Часть 1. Не детская сказка про Красную Шапочку

На дворе стоял хрен-знает-какой год  от рождества Христова. Это была захолустная деревня и календарей в ней не водилось. Ну, разве что у головы сельсовета и местного попа.
Вечерело. Мороз крепчал. Снегу насыпало до колена. Из местной корчмы вывалилась Красная Шапочка, которую окутали клубы пара. Прошлой зимой Шапке стукнуло 23, но замуж так никто и не звал, и вся деревня знала почему. Первой жертвой невинной девушки стал сын дровосека и после этого мужики обходили её десятой дорогой, а когда и видели, то начинали набожно креститься. Молодые парни под вечер сбегали из корчмы, а матерые мужики-холостяки старались долго не засиживаться.
И так, главная героиня данной повести уже хорошо навеселе побрела домой. 
- Вот же ж гадство, надо бабуле тормозок волокти в такой дубарь хрен зна куда, - спотыкаясь, бурчала Шапка. – Вот оно мне надо? В мороз тащиться по лесу. Там тебе ни мужика, ни парня. Даж волки и лисы шарахаются. А вот вчера на лося наткнулась, так драпал, аж прогрёб  магистраль шириной с БАМ.  Зараза!
Шапка буцнула очередной сугроб и потащилась к дому в центре села.
К слову сказать, Красную Шапку звали-то Анной свет Семёновной. Фамилия барышни не имеет значения. Как и прочие паспортные данные. Главное, что кличку такую она получила за алый фетровый берет, который носила ещё с первого класса и цвет его ничуть не изменился.
Анька ввалилась на кухню, взяла клетчатую хозяйственную сумку с  противными розочками, которые втихаря пришила мать для красоты. Аньку свет Семёновну эта гламурность бесила аж до рвоты. 
«Ну да ладно, - думала Шапка, - отнесу тормозок и попетляю опять в кабак. Мож, кого заезжего впоймаю». И твердым, но виляющим шагом побрела в лес. После бегства лося дорога была проложена.
В это время на опушке кучковалась стая волков. Голодные и мёрзлые, они учуяли издалека шаги 23-летней опасности и уже хотели в рассыпную, когда к ним прибежал новенький.
- Чего боимся, братва? – спросил рыжий молодой волк.
На него покосился вожак и задушевно сказал:
- Парень, линяй. Шапка в лесу.
Рыжий сделал глаза беременной совы и переспросил:
- Человек, чтоль?
Все дружно положительно  закивали.
- Охотница?
- Хуже, парень, хуже! Беги, парень, беги!
И все кинулись в рассыпную.  Рыжий волк остался один на опушке леса и, принюхавшись, услышал стойкий запах перегара. Жрать хотелось дико.
Наш рыжий был не просто волком, а самым настоящим вервольфом.  Оборачивался в волка, когда хотел, но любил это развлечение ночью и посему быстро переехал из большого города в глубинку и забрёл в эту часть леса из соседней деревни. К слову, там и жила бабуля нашей героини.
В миру волк был обычным трактористом, это после курсов переобучения, а до этого в городе работал слесарем-сантехником  4 разряда. Звали его Семён. И жил он  в трёх домах от Анькиной бабки. Посему пожилую женщину знал хорошо и пару раз видел издали её внучку, от которой народ шарахался. Но особого значения он этому не придал. Короче говоря, Сёма так хотел жрать, что решился на грабёж.  До получки оставалось ещё 4 дня, а в холодильнике давно и тараканы жить передумали.  Рыжий планировал прикинуться большой доброй собакой и утянуть сумку у девчонки. К слову, Сёме этой весной стукнуло почти 30, а точнее 28, и он видал много видов.
