Бойцы окраин Москвы. Рок-н-ролл от заката до восхо

Доверие — вещь хрупкая.
Неизвестный
Две тысячи десятый год. Ноябрь месяц. Солнечный день. Чистые пруды. Бар «Рок-н-ролл». «Пылающий костёр» занимается бизнесом. Бойцы окраин дают о себе знать.
Крёстный отец и его гнев
— Что ты сказал?! — крёстный отец «Пылающего костра» раздражённо закурил и уменьшил громкость музыки из колонок.
— Я для глухих не повторяю. Я всё сказал. — Капо снял элегантные кожаные перчатки, бросил их на добротный стул и поправил блондинистую гриву.
— Как же называется эта банда, дорогой ты наш капо?! — голос босса набрал металлический оттенок, он злобно кинул свою любимую Zippo на стол и выдохнул первый за день дым.
— «Голодные волки», босс. — Капо встал по стойке «смирно», и смирно наблюдал за реакцией крёстного отца. — Не знаю, как ты думаешь, но, по-моему, ребята они, по ходу дела, серьёзные.
— Ещё бы! По-твоему! Это мы, твою маму пятнадцать раз, серьёзные! — крёстный отец пылал яростью, и с остервенением затянулся и запел себе под нос. — Я неуклонно стервенею с каждым часом.
— Что?
— Да ничего. Вбей это в свою тупую черепушку, Бутовский капо! — выдох, вдох. — И запомни, Слав — это не хрена не главное, кто круче. Они давно у дел. «Альфа-Банк» крышуют, насколько мне известно. И арбатское HARD ROCK KAFE. Спокойно жить не дают где-то с конца девяностых, черти.
— Крёстный, — Слава отважился перебить босса. — Мы же с тобой почти ровесники. Тебе в девяностых и двадцатки не было.
— Заткнись! — босс почти почернел от злобы и с диким раздражением на лице откинул назад свою чёрную гриву. — Твоё дело отрядом командовать, и, если потребуется, руками-ногами махать! — тряхнул головой. — Мне за тридцать лет перевалило, а тебе всего двадцать шесть, Слав! Когда я стал крёстным отцом, ты ещё в Бутово не появился.
— Ты откуда знаешь?!
— Я твой крёстный отец, капо! Я о каждом солдате всё знаю.
Брякнул телефон. Босс ткнул в кнопку громкой связи.
— Что?!
— Стас! Ирина вернулась!
— Одна?
— Да.
— А Федя где?!
— Я откуда знаю?!
— Валя, олух! Дай ей трубку!
Какой-то шум на том конце провода. Бутовский капо слегка расслабился, как Стас раздражённо махнул ему, чтобы присел. Слава настолько расслабился, что даже плащ скинул, и аккуратно повесил на спинку стула и вольно закурил. Из телефона раздался милый женский голос.
— Здравствуй.
— Как ты?! Где Федя?!
— Не ори мне в ухо, полудурок! Я в порядке. Пара царапин. Федя у твоих родителей. После задания завезла.
— Хвала Одину! — босс вознёс руки, и лицо к белому потолку.
— Рано, Стас. После богов будешь благодарить, и жертвы им приносить. Говорю же, я после задания. Брата твоего ранили.
— Где он?!
— В Склифе. Живой твой брат. Ему левое бедро легко зацепило. Сама его туда отвезла. Только оттуда.
— Ира! — крёстный отец был в полном замешательстве, что даже не заметил, как перебил жену. — Самую быструю машину на выезд! Я выхожу.
— Я люблю тебя.
— Я тоже.
И отключился. Капо тряхнул гривой и хрустнул шеей. Крёстный отец блеснул своими голубыми глазами и нервно затушил бычок.
— Ты почему ещё здесь?! — и достал из-за пояса свой потёртый, проверенный временем, девятимиллиметровый ствол. Порылся в карманах пиджака и достал обойму.
— Дык, жду ваших распоряжений, крёстный.
— А, понял, — босс отбросил ствол и щёлкнул Zippo. — Значит так. Передай Диме и своему отряду: пусть шерстят свои районы да здрасте. Даже не думай, что эти уроды умнее нас. Докладывать будешь напрямую мне, ясно тебе?! — и резко загнал обойму в ствол.
— Я всё понял, босс. Всё передам. — Капо встал, затушил окурок и натянул плащ. — Остальным капо тоже передать?
— Нет. Серёга оклемается и передаст. А теперь вали отсюда, — и дёрнул затвор.
Бойцы думают и ссорятся
Бойцы значительно выросли. Вступили в банду, расширили Бойцовский клуб, стали солиднее. Теперь это не простые бойцы окраин, и далеко не последние ребята в «Пылающем костре». Не то, что полгода назад, когда они оба были в больнице, у погибшего активиста Клуба.
Откатимся на некоторое время назад. В любимое подполье бойцов. Сразу после рокового поединка. Слава с бугаем дерётся, Дима ухаживает за угасающим бойцом (считает секунды, фактически), и пытается дозвониться до скорой помощи. Тяжёлая музыка в зале продолжает играть. Как только Слава закончил биться, ещё через некоторое время приехали врачи, и увезли пострадавшего (да чё там, подохшего). Дима одним жестом распустил ребят по домам, и вместе со Славой и санитарами поехал в больницу. Бойцы просидели в больничных коридорах всю ночь в нервном ожидании. Приехала ещё жена пострадавшего активиста, но бойцы её с трудом успокоили, хотя понимали, что это бесполезно. На рассвете, только Солнце начало подниматься, в коридор вышел главврач, вытирая лоб зелёным махровым платком. Бойцы и жена погибшего бегом кинулись к нему.
— Доктор, как он?!
Врач лишь головой покачал. Жена ударилась в истерику, бойцы, поникнув головами, тихо удалились. Вылезли на улицу. Слава закурил и жестом отравил Диму искать мотор. Не пешком же до района добираться. Ноги и так еле держат, руки даже в кулаки сжаться не могут, болят. Нашли мотор, хотя в кармане и так дырка да ветру. Добрались до дома. Последней мелочью, что нашли по карманам, расплатились с таксистом и поднялись домой. В хате всё тот же беспорядок. Дима, скинув сапоги и куртку, ушёл в свою комнату, взял бас и начал сочинять. Слава, повесив кожак и закурив, расположился на кухне. Налил себе крепкий чёрный чай. Ему нужно было побыть наедине с собой. Что-то в душе засело. Какая-то заноза, которую никак не вытащишь. Выкинув сигарету, взял трубку, хлебнул чай, подсыпал сахар. Дима выдавал какие-то странные звуки на басу. Это раздражало.
— Дим, заканчивай! — и чиркнул спичкой.
Звуки прекратились. Дима пришёл на кухню, взял пивка бутылку, вяленую рыбку и ушёл в комнату, фильм смотреть. На брата даже и не взглянул. Славка вольно сидел на полу (стола со стульями нет давно), курил трубку, пил чай и крепко думал. Из комнаты Димы заиграл металл.
— Дима! Выруби музыку, мне подумать надо!
Громкость заметно усилилась, Дима вернулся на кухню, блаженно причмокивая рыбкой.
— Слав, что тебе от меня надо? — спросил Дима, дожевав и проглотив. — Ты мне отдохнуть дашь, в конце концов, или как?! Это не моя проблема, что Нуките подох. Разбирайся с Ренатом (кличка активиста, который нанёс роковой удар) по порядку. Не мне тебя учить, брат. Я расслабиться хочу: вторые сутки без сна, бас-гитары, алкоголя и оргий. Слав, мой тебе совет — найди себе рыжую бабу, и живи с ней счастливо. Я против тебя, конечно, ничего не имею, но ты, главарь Клуба, совесть-то имей! Я тебе не рыцарь Круглого стола. А ты не король Артур. Помни об этом. Эй, ты чего?!
Пока Дима говорил, Слава нервно курил трубку и допивал чай. Потом встал напротив него, отбросив трубку, и нервно стукнул чашкой об пол. Взгляд у Славы просто пылал злобой. Чем дольше Дима говорил, тем больше Славка его ненавидел. Злобно нахмурил брови, а изо рта сочился синий дым. Тут Дима осёкся.
— Вау-вау, ты что?!
И получил с кулака в скулу! От неожиданности упал. Только хотел встать, так Слава просто пнул Диму в лицо. Долго пинал. Когда успокоился, Дима держался за бритую голову, из которой медленно сочилась кровь. И сильно тряслись руки, которые и до того не казались милыми в старых потёртых кожаных перчатках.
— Вставай, боец.
Дима поднялся с трудом. Немного влажные серо-зелёные глаза яростно сверкали. Трясущиеся руки со скрипом сжались в кулаки на автомате. В те секунды Дима воспылал таким гневом, что готов был просто расчленить Славу на маленькие куски.
— Собирай вещи, боец, и пошёл вон отсюда!
Дима провёл вспотевшей рукой по голове. Встряхнул, поправил хрустящий нос, челюсть и смачно сплюнул кровь и выбитый зуб (который и так давно болел и сгнил нафиг) в ноги Славе, на его любимые светлые носки. Натянул безрукавку на голый торс, казаки (туфли с цепью под каблуком), ещё раз сплюнул и ушёл, раздражённо хлопнув дверью.
И Слава остался один. В квартире душно, накурено сильно. Музыка играет во всю, гитара пылится. Неплохо день начался. Слава снял свои окровавленные носки, и выкинул их. Где-то ещё пары две валялось, надо только поискать. Слава достал виски, открыл бутылку и немедленно выпил.
Придётся оставить Славу наедине с собой, как он этого и хотел. Сейчас он глушит тоску в алкоголе, хотя раньше в порыве ярости, от скуки или просто от нечего делать шёл на турник и висел там, почти до потери пульса. Ребята наши поссорились. Как видно, из-за совершеннейшей ерунды. Есть смысл рассказать, как они вообще встретились, познакомились и очутились в одном из самых знаменитых районов города-героя Москвы, который находится на юго-западе столицы нашей. Начнём, конечно, с главаря. То есть, со Славы.
Странное знакомство
Тогда был плохой день. Во всех отношениях. С любимой девушкой в ссоре, работы нет, в армии отслужил. Делать нечего. Пошёл на турник. На небе собирались тучи. Подход из четырёх упражнений — папироска. Два подхода сделал — отдохнул немного. Начинался дождь. Славе всё равно. Работает, будто его завели. Подтянулся широким хватом раз двадцать, потом на брусьях отжался тоже около двадцатки, далее подтянулся узким хватом и завершил подход отжиманиями широким хватом. Дождь усилился. Слава хрустнул шеей, закурил, натянул на светлую гриву капюшон и буркнул себе под нос: «пофиг, пляшем». Докурив, снова запрыгнул на турник. Забил мышцы под ноль. Присел на лавку, передохнуть слегка. От сильной боли в мышцах, согнулся пополам. И услышал незнакомый голос: «Э, парень, ты в порядке?»
