дома на крыльце и смотрел молча, как я в одиночку таскаю тяжелые бревна и их смолю.
 
              Андрей помог мне разметить под баню место и теперь, проворачивая в голове все параметры: 6х4 метра, я постоянно проверял угловые столбы, чтобы не ошибиться и не скосить угол будущего строения.

              Для того, чтобы  правильно разметить постройку требовался шпагат из пеньковой веревки и небольшие колышки. Особенно тяжело сверять  расстояние по диагонали угол на угол.

              Одному проделать не  с руки  или почти невозможно, вот Андрей и бегал с длинной рулеткой и проверял сходится метраж или нет. Когда мы поставили  столбы, то оказалось, что как  не суетились, но в одной из сторон ошиблись на 15 см., а это для небольшой бани не так уж и мало.

              Наконец, мы с Андреем расставили столбы  и присыпали землей, а потом примяли. Доктор все так же отрешенно смотрел на нас со страдальческим видом. Затем не выдержал и  спросил:

              -У тебя, что то есть поправиться? Я, ожидал этот вопрос и поэтому  тут же парировал:

              - Конечно есть, вот сейчас досками закрепим столбы и обмоем начало стройки. Он облегченно вздохнул и присоединился к нам. Примерно с часа два ушло на закрепление столбов.

              Я видел, как тяжелыми каплями по лбу и щекам моего приятеля катился пот, пшеничного цвета усы слегка топорщились от залетевшей в них влаги, но постепенно взгляд его становился злой и осмысленный.

              Потом мы сидели у Андрея в бане. Друг совсем ожил и, глядя на меня, не уставал повторять:

              -Сижу я тут тихо, пригорюнился. Смотрю как ты таскаешь один эти тяжеленные бревна, хотел помочь, а про себя думаю, какой к черту из меня помощник, возьмусь за край бревна и упаду. Так и не решился. А вот сейчас мог бы горы свернуть!

               Баню через пару месяцев мы с доктором все же достроили и в работе нам иногда помогал сосед. Я вообще не разбирался в банях, а доктор мой тем более.

               Он, кроме скальпеля и зажимов в жизни ничего такого не держал, но еще может быть ножовку, которой отрезал пострадавшим руки и ноги. Андрей мне советовал подлить под строение ленточный легкий фундамент, я соглашался, но даже представления не имел, что это за конструкция.

               Когда мы с доктором завершили строение в общих чертах и закончили его отделку, разместили топочную металлическую печку, которую мой друг сторговал у своего соседа и установили на печке трубу, то решили провести испытание и протопить баню основательно.

               Топка у печки оказалась очень длинной и круглой, ибо сварена она была из обрезка толстенной большой по диаметру трубы, поэтому в нее хорошо заходили дрова почти любой длины и толщины.

               Топили долго, пока не глянули на термометр и не увидели, что в парилке температура воздуха составляет 80 градусов. Живенько разделись и залезли на деревянные топчаны.

               Я любил париться и испытывал от жара истинное наслаждение, а мой приятель не очень выносил жар, поэтому на верхнем полке  долго не просидел,  спустился на пол.

               Постояв на полу минут пять-десять он удивился:

               -что то не так мы с тобой друг в этой бане сделали. Вот стою на полу и чувствую, что ступни ног мерзнут, а задница и торс как в огне горят. Я рассмеялся и спустился с топчана на пол.

               Подбросили на камни воды и пар густыми клубами повалил к потолку парилки. Дышать стало трудно, но ноги действительно промерзали и тогда я понял для чего надо делать в бане ленточный фундамент.

               Все свое свободное время мы с другом теперь проводили на даче, доводили до ума баню и примерно через год все же работу закончили. Честно говоря баня удалась на славу.

               У Андрея оказалась легкая рука, он показал как надо делать и начал строительство, а дальше уже просто требовалось усердие и дисциплина стройки. Только я еще долго бегал вокруг бани и внутри ее с рулеткой, производил замеры и сравнивал, чтобы не ошибиться при чистовой отделки помещений, но как не старался, все же один угол скосил  на целых пять сантиметров.

               Андрей меня после этого долго утешал и говорил, что в строительстве такие вещи бывают и строители часто ошибаются в размерах, но это не страшно, глазом эти огрехи не видно вовсе.

               Как он говорил, скрытые дефекты есть в любом строительном объекте и сокрушаться по этому поводу не следует. А я, все время думал: Как бы не ошибиться, да и сейчас так думаю, когда что то начинаю делать или думать.
 
               С того времени как мы построили баню прошло лет пять-шесть и она нам верно служила, да еще, наверное, и сейчас служит другим людям.

               Уже ушел из жизни Андрей, как то нелепо и страшно. Ушел добровольно, а я вот думаю, может он ошибся.

               Однажды по весне, увидев около его дома машину, я обрадованный, что он наконец появился на даче, а отсутствовал он более шести месяцев. От знакомых знал, что сосед тяжело заболел и ему не до дачи.

               Влетел к нему в сенцы, даже не постучав в дверь, громко заорал:

               -Андрюха! Ты где там, я уже заждался тебя тут!

               На мой крик вышла его жена Наталья с красными от слез глазами и тихо успокоила: -Не кричите так, нет уже Андрея...

               -Как нет,- тупо спросил я и уставился на соседку.


               Она, в ожесточении замотала головой и, вытирая побежавшие из глаз слезы, ушла в комнату. Следовать за ней и расспрашивать, казалось бестактностью и я, пораженный словами о смерти, ушел к себе.
 
               Спустя время, от наших общих знакомых  узнал, что Андрей  заболел и врачи ему диагностировали рак, а узнав диагноз болезни, он посчитал, что пока находился при силах, может достать ружье и выстрелить в себя. 

               После случившегося одна мысль не дает мне покоя:

-А вдруг врачи ошиблись в диагнозе или ошибся мой сосед и друг Андрюха. Жизнь сложная и нельзя в ней не ошибиться. Иногда за ошибки приходится расплачиваться жизнью.

Глава пятая (Олег Иванович).
 
  Олег Иванович импозантный седой старик, высокого роста с правильными чертами лица, барской осанкой, седой шевелюрой кудрявых волос и приятным молодым румянцем на щеках.

                Выглядит, как юноша если смотреть из далека. При ближайшем рассмотрении можно заметить, что здоровый румянец его состоит из мельчайших капилляров, которые выбились под кожу и придают его лицу вид неукротимого здоровья и свежести.

Дача Олега  Ивановича располагалась через дорогу, напротив моей. Но если мой участок упирался в улицу, а обратной стороны в участок моего старого приятеля Евгения Ивановича, то участок Олега Ивановича выходил с обратной стороны в мелкий,  не чесанный лесок,   который вел к крутому высокому берегу  реки Авача.

Олег Иванович страстный рыбак и на этом увлечении они очень сошлись с Евгением Ивановичем. Оба жили все лето на даче, оба любили пиво «Балтика» девятый номер и оба были мастера на все руки. Если даже возникала необходимость применить сварочный аппарат, то тогда местный народ шел к ним и решал любой вопрос по сварке металла или ремонту водопровода, электрических сетей.
 
Про их любовь к пиву я знал от Евгения Ивановича, который иногда звонил мне на сотовый и после обычных расспросов: как здоровье и как дела, спрашивал собираюсь ли я ехать  на дачу либо нет.

                Я уже хорошо усвоил, что если скажу, что собираюсь, то тут же последует заказ привезти им с Олегом по бутылочки «Балтики»   и именно девятый номер. Считалось, что в девятке столько же и градусов алкоголя.

                Пить напитки крепче они уже не решались по состоянию здоровья и преклонного возраста, а пиво, как им казалось, в самый раз. Вот так иногда мужики сами себя обманывают и утешают.

                Я ни разу их не подвел и как только  начинал собираться на дачу, то обязательно заезжал в магазин и покупал пиво. В дачном кооперативе тоже существовала торговая точка, где продавалось пиво различный сортов, но  пользоваться ей они считали ниже своего достоинства по нескольким причинам и одной из них являлось то, что дачная молва имеет свойство быстро распространяться.

                Кто, что выпил и, что купил мгновенно разносилось в дачной среде и не удивительно, что любой, даже едва пьющий мужик, мог запросто прослыть за закоренелого алкаша.

                Потом долго не отмоешься от этих сплетен и разговоров, это моим пенсионерам было совсем не нужно. Они были мудрые старики, прожившие жизнь, хорошо знающие людей и цену многим.

В один из пред выходных дней я прикатил на дачу с семьей под вечер и, выполняя обыденный ритуал, в  дыру, проделанную  Евгением Ивановичем в сетке забора, проник на его участок. Он обрадовался принесенному мной пиву и угостил крепким чаем с вареньем.

                Пока попивал чай, хозяин суетился по делам и к пиву не притрагивался. Увидев мой вопросительный взгляд, брошенный на стоящую на столе бутылку пива, улыбнулся и сообщил:

               -Завтра топаем с Олегом на рыбалку,- и подумав секунду, вторую предложил,- пошли с нами?
 
              -У меня снастей то тут нет, какая рыбалка,- попытался я отказаться, потому как хорошо знал, что рыбалка начнется в три часа утра, а я в это время люблю поспать.

              -Не изволь беспокоиться, у меня для тебя любые снасти найдутся.

              Мне было известно, что он давний рыбак и снастей у него в запасе полно. Сейчас живо вспоминаю его рассказ о том, как они, с сыном, ездили на стареньком  «москвичишке» в Усть-Большерецкий район, в теперь уже вымершее село Октябрьское, и по дороге подобрали мужика, который стоял на трассе рядом с автобусной остановкой.   

             Подъезжать к остановке, они заметили, как на проезжую часть дороги выбежал какой то мужик и яростно замахал  руками, умоляя и остановиться.

             Была ночь, но Евгений Иванович не побоялся и тормознул машину. Мужик подбежал к ней и, быстро распахнув заднюю дверцу, буквально плюхнулся на сидение.

             Когда немного отъехали сообщил, что только что едва отбился от молодого медведя. Мужик был под градусом и Евгений Иванович сначала его словам не поверил, так как, проезжая, то место, осветили его фарами машины и ничего подозрительного не заметил.

             Однако, при подъезде к Большерецку обратил внимание, что человек на заднем сидении прилег и стиснув зубы начал стонать. Остановив машину, попытался расспросить  в чем дело, но мужик лишь мычал и скрипел зубами.

             Евгений Иванович вышел из машины, открыл заднюю дверцу и, только  взглянув на спину мужчины, увидел, что одежда его со спины вся содрана и на пол машины капает кровь.

             Не долго думаю он прирулил в местную больницу, где пострадавшего принял доктор и санитары. Когда на следующий день они возвращались с рыбалки, то решили навестить своего страдальца, но в больнице им сообщили, что тот, от полученных ран уже помер. Жуткая история, в какие только дебри рыбаков не заносит азарт.

В следующее день, примерно около трех часов утра,  разбудил настойчивый стук в окно. Сначала спросонья не сообразил, что и зачем, но услышав приглушенный голос Евгения Ивановича, который настойчиво звал, все вспомнил и быстро соскочил с постели.

