Про Дикого

  Один человек решил, что он писатель. Звали его Александр Дикий. «Отлично!» - подумал он, выводя заглавие «Писанина. Александр Дикий. Даже псевдоним придумывать не надо. И так шикарно!».
   Что тут скажешь? Следствия были вполне очевидны. Он забил на все дела, наварил себе побольше кофе в термос, и уселся писательствовать.
  Писательство занимало всё его время и силы, в связи с чем совершенно не получалось работать на какой-нибудь работе, или, боже упаси, получать высшее образование.  На самом деле он был офигенно талантлив этот Дикий.  Не имея твёрдых представлений о том, как устроен реальный мир, который для него ограничивался двушкой с мамой напополам, да иногда коротким маршрутом к продуктовому магазину, Александр выводил офигенно увлекательную писанину. Переплетение нереальных по крутости сюжетов, яркие персонажи, нестандартные повороты сюжета, и прочий творческий подход. Во всяком случае, так это всё видел сам Дикий. А больше этого не видел никто. Чтоб не сглазили.
  Печаталась писанина на стареньком компьютере со здоровенным древним монитором, которым очень легко, при желании, убить кошечку. А при большом желании и собачку реально. Периодически Александр прерывал работу, чтобы вылезти в интернеты за очередной порцией впечатлений. Он листал новостную ленту, рубился со всякими неадекватами  на форумах, находил в контакте какую-нибудь обворожительную девушку, влюблялся в неё, чтобы разочароваться через пяток сообщений, поймать творческий сплин, и вернуться к работе. Иногда кончался кофе в термосе. Тогда приходилось выходить на кухню, чтобы заварить ещё. Тут была опасность встретиться с мамой, которая неизменно начинала вздыхать по поводу отсутствия у чада работы и личной жизни. «Мама, ты просто не представляешь себе масштабов моей работы!» - говорил матери Дикий, и, быстро заткнув термос пробкой, возвращался в свою комнату. Иногда мама робко что-нибудь готовила, и пыталась накормить этим Александра. Выходила эта затея не часто, потому как Дикий был настолько увлечён писательством, что обычно вспоминал о еде тогда, когда она уже становилась законной добычей мух, и бесконтрольно плодящихся микроорганизмов.
  Через года упорного труда, бесконечного перечитывания, редактирования, обдумывания уместности отдельных знаков препинания, сомнений, проистекающих из них кратковременных депрессий, и новой напряжённой работы, роман был готов.  Закрыв файл, Александр отправился на кухню, чтобы отметить событие при помощи кофе, и, может быть, даже что-нибудь поесть. И всё бы хорошо, но пока кофе варился, Дикому пришла в голову гениальная идея. Она была настолько удачна, что он, не дождавшись, пока дозреет кофе, бросился в свою комнату. Он будет писать продолжение! Вторую часть! Он напишет целую серию! А потом покажет издателям не одну жалкую книжицу на четыреста страниц, но целый многотомный эпос. Да! Своим творчеством он перевернёт мир. Нельзя откладывать, надо срочно браться за работу.
  Вечером, придя домой с работы, и зайдя на кухню, мать со вздохом выключила залитую кофе газовую плиту. Кастрюля была безнадёжно испорчена.
  Прошло лет семь. Александр прервал работу над пятой частью своего фантастического романа, чтобы сходить в магазин. Мать иногда отправляла его за продуктами, потому-что это был единственный способ заставить его хоть немного прогуляться. Бродя между полок Дикий размышлял о том, что работа над романом уже не приносит того удовольствия, как раньше. Размышляя над причинами сего прискорбного факта, Александр решился, и посмотрел правде в глаза. Он изменился. Он уже не тот, что восемь лет назад. Он стал другим, вырос. А роман остался прежним. Его герои не были способны прыгнуть через голову. Александр знал их слишком хорошо. Они были такими, какими были, и тут ничего не попишешь. Наверное, пора бы с ними попрощаться. Их с Диким дороги начали расходиться ещё в третьей книге. И вот Александр наконец понял. Понял, что не может больше писать о таких близких, но, внезапно, таких чужих людях. Решено!
  Дикий оплатил покупки маминой карточкой, пришёл домой, сел за компьютер, и решительно открыл новый файл. Он будет писать фантосмагорию! В мире тотальной неопределённости ничто не сможет его разочаровать!
  Ещё через шесть лет его вторая работа стала похожа на длиннющий кислотный трип. Невероятность, гармоничность и общая эстетическая красота произведения зашкаливали. Дикому снились все возможные награды, которые вообще только может получить писатель. Несмотря на солидный срок, который прошёл с момента начала работы над фантосмагорией, Александр до сих пор испытывал ежедневный кайф от того, что у него выходило. Всё близилось к логическому концу – это вызывало у Дикого одновременно восторг и страх. Что же он будет делать, когда работа будет закончина? И на самом ли деле она понравится издателям? И где вообще искать этих издателей? Как это делается?
  В день, когда была окончательно и бесповоротно поставлена последняя точка, Александр решил устроить себе ужин при свечах. Старенькая уже мама испекла яблочный пирог, и они сели вместе праздновать окончание многолетнего труда. Ложась спать, Дикий решил не гасить свечи. Их свет казался ему уютным и тёплым. Но свечи не считали себя уютными. Наоборот, они решили устроить пожар, и упали на занавеску. Александр проснулся, когда комната уже пылала. На секунду им овладела паника, он бросился спасать компьютер, но было поздно. Угол, где стоял компьютерный стол, уже во всю полыхал. Тогда Дикий бросился спасать маму, которая долго не могла понять, что происходит, и близоруко щурилась на языки пламени, медленно выползающие из комнаты Александра.
  Они стояли на улице, и смотрели, как пожарные заливают пеной то, что осталось от их квартиры.
  -Ничего, Саш, - успокаивала сына мать, - поживём пока на даче, благо лето на дворе. А там что-нибудь придумаем.
  -У нас есть дача? – удивился Дикий.
  -Есть, да ещё какая! Я же тебя звала туда. Только ты всегда был так занят…
  До Александра медленно доходил смысл проишествия. Четырнадцать лет прошло с тех пор, как он решил стать писателем. Четырнадцать лет он потратил на это занятие, и каков результат? Дикий ощущал внутри невероятных размеров пустоту, которую раньше занимала сгоревшая работа. Она была для него почти всем, всей его жизнью, всем смыслом. И вот её нет. Совсем. Только пустота. Зияющая, темнее ночи. Пустота завала и манила, и Александр упал в неё. Упал с головой, как в смерть, как в холодную тёмную воду с неизвестного моста. Преодолев страх и отчаяние, он рухнул в неё, как в объятья любимой, как в тёплую кровать после бессонной недели, как в солёное море летом, как на единственное свободное место в последнюю секунду перед отправлением на другой конец света. А потом он вернулся к маме. Перед ним догорала вся его прежняя жизнь.
  -Мама! Мама! – закричал он, улыбаясь, - Мама! Я наконец свободен! Свободен!
  Дикий залился счастливым смехом, схватил в охапку старушку мать, и закружил её в объятьях на глазах удивлённых пожарных и случайных зевак.
  -Свободен! – неслось по улице во все стороны. Дикому было тридцать три года.