Слава разогнулся и увидел перед собой парня, лет двадцати, всего в коже, в ботинках на высокой платформе, в чёрном капюшоне и с «Самцом» в зубах. Просто Слава быстро научился различать запахи разных сигарет, поэтому он остановился на белом «Marlboro». Парнишка снял капюшон. Он оказался наголо обрит и с небольшой рыжей бородкой.
— Да в порядке. А что?
— Да ничего. Просто я уже где-то полчаса наблюдаю за тобой. Я просто не умею подтягиваться, и вообще, как-то у меня со спортом не очень. Если тебе не трудно, научишь? Наградой не обижу.
И парнишка улыбнулся, затянулся. Славка тоже рот растянул. Дождь перестал.
— Дай мне «Самца», и тебя научу. — И скинул капюшон.
Парень глаза от удивления округлил.
— Откуда ты знаешь, что я «Самец» курю?
— По запаху определил, — Слава снова улыбнулся (настроение хорошее появилось). — Тебя-то как звать?
— Дима, — и протянул руку.
— Слава. Ну что, — поручкались, и Слава закурил. — Запрыгивай, — и махнул гривой на турник.
Боец возвращается в коммуну
А пока Слава глушил тоску в виски, и рыдал без слёз, Дима отправился на Тверской бульвар. Там было несколько знакомств, с которыми можно было плотно зависнуть на пару суток. В магазинчике около метро купил себе книжку и поехал. Народу многовато для выходного дня. Но Димке глубоко пофиг. Отправил прозвон знакомым. Перезвонили через несколько секунд.
— Дима, привет! Такое чувство, что тысячу лет не слышала твой голос! Какими судьбами ты к нам?!
— Привет, Алин. Да, блин, со Славкой поругались. У вас выпить есть что-нибудь?
— Да, есть. А то, что поругались — это плохо. Ладно, приедешь — расскажешь. Не забудь адрес — улица Тверская, 28.
— Хорошо.
И отключился. Сел в вагон. Книжка лежала во внутреннем кармане, но было как-то не до неё. Димка просто вспоминал, как он познакомился со Славой, и как они стали, как почти родные братья, вместе жить.
Прошлое бритого бойца
У Димы тогда был радостный день. Он ходил на крыльях оттого, что сделал своей Ане предложение, и подарил золотое обручальное кольцо. Та без колебаний приняла его предложение. Не знала, что счастье скоро кончится.
Будущий боец окраин ходил счастливый, но он сам добился всего. Так и светился добротой. Но, не знал, чем это всё обернётся. И вот, Дима ходил на крыльях любви и мечтал о счастливой жизни (которая испарилась после знакомства со Славой). Очень его завлекли эти мысли.
Родителей своих Димка не знал, его тётка (сестра матери) воспитала. Как стал совершеннолетним, она сняла его со своего обеспечения, и он пошёл на флот. Полтора года отслужил на Северном флоте, демобилизовался в звании младшего лейтенанта. Просто хорошо выполнял приказы командования. Даже не мог представить, что скоро эти его навыки скоро пригодятся.
Вернулся домой, а дома-то и нет. Тётка продала квартиру (тьфу, проклятая дыра), где он жил фактически всю жизнь и уехала в Америку на постоянное жительство. Ситуация у Димы складывалась аховая. Дома нет, работы нет, одежды нет (кроме той, что на нём). Денег тоже нет. Только почти севший мобильник в кармане и не совсем полная пачка сигарет «Наша марка». И сумка с книгами. Когда Дима понял, что остался ни с чем — его обуяла глубокая печаль. Бывшая его квартира располагалась где-то в районе Речного вокзала. В полной печали Дима поехал на Тверской бульвар. А вот почему, сам не понимал. Приехал, зашёл в Новопушкинский сквер. Присел на лавку, закурил. Так и сидел, в полной печали, смотрел на запачканные после метро ботинки, и не знал, что дальше делать. Но, видимо небесам надоело смотреть, как Дима мучается, и они послали ему шанс, но он сам должен был работать на себя. На соседнюю от Димы лавку присели две привлекательные девушки. Через некоторое время к ним присоединился ещё один парень. У Димы кончились сигареты. Решил подойти, стрельнуть. Подошёл.
— Ребят, сигаретой не угостите?
А Дима тогда был в военной форме (он демобилизовался в тот же день), и в фуражке Северного флота.
— Держи, моряк. С Северного что ли? — спросил парень.
— Ну да.
— Когда вернулся-то?
— Да, только сегодня с поезда.
— Номер части помнишь, мореход? — спросил парень, протягивая сигарету.
— Конечно, — сказал Дима, прикуривая. — 862213.
Парень округлил глаза.
— На какой, говоришь, вокзал поезд приехал?!
— На Курский, а что?
— А во сколько, если не секрет?
— Да, часа четыре назад.
— А полкан у тебя кто был?
— Савельев.
В общем, получилось так, что Дима встретил своего флотского друга, Никиту Малыша, которого не видел где-то несколько месяцев. Не признал Дима его сразу, так печаль всё ещё оставалась в сердце, и будущий боец окраин Москвы почти ничего не замечал. Флотского друга будущего бойца прозвали Малышом, потому что он был больших размеров и к жизни не был приспособлен совершенно. Пока Дима служил, они были очень дружны. Дима и рассказал, что у него случилось, да и как он оказался на Тверском бульваре. Постоянно прерывался, чтобы голос не дрожал. У мужика голос не может дрожать, ни при каких обстоятельствах. Никита же всё внимательно выслушал. Закурил, пощёлкал пальцами, и обратился к девкам, что всё это время сидели с ними.
— Алин, надо помочь парню. Он мне на флоте до дембеля всё время помогал. Я привык платить за добро добром, понимаешь?
— Конечно, Никит. Понимаю. Дай-ка мне трубу, — попросила Алина. — На хату позвоню…
С Тверского бульвара ребята двинули ноги на Тверскую улицу. Там располагалась небольшая квартирка, в которой ребята собирались по общим интересам. Такое своеобразное подполье. Привели туда Диму, дали ему комнатку на первое время, нормальную одежду, и немного денег. Как новенькому, поставили условие, чтоб до конца недели устроился на работу. Из документов у Димы был только паспорт и военный билет. Никита пообещал разобраться с документами.
Так пролетело несколько лет. Дима спокойно работал, подкопил денег, снял квартиру в Южном Бутово и жил безоблачной жизнью. Уехал от коммуны. Зарабатывать для всех ему надоело, хотелось пожить нормально, и хоть иногда бывать наедине с самим собой, а то в этой коммуне каждый день происходит очередной сюрприз. Вот Дима быстро собрал немногочисленные шмотки, и уехал жить на юго-западную окраину Москвы. Деньги у Димы появились, Никита, как и обещал, разобрался с документами, так что юридически Дима был «чистым». Дима познакомился в одном ночном клубе с девушкой (она работала барменом), которой он, через несколько месяцев после знакомства, сделал известное предложение, на которое та не могла ответить отказом.
Сразу после знакомства, привёл её к себе. И как-то легко всё пошло. Стала она жить у него. Когда хозяева приезжали, он отправлял её погулять. Дима водил её по кабакам, ресторанам, поэтическим и творческим вечерам. И в один вечер подарил ей золотое кольцо. Сказал, что хочет на ней женится. Она была без ума от счастья.
И настал знаменательный день. Дима спокойно вышел погулять, продумать всё, что хотел сделать и сказать. В наушиках играл блюз. Лучшая музыка для размышлений.
Когда накопленные деньги позволили снять квартиру, Дима страстно увлёкся хеви. Ему понравилось то, что у фанатов кожаная атрибутика. Денег стало ещё больше (деньги почти не тратил, только на самое необходимое на данный момент, так как жил здесь и сейчас). Как-то Дима поехал на Курскую, в Рок-Арсенал (это магазин атрибутики). Закупился по полной программе и приехал домой. Дома примерил все эти вещи, и они оказались ему в пору. И стал носить, фактически не снимая. Только летом куртку (зимой таскал плащ, но его купил позже) снимал и надевал жилетку. Зимой не холодно и летом не жарко. Идеальные вещи.
Дима спокойно шёл по улице. В голове крутилось, что наденет на помолвку, что будет говорить и так дальше. Начинался дождь и поэтому Дима натянул на свою лысую черепушку капюшон (обриваться наголо — привычка флотских лет, которая и осталась на всю жизнь). Зашёл в проходной двор, присел на лавку. Думать о помолвке решил прекратить, и вместо блюза включил хеви в плеере. Дождь медленно набирал силу, но Диме пофиг. Он полностью в коже и даже не парился, что промокнет. Заметил спортивную площадку, на площадке турник. На турнике кто-то висел. Дима даже на флоте подтягиваться не научился, и вообще, со спортом у него не очень как-то было. Парень подтянулся раз двадцать, спрыгнул. Присел на лавку и согнулся пополам. Диме показалось, что парню плохо. Он взял и подошёл.
— Эй, парень, ты в порядке?
Парень разогнулся. Сказал, что в порядке. Поговорили чуть-чуть. Познакомились. Парень, а зовут его Слава, пообещал научить Диму подтягиваться.
После импровизированной тренировки, Дима пригласил Славу к себе, отметить знакомство. Пока бухали, про помолвку Дима забыл. Через некоторое время брякнул дверной звонок. Дима, слегка нетрезво переставляя ноги, пошёл открывать. На пороге стояла Аня. Вся в белом. Увидела Диму, и в глазах появилась надежда. Она вытянула руку. В слабом свете подъездной лампы сверкнуло золотое кольце.
— Дима, как ты мог? Я так надеялась, я так мечтала, что мы поженимся, и что у нас будет, как у людей. А ты не пришёл. Ты разбил мне сердце. Вместо того, чтобы быть со мной в церкви, ты бухаешь с кем-то.
Боец пьяным взглядом смотрел на Аню. Понял, что женитьба не про него. Аня так и стояла с вытянутой рукой.
— Ты что-нибудь скажешь?