Рыбалка на Камчатке потрясающая.  Рыба идет на нерест сплошным косяком, но происходит это в определенное время и месяцы. Первой приходит с океана Чавыча, очень крупная и ценная рыба. Ловить ее одно удовольствие, но на обыкновенную удочку невероятно тяжело.

                Рыба весит несколько килограмм и порой вытащить ее на берег не реально. Поэтому местные браконьеры ее ловят сетями, острогой или крючком  из каленного металла толщиной в указательный палец.

                Крючок насаживается с помощью толстой капроновой веревки на длинную жердь и рыбак, словно в положении какого-нибудь африканского аборигена, обходит ямы в реке, где прозрачная вода и там мечутся здоровенные рыбины. Затем,  приняв стойку как для броска копья, метиться в присмотренную им добычу.

                Вот в воздухе мелькнула жердь, которая с шумом летит в речную заводь, рассекая водную гладь. Если бросок был удачным и крючок попал в рыбину, то она начинает метаться по яме, таская за собой здоровенную жердь, и браконьеру остается только ухватиться за нее и вытащить  улов на берег.

                Мясо чавычи одно из самых вкусных рыбин, но только очень опытные рыбаки могут готовить из него копченый  балык, чтобы он быстро не портился при хранении.

                Мясо  чавычи очень нежное и даже после нормальной засолки долго не хранится. Икры! Икры с одной рыбины можно набрать десяти литровое ведро или больше.

                Икра крупная, красивая, икринка к икринке и ястыки хорошо от нее отделяются и вычищаются. Обычно для этих целей рыбаки используют, так называемую «грохотку», плетеную сетку типа  крупной сеялки для муки, но только гораздо основательной и с большим размером ячеек. 

                Чавыча идет на нерест в конце мая, когда по приметам, цветет шиповник, а май уже закончился, наступила вторая половина июня, значит меня, мои старики притащили на кету или кижуч, горбуша должна вот-вот подойти, но пока еще ничего про это от рыбаков не слышал.

        Мы расположились на берегу реки и забросили снасть. Рыба шла одна за другой, но совесть нам не позволяла выловить больше четырех штук. Попалась кета, не очень ценная порода, но хороша для приготовления рыбного шашлыка.

                Оставаться долго на берегу не имело смысла, так как рыбнадзор не дремлет и постоянно просматривает рыболовные места. Загрузив добычу в рюкзаки, мы отправились на дачу Олега Ивановича.

                Там нас ждали две бутылки привезенного мной пива и бутылка водки, которую выставил по случаю удачно рыбалки, хозяин. Старики радостно посмеиваясь быстрой удаче, потягивали  прямо из бутылки пиво, а мне было поручено почистить и приготовить для шашлыка одну из рыбин. Затем, я разжег мангал, прожег березовые дрова и насадил шампура.

                От выпитой «Балтики» старики охмелели и Олег Иванович вдруг погрустнел и увел нас от разговора о рыбалке и  рыбацко - охотничьих подвигах, в другое направление.

                -Слышите мужики,-начал он,-моя Прасковья Ильинична женщина тонкая и чувствительная, после Андрюхиных похорон, она мне и брякнула, дескать продавай дачу. Если девка с косой пришла, то не остановится и до тебя доберется и до всех тут живущих. Что то совсем моя старушка сбрендила. От ее слов, как то на душе муторно.

                Мы с Евгением Ивановичем переглянулись и от удивления раскрыли  рты и почти в один голос спросили: -А ты что?

                -А, что я то?- пробурчал недовольно Олег Иванович, -во-первых, уже старый, во вторых, я эту дачу своими руками сварганил и она меня многому чему научила. А от этого, поверьте, никуда не убежишь, хоть куда не беги...

                Я понял, что осторожный Олег Иванович не хочет называть своим словом девушку с косой, чтобы не будоражить. Значит даже  вот в семьдесят с гаком, а побаивается. И тут не его осторожность сказывается, а просто человек любит жить и любит жизнь.

                В раздумье не заметили, как пролетело время и поспел вкусный шашлык, но почему то не очень хотелось есть после того, как  поговорили о смерти.

  Не жаркое, северное, короткое лето пролетело  на одном дыхании.  По осени я все также ездил на дачу и возил «Балтику». Старики собирались у меня в бане и потягивали пиво.

                Вот уже ударили небольшие заморозки и настала пора сбора урожая в теплицах и копка картошки. Другими словами набежали обычные, трудовые осенние работы.

                Я любил заходить в домик Евгения Ивановича, где его супруга Галина Федоровна наливала мне чай из разнотравья и к нему полагалась небольшая розетка с домашним вареньем из облепихи.

                Благо цветы росла на каждом участке и многие дачники оценивали этот кустарник, как сорняк, потому что, корни облепихи имели свойство разрастаться по всему участку, заглушая  остальную растительность.

                Так пролетела незаметно дождливая осень, наступили серьезные ноябрьские холода и мои соседи нехотя съехали с дач. Впереди ожидались снега под два метра высоты и трескучие декабрьско-январские морозы.

                В зиму я еще несколько раз, по необходимости, заглядывал на дачный участок, там в просторном подвале дома хранились различные  заготовки и картошка, но как правило, не на долго, ибо зимний день короток. По разбитой колесами машин снежной, накатанной дороге в ночь, лучше не ездить. Чуть сошел с колеи и все, застрял и неизвестно когда вылезешь из снежного месива.


В мае, когда дачный народ   съехался на дачи,  не увидел: ни Олега Ивановича, ни его Прасковьи Ильиничны. Дачный дом сиротливо пустовал, что невольно вызывало тревогу.

                В один из воскресных дней  заглянул к Евгению Ивановичу на чай и Галина Федоровна мне сообщила неприятную новость. Олег Иванович в эту зиму помер, а его жена сильно заболела и приедет на дачу, как только немного поправиться.

                -Евгений Иванович тоже захворал,- услышал я от нее печальную весть. Что ж, старики подумал я, всему свое время и тут главное, как бы не ошибиться, не просмотреть чего, что следует вовремя заметить.

                Так и случилось прошло еще несколько недель и наконец на даче появилась Прасковья Ильинична. Заметив меня, она пригласила зайти в дом и, разогрев чайник, налила мне чашку как то машинально.

                Всегда жизнерадостная, полная женщина она сильно сдала: похудела, исчезла с лица ее мягкая, добрая улыбка и взгляд стал отрешенный. Она  тихим голосом разговаривала сама с собой и мне посоветовала не обращать на нее внимание.

                Мне сделалось немного не по себе, приготовился уйти, чтобы лишний раз не беспокоить человека, но Прасковья Ильинична посмотрела на меня вполне осмысленным взглядом и остановила:

                -веришь не веришь, но в ту осень, перед тем как нам съехать с дачи, мы с Олегом Ивановичем (называла она мужа только по имени и отчеству) рано проснулись.

                А проснулись от того, что к нам в окно постучали синички. Да так громко и требовательно. Я сначала испугалась и говорю своему: -видать не к добру стучат, примета такая нехорошая в народе, а Олег Иванович мне: "да будет мать каркать, ты ж не ворона?".

                -Ворона не ворона, а примета нехорошая,-пришла к выводу женщина,- вот птички эти, как вестницы беды, беду и накликали. Нет больше Олега Ивановича;
 
                Она замолчала, глядя отрешенно в окно, видно высматривала птиц, накликавших беду, а я, чтобы не потревожить женщину, тихонько встал из-за стола и ушел. 



 Глава шестая (крайняя дача).

Мой дачный участок, при въезде на нашу Речную улицу, располагался в конце улицы, слева, предпоследнем, под номером 19, а последним в этом ряду был участок Валентина и Риты.

Валентин всю жизнь проработал капитаном рыболовного судна, прожженный морской волк, а Рита из местных аборигенов (корячка или этельменка, точно так и не узнал) самой мирной профессии -библиотекарь.

Наши участки отделял невысокий заборчик из металлической сетки и я, когда занимался посадками или просто косил траву на большой лужайке, где стояли сработанные мной большие деревянные качели и детская  песочница, невольно заглядывался на соседний участок. И было на что посмотреть.

                С раннего утра до позднего вечера, Рита, в известной позе, ползала по своему участку: то она что то высаживала, что то полола,  то что то мотыжила и подрезала. В редкие минуты отдыха она подходила к разделяющему нас заборчику и начинала разговор.

                Как правила о том, какая она умная и смекалистая, как присмотрела  эту дачу и уговорила Валентина ее купить.

               -Лет восемь назад, мы с Валентином  почти всю осень искали дачный участок, у него был отпуск трехмесячный, делать в квартире особо нечего, вот мы с ним садились на машину и начинали объезжать дачные массивы. В каких местах только не побывали, но все не то и не то,- начинала она свой рассказ,- Вот уже и снег выпал, а мы катаемся. Однажды занесло нас в этот кооператив и сторож или местный электрик рассказал, что продается  этот участок.Уже снег лежал, но не глубокий и мы, на машине, добрались до  дачи. Она мне сразу в душу запала,- восторженно продолжает Рита,- А Валентин глянул и отвернулся, говорит работы еще слишком много. Дом то был хоть и достроен, но не отделан, -поясняет мне Рита,- и им нужно было заниматься и заниматься.

Я внимательно слушаю и помалкиваю, все же сосед и обязан соседку слушать, чтобы она не говорила. Соседскими отношениями пренебрегать нельзя, да и крайне опасно.

                -Только приехали мы домой,-продолжает рассказ соседка,- а я спать не могу и почему то плакать начала. Валентин у меня заботливый мужик, увидел, что я вся в слезах, спрашивает: "что и что?" Я  говорю, что дача сильно в душу запала, так купить хочется. А деньги на дачу у меня давно были отложены. Как Валентин с рейса пришел, деньги принес, я их и отложила.  Как могла экономила. Мы тогда втроем жили еще дочь не замужем была, Валентин большие деньги зарабатывал и нам всем хватало, да и я не сидела сложа руки, какую-никакую, а зарплату платили. Он мне: -Да, не заводись ты, еще лучше найдем, вот увидишь;

-Только какой не заводись, изревелась  и почти до утра проплакала. Он не выдержал и утром говорит: "Собирайся, поехали твою дачу покупать". Я вскочила с постели, прям ног под собой не чувствую, оделась быстро, деньги из заначки достала и мы поехали.

                -Еду и почему то сильно волнуюсь,-продолжает соседка, -все эта дача из головы не идет. А потом как началось... Не приведи господь. Бывший хозяин быстро сообразил, что нам его дача  сильно понравилась и заломил такую не подъемную цену, да еще и в долларах.
         
                Валентин с ним чуть не до драки и меня тянет пошли и пошли отсюда, дескать не будем покупать, а я реву и реву без остановки. Дня два молчал не разговаривали, а я лишь слезы лила. На третий день говорит: -"ладно давай купим, лучше уж дачу купить, чем ты в банках деньги будешь просаживать";
 
Это он мне напомнил, как я в один коммерческий банк  положила все его заработанные деньги, под обещанные огромные проценты, а этот банк вскоре и лопнул и все денежки наши накрылись. Вот так мы с Валентином  купили эту дачу и я, не нарадуюсь! Мечта моя сбылась о домике,-закончила Рита.

