Нечета. часть2

  Весь месяц, пока Буладзе был в отпуске, у сослуживцев не остывала тема Нечеты. Юморили кто как мог. Масла в огонь подлила кличка, которую дали Гоге заключённые-Обезьян. Как только поднималась тема о Буладзе и Нечете, всем уже было смешно.
 - Вот привезёт Обезьян свою обезьянку, не чета нашим. Она и умная и красивая, готовить умеет и стирать, кувыркаться и рожи корчить. Её можно в цирке показывать, не каждая Нечета такими талантами обладает, - хохмил прапорщик Лёха Гуменюк.
 - Точно, - поддерживал сержант Малышев, по кличке Слон. - Ещё если хорошо по дрессировать, сшить тулупчик и валенки, можно на охоту брать зимой. Будет белок в дупле доставать, и тетеревов из лунок шугать.
В общем вспоминали Буладзе с его Нечетой в день по несколько раз. Картины рисовались такие красочные, что все прямо не могли дождаться, когда же отпуск у Гоги закончится.
  Наконец-то долгожданный день настал. Когда вернётся отпускник в таком посёлке секрета конечно не было. Особо нетерпеливые начали выходить к поезду за несколько дней, вдруг Гога приедет с отпуска раньше, тогда Нечету они увидят первые, да и делать было всё равно нечего. К поезду, как правило и так выходил почти весь посёлок, но в тот день был просто аншлаг. Начали собираться заблаговременно, так как чёткого расписания у поезда не было, он мог прийти и в восемь и в десять часов, а пропустить такой момент позволить себе было просто не возможно. Толпа встречающих была не менее ста человек, отсутствовали только те несчастные, которые находились на службе. Но ночная смена уже сменилась, и сразу на станцию. Последними, перед самым поездом прибежал Гуменюк, успев смениться с промки, не иначе договорился, что бы пораньше подменили.
 - Я не опоздал, - балагурил Леха, - в кузницу ходил, клетку обезьянке заказывал, вдруг дикая совсем, мало-ли не выдрессировал Гога как следует.
Хохот перекрыл гул подходящего поезда. По моему так не встречали никого. Когда поезд остановился, все замерли в ожидании. Даже плановый конвой, обязанный встречать вновь прибывший этап, повернув головы пялился на цивильные вагоны. Первым появился Гога. Как всегда серьёзный и невозмутимый, молча спустился с подножки и не спеша достал из вагона два объёмных чемодана. Дальше случилось нечто. В проёме дверей возникла она-Нечета. Что это именно Нечета сомнения быть не могло, потому как Гога подхватил её с последней ступеньки, как пушинку, и поставил на землю. Затем принял из вагона кем-то поданную внушительную корзинку и так-же поставил рядом с чемоданами и Нечетой. Затем Гога обвёл взглядом встречающих. Толпа была в состоянии команды "замри". У слабо владеющих собой отвисли челюсти, особо впечатлительные тёрли глаза. Все находились в ступоре и таращились на Нечету.
  Сказать, что Нечета была хороша собой, не сказать ничего. Худенькая, но очень  стройная, в своём чёрном платье, ещё больше подчёркивающем стройность, выше Гоги на голову. Тонкие и правильные черты лица, без намёка на косметику, и гордо сидящая голова на длинной шее, чёрные как смоль брови в разлёт, из под длинных ресниц - смиренный потупленный взгляд. Такого не ожидал никто.
  Гога ещё раз обвёл всех взглядом и хмыкнув громко произнёс:
 - Спасибо, товарищи за встречу, смотрины окончены.
Затем что-то сказал Нечете, подхватил чемоданы и пошёл в сторону общаги. Нечета, без малейшего усилия, взяла корзину и поставив на плечо поплыла за мужем. Она не пошла, а именно поплыла. Казалось Нечета несёт огромную корзину наполненную если не воздухом, то по крайней мере пухом.
  Толпа встречающих молча провожала прибывших глазами. Лишь через несколько минут, постепенно все начали "отмирать". Конвой встречал этап, кто-то заторопился по делам, кто-то в магазин, в роту, в зону. Расходились молча, шуток не было.
  К вечеру Гога пришёл в подразделение, доложил командиру, зашёл ко мне.
 - Товарищ лейтенант, Вы обещали квартиру, если жену привезу. Вот свидетельство о браке.
 - Конечно Гога, я помню. С начальником колонии говорил о тебе, свободных квартир три, иди с утра выбирай и устраивайтесь.
 - Спасибо. Ну а Вы в воскресенье ко мне, я кое что привёз с родины, ребят позову, отметим мою свадьбу.
 - Да, Гога, обязательно приду.
  В воскресение собрались у Буладзе. Приглашены были все офицеры и прапорщики, свободные от службы, человек двадцать пять. Сколоченные из досок стол и скамейки были установлены во дворе дома, где Гога получил квартиру. Привезённое из Грузии вино и чача шли на "ура". Наготовленными салатами был заставлен весь стол. На горячее различные грузинские блюда и выпечка. Всё это изобилие было приготовлено Нечетой.
  В начале за столом возникла некоторая неловкость. Потешались над Буладзе и его Нечетой пожалуй все присутствующие. Но крепкая чача и вкусная еда сделали своё дело, разговоры потихоньку вошли в привычное русло, о службе, о зоне. Не говорили только о женщинах, как-то не к стати, тем более, что женщин за столом не было. Сама хозяйка только приносила-уносила, не произнеся за всё время ни слова. Гога иногда ей что-то коротко говорил по грузински, она молча кивала. К концу вечера захмелевший Слон спросил:
 - Гога, а она у тебя по русски понимает?
 - Конечно, и понимает и говорит отлично, в школе училась на одни пятёрки.
Сидели за чачей и вином долго, правда я ушёл раньше всех. Не подобает замполиту видеть, как пьют подчинённые лишку, а уж самому пить при подчинённых ни к чему совсем.
  В то время я думал: "Ай да Гога, вот это молодец, всех утёр". Я даже не догадывался о том, что будет дальше. О том, что могут случиться неприятности, которые в армии называют "ЧеПок". А неприятности и головная боль стояли уже на пороге.