Дима промолчал. Аня яростно бросила кольцо в ноги будущему бойцу, и бежала, рыдая. Дима поднял кольцо, и с ухмылкой захлопнул дверь…
Так прошло ещё несколько довольно годных месяцев. Дима и Слава крепко сдружились. Ходили на площадку через день (то есть — понедельник, среда, пятница). Выходные проводили отдельно друг от друга, но не всегда. Нашлось много общих тем для бесед после тренировки. В основном о рок-н-ролле и его разнообразии. А Слава в то время жил у своей девушки, потому что его родной дом перестал для него существовать. Родные дядя и тётя отправили двенадцатилетнего Славу к родной бабушке (матери отца), так как родители его погибли при невыясненных обстоятельствах. Слава и курить начал в тринадцать лет. Разумеется, не от хорошей жизни. И всё научился делать сам. Бабушка ему только помогала во всём. Захотел научиться готовить, стирать, шить — бабушка научила, божий одуванчик. Хотя Слава и был крещёным, но в Бога не верил. Скорее, знал, что он есть, и что его надо уважать. Но и атеистом не был. Путём долгих рассуждений пришёл к такому выводу: если чего-то хочешь добиться — надо биться. Некоторое время занимался разными видами спорта, неделями торчал в спортзале. В итоге, на каком-то рок-н-ролльном концерте, нашёл красивую девушку и переехал к ней. А она жила в Южном Бутово.
В таком темпе прошло ещё какое-то время. Ребята ещё больше сдружились, стали немного сильнее телом и духом. Слава даже сказал как-то: «навыки приобретаются на тренировках. На улице закаляется дух». И оказался прав. А в один из солнечных весенних дней произошла такая история.
Дима пришёл раньше Славы на площадку в тот день. Пока ждал, включил хеви и закурил. Сидит спокойно на лавке. Весь погрузился в музыку. То есть, подпевает, что есть сил, и бритой головой трясёт. Во время проигрышей и соло затягивался, хотя и так задыхался от никотина, пока орал. Дима очень хорошо знал английский язык (в начальной школе заинтересовался и выучил так, что по-английски говорил не хуже, чем по-русски), поэтому почти всё время слушал зарубежный металл. Просто музыка сделана и сыграна более качественно, чем наша. Через некоторое время почувствовал, что кто-то по плечу методично стучит, но ни черта не попадая в ритм. Дима поднял голову и чуть не вскрикнул от удивления. Это оказался один из Диминых коллег по работе, по имени Миша. Его прошлое было окутано тайной, и о нём мало кто что-то знал.
— Здорово, Дим.
— Фу! Привет, Миш. Ты меня чуть до седины не напугал! Как тебя занесло в наши края?!
— До седины? Сомневаюсь. Короче, Дим, ситуация такая. Я просто решил проверить слухи, которые на работе ходят.
Дима скорчил мину и резко перебил Мишу:
— Что ещё за слухи? Первый раз слышу!
Выкинул сигарету, тут же закурил следующую. С ненавистью выдохнул. Мишка смирно сидел и ждал.
— Какие, к чертям, слухи?! Ничего не понимаю!
— Вау-вау, Дим, успокойся. Слухи, как я вижу, подтверждаются. Просто я слышал, что ты так накачался за несколько месяцев только на своём районном турнике и брусьях. Вот поэтому я здесь.
— Здорово, Дим, — появился Слава, и перебил Мишку. — Это кто? — и кивнул на собеседника Димы.
— Мой коллега по работе, Слав.
— Какого хера он здесь забыл?!
— Вау-вау, Слав, сбавь обороты, слышишь. Он просто приехал сюда, чтобы своими глазами убедиться, что слухи не лгут. Убедился?! — резкий поворот головы в сторону Миши.
— Да, Дим. — Миша просто растерялся. Не привык он к такому обращению. — Я просто хотел попросить вас, ребят, чтоб помогли мне немного. Я же тоже подтягиваться не умею и вообще я хиляк, сами видите. Просто хочу последовать вашему примеру.
Слава и Дима переглянулись. Слава закурил, Дима вытащил наушник и встал, хрустнув шеей. Взял Мишу за ворот куртки и рывком поставил на ноги.
— Приступай, — и показал папиросой на турник.
Так пролетело часа четыре. Ребята объяснили Мише технику, а дальше он работал сам. Через четыре часа почти непрерывных подтягиваний, (хотя они больше болтали, чем подтягивались, а Миша это всё внимательно слушал.) ребята распрощались. Мишку посадили в метро и разошлись.
Пролетели ещё несколько месяцев. Наступило лето. Ребята развивались дальше. Тренировались, словно без усталости, и ярым с упорством, и им это нравилось, чёрт возьми. Стали ещё сильнее телом и ещё больше закалили боевой дух. За плечами уже было несколько районных разборок, благодаря которым бойцы приобрели небольшой авторитет. Большинство стычек начиналось вполне безобидно. Просто кто-то приставал из-за внешнего вида. Некоторым бригадам не нравилось, что Димка носит кожаную безрукавку на голое тело, и на нём болтаются стальные цепи. Эти бригады передвигались по району в количестве от шести до десяти человек. Когда бойцы на них натыкались и понимали, что разговором конфликт не унять, пускали в ход кулаки и ноги. Обычно бывало так, что главарь бригады получал в челюсть и этим всё кончалось. Попадались и совсем отморозки, но те ходили максимум вчетвером. Слава в основном разговаривал, а Дима бил. Было и так, что и бойцам хорошо доставалось, когда к какой-нибудь бригаде приходило, или прибегало подкрепление. Но бойцы в большинстве случаев оказывались сильнее. Так к ним и прилепилось прозвище «бойцы московских окраин». Придумал Слава, а Дима поддержал. Но официально переделали так: «Бойцы окраин Москвы». Драться научились хорошо. Заставила необходимость, да и Славкин спорт зальный опыт помог. Славка Димку всяким разным приёмчикам обучил. Что-то типа самообороны, которую пропагандирует спецназ. С каждой «выигранной» дракой, авторитет бойцов всё больше поднимался. И, конечно же, бойцы продолжали качаться на площадке. И, как-то раз, болтаясь на турнике, Слава придумал такую штуку: разозлить Диму и спровоцировать его на драку. Спрыгнув с турника, тряхнул длинной светло-русой гривой. Дима на лавке сидит, водичку хлебает, рельеф мышц своих рассматривает. Улыбка так и сияет, почти как заходящее Солнце.
— Дим, давай в лесенку!
— Не, Слав. Не хочу. Мы и так тут уже несколько часов болтаемся на этом проклятом прогнившем турнике. Я себе почти все руки стёр. Даже перчатки уже не помогают. Я пока посижу. Мне и так хорошо.
— Ну и сиди, слабак!
Сработало! Дима вскочил с лавки, чуть не подавившись водой. Он весь трясся от накатившей злобы.
— С какого хрена, Слав. Почему я слабак?
— Да потому что боишься за своё бедное изнеженное тельце, ванильный ты дрищ. Дело в том, Дим, что у тебя всё тот же слабый дух, который остался неизменным с тех самых пор, как мы познакомились!
Пока Слава говорил, Дима подошёл почти вплотную, свирепо поправляя перчатки и сильно затягивая их. Сверлил Славу взглядом. Слава закончил.
— Слав — ты мразь!
И как дал в зубы! Слава упал.
— Это ты слаб, козла кусок. Ты слаб духом.
И упал сам. Слава резко сбил его с ног. Некоторое время они катались по всей площадке, иногда вскакивая, а потом снова падали. Всё это действо сопровождалось почти неугасающим потоком мата. Некоторое время спустя, ребята выбились из сил. Поняли, что дрались зря. Поднялись.
— Прости, Дим. — Слава держался одной рукой за разбитую челюсть, а другой за поясницу. Он понял, что драка — это один из способов доказать, что ты не слаб. Хотя доказывал это постоянно в стычках с «бригадами».
— И ты меня прости. — Дима поправлял челюсть и смахивал капли крови с перчаток. Дима понял, что в драке начисто забываешь, кто ты и зачем вообще дерёшься. Так можно победить внутренний страх. В душе Дима побаивался Славы, потому что он показал, что в жизни есть кое-что ещё кроме музыки, работы и выпивки.
Ребята обнялись. Только сильные люди после драки могут обняться. В дальнейшем это будет завершением любого боя в созданном ими Клубе.
Жаркий июльский день. Славка болтается на турнике, Диму ждёт. В тот день он дочитал книгу Паланика «Бойцовский клуб», которою ему Дима подарил. И у Славы возникла идея создать что-то в этом духе. Одного потенциального кандидата Слава знал — это Дима. Слава помнил, каким он был хиляком, когда они познакомились. Кожа, да торчащие во все стороны кости. Слава всё, что знал, переосмыслил. Появился Дима. В новых высоких чёрных казаках по колено, которые заправлены в старые, потрёпанные светло-голубые джинсы и уже чуть-чуть где-то стёртой кожаной безрукавке на голое мускулистое тело. И в левом ухе сверкал внушительный металлический крест. Обнялись.
— С чего ты ухо пробил-то?!
— Захотел и пробил. Я же металлист. Это как у Хоя было: «я носил в ушах кресты, металлистом был тогда».
— Ясно. Ну что, в лесенку?
— Погнали.
Дошли до десятки и обратно. Сели на лавку передохнуть. Не успели мышцы полностью отдохнуть, во двор на полной скорости въехала шестёрка жигулей, бледно-серого цвета. По ходу дела, эта машина когда-то была белой, но то, видимо, было давно. Лихо остановилась около одного из подъездов. Одновременно открылись все двери, и на волю вырвался сильный поток музыки высокой громкости примитивного ритма. Из машины вылезли четверо ребят, в модных шмотках. Как наши бойцы приметили, в джинсах на несколько размеров больше, чем, по идее, надо.
— Рэперы?
— Похоже на то. Может и хипстеры. Не могу точно сказать. — Слава закурил. — Помнишь, что было в июне?
— Помню. Хочешь повторить?
Слава кивнул на пацанов. Дима понял.
— Эй, придурки! Громкость уменьши, алё!
— Чё?! — один из парней обернулся.
— Музыку выруби, урод!
— Ты кого уродом назвал?! — пацан оскалился.
— Тебя, полудурок! Кого же ещё?!
— Угрожаешь, сука?! Ну, держись, скотина!
Один из рэпаков-хипстеров полез в багажник. Достал оттуда несколько стальных бейсбольных бит. Раздал своим парням и эта орава двинулась на бойцов. А у бойцов кроме рук и ног ничего нет. Даже портативных колонок, чтоб металл на всю дурь врубить. Дима сильно затягивал перчатки, и сматывал плеер. Слава свой на лавку положил, хрустнул шеей.
— Дим, тебе страшно?
— Есть немного. А тебе?
— Да. Очень. Но, надо перебороть свой страх, дружище. Главное сейчас — живыми остаться.
Подошли рэпаки. Двое остались стоять на расстоянии, другие двое подошли почти вплотную к бойцам, весело поигрывая битами.
— О, Пахан, смотри. Чистые металлисты в натуре. Ну, чё, ушлёпки, страшно, мать вашу?!