Дом у Риты действительно был очень красивый словно из мультяшной сказки: одноэтажный, с высокой мансардной двускатной крышей на две стороны, крыт настоящей черепицей и фронтоны отделаны любовно выпиленными в чашуйчатом стиле (внахлест), полукруглыми деревянными пластинами. Само строение из отштукатуренного бетонного блока, а по верх штукатурки раскраска под настоящий бурый кирпич с отображенными, выведенными углами. Одним словом мультяшный дом, глаз радует!

-Вот только когда снег сошел по весне, мы с Валентином ахнули, весь участок был завален горами строительного мусора и нечистотами. Три-четыре Камаза мусора вывезли,-добавила Рита,- и я участок еще года три в порядок приводила. Привела!- развела Рита руками показывая на ухоженный и распланированный дачный участок, где каждый кустик смородины или малины, грядки с клубникой либо  овощами, знали свое место.

Глядя на этот образцовый участок я невольно подумал:- это сколько же надо было сил и здоровья тут положить, чтобы все так выкроить и выверить просто по ниточке.

                Сравнил свой с просторными лужайками, качелями, детскими каруселями песочницами и разлапистыми кустами смородины, крыжовника, малины, кленами и низкорослым дубом.
   
                Несмотря на хозяйскую ухоженность соседского участка, мой растрепанный показался мне милей и уютней, наверное свое всегда ближе по духу, чем чужое. Дачный дом и участок словно отображает внутренней содержание человека, его духовное наполнение и в частности мой, наполненный функциональным хаосом, свидетельствовал о полном отсутствии какой-либо хозяйственной дисциплины в моем сознании и сознании моих близких.

Дачная жизнь продолжалась и шла своим чередом, мы все также встречались с Евгением Ивановичем у меня в баньке. Я, парился и в безмерном количестве дул чай из листьев смородины, шиповника и малины, а он свою полюбившуюся «Балтику».

                За этой выпивкой мы любили вести неспешные разговоры о разных делах. В этот год я наконец залил с помощью своего друга фундамент и ситуация после этого резко поменялась в лучшую сторону: протапливать баню стало гораздо проще и в парилке перестали мерзнуть ноги.

Мой друг доктор, как то  умел пользоваться смешными словами и в этот раз, когда мы втроем сидели в бане: Я, он, Евгений Иванович, глядя на бутылку водки, которая стояла перед ним, ибо в баню его без водки затащить не было возможности, он начал из далека.
 
                -Мужики,- обратился он к нам,- я вот только из отпуска прибыл, отца мотался навестить, совсем уже старый за 75 лет стукнуло, но  еще крутой. И обращаясь ко мне продолжил: -Ты, знаешь, в отпуске не могу не распуститься. Пока в самолете до Москвы летел, весь извелся: ноги от долгого перелета гудят, как ватные стали, тело ломит, в голове шумит и стучит смертным боем. Думаю себе, от Москвы до Рязани всего три часа езды на электричке, приму небольшую дозу, вдруг полегчает.

                Купил выпивку в аэропорту, зашел в буфет, махом ее приговорил и закусил «догом» каким то. А что этот «дог» на голодный желудок, как слону дробинка. Жара стоит несусветная, пока добирался на автобусе до Казанского вокзала, разморило не заметил, как и «мутного» поймал ( слово «мутный» у него ассоциировалось с пьяным стал). Вышел из автобуса, добрел до  вокзала, ну, а менты меня по дороге и загребли,- доктор разъяснил для тугодумов типа меня,- У меня от выпивки этой внутри «гномик» застучал (в туалет захотел), а донести его никак не могу и, где то прям за углом, пристроился.

                Вот меня в отделение и доставили. Утром проснулся и не пойму где нахожусь, в одних трусах и майке, потом сообразил, что  в вытрезвителе и как результат: половина денег не вернули и половину гостинцев, которые родителям вез, икра, рыба там всякая. Короче отпустили, а я с горя первым делом в магазин залетел, обидно  так стало. Они не меня, а стариков моих обобрали, ведь им гостинцы  вез. Хорошо хоть не все забрали.

                Отец моего друга доктора, летчик-истребитель, Герой Советского Союза, полковник в отставке. По рассказам, человек очень жестких правил.

                -По приезду известное дело,-продолжил друг,- добавил, а отец увидел и на меня глазами сверкает, но молчит. Упился  ребятушки,-обращается он к нам,- до самой ручки, в хлам. Встаю на следующий день рано, часов в пять утра, время разное на сон влияет, да и душа просит, а отец уже на кухне сидит. За столом, сам он никогда не пил и не пьет, а тут бутылку выставил и стопку. Я со сна харю свою наглую сполоснул и спрашиваю: -пап, а для кого это?

                Он посмотрел на меня и отвечает: -сынка своего единственного пожалел, похмелить хочу,-я подумал, старик, что то недоброе затеял и к столу не иду, а он шкалик наливает и говорит:

                -пей давай,- да таким властным тоном. Я как в детстве его послушался, иду к столу, взял стопку, а у меня руки сразу затряслись, как никогда в жизни не тряслись и не могу правую руку с пойлом к губам подтянуть. Видать с бодуна сильного, да переволновался, отца то побаиваюсь. Одним словом картина такая: я шкалик к губам, стараюсь, уже и поднес, а рука прям мелкой дрожью исходит и шкалик  зубами  дробь выбивает. Никогда в жизни со мной такого не было.

                Отец смотрел, смотрел и вдруг вижу у него на глазах слезы навернулись, говорит: -я сынок на фронте ни разу слезинки не проронил, когда дружков хоронил, а вот на тебя без слез смотреть не могу.
 
                У меня от его слов вся душа  перевернулась, махнул махом этот чертов шкалик и из дома выбег. С той поры,  зарекся при родителях ни-ни, всегда трезвый и не рюмки.

                -А ты вот мне скажи, Николай Викторович, как д....,-начал неугомонный Евгений Иванович и я, тут же приложил палец к своим губам, чтобы сосед мой дачный не дай бог не произнес слово «доктор».

                Тот быстро сообразил, благо часто был свидетелем наших перепалок при строительстве бани и продолжил,- как медицинский работник, скажи, полезно мужикам водку пить или нет.

                Доктор покусал недобро свой пшеничный ус и выдавил: -Вы мне Евгений Иванович, дурацких вопросов лучше не задавайте. Полезно все, но в определенных дозах,-закончил он с важным видом,- А по-большому счету, с друга моего пример берите,- и показал рукой в мою сторону,-он уже лет пятнадцать не употребляет, даже пиво и шампанское на новый год и Вам советую, при вашем больном сердце, на пиво даже не смотреть.

                -Согласен,- подтвердил Евгений Иванович,- только слабость человеческая не знает границ;

Старик тяжело вздохнул и, задрав голову, нагло отпил прямо  из горлышка увесистый глоток хмельного, а мы с другом пошли в парилку.

После бани еще долго бродили теплым, летним   вечером по дачным улочкам и с удивлением смотрели, как с мастерством настоящего художника, сосед Валентин, под легким хмельком, разрисовывает наружние стены своего  дачного сарая, парусниками и океанскими волнами.

-А красиво у Валентина получается,-восхищался доктор. Евгений Иванович ему поддакивал, а потом, словно, думая о чем то своем, слегка подгадил репутацию соседа:

                -рисует то прям «приходи кума любоваться», а ток вот одно плохо, к водочке прикладывается в одиночку, а где это видано, чтобы русский мужик, да еще целый капитан рыболовного судна, пил один на один.

Прошло столько время, а у меня и сейчас перед глазами стоит  мой дачный сосед Валентин, который чертит что то рукой по гладкой стене сарая и там, где пролетала его рука появлялись и оживали бурные волны и морские парусники.

                По следующей весне мы простились и с Валентином. Его зять, который после смерти тестя зачастил на дачу, рассказал, что по весне Валентин, как всегда, явился утром на свое судно, заказал большую кружку   кофе, отпил несколько глотков обжигающего напитка и упал с капитанского стула.

                Пока суета и ехала скорая, а затем прорывалась через охрану морского рыбного порта, врачи на буксире добирались до судна, Валентин умер.

                После этого, встретившись с Евгением Ивановичем, мы, как могли, помянули лихого моряка и старик сгорбившись, грустно пробормотал: вот смотри, видать Олег Иванович тогда на рыбалке, не зря нам говорил, словно предупреждал о чем то, мор какой пошел в нашем околотке, чувствуешь? Как бы тут не ошибиться и чего не натворить.

                После того как мы расстались, я еще долго нашептывал эти слова и сам не понимая к чему: «Как бы не ошибиться, как бы не ошибиться....». И было такое ощущение, словно кто то страшный, быстрый и скорый приближался ко мне, и вот-вот должен схватить....

Глава седьмая (свои и чужие воспоминания).

         Галина Федоровна, вторая жена Евгения Ивановича. С первой он разошелся когда жил в Украине. По характеру он мужик общительный и когда проживал в Украине, имел много друзей, ибо  в городке, расположенном под Харьковом, он работал директором небольшого продуктового магазина. В те годы, при тотальном дефиците продуктов в огромной стране, должность директора магазина считалась вполне престижной и уважаемой.

                К директору шли и просили: то хорошей колбаски, то хорошего куска мяса, то балыка, то свежей рыбы, не говорю уже о апельсинах, лимонах, чае, кофе и много, много чего мог продать директор по бросовой государственной цене.

                Все эти продукты присутствовали на прилавках рыночной торговли, но цена там  была в разы выше чем в магазине. И если госторговля имела свойство по чуть-чуть как то снижать цены (постановлениями правительства, документами минторга),  то  цены на рынке имели одну тенденцию, только расти.

                Примерно такая же базарная, безобразная ситуация сложилась в нашей стране после введения, так называемой, рыночной экономики, которая на  мой взгляд заключается в том, что у людей стало денег меньше, чем товаров в торговых точках (магазинчиках, магазинах, супермаркетах).

                Современный предприниматель, язык не поворачивается их так назвать,  им больше подходит слово «барыга». Пока у него товар покупают никогда не снизит цену хоть на копейку, а лишь прибавит, ибо прибыль в 10-15 процентов для них не считается, а нужно все 100-200 процентов.

                Такая вот психология современного торгаша и это заложено, наверное, на генном уровне, с давних исторических времен, еще купцами русскими, которые клялись и божились, продавая испорченный товар, под видом хорошего.

                Привык русский человек получать все и сразу или ничего, по-другому просто не умеет и не может. Как тут не вспомнить уголовные статьи Советского государства о спекуляции?

                Взять  для примера хотя бы цены на бензин. Страна добывает нефть чуть ли не больше всех в мире, а цены на топливо заоблачные и никогда не упадут до вменяемых, потому что выгодно.

                Раньше народ пить приучали и за счет продажи водки, из пьющего населения деньги вымывали, пока не поняли, что гораздо выгодней людей обеспечить дешевыми машинами и они никуда не денутся будут бензин покупать, а он по цене стал почти таким же как водка, только его покупать больше требуется. На литре бензина далеко не уедешь.  Такая вот психология нашей власти: жить во вред людям и за их счет, а по-другому просто не умеют.
 