Волк помчался по лесной тропке, распорошивая снег на своём пути.  Маяком служил недетский перегар от пива самого дешёвого сорта. Ещё секунда - и на тропке показалась молодая внучка Антоновны,  Анька-Красная Шапка,  в своём неизменном красном берете, чёрном пальто, гриндерсах и в боевой раскраске гота. У Сёмы перехватило дух…  и он начал тормозить всеми лапами. При торможении была даже попытка закопаться в снег, но это не удалось.
Анька повернулась на шум, и у Сёмы в жилах застыла кровь. Волк подумал, что вот как выглядит смерть в зимнем лесу – бледная и с черными губами и глазами на лице. Да, и в кровавом берете.
Шапка завидела волка и присела на корточки.
- Что сволочь, жрать хошь?
Сёма закивал головой. Ему показалось, что он больше хочет жить, чем жрать. И спалился.
- Только не убивай. Я тебе службу сослужу, - промямлил Семён и, поняв, что наделал, зажал лапами пасть.
Теперь глаза беременной совы были у Аньки. А Сёма себя ругал за глупость. Ну что поделать – состояние аффекта, ёпт.
- Слышь, волчара, а ты что, человеком быть можешь? Оборотень, что ли?
- Да. И, между прочим, я тебя сожрать могу, - начал было бравировать Сёма, исправляя собственные ошибки, но быстро осёкся от смеха Шапки. Этот смех в ночном лесу не просто наводил страх, он пугал до полного усёру.  А бледное лицо Анны Семёновны наводило священный ужас. Сёма притих.
- Где живёшь? – коротко спросила Анька.
- Да рядом с твоей бабкой. Ань, эт я, Семён.
- Рыжий тракторист, что ли?
- Он самый.
- А у тебя пивка не будет?
- А у тебя закуси?
- Вон полна сумка, - махнула клетчатым чувалом Шапка.
- Отлично, тогда ко мне? – по-джентельменски предложил Сёма.
- А давай, - сказала Шапка и почесала волка за ухом.
Сёма лелеял мысли о вкусной еде, но не знал, что через пару часов будет жалеть о том, что не остался болтаться со стаей голодных и тощих волков по лесу.
Было около 8 вечера, когда Сёма и Анька пришли к волку домой. Сёма предусмотрительно оделся в сарае на сеновале, где ныкал в такие вечера свои шмотки, и пошёл открывать хату. Анька уже в нетерпении переминалась с ноги на ногу.
Вместе с людьми в дом ворвались и клубы пара, и свежий холодный воздух. В хате было только две комнаты и их вполне хватало холостяку.  Кухня с деревянным столом, холодильником советского времени и тремя табуретами. Была ещё газовая печь и ходики с кукушкой на стене. Второй комнатой была спальня. Простая кровать-полуторка и книжный шкаф, который переделали наполовину под платяной.
- Хорошо живёшь, - сказала Анька.
- Не жалуюсь, - ответил Сёма и, как факир, вытащил из воздуха пару стаканов. Анька же, как скатерть-самобранка шустро выложила на стол тормозок: качалку колбасы, вареные яйца, хлеб, кусок копченой свинины и три яблока. У Сёмы заурчал желудок, и мужчинка покраснел слегка.
Потом на столе появилось пиво в 5-литровой флакуше. Семен заготовил себе под выходные, чтоб к соседу на просмотр футбола пойти, но есть хотелось сейчас.
Примерно через 2 часа пиво приказало долго жить, а из закуски остались только яблоки. Именно тогда и началась тяжелая артиллерия – Анна достала литровую бутылку первака.  Сема-волк облизнулся и оскалился от удовольствия, а Анна-Шапка хитро подмигнула.
Первак пошел хорошо, ну, первые полстакана. Теперь и Анька казалась не такой жуткой готессой, а прикольной девчонкой. Ох, Сёма-Сёма, как ты ошибаешься. Ближе к полуночи Анна свет Семеновна решила взять быка за рога.
- Ну что, поел?
-Спасибо, выручила, - с благоговением сказал рыжий тракторист.
- Ну, тогда и меня выручай. Сослужи службу, как обещал.