И тут же упал! Одним ударом руки Дима сбил пацана с ног. Дима как-то усовершенствовал свои любимые перчатки, добавив на костяшки металлические заклёпки, чтобы удар был мощнее и на лице противника оставался хоть какой-нибудь след. Второй с битой в ступоре стоял. На него Слава налетел. Просто врезал с ноги в пузо. Те двое, что на расстоянии стояли, бросили биты, прыгнули в машину, и, слегка дрифтонув, скрылись.
Бойцы закончили бить пацанов. Устали сильно. Пацаны валялись на траве, судорожно глотая воздух. Вместо лиц — кровавая каша. Бойцы прикурили друг дружке. Руки тряслись просто не по-детски. Бойцы перебороли свой внутренний страх. Это не может не радовать.
— Э, петухи, — Слава пнул одного из рэперов. — Уползайте, как можете.
Пацаны с трудом поднялись, и пошли прочь, еле волоча ноги, под свист и улюлюканье Димы. Слава орал им вслед.
— Ещё раз увижу, убью. Забудьте этот двор. Это двор металла! — подобрал одну из бит и швырнул им вслед. Попал одному из парней прямо в поясницу. Тот, с гортанным криком, рухнул. Другой наклонился его поднять, да тут ему чётко в лоб прилетела вторая бита. Тот тоже упал и затих. Славка оскалился. Тут заорал Дима:
— Слав, хватит. У меня всё болит.
— Дим, — у Славы, который до сих пор трясся в экстазе, случилось прозрение. — Это же чистый Бк.
— Создаём! Ты будешь главным!
— Почему я? Ты же всегда дерёшься наравне со мной.
— Я уважаю тебя и вижу тебя лидером. А я простой боец окраин. Мне и этого хватает!
И бойцы, побросав сигареты, повернулись лицом друг к другу. Схватились руками и дружно крикнули: «Только металлЪ! Только Хеви!!!».
Прошлое волосатого бойца
Наступила дождливая осень. Ребята записались в местную качалку, но на площадку всё равно продолжили ходить, не смотря на погоду. Дима устроил Славу на свою работу, потому что ему надоело смотреть, как Слава нищебродствует. А Слава продолжал жить у своей девушки. Та сильно беспокоилась за Славу. Она никак не могла понять, как почти всегда немного ванильный Слава из мирного и вечно полупьяного доходяги превращается в накачанного и сильного духом бойца. Когда ребята ходили на площадку, Слава следил за тем, что ест и употреблял протеин. Чуть девушку свою на этот протеин не разорил. В другие дни предпочитал лежать на диване с бутылкой или банкой пива (а по праздникам позволял себе пятьдесят грамм водки или коньяку) и смотреть любимые фильмы. И читать начал. Сразу и много. Бывало, весь выходной день сидит, страницы листает, глазами по строчкам водит. Спасибо Диме за это, потому что тот сам был не прочь почитать, и разбирался в мировой литературе. Естественно, помимо тем о музыке добавились и обсуждения прочитанных произведений. Но, на всё это у Славы не было своих денег. Еду покупала девушка (готовил-то Слава), а деньги иногда Дима давал. Тысячу-полторы на месяц, хотя сам зарабатывал двадцать пять. Ребята с каждым днём становились всё сильнее и мощнее. И телом и духом. Девушку Славы это явно начинало пугать, потому что почти каждый вечер (с тех пор, как ребята начали на площадку ходить) Слава приходил весь «разукрашенный», особенно после стычек с «бригадами». Он не боялся боли, и его не смущали следы драк, в которых он побывал. Он пытался ей это объяснить, но, если в споре с женщиной ты вооружён лишь логикой, фактами и здравым смыслом — у тебя нет шансов. И, в один прекрасный день, девушка поставила Славу перед выбором: либо счастливая совместная жизнь или расставание. В тот день Слава пришёл домой «разукрашенный» сильнее, чем обычно. Попали бойцы тогда на полных отморозков. Но, всё равно, одолели и эту бригаду. Девушка, естественно, все дела побросала, и давай ухаживать за ним. Перекись, вата, бинты, аптечка. Медленно капает кровь из потревоженных ран. Слава, будто истукан, сидит на ванной и не двигается совсем, перед собой только смотрит, а девушка, как можно нежнее, ухаживает за ним. Поцелует, приобнимет, охнет. От него никакой реакции. Чисто статуя. И тут в голове у Славы что-то перемкнуло, и он, ни с того ни с сего, начал ругаться и оскорблять девушку, чего раньше за ним не наблюдалось. Девушка сильно обиделась, и ушла на кухню. Слава отмыл засохшую кровь, дообработал раны и лёг спать. Проснулся в первом часу ночи. Вышел на кухню, горло промочить. Девушка сидит за столом, книжку читает, чаёк попивает, на Славу внимания не обращает.
— Вик, что с тобой?
— А что?
— Просто я в первый раз вижу тебя с моей книжкой в руках. Что с тобой? Ты же такое не читаешь!
— Сука, отстань, — отхлебнула чай. — Почему же я не могу почитать Софокла, неблагодарная ты скотина?! — Вика повернулась к Славе лицом. Полное равнодушие и злоба. — Плюс ко всему, Слав, я просто не хочу на тебя смотреть и не хочу вообще с тобой говорить!
Это было уже слишком!
— Ты хотя бы понимаешь, дура ты тупая, что благодаря мне и моему другу Диме, ты, девочка моя, можешь спокойно ходить по району в любое время суток. Благодаря нашим усилиям, гопота знает своё место. Мы им оставили пару точек, где они могут собираться. Я тебе про них потом скажу. Я всё это делаю для того, чтобы ты жила мирно и спокойно, ни о чём не беспокоясь. Я тебя прекрасно понимаю, что ты волнуешься за меня, потому что подобное чувство движет мной. Помни, я уже не тот ванильный хиляк, которого ты знала. Я бутовский боец и имею в районе уже хороший авторитет. Я сам боюсь подохнуть на какой-нибудь стрелке, от чей-нибудь руки, пистолета, кастета или пера. За то, что я делаю — меня сильно уважают. Это не тщеславие, дорогая. Я же, блин, не понтуюсь перед тобой, а просто люблю тебя. Эй, ты чего?!
Во время Славиного монолога, Вика судорожно допила чай, свирепо захлопнула книжку и закурила, несколько раз прокашлявшись (что и заставило Славу заткнуться). Когда Слава осёкся, Вика поднялась и встала напротив Славы. Она была ниже его на голову, и Слава, волей-неволей смотрел на неё сверху вниз. В её ярко зелёных глазах показались слёзы.
— Слав. Я тебя не понимаю. Я стараюсь, честно. Я, действительно, стараюсь. Но нет больше моих сил. Мне надоело смотреть, какой избитый ты постоянно приходишь домой. У меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на тебя. Я на тебя три года угробила. Думала, что мы поженимся, и всё у нас будет, как у людей. Но, видимо, не судьба.
— Судьба — отговорка неудачников. Помни это.
И получил звонкую пощёчину. Вика расплакалась, села за стол, судорожно всхлипывая, спрятала лицо в руки.
— Это всё?
— Да. Это всё. Собирай вещи, и пошёл вон. Всё кончено.
Слава за несколько минут собрал все свои вещи, которые поместились в большую спортивную сумку, которую ему Дима на день рожденья подарил. Да и шмоток-то особо и не было у него. Натянул куртку, кроссовки. В последний раз взглянул на Вику. Внутренний голос сказал Славе: «Она слаба. Вот Дима пойдёт до конца. Девушки — это слабость. У бутовского бойца не должно быть слабостей и больных мест».
— Прощай, Вик. Мне было хорошо с тобой, помни.
И навсегда ушёл, громко хлопнув дверью. Пока ждал лифт, слышал, как Вика призывает Господа, чтобы Слава одумался и вернулся. Но Слава уже всё решил. Он точно знал, что уже никогда не вернётся в эту квартиру.
Вышел на улицу, закурил. Дождь поливает во всю мощь. Слава достал мобильник.
— Дим, привет. Не спишь?
— Здорово. Нет. Читаю «Декамерон» Боккаччо. Что случилось?
— Разговор есть. К тебе можно зайти?
— Да не вопрос, заходи.
Так Слава и поселился у Димы. Тот немного удивился, когда Слава всё ему рассказал, чуть не зарыдав. Дима его с трудом успокоил. Но, Дима-то жил один, и иногда ему было скучно. С Аней он порвал при знакомстве со Славой, и не вспоминал даже о ней. Баб он фактически не водил, и досуг проводил за книжками или хорошими фильмами. Вот и предложил Славе такую штуку.
— Слав, а переезжай ко мне?
— Дим, я и так здесь. Кроме тебя мне больше не к кому идти.
Так Слава и стал жить вместе с Димой. Правда, получились небольшие объяснения с хозяевами, но с этим бойцы справились. Ведь они работали на одной работе, ходили в один спортзал, на одну же площадку. Все знакомые были общие. Это была такая своеобразная коммуна. Музыку даже одинаковую слушали. Только курили разные сигареты, но, через некоторое время, привыкли. Дима всё больше приобщал Славу к литературе. Попросил Славу, чтобы он читал хотя бы одну книжку в неделю. Так и жили. В конце ноября, когда Слава немножко обжился, предложил Диме сделать небольшую перестановку в хате. Это они решили обсудить на кухне. Дима достал из холодильника парочку бутылок пива.
— Так, что ты хотел поменять в хате?
— Дим. Во-первых, надо избавиться от стола.
— Какого чёрта?!
— Он много места занимает. И рано или поздно мы его сломаем. Далее надо оставить шкаф с вещами, и стеллаж с книгами. Остальное выкинуть к чертям!
— Почему Слав? Я пока не догоняю.
— Дим, благодаря тебе у меня появились деньги. Мы с тобой можем жить в один кошелёк. Хату оплачиваем вместе, на стрелки ходим вместе, на работу, блин, ходим вместе. А вещи — это полная лажа. Нам нужно оставить то, чем мы реально пользуемся. Остальное на помойку. Или сжечь.
— Вроде понимаю, но не до конца. С деньгами и вещами ясно. Пока мне нравится. Дальше.
— Дальше так. Надо проинформировать хозяев. Вещи-то хозяйские, как-никак.
— Согласен. Звони. — И Дима протянул трубу.