Случилось так, что кто-то из знакомых Евгения Ивановича имел друзей, которые жили на Камчатке.  По их протекции он здесь и  оказался. В те времена попасть на Камчатку, в пограничную зону, без вызова было невозможно.

                Приехал не один, а с сыном. Бывшая супруга не возражала  против того, чтобы у него остался на воспитании ребенок (редкий случай надо сказать). Та же судьба свела Евгения Ивановича с Галиной Федоровной, хотя по роду своей работы они не могли встретиться.

                Он все свое время проводил в магазине среди бойкого женского коллектива, а она по профессии инженер-проектировщик, в конструкторском бюро городского  Гражданпроекта. 

                Друзья специально их познакомили (два одиноких человека может и найдут свое счастье). Не зря говорят, что от судьбы не убежишь, встретились, подружились, а когда она  узнала, что у Евгения Ивановича есть сын, то не испугалась и не убежала, а отнеслась к пацану, как к старшая сестра и помогала Евгению Ивановичу  в ведении домашнего хозяйства.

                Мужчины хотя и любят похвастаться, что они все умеют: и шить, и готовить, и постирать, и за детьми приглядеть, но только это обычный блеф и хвальба.

                На самом деле в этой трудной женской работе, мужики не очень преуспевают и их энтузиазма на долго не хватает.

                -Год или чуть больше,- потягивая из бутылки  «Балтику» вспоминает мой сосед,-мы с сыном жили одни. Я уже с ног валиться стал, хотя и вполне здоровый мужик. Целыми днями в магазине, а пацан сам себе предоставлен. С работы прибежишь надо готовить, стирать, пацана кормить. А он, можно сказать, рос на улице, пока у меня терпение не лопнуло и я Галине Федоровне официально  предложение не сделал. После этого жизнь наша резко переменилась, ожила и зацвела.
 
Я сижу с Евгением Ивановичем в бане как шилом уколотый: то и дело подпрыгиваю и выбегаю на участок посмотреть за ребенком. Приехал с Лизой она бегает на качелях возле дома, но может сбежать к речке.

                Ей тесно на  участке. Гляжу, она улиток и червей из земли выгребает и, что то им бормочет. Подумал, пытается заняться  их исследованием, чего доброго на язык захочет попробовать, а потом убежит.

                На минутку, из вежливости, возвращаюсь в дом, где сосед после очередного глотка пива, продолжает повествование.

                В баньке одно окошко и я присел на скамью так, чтобы через него мог просматривать часть двора. Мне видна тропинка, ведущая к калитке и куст стройной, похожий на кокетливую девушку рябины.

                Вокруг дерева медленно порхают яркие бабочки. В голове мелькнуло: не дай бог Лиза увидит, ловить начнет. И угадал. К рябине подбежал ребенок и начал неумело махать руками и громко кричать. Бабочки напугались и полетели в сторону калитки и забора. Лиза следом, все так же размахивая руками. Я выскакиваю из бани и услышал в догонку, как возмущается  сосед- Ты куда? Посиди пару минут спокойно, не дергайся, поговорим.
 
                -Посидишь тут,- проорал я в ответ и вышел на крыльцо. Лиза в это время уже перелазила через невысокий дачный заборчик, ибо бабочки вылетели на центральную улицу и полетели к домику Просковьи Ильиничны.

Когда Лиза слезала с забора, то повернулась лицом к бане и увидела меня. Она тут же спрыгнула на землю и, сломя голову побежала вдоль улицы при этом весело хохоча, названивая волшебным колокольчиком.

                Подбежал к калитке и остановился, чтобы не вызвать у ребенка азарта игры в догонялки или прятки. Спрячется, а потом непросто ее будет отыскать.   Так и случилось. Лиза спряталась за толстый ствол лиственницы, которая росла вдоль улицы и теперь с хитроватым видом выглядывала из-за дерева. Ее выдавал все тот же волшебный перезвон смеха. Прошу ребенка вернуться, но поняв, что я ее обнаружил она побежала еще дальше.

Я не на шутку пугаюсь и лихорадочно соображаю чем заманить ребенка домой. Прячусь, присев на корточки. Пока  прятался, ко мне прибилась малюсенькая соседская собачонка и принялась облаивать.

                Машинально сунул руку в карман и вытащил конфету, которую приберег для дочери. Пришлось отдать, чтоб завоевать доверие псины и получилось!

                Перестав тявкать, собачка теперь вопросительно и просительно поглядывает на меня, требуя лакомства. Беру ее на руки и глажу по шерстке. Животные любят ласку, песик доверчиво прижался к моей груди.

                Решил не скрываться и поднялся во весь рост, показывая левой, свободной рукой Лизаньке на собачку. Она радостно хлопает в ладоши и побежит спотыкаясь ко мне, а у меня, замирает сердце. Страшно боялся, что ребенок упадет и разобьет лицо.

                Когда я передал ей слегка подрагивающую собачонку, девочка с удивлением и вниманием внимательно принялась ее осматривать. Прислонилонившись к забору беру передышку, затем  медленно опускаюсь на землю, сделав вид, что мне не очень хорошо.

                Девочка поняла, тут же отпустила животное, обвила мою шею руками и залопотала:

                -пап, пап, я больше не буду так делать, не буду убегать, прости! И, как водится, обманула. Но я и сейчас помню эти блаженные минуты ласки своей дочери и могу точно сказать, что в жизни нет ничего дороже, кроме любви ваших детей и вашей, к своим детям.

Забегая вперед скажу, что спустя несколько лет, когда Лиза училась уже в школе, то она здорово поссорилась со своей мамой и решила уйти из дома.Я в это время голодный и злой явился домой после изнуряющего судебного процесса, где участвовал в качестве адвоката по сложному делу и, едва вошел, услышал, как они ссорятся.

                Лиза, попыталась проскочить мимо меня в дверь, но в последний момент схватил ее крепко за руку и спросил:

                -Лизунь, что случилось,- она разревелась и в категоричной форме заявила, что от такой мамы хочет уйти в приют. Ее мама стояла напротив, и молча с удивлением рассматривала ребенка ( словно, не веря в самостоятельность дочери, в то что у нее появился характер и что девочка уже  подросла) и также молчала.

                Удивительно! Когда ссорятся женщины от ссоры лучше держаться подальше, но сейчас был не тот случай. Я подождал пока Лиза немного успокоится и спокойно сказал:

                - чего ж в приют  пешком идти, давай отвезу, только не забудь собрать вещи.

                Хорошо понимал, что в такую минуту ребенку перечить и уговаривать нельзя, только хуже сделаешь. Лиза ушла к себе в комнату, а вскоре вернулась с небольшой сумкой и куклой барби, которую просто обожала. Молча вышли из дома и сели в машину. Я лихорадочно соображал, что черт возьми мне делать.

Не повезешь же в самом деле ребенка в приют. Решил, что необходима пауза во времени и тут на ум пришло событие месячной давности. Лиза притащила домой бездомного котенка, которого подобрала во дворе, а так как у нас уже жил старый кот, то встал вопрос куда  пристроить нового.

                Давали объявления в газетах, обзвонили всех родственников и знакомых, но котенка никто не хотел брать. И тут я вспомнил про своего давнего товарища, у которого был 12 летний сын. Позвонил и надо ж везуха, он согласился посмотреть. Этого котенка мы свезли с Лизой к моему товарищу и они с сыном, в отсутствии жены и матери,  согласились его взять.

                Потом жена товарища долго  дулась на меня и думаю, в душе, так и не простила за этот, как она выразилась, недружелюбный жест. Но мужики ее вцепились в красивую кошечку и ни в какую не соглашались  куда-нибудь  пристроить, пришлось ей смириться.

К счастью, вспомнив о кошечке я спросил Лизу:-  прежде чем ехать в приют, давай заедем с кошечкой простимся, может не скоро еще свидитесь. Дочь не надолго задумалась и согласилась. Мы заехали к приятелю. Лиза заигралась с его сыном и  маленькой кошечкой. Мы же, с приятелем и его женой, распивали на кухне крепкий, купеческий чай и я покорно терпел осуждающий взгляд женщины.
 
Когда через пару часов мы с Лизой катили домой, то она уже не вспоминала свой побег в приют и рвалась домой к своему коту-персу, с которым у них была сильная дружба.

Не стал выяснять причину ссоры жены и дочери, ибо считал  жену умной женщиной и полагая, что женщины разберутся во всем сами, сделают необходимые выводы и ошибка больше не случится.

                Теперь, спустя годы, я убедился, что это не так и твердо знаю, что полностью доверять воспитание детей одним женщинам, нельзя, обязан в процессе участвовать и мужчина, отец ребенка. 

Когда я вернулся, то Евгений Иванович уже допил свое пиво и разговор почему то не очень клеился: он, видимо, вспоминал свою долгую жизнь, а я мысленно теребил случившееся и все так же, нервно приглядывал в окошко, за дочерью.

Главы седьмая.

В этот год я занялся ремонтом дачного дома. Постоянно требовался строительный материал: доска, брус, половая рейка. Несколько раз мотался на дровяной рынок, где материалом торговали, но цены просто зашкаливали. Стал искать человека, который оптом, продал лес дешевле.

                В поисках такого варианта я заехал в поселок Раздольный, который находился примерно в 5-6 км. от дачного массива, там,  по подсказкам моих знакомых, жил и продавал лес некий Петр Иванович. Время я выбрал вечернее, чтобы наверняка застать продавца дома и не прогадал.

                На широком подворье одного из домов  я заметил стеллажи с аккуратно заложенным лесом: брусом, обрезной доской разной толщины, горбылем, подтоварником.

                По огромному двору на цепи бегал здоровенный кобель: то ли кавказской овчарки, то ли другой породы, в этом не очень и разбирался.  Едва я сделал пару шагов по двору, как верный пес зарычал, начал рваться с цепи и громко лаять.

                При этом, животное вовсе не имитировало усердие, а пыталось освободиться от цепи, до меня дотянуться и сожрать. На лай собаки вышел хозяин, коренастый, злой, здоровый мужик.

                Узнав цель моего приезда, он запер  кобеля в сарай и стал показывать свое добро. Посмотреть было на что: тут и строганный брус любого размера грамотно сложенный и красивая, но сыровата доска двадцатка сработанная на японском станке (японский станок отличался от нашей дисковой пилы тем, что после распила на нем леса, доска получалась размер в размер и ее не требовалось даже строгать) и редкая елка толщиной пятидесятка, половая рейка,  и чего, и какого богатства только не было у рачительного хозяина.

                Особенно по душе пришлись вменяемые цены.Я заказал все необходимое, мы слегка поторговались и Петр Иванович немного уступил в цене, пообещав  доставить  покупку куда я ему скажу.

На следующий день мы с Евгением Ивановичем проинспектировали пол и стены на даче и обнаружили, что по полу, рядом со стеной, пополз грибок. Честно говоря я даже не знал что это такое, но сосед доходчиво объяснил, что если грибок, то  в полу неправильно с вентиляцией и надо пол вскрывать и смотреть.

                Спасенье от грибка одно, если есть возможность поменять больную доску и наладить вентиляцию, а все примочки типа керосина или еще какой химии просто бестолковые и точно не помогут.