Сёма поднял брови в неведении и изумлении. Об обещании он уже смутно помнил.
Шапка покраснела, как ее берет, и тихо молвила, как ученица пансиона благородных девиц:
- Сёмочка, давай того… - и стала расстёгивать свитер.
Сёму накрыло... Не то чтобы он был против (с женщинами в этой деревне было плохо, как с мужиками после второй мировой), но и то, что последний раз с дамой он был не менее 5 лет назад, сказалось. Тем более что романтическая натура начала брать свое от 60-градусного первачка. Рыжий волк, не долго думая, решил не пасти задних и кинуться на амбразуру.
Легким движением мужской руки на пол со стола упали стаканы и последнее надгрызенное Анькой яблоко.  Крепкие и сильные руки легли Анне на плечи. Горячее дыхание обожгло её бледную кожу.  Сёмка со всей страстью накопленной за последнее время впился в губы Шапки. Оба аж начали постанывать от наслаждения.  Анна рванула на волке рубаху, пуговицы посыпались как бусы со стуком на пол. Сёмка был осторожней и пытался стащить футболку с Анны, не отрываясь от дела. Глаза он не открывал. Так ему было кайфово.  Наконец-то сбылась мечта идиота: он сыт и скоро будет удовлетворён.  За это время Сёма уже нафантазировал себе прелестных форм и фарфоровой кожи.
Хрупкая девушка шлепнулась на стол. И чтоб не промахнуться и грациозно оказаться сверху, Сёма решил открыть один глаз. Это была его главная ошибка… Фраза «Золотые купола душу мою радуют» была самой реальной. Отчим Аньки сидел, и не раз, а в бунтарской молодости Анна увидела красивые, по её мнению, наколки на груди и спине мужика и захотела себе. Так вот, не важно как и где она обзавелась ими, но это шокировало всех корявостью нанесения. На груди у девушки красовались всевозможные блатные и козырные наколки. Верхом совершенства оказался пирсинг обоих сосков, примерно по 15 колец в каждом. Из пупка выглядывала серьга в форме черепа с алыми глазами. От черепа к нагрудному пирсингу тянулись цепи.  Верхом совершенства было кожаное бельё из разряда садо-мазо.
Не выдержала душа поэта…  Сёма хоть и был искушен во всем, но это его не просто насторожило, а запустило червячка сомнения под лопатку.  Последней каплей было то, что Красная Шапочка взяла в руки кожаную плеть. Сема опешил. Увидев ещё и веревку в другой руке, Волк понял: дело - табак. Так сказать, пора рвать когти.
К прочему добавилась ещё и футуристическая маска на лице Анны из размазанной черно-белой косметики. Сёма хотел было что-то сказать, но вдруг потух свет. Для Сёмы ад поднялся на землю и в лунном свете его владычица стояла на его кухне. 
Волк попятился к двери. В лунном сеянии на него стал наступать Красная Шапочка с плеткой наперевес.
- Куда собрался бежать, мерзкое животное? – спросила разгоряченная Шапочка.
Волк икнул и с разбегу вышиб дверь.
Очередной принц на белом коне сбежал от Красной Шапочки.
Бежать по снегу босиком было холодно, но терпимо. Тем более, что он хоть в штанах остался. На встречу шли местные мужики с лесопилки, и, увидев перепуганного тракториста, решились спросить, что к чему. Сёма, перепрыгивая с ноги на ногу, стал было объяснять, но в дверях его избушки показалась Анька в пальто и с плеткой.
Волк издал полупредсмертный стон и пустился бежать в лес. Увидев чудище с плетью,  мужики закрестились и кинулись в рассыпную.
Сёма недолго слышал преследовательницу, но примерно через 15 минут всё стихло. Он забрался на ель и сидел там до рассвета. А когда уже рассвело, он торжественно себе пообещал, что никогда в жизни не свяжется с Красной Шапочкой.