Согласовали свои намерения с хозяевами. Они полностью поддержали бойцов. За пару дней хата приобрела тот вид, который от неё требовался. Ребята немного пораскинули мозгами и решили купить музыкальные инструменты. Слава купил электрогитару, Дима купил бас и синтезатор. Дома всё расставили по местам. Каждый день брались за инструменты. Сначала обламывались, но потом грамотные люди научили. За инструментами, книгами, иногда за интересными разговорами с девушками (а кто сказал, что нельзя?) прошла зима. Наступил март. Снег немного стаял, на улице стало чуть-чуть теплее. Наши бойцы опять вылезли на турник. Занимались с остервенением, каждый день. Продолжая похаживать в спортзал, разузнали парочку нужных вещей. И уяснили себе, что первое правило тренажёрного зала — не выёживайся: всегда найдётся тот, кто разминается твоим максимальным весом. Плюс ко всему — контрастный душ и тому подобное. Так и стали закалять своё тело. Димка это всё переносил легко, а Славка потяжелей немного. Один раз переборщил с контрастным душем и заболел. Благодаря заботе Димы, через несколько дней был, как огурчик. В таком ритме пролетел и март.
Боец вернулся в коммуну
— Осторожно, двери закрываются. Следующая станция — Чеховская!
Димка открыл глаза, шеей хрустнул, почесал бритый загривок. Даже не заметил, что уснул. Ухмыльнулся собственным мыслям и поднял голову. Увидел, что напротив сидела довольно красивая девушка. У Димки глаза вспыхнули, а девушка сидела и смотрела сквозь него, по ходу дела, думая о чём-то своём. Да и какая разница? Димке на неё было всё равно, но и с этой поездки он хотел чё-то приятное получить. «Подмигни-ка», — сказал внутренний голос. Воображение в секунду нарисовало несколько приятных сцен, но не вышло. Димка приметил на правом безымянном обручальное кольцо, и охота отпала ко всем чертям. С замужними дела лучше не иметь. Поднялся и заметил, что лёгкий красный плащик девушки чуть-чуть прикрывает довольно брутальные сапоги, сильно похожие на ковбойские, и из которых что-то торчит. Пока не вышел из метро, старался не о ней не думать. Допёрся до места, благо не особо далеко. Остановился около подъезда, задумался. Приметил домофон. Набрал пару цифр и ткнул в него.
— Кто?! — милый голос на том конце.
— Конь в пальто! Алин, это я!
— Бог мой, — голос стал довольным. — Я никак не могу запомнить твой голос.
— Алин, — Димка понемногу стал терять терпение. — Ты меня впустишь или кем? Или мне тут сжарится при такой густой жаре?!
Пустой гудок на том конце. Димка, как дурак, стоял и смотрел на этот молчащий домофон. Хотел закурить, да папиросы кончились. Вывернул карман безрукавки (косуха-безрукавка Buffalo Hide) и уставился на него. «Ну что за…» — Дима даже не успел окончить собственную мысль, как его сшибла входная дверь. Ну, не сшибла, а немного задела.
— Вашу мать, — Дима потирал ушибленное плечо, и заметил, что из проёма выглянула девушка. Он Алинку не признал, настолько девка из метро заняла его. — Дамочка, нельзя ли поаккуратней, а?!
— Дима, перестань нести фигню, — Алина улыбнулась. — Заходи, чего уж там.
Боец впёрся в хату. Там зависало с десяток ребят. Один из них, который сидел рядом с дверью, с косым шрамом во всё своё лицо, увидев бойца, обратился к Алине:
— Это кто? — в голосе чувствовалось негодование. — Тот пацан, что звонил недавно?!
— Друг, — сердито ответила Алинка и впихнула Диму внутрь. — Старый друг. Обувку снимай, боец.
— Ясно, — парень закурил и принялся размешивать карты. — Присаживайся, парень. Откуда будешь?
— Южное Бутово, — Дима, сняв казаки, подошёл к этому парню, присел рядом и протянул руку. — Дима.
— Весело. Филя. — Парень приподнял брови, пожал руку бойца, и показал на карты. — В преферанс будешь?
— Не умею.
— А что умеешь? — сурово спросила девушка, которая сидела от Димы слева, небрежно чавкая фруктовой жвачкой.
— Руками-ногами махать, да в дурака играть! — Дима попытался развеселить ребят и у него получилось.
Все засмеялись, Филя раздал карты. Играли до темноты, покуривая и попивая алкоголь. Потом Дима вместе с Филей сходил за очередной порцией выпивки. Хорошо, что деньги у ребят водились. Не то чтобы такие уж зажиточные, но что-то вроде того. Безлунную июльскую ночь вся компания провела в разговорах. Сначала сидели общим кругом в комнате, потом на кухне, а позже разошлись спать. На кухне остались Дима и Алина. Они сидели, дымили, пили, говорили о жизни, политике, кино и литературе. В таких разговорах, таких времяпровождениях пролетел месяц. Алинка Диме нравилась всё больше с каждым днём, тем более что о той девке, что встретил по дороге, и думать уже забыл. Тело у Алинки просто потрясающее. Как раз во вкусе Димы. Да и он ей нравился. А когда рот открывал, так она чуть голову не теряла. Наголо обритый, с небольшой рыжей бородкой, плюс ко всему — в казаках, потёртых светло-голубых джинсах и в расстёгнутой кожаной косухе-безрукавке на голое тело. В левом ухе болтается внушительный металлический крест. Разговорчивый, суровый, начитанный. Ярый металлист, и со знанием языка. Как родного, так и иностранного. Больше отдаёт предпочтение экстремальным направлениям металла. Постоянно сыпет книжными фразами и умеет ими играть. И, как-то раз, поутру, произошёл такой разговор. Димка сидит на кухне и пиво пьёт. Естественно — в наушниках сидит. Полностью ушёл в музыку. Орать не орал, но головой чуть-чуть потрясывал в такт, да и по столу вилками в ритм постукивал. Пришла Алинка, почёсывая зад. Открыла холодильник и тут же закрыла. Закурила и села рядом с Димой. Он-то в полудрёме сидел, с закрытыми глазами. Почувствовал её руку на своей ноге, отбросил вилки и со вздохом спустил на шею наушники.
— Что?
— Холодильник — девочка.
— Почему?
— Яиц нет!
Дима улыбнулся, закурил. Алинка почти разлеглась на столе, и проникновенно так на него смотрит. Димка хлебнул пивка и опять наушники надел. Алинка налила и себе выпить. Хлопнула кружку залпом. Димка закрыл глаза от кайфа. Алинка посмотрела на него, усмехнулась и треснула Диме в лоб со всей дури. Даже наушники слетели.
— Fuck off! Это за что?!
— Почему ты с музыкой, а не со мной?!
Димка удивлённо хлопнул глазами, потирая краснеющий лоб. Он вечно с музыкой. Не мыслил себя без неё. В музыке находил ответы на наболевшие вопросы. Музыка регулировала его состояние. Поэтому такой вопрос поставил его в тупик.
— Why not? — и допил кружку.
— Что это значит?! — яростно взмахнула руками, и случайно опрокинула Димкину кружку. Она разбилась. Пустая. Хвала небу.
— Не ори, дура, братва спит. — Димка легонько хлопнул её по губам. Самому показалось, что едва прикоснулся, а Алинка чуть со стула не навернулась. Мотнула головой и уставилась на Диму. Взгляд её пылал гневом.
— Ах так! Даму бить?! Ну, держись, скотина.
И прописала прямой удар прямо в челюсть! Димка с грохотом упал. Попытался встать, но будто что-то тяжёлое припечатало его к полу. Когда взгляд прояснился, увидел яростную Алину, сидящую на нём и орущую пятиэтажным матом. Кто-то из братвы проснулся и лениво припёрся, еле волоча ноги с похмелья.
— Что за фигня тут происходит?!
— Калитку закрой!!!
Парень в секунду протрезвел, мотнул башкой, буркнул что-то неразборчивое и захлопнул дверь. Алинка уже не материлась, а просто сидела на Димке, не сильно поколачивая по его груди. Из глаз струились слёзы. Димка так вообще ничего понять не мог. Слышал только какие-то обрывки фраз.
— За что?!- пара ударов в грудак. Терпимо. — Почему? Что? Как?
— Вау-вау, Алин. — Дима своими крепкими накаченными руками схватил Алинку за талию и немного её сдавил. Не очень хорошо, конечно, но хоть колотить его она перестала. Да и орать тоже. — Угомонись, наконец. Теперь скажи, только спокойно, что стряслось?
— Почему ты с музыкой, а не со мной?!
В глазах Алинки сверкнула надежда.
— Девочка моя. Я постоянно с музыкой. Что тебе не по нраву?!
— Я, блин, хочу тебя. Ты, ты…!
И впилась ему в губы со всей страстью.
Перевёрнутый, сломанный пополам стол, покосившийся нафиг холодильник, разбросанные стулья, поломанные наушники. Димка лежит на полу, поправляя штаны, а Алинка ищет сигареты.
— Ты довольна?
— Очень! — Алинка закурила и уселась на подоконник. Глаза её радостно искрились.
— Алин. — Дима поднялся. — Этого больше не повторится. Просто если ты хочешь быть со мной, то тебе придётся делить хату не только со мной, но и с моим другом Славой. Ещё мы регулярно устраиваем пьянки, оргии, литературные вечера. Ходим на турник, да ещё постоянно дерёмся. Домой приходим такими красавцами, мама дорогая! Вечно спорим, и бывает, что и друг дружке морды бьём. Хочешь ты такой жизни?!
— Да не особо. — Алинка докурила папироску, спрыгнула с подоконника. — Мне и так зашибись, — потрепала его за щёку. — Знаешь, мне было с тобой хорошо. Трахаешься ты нормально, но дальше у нас с тобой дело не двинется. А мне хочется чего-то большего, чем просто секс.
— Ну, девочка, это уже твоё дело. Мне-то вообще шикарно. Дай-ка сигарету.
— Они тонкие.
— Да похер.
Алинка ушла спать. В хате никого нет. Все куда-то быстро разбежались. Плеер и разбитые наушники лежат где-то в развалинах стола, но Димке сейчас было не до музыки. Обернулся, достал из ящика кружку. Подумал и убрал. Подошёл к окну. От скуки даже окно открыл. Облокотился на подоконник. Тонкая папироска медленно дымилась. Слишком лёгкая. Единичка, вроде. Хотя, какая разница? Солнце жарит просто не по-детски. Полдень. Жаркий июльский полдень. Выкинул бычок и захлопнул окно. Сел на пол, кое-как надел изнасилованные наушники и ушёл в музыку. А про Алинку Димка уже и думать забыл. Снова вспомнил о той девушке, что встретил в метро, когда приехал к ребятам. Слишком уж красивая девушка, и непривычная для такой публики. Да и из сапог что-то непонятное торчит.