                Мы тут же вскрыли половую рейку и обнаружили, что между фундаментом и стеной подвала имеется земляной зазор примерно в полметра. Дед мой присвистнул и изрек:

                -как за эти годы дом вообще  не сгнил, устроить такое мог только человек, который вообще не разбирается в строительстве,  а твой бывший хозяин соображал в строительстве, но у него времени не было контролировать ведение работ, вот и просмотрел. Я с тоской посмотрел на грибковое безобразие и, обессилив, присел в кресло.

                -Ты чего пацан руки опустил,-проорал Евгений Иванович,- вскоре и куда то сбежал. Вернулся он минут через десять со своим младшим сыном Иваном, у которого в руках болталась то ли дрель, то ли  перфоратор с длинным, толстым сверлом.

                Дед коротко объяснил Ивану, что необходимо сделать после чего парень  принялся отдирать половую доску. Через час в доме пол почти отсутствовал.

                -Во, смотри,- тыкал пальцем в фундамент старик, вентиляции  никакой, а тут еще и земля. Ее по зиме прихватит морозец, а в лето она оттаивает, начинает  испарина идет, а выйти некуда. Идеальное условие для роста грибка. Придется править.

                Тут же Иван затрещал перфоратором и через минут сорок в фундаменте насверлил несколько необходимых дырок-отдушины.

                Как оказалось, даже не знал, что отдушины нельзя делать на одном уровне по высоте от земли: одна дырка должна быть ниже, а следующая за ней выше.Когда закончили инспекцию  дачном домике находиться было невозможно и мы отправились в гости к Евгению Ивановичу.

                Галина Федоровна принялась угощать меня чаем с вареньем, а Иван ходил гордый по комнате  поглядывал с улыбкой.

                -Во молодежь нынче-, начал ворчать старик олуху тридцать с лишним лет, а женить никак не могу,- упирается и упирается, говорит еще свою половину не встретил. Вон его брат,  когда служил во Владике жену себе нашел и женился, живут хорошо и все у них отлично. Внуки уже здоровенные выросли, быстрее Ивана поженятся.

                Как хорошо, что мы не знаем будущего. Я иногда думаю, что если бы старик пожил еще лет десяток, то возможно  говорил бы иначе и не торопил   сына с женитьбой, дал возможность тому, отыскать свою единственную половинку.

                Примерно через год после смерти Евгения Ивановича, Иван как то в пожарном порядке женился, на здоровенной дебелой девке, которую звали Сашей. Я на правах соседа много раз потом  наблюдал, как Галина Федоровна, женщина в преклонных годах, надрывалась на дачном участке, а ее здоровенная невестка в неглиже загорала на солнышке, подставив ярким лучам перепачканную кремами круглую физиономию. Не выдержав, пытался несколько раз вмешаться в процесс, но старушка меня всегда осаживала и не разрешала.
 
                -Пусть отдыхает, она молодая и еще наработаются,- успокаивала меня,- не надо вам вмешиваться.

                Ладно бы эта Саша была из какой-нибудь «дворянской» семьи,  интеллектуалка с  образованием. С грехом пополам окончила восемь классов и работала  посудомойкой в столовой.

                Они с Иваном жили в отдельной однокомнатной квартире, но вскоре после женитьбы, Иван продал квартиру, а на полученные деньги купил подержанный японский джип. Жить переехали к Галине Федоровне в девушку и тут началось самое непонятное: Саша познакомилась с какими то проповедниками от "левой" церкви,  не знаю точно, то ли ей очень работать не захотелось, то ли кто  присоветовал, но она принялась рожать Ивану ребенка за ребенком, без надежды на их содержание.

                Буквально за пять или шесть лет она родила троих ребятишек и я теперь часто видел, как измученная ночными кошмарами и плачем маленьких детей, пожилая женщина до  темноты возится на своем дачном участке, лишь бы поменьше бывать в доме и квартире, где все опостылило.

                К тому времени уже не часто бывал на даче, а только по выходным и праздникам. С большим трудом уговорил Галину Федоровну, чтобы она взяла у меня ключи от бани и дома, там ночевала, топила камин и баню, когда заблагорассудится.

                Как то я спросил Ивана: -а как же вы живете шесть человек в двухкомнатной квартире? На что он не моргнув глазом ответил: - отлично, мы с Сашей в одной комнате, а мама в другой вместе с детьми.

                -Боже мой,- подумал я,- до чего несправедлива жизнь. Два молодых человека развлекаются сексом,  без помех, в отдельной комнате и сочиняют детей ( не буду говорить каких, чтобы не обидеть память стариков, которые очень достойно прожили жизнь), а женщина преклонных лет нянчиться с их малолетками и вместо молодых родителей, вскакивает ночью, чтоб напоить их водой или успокоить когда они криком кричат.

                Зато у Иван появилась возможность кататься на японской развалюхе и ни о чем особо не думать и не печалиться.  Есть ли справедливость на свете, иногда сомневаюсь.

К счастью, человек не знает своего будущего и теперь, когда мы с Евгением Ивановичем не спеша пьем крепкий чай, мы еще не знаем, что будущее, уже не за горами и настоящее, как никогда, его определяет.

Под вечер подъехал Петр Иванович и привез пиломатериал. Завидев его, старик заулыбался и они крепко пожали друг другу руки.
 
После отъезда поставщика я спросил деда: -а Вы что знакомы?

                -Ну ты, даешь,- воскликнул старик,- да кто ж Петлюру не знает?

                -Какого Петлюру,- удивился я;

                -Кличка такая у Петра Ивановича, при случае за пивком расскажу, а сейчас давай посмотрим что привез. Он, хоть, мужик исполнительный, что закажешь, то и привезет, только за ним глаз и глаз нужен.

                Евгений Иванович внимательно осмотрел пиломатериал, все пересчитал и с удовлетворением отметил:

                -Надо ж, все нормально, даже и не верится, первый раз вижу, чтоб Петлюра кого-нибудь не обманул.

                -Последующие дни я пилил и строгал, ладил пол, заменял съеденные грибком доски и примерно через месяц все  исправил. Частенько забегал  сосед и не уставал меня подхваливать:

                - а ты тогда сник и голову повесил. Я еще думал, совсем в осадок выпал и надо подбодрить. Ивана тебе  притащил, он шорох навел, все  порушил, чтоб тебе деваться некуда было  и ты обязательно за работу взялся. Видишь как все ладненько  получается, а говорил никогда толком молоток и гвозди в руках не держал. У мужиков это в крови парень, как не крути.
 
     Больше всего старик любил вспоминать о своем старшем сыне, который жил во Владивостоке, это часа четыре лета  и мечтал слетать к нему  погостить.

                В один из августовских дней, я сообщил Евгению Ивановичу, что мне предстоит командировка во Владивосток. Господи,  что тут началось: буквально за один день они с женой натащили мне различных коробок, свертков и попросили передать их старшему. Даже не представлял, как  я это все потащу,

                -Ничего,-успокоил меня старик,- здесь я помогу, а там мой Валерка встретит. Когда все подготовили, присели почаевничать на кухне и, увидев у меня тонометр, он вдруг спросил: -Давление измеряешь?

                -Да, иногда скачет туда сюда. Когда голова начинает болеть измеряю,-ответил я;

                -Если можешь измерь мне сейчас, что то извертелся в последнее время и сердце придавливает.

                Я не врач, и мало что понимаю в медицине, но когда я стал
измерять старику давление, то невольно сравнил пульс и биение сердца со своими показателями и меня удивило, что сердце старика работает крайне глухо и с перебоями. Я перемерил еще раз, но картина не изменилась. Наконец, снял с его руки тонометр и сообщил, что давление ниже нормы и ему следует обратиться срочно к врачу. На что  Евгений Иванович махнул рукой и сообщил:

                -пустое, все равно пока не увижу старшего не помру, до встречи обязательно доживу.

                Так оно и случилось. После того, как я вернулся из командировки и приволок гору подарков для стариков от старшего сына. После этого он воспрянул духом и принялся уговаривать Галину Федоровну, чтобы после уборки урожая, она сопроводила его к старшему сыну.

                В ноябре месяце они улетели и до самой весны ничего  о них не слышно: ленивый Иван позвонить даже не мог. В апреле,  он на минутку забежал ко мне в городскую квартиру мне домой, и будничным тоном сообщил печальную весть.

                Евгения Ивановича умер в гостях у сына. Он долго лежал без движения, хорошо Галина Федоровна была рядом, как чувствовал старик, зазвав жену в поездку.

                Похоронили его на возвышенности там же во Владивостоке и с места, где он лежит, хорошо просматривается бухта Золотой Рог, где каждый год, дуют злые, холодные, февральские ветра.
 
           Так я остался совсем один, растерял моих дачных друзей. И потом, когда приезжал на дачу, затапливал камин, уставившись долгим взглядом в огонь, вспоминал, и вспоминал их с благодарностью и радостью.

                Благодарил судьбу за то, что  подарила мне встречу с хорошими, замечательными  людьми. Иногда, мысленно разговаривал с ними, а они мне отвечали и это было удивительно.

                Мне и сейчас кажется, что в минуты отчаяния или горести они приходят ко мне и мы беседуем обо всех наших дачных делах, делимся своими впечатлениями, радостями и невзгодами. Люди, есть люди и они должны общаться, а не замыкаться  в себе со своей болью, горем и радостью.



Глава восьмая (выбор).

Иногда я завидую тем, кому в жизни дается все легко и сразу, тем, кому сопутствует по жизни удача: с рождения или по рождению. Как то странно устроена жизнь и, как не крути, как не внушай, что люди все одинаковые и условия их рождения и жизни равны, но это не так.
 
Кто то рождается на свет умным, наделенным разными талантами, а кто то полнейшим дураком и не способным ни на какие дела. Кто-то жизнь проживает легко, в полном достатке, роскоши, к которой  не имеет никакого отношения, в смысле за всю жизнь человек не заработал ни копейки, а только брал, брал и пользовался, ничего не давая взамен, а кто то пахал всю жизнь, не разгибая спины, и ничего не нажил и даже не смог обеспечить себе нормальную старость.

                Кто-то прожил на земле за сотню лет и более, а кто то на второй или третий день рождения уже умер, так и не заглянув в этот мир осмысленно.

                Почему так происходит? Ни кто не знает ответа на этот вопрос и словами невозможно ничего невозможно объяснить.  Как понять, кем бы мог  вырасти ребенок, которому мать отказала в праве на жизнь? 

                Когда начинаешь задумываться над такими вопросами, то невольно приходишь к выводу, что существование всего живого и сама жизнь человека, это обыкновенная карточная рулетка, а если грубо, то «Русская рулетка». Как повезет, как распорядится судьба, как карта ляжет!

                Если так упрощенно думать,  обязательно должен быть некто, кто запускает рулетку или нажимает курок револьвера и самое главное, тот Некто, кто определяет: быть или не быть, пуле в стволе. Увы, извечный вопрос, на который ни у кого нет ответа.

К сожалению, вот такие горькие мысли,  ядовитыми змеями, обязательно приползают к любому из нас в определенном возрасте, так случилось и  со мной: эти нездоровые размышления довели меня до беды. 