Боец возвращается домой
Прошло недели две. Алинка всё больше прикипела к Димке. Почти не отходила от него. Один мог остаться, разве что, в сортире. Просыпался и натыкался на её спящее лицо. Коммуне было пофиг. Время убивали по-разному. Только Филя иногда на работу уходил. Все остальные, как только просыпались, делали что-то по квартире (обязанности были давно распределены), и уходили до темноты. Димка почти безвылазно сидел в квартире. То книжку, какую хорошую найдёт, почитает, то телек посмотрит. Компьютер был на такую ораву один, да и то потёртый ноутбук. Кто-то его обязательно из хаты уносил. И Димка оставался без интернета. Чтению иногда мешала Алинка, так как отвечала в коммуне за дом. Чтобы всё было чисто. Из дома тоже почти не выходила. Только в магазин, да и то раз в пару дней. Притаранит пару пакетов, битком набитых выпивкой, сигаретами, едой.
И, как-то раз, в середине августа, после непонятно как пережитого месяца, Димке позвонил Слава. Попросил прощения. Димке, если честно, с ребятами немного прискучило. Надоело столько пить, играть в преферанс и в покер. Тем более, что спортом в такой обстановке не позанимаешься. Да и Алинка начинала раздражать.
— Прости, брат. — Дима налил себе выпить.
— И ты меня. Мне до сих пор совестно. Ты занимался? — по голосу было слышно, что Славка то ли чуть-чуть трезв, то ли в дупель пьян.
— Чем?!
— Блин, нашим общим делом!
— Нет. А когда? Ты поживи тут, брат! Это полный аут. Всё, Слав! Я еду домой!
— Давай, дружище! Нам есть о чём поговорить. Тем более, что ты две встречи Клуба пропустил!
Гудки. Димка положил трубку. Натянул безрукавку, казаки, пару цепей. Одна на шее, другая с ключами в кармане, почти до колена свисает. Вышел из подъезда, наткнулся на Алину и Никиту Малыша.
— Ты куда?! — спросила Алинка, прикуривая. В глазах промелькнула тоска. Алинка полюбила Димку, но ему на неё было всё равно. Он твёрдо решил, что бабы — его слабость. А у бойца окраин не должно быть слабых мест.
— Домой, подруга. Мы со Славкой помирились. Спасибо за всё, конечно. За гостеприимство рассчитаюсь потом, как-нибудь.
— Ты чё, сдурел?! — Никита Малыш ни с того ни с сего начал почти гроулингом орать на весь двор. — Какие, твою мать, деньги?! Дима, ты наш брат! И ты коммунист! Эта точка принадлежит нам всем в равной степени! Филипп только работает, и скидывает в общий котёл, потому что он социалист! И мы, заодно, если разживёмся чем-нибудь! Давай, брат, до скорого свидания! Не забывай нас!!!
И по-братски обнял Димку. Он же чуть не прослезился от такого обращения. Пообещав через некоторое время снова заглянуть, Дима направился к метро. Сел в вагон и снова уснул.
Боец поставил на место агрессивных подростков
Апрель. Славка немного оправился от болезни. Эксперименты с душем решил прекратить. Димка продолжал. Уже не чувствовал ни жар ни холод. Мог уже в любую погоду ходить в своей потёртой, в нескольких местах прожжённой кожаной безрукавке. Что и практиковал. В начале апреля народ ещё в тёплых зимних куртках ходил, а Димка уже в безрукавке на голый накаченный торс. Когда шёл по улице, из прохожих кто у виска покрутит, кто крестится, кто матерится. Иные подходили и начинали его учить жизни. Димка даже не останавливался. Перед выходом из дома заряжал плеер, надевал большие мониторные наушники и не слышал ничего, кроме музыки. Димка просто не видел смысла ходить по улице без наушников. Слушать людей? Звуки улиц? Нафига?! Когда его какой-нибудь особо неусидчивый прохожий начинал жизни учить, Димка даже наушники не снимал. Человек что-то говорит, Дима видит, как тот губами шевелит. Дёрнет плечом и пойдёт дальше. Да, это неуважение. А за что прохожих уважать? За что уважать эту серую массу? Нет протеста, нет драйва рок-н-ролла. Нет рок-н-ролла в серой массе. А для Димки рок-н-ролл — как воздух.
Один раз Димка сидел на остановке, автобус ждал. Поздним вечером дело было. Прохладно немного, плюс пять где-то. А Димка в рваных штанах, камелотах по колено и неизменной безрукавке. В тот день он нарисовал акрилом на спине безрукавки «Black metall», и в плечи шипы вбил, сантиметров в пять, чтобы кто ни попадя не облокачивался на него в метро.
Откуда-то сбоку появившись, на остановке припарковалась пара пацанов. В спортивных штанах, пуховиках, шапках 228, надетых только на макушку. Как держались на башке при встречном ветре — вот это загадка. Сквозь собственные наушники Димка услышал какой-то примитивный бит. По сравнению с блэк-металлом, что играл в ушах, бит казался фигнёй. Приспустил наушники. Пацаны бросали косые взгляды на Диму. Дима пожал плечами и закурил. Бит пацанов усилился. Такой примитив раздражает.
— Эй, пацаны!
— Чё тебе? — пацаны нервно оскалились. Один показательно сплюнул.
— Что играет?!
— Витя Ака — 47!
— Ну-ка, поди-ка сюда, — пацаны насторожились. Дима это заметил. — Да не бойся, не обижу.
Пацан подошёл. Его друган остался стоять на месте. Только экстремальные ситуации показывают, чего стоят друзья.
— Ты в Бога веришь? — Димка гневно сверлил глазами пацана. Пацан совсем — лет четырнадцать-пятнадцать, вряд ли больше. И изо рта водкой несёт.
— Да, верю. Тебе-то какое дело?! — мальчик повысил голос, пытаясь Диму на понте поймать. Мал ещё.
— Ты меня на голос не бери, школота. У тебя ещё молоко на губах не обсохло. Как думаешь, Бог может ошибиться?
— Не знаю. А что?!
— Бог дал тебе рок-н-ролл, парень. А ты стоишь здесь, и слушаешь всякое говно.
Пацан недоумённо хлопнул глазами. Подъехал автобус. Димка водиле рукой махнул, типа подожди. Хлопнул по плечу пацана и сказал следующее:
— Послушай рок-н-ролл, пока не поздно. А с чего начать его слушать, спроси у родителей. Они и так из поколения отцов. Панк-рок! — заорал Дима и прыгнул в автобус. Пацаны так и остались стоять, непонимающие происходящего.
Друзья идут на мировую
— Эй, парень, приехали!
— Где я? — Димка и не заметил, что наушники с головы сползи.
— Бульвар Дмитрия Донского.
— А, спасибо.
Дима потянулся, надел наушники и вышел из вагона. Под металл доехал до дома. Солнце сильно жарит. Хвала небу, что Димка в безрукавке на голый торс. Только в казаках немного жарко, но это пофиг. Вечерело. Солнце медленно пикирует за край. Когда вошёл в подъезд, в наушниках заиграл Высоцкий. Поднялся на этаж. Дверь хаты нараспашку. Димка спустил наушники, ступая как можно тише, на мысках двинулся к двери, но чья-то рука его тормознула. Димка резко развернулся, сжимая кулаки. Скрипнули перчатки. На него смотрел не видящим мутным пьяным взглядом Славка. С голым торсом, в спортивных штанах и босиком. Во рту дымился фильтр красной Явы, в руке на половину налитая пивная кружка. В кружке, как определил Дима, булькала водка. Славка, бедный, зарос совсем. Сальные, вонючие, когда-то блондинистые волосы, месячный перегар водкой, разросшаяся в разные стороны рыжая щетина. И весь трясётся, боец, блин, бутовский. Димка отобрал у него кружку и сам хлебнул.
— Куда ты, э?!
Славка пытался дотянуться до кружки, но с пьяных глаз не рассчитал правильно расстояние, и растянулся во весь рост в ногах Димы. Тут же раздался протяжный храп. Дима-то, сколько всего повидал, и то присвистнул от удивления и врос в грязную плитку, которую не мыли около полугода. Открылась соседская дверь. Сосед, который старался обходить стороной бойцов, сам на месте застыл с открытым ртом. Конечно, прифигеешь тут, когда о парнях чуть ли не легенды рассказывают, какие они спортивные, правильные, культурные. И видишь этих парней, тихим августовским вечером, один из которых пьяный храпит около лифта, а второй с полулитром водки в пивной кружке, и сам стоит, глазами хлопает, словно пыльным мешком ударенный.
— Чё стряслось? — сосед прикурил.
— Вован, дружище, помоги его в хату занести.
— А чё я буду с этого иметь?!
Дима подошёл к соседской двери, поставил кружку и вернулся назад. Сам достал сигареты.
— Пол-литра. Это за то, что просто здесь стоишь. — Начал шарить по карманам. — Дай-ка огоньку.
Сосед дал прикурить.
— А если помогу?
— Ещё три литра коньяку сверху. Да и кружку эту можешь себе оставить. Так поможешь?
— Как два пальца.
Дал боец, что обещал. Сосед ушёл довольный, сиял, как начищенный медный таз. Димка положил Славку на кровать. Тот повернулся к стене и сладко засопел. Дима накрыл его, и закрыл к нему в комнату дверь. Пусть поспит. Видно, что его оторвали от дела. Вовремя Димка вернулся. Именно так поступают друзья — они прощают обиды.
Брякнул мобильник. Дима на кухне себе ужин готовит. Славка всё спит.
— Кто?
— Здравствуй, Дим. Это Роман.
— Кто?! Какой Роман?! — и поправил сковородку на плите.
— Тот Роман, которого ты со Славкой выбрал, чтобы приглядывать за Клубом. Вы вместе просто пару встреч пропустили, тут и ребята волнуются. Чё им-то сказать?
— Что на следующие бои мы приедем. — Димка спихнул всё, что жарил, в тарелку. — У нас были дела, мы обеспечивали безопасность Клуба. Так что, всё в норме.
— Да я-то, чё? Моё дело маленькое, это ваши дела.
— Чё тогда об этом спрашиваешь, дурак?!
— Так, что ребятам передать?
— Наш пламенный привет!
И повесил трубку. Занёс номер в чёрный список. Перекусил, закурил. Дело к ночи. Чё там в холодильнике? Димка открыл его, и понял, что холодильник — девочка. Яиц нет. «Блин, чё на завтра жрать? Холодильник пуст. Даже мышь повесилась».
Разбудил Славу.
— Еда давно кончилась?!
— Чё? — взгляд такой же туманный. О, небо, нафиг столько пить?!
— Где жратва? — Дима произнёс это Славе прямо в ухо и по слогам. Тот понял.
— Кооончиилась. — Протянул боец и чуть не отключился. Димка его слегка тряхнул.
— Давно?!
— Где-то дня три назад. — Слава старался не вырубиться совсем, но это не очень получалось.
— Деньги есть?!
— Неа!