                Ранней осенью сильно заболел и теперь, лежа на больничной койке,  внимательно прислушивался к своему внутреннему состоянию, советам и рекомендациям врачей. Руки истыканные толстыми иглами капельниц, посинели от неудачных проколов, постельный режим гнетет и давит на психику, душа рвется на простор, тело просит движения и жизни. Вставать с постели нельзя, ходить нельзя оставалось лежать, думать и вспоминать.

-Это расплата за жадность, -лежа в постеле, думал я, - Самый жаркий месяц, с дуру, провести в Стамбуле, просто сумасшедшим надо быть. А мне тогда, захотелось тепла и солнца на всю долгую зиму нахлебаться, вот и нахлебался, теперь расплачиваюсь.

В голове промелькнул огромный город, полный контрастов: солнца, жара, магазины, забитых дубленками, изделиями  из кожи, утопающий в отбросах Босфор, который очищают от пластика и разной грязи специальные приспособленные для уборки катера.

                Огромный мост через Босфор, с освежающими чайными, чаем и мороженным. Доброжелательные, любезные турки с вежливыми улыбками на губах, черными шевелюрами волос на голове, небритыми лицами.

Несмотря на то, что во дворе гостиницы, где я с семьей поселился, круглые сутки гремел лопастями вентилятор кондиционера, от удушливой жары, в номере тяжело было находиться.

                Пришлось раздеться до нижнего белья. Когда уже совсем стало невозможно терпеть жару, как  бреду шел в душевую комнату и вставал под холодный душ.

                Удается не надолго остудиться, но не охладиться Все повторяется. Вечером кальянные с заунывной восточной музыкой и мундштуки с пузатеньким стаканчиком чая, сбивают немного духоту и жару, но ночью спать невозможно.

                Лезть сонным под холодный душ не получается и, изнемогая от жары, выхожу из номера гостиницы и спускаюсь на лифте с этажей. Сморю на часы, стрелки показывают три утра, но утренняя прохлада не наступает, даже намека нет на прохладу.

                Около гостиницы, бродят не спящие туристы, с полотенцами на плечах, отирая пот обильно текущий по лицу и  телу. Вслед за мной,  выползает мой 14 летний сын и садиться рядом на мраморный топчан, устроенный под скамью. 

                Он хоть и перегрелся сам, но смотрит на меня с жалостью, а потом начинает ворчать:

                - не зря я с Вами не хотел ехать в это пекло, говорил же , что тут делать нечего, а ты интересно, интересно...;

                Пацан, отер тыльной стороной руки пот и, видимо, пожалев меня, замолчал. С минуту сидим молча, я виновато отираюсь полотенцем, склоняю с повинной голову. Потом хитровато переглядываемся и оба смеемся, как самые счастливые на свете люди.

                Не смотря на невыносимую жару, нам хорошо, от того, что мы понимаем друг друга. Парень беспокоится за отца,  и мне от этого хорошо, он понимает, что я это понимаю и ему тоже становится хорошо.
 
       В больницах время всегда тянется медленно, как раньше говорили, по чайной ложке. Через пятнадцать дней, когда доктор разрешил мне вставать и ходить по коридору, попросил у старшей сестры ключ от душа.

                И вот только находясь в душе и пытаясь протереть тело намыленной мочалкой, а потом вымыть голову шампунем, понял, что болячка моя не из простых. Замучила отдышка, быстро налились тяжестью руки и, скомкав помывку, оделся и ушел в палату.
 
Стало немножко страшновато и, лежа в постеле подумал, что вроде все в жизни сделал, но только вот не построил дом. Тогда в чем же дело, надо построить.

                Других вариантов нет: или построю или..., но стройка мне полезна и может дать шанс, а если буду лежать и ныть, то добром это не закончится. Тут же созрел в голове план как и где строить. Решил сделать к дачному дому отдельную пристройку в виде нового, настоящего дома.

Теперь все свое время я проводил за чертежами и расчетами: посчитал какой материал нужен, сколько это будет стоить и как надо строить, чтобы дом получился теплым и просторным и связался со старым строением. В чертежах и расчетах все получалось. Потом попросил жену, чтобы вместо еды и разной хрени принесла мне несколько пачек пластилина и я принялся вылепливать весь комплекс из пластилина, чтобы почувствовать объем дома и, как он будет стыковаться со старым. Макет получился красивым и я решил, что как только врачи меня выпишут, сразу займусь стройкой.
Выписали из больницы меня примерно через месяц, на дворе уже царствовала поздняя осень, холода и снег. Нормальный фундамент зимой под дом заливать нет смысла, поэтому пришлось ждать  конца июня, так как лето на Камчатку приходит поздно.
Начиная с весны я пролистал все местные газеты в поисках строительной бригады, которая могла бы заняться строительством. Переговорил и повстречался со множеством мастеровых людей, пока не остановился на Палыче.

                Палыч подкупал знанием поставленной перед ним задачи и относительно доступной по цене сметой. Едва приступили к работам, как начались непредвиденные вопросы. Разметили будущий фундамент дома и нужно было прокопать траншею и выставить опалубку под фундамент.

                Положившись на Палыча, я пару дней не заглядывал на стройку, а когда заглянул, то пришел в ужас. Даже визуально было видно, что траншея под фундамент сильно скошена и, наученный строительством бани я тут же схватился за рулетку.

                Разница сторон и скос угла составил примерно 50 сантиметров. Я накинулся на Палыча:

                -Даже слепой не наделал бы такого брака, ты куда смотрел?

 Палыч начал оправдываться:

                -с разнорабочими возникли трудности, наши никто не хочет  копаться в земле, вот и пришлось то ли узбеков, то ли таджиков  нанять. А они известное дело ток рыть землю могут, а куда и как даже не смотрят.

                -Следить надо было, звони своим узбекам или таджикам, пусть приезжают и выправляют.Спорить дальше с Палычем  бесполезно. У него виноватыми, всегда все вокруг, но только не он.

                Через пару часов явились рабочие и словно муравьи облепили траншею и через час все было исправлено.

                Вот народ,- думал я глядя на бригадира  рабочих,- могли бы и сразу правильно сделать, а так, себе и другим нервы измотали.

                Эта неудача послужила мне хорошим уроком и теперь, старался как можно больше времени проводить на стройке.  К концу июня залили фундамент, рассчитался с Палычем за работу по устройству фундамента.

                Теперь, когда бетон стыл, рабочие от безделия слонялись по лесу и ловили на реке рыбу. Только через пару дней заметил, что бригадир рабочих, среднего роста  крепыш, парень лет 35 или чуть меньше, ходит какой то понурый и старался не смотреть мне в глаза.

                Понимая, что что то произошло, улучив момент, когда рядом никого из рабочих не было, напрямую спросил: -Что произошло Сергей? Тот в ответ обреченно махнул рукой и ответил:-Все как всегда...
 
                -И, что это значит?- недоумевая спросил я.

                -Простая вещь,- разъяснил бригадир,- Вы Палычу деньги отдали, а он с ними упылил (сбежал) и нам за работу ни копейки не заплатил.
 
                Сергей и его бригада мне  понравились: во-первых, спиртным ребята не баловались, работали от души и никто не сачковал, понимая, если кто, чего не сделает, то придется обязательно доделать. Другими словами, люди оказались надежные, с такими работать можно и расставаться с ними мне никак не хотелось. Бесплатно сейчас работать никто не будет.

После этого разговора я попросил людей собраться и мы начали непростой разговор. Мне пришлось заплатить за работу каждому из рабочих еще раз, но они дали мне слово, что закончат строительство.

                Решили, что Палычу на стройке делать нечего, короче, рабочие  уволили прораба. Когда через пять или шесть дней на стройку заявился наглый, балагур Палыч, то мужики взяв его в кружок, четко объяснили  правила игры.

                Убегая от рабочих, Палыч, как раненый кабан орал:

                -идиоты,  я эту работу для вас нашел, а вы из-за трех копеек прораба своего выгнали. В следующий раз даже не подходите. Но мужики уже знали, что работа у них есть и надолго, а Палыч им понадобится еще не скоро. Поэтому они не стеснялись в выражениях, гнали прораба прочь.
 
После мы определились с Сергеем, что он  возьмет на себя функции прораба, а обязанности снабженца, лягут на меня. Оставалось найти "рубщика". Хорошего "рубщика" сыскать сложно. Рубить дома могут многие, но не у всех получается так, как нужно.

                Современные "рубщики" как рубят дом: почти не подгоняя брус кладут его, а затем присверливают, бьют железные костыли. Их не очень волнует, что когда брус подсохнет, осядет, металлические костыли не дадут бревну осесть.

                Между бревнами бруса образуются щели в палец, которое не забьешь никакой паклей. Короче, получится не стена, а решето и по дому будет в зиму гулять злой ветер.

                Поправить это невозможно, дом будет холодным и мало пригодным для жилья. Нужен был рубщик, который мог аккуратно подогнать каждое бревно, зарубил углы и посадил брус на толстые деревянные шканты, которые будут просаживаться вместе с бревном.

                Сергей такого "рубщика" отыскал. Им оказался жилистый мужик лет 50, с умным, наглым взглядом и лысиной во всю голову. Правильно говорят наверное, что умную голову волос всегда покидает.

                Забегая вперед скажу, потом, после окончания рубки, рубщик доставил нам с Сергеем немало хлопот. Когда он срубил дом, надо было расплачиваться с ним и бригадой, я в это время снова лежал в больнице и они приехали меня навестить и заодно обговорить наши дела.

                Впереди маячил праздник -Новый Год, настроение у всех приподнятое. Зная, что мне придется платить за рубку дома, попросил жену, чтобы она привезла мне деньги в больницу и когда рубщик и Сергей заявились ко мне, я готов был с ними рассчитаться.
 
                Наученный горьким опытом протянул деньги Сергею, которому доверял, он же в силу своего характера, мотнул головой в сторону "рубщика" и попросил меня, чтобы деньги я отдал ему, а тот потом рассчитается с ним и всей бригадой.  Мне деньги было без разницы кому платить и я отдал "рубщику" приличную сумму.

                Прошли новогодние праздники, я выписался из больницы и первым делом поехал на стройку. Ребят я встретил там в шоковом состоянии.

                -Что случилось мужики,- спросил я веселым тоном;

                -Да, опять хренатень,-нехотя начал бригадир,- Рубщик с деньгами пропал;

                -Как пропал?!- удивился я;

                -А вот как  деньги в больнице взял, так и пропал,- уточнил Сергей,- я ему когда из больнице вышли говорю, поехали с бригадой рассчитаемся, праздник на носу, деньги всем нужны, а он мне отвечает: -днем раньше-днем позже, разницы никакой, дескать поехали по домам, а завтра на свежую голову соберемся, посчитаем сколько — кому и рассчитаюсь. Когда мы приехали на следующий день на стройку, то инструмента "рубщика" в старом доме не нашли и его больше не видели.
 