И вырубился. Димка его оставил в покое. Вошёл в свою комнату и взял бас. Поиграл немного, оделся, собрал все деньги, что нашёл (не всё Славка пропил за месяц, около двух тысяч осталось) и пошёл в магазин. Когда вернулся, немного прифигел. Только поставил пакеты, которые лопались от еды и выпивки, не успел и кеды скинуть, как услышал Славу, бушующего на кухне. Дима вошёл и увидел, что Славка трясёт закрытый холодильник и орёт: «Сука, дай мне водку! Дай!!!». Тронул Славку за плечо. Тот дёрнулся, и попытался с разворота ударить Диму в живот. Но, был настолько пьян, что получилось замедленное действие и Диме не составило труда поймать его руку на полпути. Димка тряхнул его, хлестнул пару оплеух. Никакой реакции. Только голова в разные стороны мотается, будто сейчас оторвётся, и раздаются нечленораздельные звуки. Потом в лоб врезал. То же самое. За волосы притащил брата в ванну. Поставил его на колени, включил душ. Славка был полностью невменяем. Облил голову бедного брата ледяной водой. Славка зашевелился.
— Эй, братан, ты как?!
— Лучше, Дим, — едва слышно проговорил Слава, дрожа всем телом.
— Прими контрастный душ.
— Хорошо.
— Сам справишься?
— Да.
Димка оставил Славку. Слышно было только, как бежит вода, и периодические выкрики Славы, который постепенно приходил в себя. Димка достал пиво и разлил в две кружки.
— Слав, как ты там?!
— Гораздо лучше, брат, спасибо.
Вода перестала.
— Ты всё?
— Почти.
— Иди сюда!
Пришёл, закрывшись полотенцем и шлёпая мокрыми ногами. Волосы стали более похожи на нормальные. И лицо всё в пене.
— У тебя припадок? — спокойно спросил Дима, прикуривая.
— Да не, брат. Побриться решил.
— Бери, — и протянул кружку.
Чокнулись, за здоровье. Славка ушёл заниматься собой дальше. Димка сел на полу и прислонился к стене. «Небо, дай прорваться через это. Дальше будет проще». Заснул. Через некоторое время почувствовал лёгкий пинок. Славка уже побриться успел, башку высушить, собрать гриву в хвост и одеться нормально. Нашёл где-то в глубинах шкафа красную футболку с надписью Ramones, свои любимые драные джинсы. И опять же, босиком. Димка хлопнул глазами, и Славка сел рядом. Плеснул брату пивка.
— Дим, — хлопнул бойца по плечу.
— Что?
— А почему ты вернулся? Я же тебя избил и зуб выбил.
— Просто Слав, мы с тобой братья, — посмотрел брату в глаза. Отмахнулся от дыма. — Значит, мы семья. Я подумал, что в каждой семье бывают неурядицы. Всё утрясётся. Главное — всегда быть вместе.
— Спасибо, брат. Я этого не забуду.
Пролетело ещё несколько дней. Бойцы восстанавливали свой привычный ритм. Пили только поздним вечером, и то по кружке пива. График сложился более-менее нормальный. И оба вышли на работу. Получили выговор от начальника. Правда, в устной форме. Начальник побузил и угомонился. Сказал, что до конца года будет им платить только половину зарплаты, и то ввиду того, что бойцы до ссоры были лучшими. Да и остались, на самом деле. Никто не смог их заменить. На полтинник в месяц им жилось неплохо. Теперь пришлось немного урезать бюджет, но ребята и с этим справились. После работы, если оставались силы, шли на площадку. Всё вернулось, ритм восстановился. На шесть подходов уже не хватало сил, поэтому ограничились четырьмя, чтобы восстановиться. И как-то вечером, сидя на кухне и предвкушая хорошие выходные, решили вызвать кого-нибудь. Порывшись в бумагах, которые ему надавали разные милые девушки, Славка нашёл номер Лены, своей сестры. С этой бумажкой пришёл на кухню. Дима стоит у раковины, кружки моет. Спиной почувствовал Славку. Обернулся.
— Что?
— Да вот. Номер сестры нашёл. Помнишь, когда в последний раз на бои катались?
— Помню. Она мне понравилась. Что решил?
— Думаю, что стоит с ней встретиться. Что скажешь?
— Why not? — и протянул свой мобильник. Домашний телефон отключён за неуплату.
И видя, что Славка колеблется и его немного потрясывает, вырвал у него листок и сам набрал одиннадцать цифр. Услышал гудок, включил громкую связь, и протянул брату.
Бойцы реализовали давнюю идею
Середина апреля. Приятный солнечный день. Суббота. Около полудня. Славка качается на турнике, Димка на лавке сидит, музыку слушает. Славка во всём спортивном, а Димка своём неизменном виде. И на безрукавке добавил надпись над правым карманом: Iron Savior. Славка спрыгнул с турника, закурил, поправил гриву.
— Дим.
— Да, — спустил наушники.
— Тебе не кажется, что тут как-то пресновато стало?
— Есть такое. А что предлагаешь? Домой? Или что?
— Мы на заброшку давно не ходили. Давно я у тебя поселился?
— Не помню, — Дима поправил перчатки и новенький маленький кожаный браслет на правом запястье. — Где-то в октябре. А что?
— С тех пор на заброшку мы и не ходили. Пойдём?
— Да не вопрос.
По пути взяли по бутылке пива и пошли. Просто на площадке как-то скучно стало, да и суббота плюс ко всему. Приятный апрельский ветерок. Пришли на заброшку, никого не встретив по пути. Расположились на месте и с видом на поля. Попивая пиво, обсуждали испанскую мистическую литературу 19 — начала 20 веков.
— Помнишь у Беккера рассказ «Зелёные глаза»? — спросил Славка закуривая.
— Конечно. Вчера только прочёл. Хоть и короткий, но страшный.
Тут они услышали сзади себя какой-то непонятный шум, словно кто-то ковырнулся. Обернулись и увидели компанию не очень трезвых ребят. Всё бы ничего, только среди этих ребят они приметили Мишку, своего коллегу. С тех пор, как они виделись с ним в последний раз, прошло довольно много времени. А Мишка не изменился. Дрищ дрищом. Как они определили, он был очень пьян и зигзагами приближался к ним. Бойцы приготовились биться.
— Миша, иди отсюда, — Димка поправил перчатки и выкинул окурок. Мелькнули стальные заклёпки на перчатках. Смотрелось довольно зловеще.
— А ты вообще кто?! — Мишка вообще потерялся во времени и пространстве.
— Твой коллега, алкаш ты херов!
— Ну, держись, скот!
И попытался ударить Диму. Только замахнулся, но тут же упал. Димка его подсёк. Тут Мишкины собутыльники попытались вступиться за него, но путь им преградил Слава.
— Попробуйте пройти через меня! — и встал в стойку, какую ему как-то в спортзале показали.
Двое кинулись на него. Он одновременно ударил обоих в лицо, и они повалились. Тут и Димка присоединился. Помог брату раскидать остальных. Оттащили их в угол, закурили.
— Помнишь, когда мы хипстеров на площадке побили? — Славка поправил челюсть.
— Ну.
— Ты тогда сказал, что можно организовать БК.
— Why not? Давай организуем. — Дима выкинул окурок. — Только с ними мороки будет много. Если ты веришь в то, что эти ребятки могут чего-то достичь, то я с тобой. Мы их и так уже побили, может пусть подерутся между собой?
— Дима. — Славка обнял брата. — Ты гений! Как раз по Паланику и выйдет. Здесь будут биться?
— Нет. — Димка закурил и показал куда-то в лес. — За жд кольцом. — И хрустнул шеей. — Давай брат, приступим.
Подняли парней и Мишку заодно. Кто-то сопротивлялся. Бойцы побили ребят ещё раз. Пинками отогнали ребят, примерно как ковбои загоняют скот в стойло, за жд кольцо. Шли недолго, но мучительно. Периодически приходилось давать подзатыльники парням. Перешли через жд кольцо, и вышли в чистое поле. Кое-где в кустах ещё был виден снег. Прошли ещё немного и остановились. Славка закурил, Димка подтянул штаны и затянул пояс. Мишкины собутыльники и он сам огляделись. Чистое поле, жд кольцо. И только около горизонта виднеется город. Постаяв некоторое время в почти могильной тишине, Славка изрёк следующее:
— Значит так, ребята, — распустил гриву. — Мы с Димкой предлагаем вам вот такую тему — организовать Бойцовский Клуб для ребят с окраин. Чтобы показать, что в этой жизни можно не только бухать и попусту её прожигать. — Посмотрел на Димку, тот кивнул, типа, продолжай. — Мы, более известные, как «бойцы окраин Москвы» — пальцами показал кавычки, — предлагаем вам всем, — обвёл взглядом Мишку и его друзей, — последовать нашему примеру, — подошёл к Мишке и положил руку ему на плечо. — Миш, ты, некоторое время назад, когда приезжал в последний раз, попросил тебе помочь. Вот мы с Димкой и предлагаем тебе и твоим друзьям последовать нашему примеру. Имей в виду, что это всё бесплатно и на добровольных основаниях. Любой из вас может отсюда уйти в любой момент. Вы согласны?
Все переглянулись, кивнули, и началась битва…
Апрель 2010
После битвы в поле
Снег почти весь растаял. Ранее совсем утро. Часов восемь утра. А может, и половина девятого. Бойцы, после пьянки накануне, приходили в себя. Димка один казак как-то смог снять, а на второй, наверное, сил не хватило. Так и спал — с голым торсом, в штанах и в одном ботинке, уткнувшись лицом в пуховую подушку. Пришли бойцы домой где-то далеко за полночь. Праздновали первые состоявшиеся бои, всем составом. Хоть большинство еле стояло на ногах, решили отпраздновать новый этап жизни. Правда, во время празднования, ни с кем не подрались, хвала небу. А тем временем, Славка с трудом поднялся и огляделся, потирая глаза. Он вообще заснул на полу кухни. Полная чашка окурков, несколько пустых бутылок водки и портвейна «три семёрки», четыре пустых пачки сигарет. Водку Славка слегка помнил, а вот портвейн вспоминал как-то с трудом. Хотел закурить, да сигарет в кухне не было. Аккуратно поднялся по стеночке. С Димкой они проходили что-то подобное с каждой зарплатой. Это был праздник алкоголя и рок-н-ролла. Очень-очень медленно трезвеющий Славка добрался до коридора, где лежал его новенький кожак. Пару недель, как купил. Куртка обошлась в кругленькую сумму, но стоила своих денег. И в жару, и в холод. Идеально.
— Так — думал Славка, рыская по карманам. — Кошелёк на месте. Мобильник вырублен и на месте. Где же сигареты-то?! — обыскал всю куртку, и нервно тряхнул разок. Выпала бумажка. Пятьсот рублей. Совсем неплохо, что хоть что-то осталось после такой феерии. Блин, как же курить хочется!