                -Да, дела,- подумал я ,- что ж это за люди такие, друг -друга постоянно норовят обмануть. Прям волки, а не люди..;

                Я не стал долго раздумывать, попросил ребят подождать, а сам съездил в банк и, получив деньги, с ними рассчитался. Предстояло делать крышу, а затем крыть ее профнастилом или металлочерепицей, ибо когда  закончится зима, начнутся весенние дожди, которые могут   запросто загубить всю работу и дом.

Воспользовавшись связями и знакомствами я  с большим трудом разыскал рубщика и свои деньги  у него забрал. Гад извивался и гнусавил, что хочет свой дом поставить, а денег не хватает, вот и пошел на обман.

                По-хорошему надо было забрать все деньги за такую подлость, но не решился, подумал человек в возрасте и может еще поймет, что натворил. Больше этого человека я в своей жизни не встречал. А Сергеем и его ловкой бригадой мы соорудили крышу, предварительно разобрали крышу на  старом доме и, когда соединили оба дома, то на него просто хотелось смотреть и смотреть.

                Ребята постарались, сделали свою работу на отлично: укрепили стропила положили утепленный двойной потолок, который изнутри дома обшили шлифованной березовой фанерой и расшили красиво рейкой по швам. После этого дом закрыли до лета и решили, что по теплу сделаем отделочные работы, как снаружи, так и изнутри.

                Как потом выяснилось, Сергей был очень интересный мужик. На Камчатку он попал служить из глухой сибирской деревни. Это я узнал из его рассказов.   

                Деревенские  мужики рукастые их с детства учат родители нехитрым мужицким работам, строить, косить сено, ухаживать за скотиной, жизнь у них простая.

                Я потом с ужасом наблюдал, как замечательный русский мужик Сергей из простого, бесхитростного человека, не испорченного цивилизацией, столкнувшись с наглостью, обманом начал превращаться в обыкновенного бомжа или, как говорят моряки, в "бича". Смотреть на это не приведи Господь.


Отслужив срочную службу в пограничных войсках, на пограничном катере, далеко не глупый  и смекалистый Сергей выучился на мичмана и решил продолжить службу по контракту. Ибо в деревне, где он жил с родителями, никаких перспектив на будущее не было, не говоря уже о заработной плате, которую после разорения колхоза, никто не платил.

                Земледелие само по себе не очень выгодное дело и государство постоянно датирует его из бюджета, а земледелие в Сибири откровенно плохо развито из-за погодных условий и дикого зимнего холода.   

                На службе в войсках Сергей чувствовал себя нормально: при дел службе и при зарплате, которую он частично отправлял родителям и своему большому семейству.

                Так уж, наверное, устроен русский человек, что не может жить без экстрима и когда у него тишь и гладь, он обязательно в чем то отличиться, чтобы поставить себя в  положение на грань выживаемости, а потом начинает снова карабкаться наверх, в сущности к тому же пределу, что добровольно бросил за ненужностью.

                У пограничников со спиртным было сложно, а Сергей без видимой причины и от безделия,  запил горькую и однажды по пьянке не выполнил, какой то приказ или распоряжение большого начальника и тот его мгновенно уволил за пьянку.

                Так он и оказался не удел, среди сезонных рабочих с мечтой, что однажды вернется на службу и все встанет на свои места. На окраине Петропавловск- Камчатского, в частном доме, за не большую плату он снимал угол и перебивался от заработка к заработку, а иногда просто сидел без работы.

                Там его и отыскал пронырливый Палыч и предложил работу, когда тот готов был выполнять ее даже за пустяковые деньги. С собой Сергей привел  несколько человек, которых он знал по другим работам: взял самых добросовестных и ответственных работяг.

                Среди них выделялся один мужичишка лет пятидесяти звали его Иваном. Сказать особо плохого про него нечего, у мужика любое дело, за что не возьмется, в руках, как говорят, горело, но характер  был немного странноватым.

                Иван, постоянно, в мелочах старался как-нибудь принизить Сергея и даже пытался мне доносить на него: мол с похмелья явился или, что то накосячил не так. До меня сначала не доходило с чего бы Иван так на Сергея ополчился, а потом дошло.

                Сергей не скрывал, что в дополнение к основному заработку, я ему приплачиваю небольшую сумму за бригадирство. Вот Иван и загорелся идеей самому получать эти деньги, только он плохо понимал за что я доплачиваю Сергею лишние деньги. С Сергеем у меня была  ясность я мог ему смело любую сумму денег доверить, чтобы он отыскал и привез на стройку нужный материал (все будет сделано точно и в срок, и лишних денег не потратит), а Ивану, откровенно жадному до денег, я бы и сто рублей не доверил. Обязательно обманет в цене материала или в количестве.

                Вот такая своеобразная бригада у меня сформировалась. Только  мне хотелось бы сейчас рассказать не о рабочих и бригаде, а об одной истории, которая случилась на моих глазах с Сергеем, когда летом мы снова собрались уже достраивать дачу.

                Я лихорадочно думал, занимаясь стройкой, не ошибаюсь ли: дети уже подросли, им эта дача нафиг не нужна, у них появились друзья и подруги, с которыми им гораздо интересней проводить время, чем в дачной глуши среди цветов, лета и дикой зелени. Потом  понял, что стройка и дача нужны мне самому, чтобы выжить после тяжелой изнуряющей болезни.

Глава девятая (тяжелый случай).   

  Я никогда не любил математики и школьной программы мне с лихвой хватило на всю жизнь. Хотя когда учился, то определенные успехи были и даже где то в классе шестом-девятом слегка увлекся цифрами, но вовремя остановился, поняв, что это не мое призвание.

                И сейчас, все что связано с цифрой, воспринимаю как острое  безжалостное копье, которое может пригвоздить тебя если ты зазеваешься. В математике нет скидок на «если» или «авось», безжалостные цифры всегда точно бьют, как говорят, не в бровь, а в глаз, да еще и в самый зрачок.

Поэтому когда узнал, что  подружка Сергея на 15 лет моложе, то сначала слегка поразился и пересчитал сколько ей лет реально.

                В жизни, Ольга,  как сейчас модно говорить, «гражданская жена» Сергея, а по мне просто стерва, выглядела на все 30-35 лет, а если применить простое правило арифметики, то ей едва стукнуло 23 года.

                И как здесь считать: по правилам арифметики или по правилам жизни? Если по правилам жизни, то разница между мужчиной и женщиной в 5-8 лет, не такая уж и большая, а если по правилам арифметики, то 15 лет солидная цифра и рано или поздно она обязательно скажется на взаимоотношениях  мужчины и женщины.

                Чтобы не говорили и не писали разные писатели, поэты и философы про любовь, взаимоотношения между мужчиной и женщиной, про возвышенные чувства и другую чушатину, в мире существуют твердые математические правила, которые рано или поздно, но обязательно придется уважать и принять.

                Поэтому, повторюсь, когда я узнал сколько лет гражданской жене Сергея, то вслух ничего не сказал, а про себя очень пожалел хорошего парня, который запросто может себе испортить жизнь окончательно.
 
Не подумайте, что я такой любопытный и полез безалаберно в чужую жизнь. Сергей сам обратился ко мне с просьбой пожить в старом доме летом на даче вместе со своей, как он сообщил, гражданской женой.

                От него же и знал, что после увольнения из армии он живет один, но с нашей последней встречи, прошло почти полгода и  мало ли какие перемены у человека за это время могут произойти.

                Я без лишних слов согласился и даже рад был этому обстоятельству, ибо мы стали завозить на дачу не дешевый отделочный материал и теперь за ним было кому присмотреть, не надо нанимать сторожа. Как говорят, чистая выгода, только я не отказал бы Сергею в любом случае, и он и я, хорошо это знали.

Отделочные работы делаются, если качественно, то медленно. Представьте себе, сколько времени нужно, чтобы нормально отшлифовать пол, на площади примерно 150 кв. метров, выполненный из толстой, почти двух сантиметровой,  березовой фанеры, а потом пройти морилкой и в несколько слоев покрыть лаком. Чудовищная строительная процедура! Поэтому на даче я появлялся редко, взвалив всю работу и ответственность на бригадира.

Я отсутствовал примерно неделю, а когда заявился, то сразу пошел смотреть работы в новом доме. Завидев меня, Сергей предложил выпить по кружке чая, мы прошли в старый дом и тут я впервые увидел его Ольгу. Высокого роста с миловидным лицом, ростом выше Сергея, она внешне выглядела лет на 30-35, вот только слегка припухшие глаза и по детски  капризно припухшие губы выдавали в ней, еще не вполне устоявшуюся женщину.  Он познакомил нас и она,  по его просьбе, заварила  чай.

                Потягивая обжигающий напиток, я осторожно рассматривал женщину и никак не мог понять, что в ней Сергей нашел. Женщина, как женщина не лучше и не хуже других.
 
                -Может быть из-за того, что молодая и современная,- подумал я,- так это не очень хорошо. И тут до меня дошло, что я не с того конца захожу в ситуацию.

                Дело не в Сергее, а в этой  молодой особе, что она нашла  в мужике гораздо старше,  неустроенном в  жизни: у Сергея не было в собственности ни квартиры, ни машины, ни нормального образования.

                С ее же слов, она училась в каком то высшем учебном заведении, не запомнил в каком именно, на экономиста и раскатывалась на машине, которую подарила ей  мама.

                Жила она вместе с мамой в хорошей квартире. По роду своей работы я встречал таких молодых женщин: циничных, хищных, молодых страшно эгоистичных. У них особая философия: весь окружающий мир обязан служить их прихотям и развлечениям и не важно, если при этом кому то, они сделают больно, или испортят жизнь. Главное это они и им, только им, должно быть хорошо, а все остальное мусор. Ради развлечения, такие вот бабы запросто совершают самые дикие и дерзкие преступления, ибо у них совершенно отсутствует понятие морали, порядочности, женское начало и элементарное понятие совести.
 
Я знал одну «наводчицу», девушку, по наводке, которой уголовники, выставили ни один десяток квартир и, уходя на длительную отсидку, в тюрьму,  ни один из них ее не назвал.  Все эта дама сделала, как я узнал, из чистой корысти и драйва ( ей скучно было жить) и она сошлась с уголовниками, чтобы развлечься и заработать.

                Мне эту историю рассказал мой подзащитный и просил ее не афишировать. Это свидетельствовало о том, что даже у отъявленных уголовников есть зачатки совести и своеобразной морали, в отличие от такой страшной категории женщин. Адвокат, как доктор, разглашать сведения, полученные от подзащитного, не имеет права.

У Сергея появились деньги, которые я ему платил и девица, зная об этом, решила мимолетно попользоваться  деньгами и Сергеем. Я угадал породу этой женщины, но не мог ничего рассказать Сергею и как то помочь, предостеречь. Он должен сам пройти через это, чтобы обжечься и пережить трагедию своей жизни.
 
Человек так устроен, чтобы ему не говорили, чтобы не советовали он обязательно поступит так, как поступит. И эти идиотские слова из известного кинофильма советской эпохи, что умный человек учится не на своих, а на ошибках, к жизни не применимы.

Дальнейшие события развивались в том ключе, как я и предвидел. Когда в доме уже закончили отделочные работы и мы занимались перепланировкой участка, я приехал побродить по новому дому, полюбоваться и, как меня учили мои почившие старики, наговорить ауру.

                Помню, как  Евгений Иванович внушал, что с домом надо уметь разговаривать, чтобы всегда в нем жила добрая аура, а не лешие и домовые.

                Для этого, когда находишься в доме,  необходимо с ним разговаривать и доверять ему свои мысли, рассказывать о хорошем, создавать настроение. Это умеют хорошо делать дети, но мои дети уже выросли, а следовательно не годились для такой тонкой работы и, если бы они сейчас меня увидели, как я хожу по дому и разговариваю, сам с собой, то точно бы посчитали, что я заболел или совсем свихнулся на почве строительства.
 
Мой наговор прервал Иван, он, ничего не объясняя, попросил зайти в старый дом, где жил с женой Сергей. Немного раздосадованный, что мне не дали поговорить с домом, я прошел в старый и там за столом увидел Сергея. На столе стояла бутылка водки и кое-какая закуска.

                -Вот, посмотрите на него, третий или четвертый день никакой,- ябедничал Иван;

                -Иван Павлович,-попросил я,- оставьте нас на несколько минут. Иван ушел, а я подошел к столу, присел на свободный, заляпанный стройкой табурет, молча налил себе стакан пойла и, также ни слова не говоря, выпил. Мой бригадир, глядя на все это вышел из транса,  протрезвел и испуганно выговорил:- тебе же нельзя! Ты что вытворяешь?

                -А ты что вытворяешь?- вопросом на вопрос ответил я. Мы внимательно посмотрели друг другу в глаза и я увидел в у своего друга такую тоску и печаль, что их хватило бы на то, чтобы запросто потопить в этих чувствах весь мир;

                -Что Сережа, бросила она тебя? Здоровый мужик опустил голову на стол и разрыдался как ребенок.Я осторожно поднялся и вышел.

Забегая вперед скажу, что Сергей пил еще пару дней, а потом исчез в неизвестном направлении. И, как я потом не пытался его разыскать, так как задолжал ему бригадирские деньги, не мог найти. Спустя пару лет, от нашего общего знакомого, бывшего военнослужащего, где ранее служил Сергей узнал, что тот уехал к себе на родину, там женился и завел ребенка. Живет счастливо и все у него в порядке.Что касается его Ольги, то случай нас как то свел после того, как я уже знал о судьбе Сергея.
 
В коллегии адвокатов, существует такое правило, что в несколько раз в месяц, каждый адвокат, ведет прием граждан. В один  ненастный, почерневший, ноябрьский день, я вел прием граждан.

                В кабинет вошла синюшная, избитая в кровь женщина с просьбой, чтобы я, как юрист, помог правильно написать заявление о побоях, которые ей причинил сожитель.

                Ситуация довольно стандартная. Расспросив у женщины установочные данные, и о произошедшей ситуации, я на компьютере быстро изготовил такой документ и передал посетительнице. Кроме того,  посоветовал срочно пройти медицинское освидетельствование на предмет побоев и телесных повреждений. Уже на выходе из кабинета, женщина с трудом выдавила разбитыми губами подобие улыбки и спросила:

                -А вы меня не узнаете? Слегка удивившись, я еще раз внимательно посмотрел на женщину и отрицательно покачал головой. -Ну, как же, я Оля, да, да та самая Оля...

                -Мне это имя ни о чем не говорит,- искренне сообщил я;

-Ну, как же, Сергея помните? Дачу вашу, мы тогда у Вас еще на даче жили.

                Наконец вспомнил, почему лицо этой женщины мне сразу показалось  знакомым. Сделал вид, что пытаюсь вспомнить и с досадой проворчал: -Простите, я вас не помню. Вот так печально закончилась история одной безответной любви хорошего человека.


Глава десятая (кто из нас не ошибается...)


  К сожалению, наши мысли и мысли наших близких, не всегда совпадают и это понятно, ибо мы по-разному думаем и смотрим на жизнь. 

                Как то получилось, что пока я перестраивал дачу и все чаще и чаще пропадал на стройке, мои домашние совсем от рук отбились и на даче не появлялись.

                Я поначалу думал, наверное правильно не хотят ехать, им не интересно смотреть на стройку. Вот дострою мусор уберу максимум  удобств создам и потянутся. Никуда не денутся.

                Как то и не хотелось верить, что жизнь на природе, в лесу, можно сравнить с жизнью в грязном, пыльном городишке. Оказывается можно. Привыкают же люди жить в городах, закатанных в асфальт, питаться разной дрянью. 

                Не все поймут если  расскажешь:  про ночь на сеновале, про звезды на небе, на которые можно бесконечно смотреть, про уханье филина в ночной тишине, лесные шорохи, от которых замирает сердце.

                Человек такая скотина, что привыкает к любым условиям, даже к запаху дерьма и, если привык, то вряд ли его променяет на удивительный свежий воздух, наполненный запахами цветущих деревьев и разнотравья.

                Так и мои приспособились к городским условиям и вытащить их на дачу стало невозможно.  Пришлось устроить принудиловку, чтобы вернуть их к естественному состоянию.

                Каждую пятницу я буквально заставлял их приезжать на дачу и они ворча и скандаля,  приезжали. Но как только наступала суббота,  примерно часам к 12 дня, их как ветром от туда сдувало.

                Вот и пригодилась автобусная остановка, которая находилась рядом с дачным кооперативом. Они снова возвращались в убогий городишко к своим друзьям, шумным улицам, кафе, ресторанам, городской  грязи и пыли.

                Я оставался на даче один, бродил по опустевшим комнатам ,  ведя неспешную беседу сам с собой и своим домом. Продолжалось это больше трех лет и, как я не старался, ничто уже не могло заставить моих близких полюбить дачное место, огромный удобный и красивый дом.

                Уповать оставалась на время, ибо с возрастом люди меняются и я, не терял надежды, что и мои дети тоже изменятся и проникнутся любовью к земле, здоровой загородной жизни. Однако каждый раз я задавал себе один и тот же вопрос:

                -а не ошибся ли я снова, и  если не изменятся, тогда зачем я все это затеял и настроил, ради чего и для кого?

          Получалось, как держать в руке какую то очень дорогую безделицу:  не нужна и выбросить жалко.

                А самое главное, я заметил, что куда то исчезла та непринужденность в общении с соседями и друзьями, если раньше они могли ко мне на дачу заявиться запросто, в любое время, без предупреждения, то теперь вообще перестали приходить.

                Соседки мои-вдовы, не зазывать меня на чай или просто поболтать о разном, как раньше, начались различные придирки со стороны дачного руководства: то свет во время не оплатил, то какие то общественные работы пропустил.

                Я, поначалу, никак не мог понять, что могло случиться, мне казалось, что наооборот, люди должны  порадоваться за меня, а где то и похвалить, что я в таком состоянии, преодолев себя, выкарабкался из тяжелой болезни,  возвел красивый и удобный  дом, двери которого всегда открыты.

                Однако, напрасно я ждал понимания, вместо этого в глазах окружающих появилось что то вроде ненависти, когда они сравнивали свои лачуги с моими хоромами. И только мой старый друг доктор иногда наведывался ко мне.

                Тогда,  неизменно выставлял на стол его любимый напиток, мы разжигали камин и, каждый думая о своем, молча сидели часами.

                Однажды я не выдержал и рассказал ему о своих  наблюдениях. Друг находился в своем любимом состоянии-подпитии и, как всегда, со свойственной ему прямотой, высказался:

                - а что ты хотел увидеть? Чтобы перед тобой шапки заламывали, не дождешься. Ты ж давно с людьми работаешь и должен знать, что народ наш непростой.
 
                Если у одного, что то получается, то остальные и палец о палец не ударив, чтобы наладить свою жизнь, начинают завидовать.

                Простая человеческая зависть разъедает их изнутри, вот и все объяснение. И не надейся, твои соседи никогда тебе этот дом не простят. У нас же привыкли жить как все, только чуть кто выпер из общего строя, сразу - изгой.

                Чем больше я думал над своей ситуацией, тем больше убеждался, что друг мой прав. Только я искренне любил свой дом!

                Каких только покупателей жена  не находила, я наотрез отказывался его продать. У нее, в связи с этим домом, появилась какая то стервозность в характере. Сейчас я понимаю причину, а тогда было  невдомек.
 
Дело в том, что когда я приобрел дачу, то документы  оформил на мое свое имя. Жена по образованию юрист и прекрасно должна была понимать, что совместное имущество супругов в любом случае  в равных долях, независимо на кого оно оформлено.

                К тому же, тогда она была после родов и таскать ее по различным конторам для оформления,  не захотел. Пока  дачный дом  ценности не представлял,  она особо и не заморачивалась, но как только построил настоящий, дорогой дом, у нее появились виды на него, вернее на то, какой можно извлечь доход из   моей авантюры (женщины куда практичней мужчин).

                Наверное,  правильно люди говорят, что если задумал, что то сделать, сто раз подумай, как бы не ошибиться. Кажется все   продумал и  строил дом для семьи,   а не для продажи. Для меня он как товар, значения не имел.   Разве можно продать свою душу?   Поэтому ни о каких покупателях  и слышать не хотел.

Между тем жизнь шла своим чередом:
работа дом, работа дача. С возрастом все в твоей жизни меняется, но не сразу это замечаешь. Пропадает интерес ко многим делам: становится безразлично как ты одеваешься, чем питаешься, с кем общаешься, куда ходишь и что смотришь.

                Незаметно ограничиваешь себя в движении и куда то сходить развлечься становится лень. Иногда, будучи в  театре кажется, что провинциальные актеры фальшивые, а если ты в молодости это не замечал и благородно закрывал глаза на откровенное  убожество, которое происходит на сцене, то с возрастом тебя начинает это раздражать.

                Современные книги читать не получается ты их или не понимаешь, или они плохо написаны, так что читать невозможно. В кино одни крайности: или показывают сплошную чернуху или заграничную жвачку.

                Не знаю как у других, а у меня, так все происходило. Тебя начинает понемногу раздражать: семья, работа,  бесконечные ненужные дела. Поэтому поездки на дачу, общение с домом и природой стало для меня той отдушиной, без которой уже и не мыслил свое существование.

Оглядываясь в прошлое не перестаю думать: -всю жизнь прожил с мыслью, как бы не ошибиться, иногда и сейчас ловлю себя на этих словах и удивляюсь какой же я по сути - идиот.

Как можно прожить жизнь и ни разу не ошибиться?  Я, не знаю, может знаете вы, те кто сейчас читает эти строки? Думаю вряд ли...Я, много наделал ошибок в этой жизни и о некоторых до сих пор жалею, а некоторые и не вспоминаю.

                Важно не количество ошибок, а то, сможешь ли ты в конце-концов понять, что там или тут, ты действительно ошибся.

                Самое главное,  есть ошибки, которые человек совершает, но никогда не сможет поправить или искупить, знать это порой, невыносимо больно.
 
                Жизнь любого человека соткана из ошибок, размышлений и поступков, которые он совершает по наитию или обдумано, поэтому не бойтесь совершать в своей жизни ошибки, бойтесь жить, не замечая своих ошибок и ни в чем не раскаиваясь.

Все конец...