Так же аккуратно по стеночке, стараясь хоть как-то держать равновесие, добрался до Димкиной комнаты и толкнул брата. Тот спал крепким алкогольным сном. Подняв с пола его любимую жилетку (косуха-безрукавка Buffalo Hide), Славка таки добыл заветные сигареты. Прикурил прямо в комнате. Дошёл до холодильника. Трясущимися руками достал рассол. Хлебнул немного, на балконе не спеша докурил и пошёл в кровать. Только все расстелил и улёгся, как встал Дима. Боец, видать, долго не мог понять, где он вообще находится. До Славки доносились лишь шлепки Димы по себе и по кровати.
— Слав!
— Какого черта?! — Славка понял, что быстро это все не решить, быстро натянул домашние штаны и вошёл к Диме. — Чего?!
— Где мой второй сапог?!
Славка только про себя сплюнул. Вышел в коридор и яростно метнул сапог в комнату. Вернулся на кухню, ещё хлебнул рассол. Понемногу приходил в себя, потягиваясь. Подтянулся второй боец, уже стуча сапогами. Успел в них штаны заправить. И такой же, как и Слава, голый по пояс. Тёр сонные глаза.
— Дай хлебнуть, — сморщился и потянулся. — Как ты?
— Прихожу в норму. Сколько мы вчера выпили?!
— Ой! — Димку сильно передёрнуло, и лицо скривил. — Много. Помню только водку, портвейн, да зубровку.
— А я, — Славка зевнул, почёсывая брюхо — даже про зубровку не помню!
Посмеялись. Димка припал к стенке.
— А сигареты-то есть?
— У тебя в безрукавке.
Боец вернулся на кухню. Пачку бросил рядом с микроволновкой. Сигарета дымит в руке и крест в ухо ставил. Вчера, так как были бои, он его снял. Уже в безрукавке. Застёгивать не стал. Славка в одних домашних штанах стоит и босиком. Димка порыскал в холодильнике, но еды не обнаружилось. Какие-то полуфабрикаты, да и то протухшие. Вдвоём почистили и помыли холодильник. После чистки морозилка вообще опустела, а в холодильнике помимо банки с солёными огурцами, лежал маленький кусочек сыра и пара ещё годных яиц. Хлеб также быстро нашёлся. Перекусили, выкинули мусор и поехали за едой. В такую рань магазины ещё не работали. На все Южное Бутово работал только рынок, куда бойцы и направились. Денег было не особо много, так что обошлись без мотора. Не успели зайти на территорию рынка, как их уже окликнули. Оба обернулись, и с удивлением обнаружили, что окликнул их активист Клуба. Правила обговорили заранее, когда праздновали. На улице, если узнали в лицо, принято было кивать. И более ничего. Но бойцы не обиделись, так как плохо ещё соображали. Количество выпитого алкоголя давало о себе знать.
— Привет. — Активист подошёл и вежливо поздоровался, слегка склонив голову. — Какими судьбами?
— По делам. — Димка прикурил. — Че слышно на этих просторах?
— Да так, знаешь ли. Хозяин новый появился.
— А ты с чего взял? — Славка тоже закурил, да прислонился к стенке. Под куртку надел чёрную футболку Ramones, которую тоже на днях купил, джинсы и кеды Converse. Дима своего вида не менял. Только ёжиком немного покрылся.
— Дык, я же тут охранником работаю. Как и все остальные активисты.
— Вспомнил. — Димка по лбу себя треснул. — Вас же семеро было. Это же ты два раза дрался?!
— Ну да, — активист достал зажигалку. — Сигареткой не угостите, а то после вчерашней попойки вообще не понял, как жив остался?
Поговорили ещё какое-то время. В зал потихоньку сходились мигранты и охранники. Все охранники являются членами клуба. Так получилось. Даже Мишаня пришёл, хотя говорил, что живёт в другом месте.
Бойцы потолковали и с ним. Оказалось, что несколько месяцев назад Мишка переехал, и устроился охранником на бутовском рынке. Ещё и почти всех друзей пристроил. Пошли как-то выпить и на заброшке наткнулись на бойцов, но были настолько пьяные, что протрезвели только тогда, когда уже были в поле. Правила первого боя ещё никто не отменял, поэтому Дима поставил Мишку пред собой и надавал хорошенько. Потом подрались все. Экипировки не было, поэтому старались бить не в полную дурь. К следующим боям обязали ребят закупиться всем необходимым.
Бойцы купили всё, что было надо, и поехали домой. Через некоторое время, когда они были дома (Димка сидел в интернете, музыку слушал, а Славка готовил), во дворе раздался рокот движка. Славка, удивлённый этим всем, выглянул в окно. Чёрная семёрка жигулей стояла около подъезда бойцов. Славка пошёл дальше готовить. Только встал у плиты, позвонили в дверь. Димка-то в наушниках сидит, не слышит ничего. Славка пошёл открывать. На пороге стояли активисты. Только Мишки и ещё двух парней не хватало.
— Чего приехали? — Слава не удивился, так как всем активистам дал адрес. Знал и их.
— Слав, на рынке такая буча! — активист по кличке Ренат во всю мощь размахивал руками. — Мишка там с двумя нашими остался. Там кавказцы подтянулись, человек двадцать. Хотят рынок под себя подмять. Мишка отправил нас за вами. Передаю его слова. — Ренат вытянулся по стойке «смирно». — «Дуйте за Славой и Димой. Их кавказцы боятся сильнее, чем нас». — Ренат закурил. — Ну, так что?
— Ждите в машине, ребят. Мы сейчас спустимся.
Бойцы спустились к машине. Славка во всём спортивном (только новенькие кожаные половинчатые перчатки натянул), Димка крест из уха вытащил, чтобы никто не вырвал в пылу схватки. Ну, ещё и в кеды обулся. В них драться легче, чем в сапогах по колено. Бойцы вместе с активистами подъехали к рынку. Только успели выйти из машины, услышали крик Мишки: «Никому, вашу мать, не двигаться». Бойцы чуть не снесли двери, и мигом оценили обстановку. Каждый активист пас по паре кавказцев. Те же, увидев бойцов, немного сжались и отступили. Активисты воспарили духом. Мишка резко обернулся к Славе, как «формальному» главе Клуба.
— Слав, блин, чё делать-то?!
Славка немного подумал, глянул на Диму. Думать времени было мало. Димка только плечом дёрнул. И Славка заорал:
— Бей всех!…
Снесённые прилавки, разбросанный товар. Иммигранты от испуга разбежались. Кавказцы тоже убежали. Бойцы потирали болевшие кулаки, да активисты подтягивались. В очередной раз бойцы одолели кавказцев.
— Все целы?! — Славка оглядел всех активистов. Те кивнули. — Хорошо. А кроме как подраться вы нас не звали?!
Ответил Ренат.
— Так кавказцы хотели рынок под себя подмять, говорю же. С утра новости ходят, что хозяин новый появился, вот и идёт борьба, кто его под крышу возьмёт?!
Славка переглянулся с Димой. Тот только перчатки поправил. Сверкнул металл, слегка покрасневший. И не хватало одной заклёпки. Славка вновь обратился к активисту Ренату.
— Похоже, что мы возьмём рынок под контроль. Мы выбили себе это право! Где хозяин сидит?! — Славка всё говорил на повышенных тонах, но вскоре успокоился.
— Пошли, провожу. — Ренат сделал приглашающий жест.
Через некоторое время, бойцы вместе с активистами оказались около двери кабинета хозяина бутовского рынка. Ренат постучал и активисты удалились. Они знали, что бойцы вдвоём могут то, что не могут активисты всемером. Дима толкнул дверь. За лёгким пластмассовым столиком сидел натуральный офисный планктон. Видно было, что кабинет только обживается. Парень, лет тридцати, оторвал голову от каких-то бумаг, и уставился на бойцов. Дима остался стоять, а Славка схватил стул, и сел напротив хозяина. Тот тупо смотрел на бойца.
— Знаешь, кто мы?
Парень почесал загривок и кивнул. Славка продолжил, снимая перчатки:
— Хорошо, что ты в курсе, — небрежно бросил перчатки на стол. — Тема вот в чём. Тебе же нужна хорошая «крыша»?
— Да, — пробасил хозяин, сильно этим удивив бойцов. — Мне бы хорошая «крыша» не помешала. Я слышал о вас, ребята. — Обвёл цепким взглядом обоих. — И вы мне подходите. Авторитету вашему в данном районе можно позавидовать. Каковы ваши условия?
Хозяин рынка говорил настолько солидно и неторопливо, что бойцы успокоились и облегчённо вздохнули, что хоть его бить не надо. После того, как хозяин задал вопрос, он закурил. И сделал приглашающий жест бойцам, мол, угощайтесь. Прикурив, Славка сказал следующее:
— У нас несколько условий. Повысь зарплату охране, так как это наши люди. Они охраняют твою территорию, так что будь добр. Введи меня в состав соучредителей рынка. И последнее — тридцать процентов дохода рынка нам.
Хозяин послушал и кивнул
— А почему тридцать? — и затушил окурок.
— Потому что мы не звери, чтобы обдирать русских до нитки. Спокойствие стоит денег и цена этому — тридцать процентов. По рукам?! — и протянул крепкую мозолистую руку.
Пожали руки. Хозяин задал вопрос:
— А как вас зовут?
— Меня Слава, его Дима. Первого мая мы опять придём. Знаешь почему?
— Таков закон, — хозяин был хорошо осведомлён о бутовских порядках. — Щипайте иммигрантов, сколько хотите. Тридцать процентов дохода в месяц ваши. За ваших ребят не беспокойтесь. Я сам кавказцев не люблю. Хорошо вы им поддали. — Хозяин снова закурил и энергично сотряс воздух кулаком. — Думаю, мы с вами подружимся. Если что, я буду здесь. Вот телефон, — размашисто написал одиннадцать цифр. — Доступен круглые сутки. Вопросы есть?
— Как вас звать?
— Зовите меня просто: Сан Саныч. До встречи, как-нибудь.
Протянул руку. Пожали на прощание, и бойцы ретировались, аккуратно закрыв за собой дверь.
Май 2010
Первый «рабочий» день
Ранним прохладным утром воскресения, бойцы пришли на рынок. Не просто, как покупатели, а чтобы следить за порядком. Хозяин рынка помнил Славины сбитые кулаки. И ввёл Славу в число соучредителей, как ему и было сказано. Славка в экономике лучше соображал, чем в рок-н-ролле, а Димка наоборот. Он люто ненавидел весь этот капитализм. Считал его подразделом идиотизма.
Бойцы пришли на рынок, и начали ходить между рядами. Первое мая, а по неписаным бутовским законам, иммигрантов принято щипать первого числа каждого месяца. Одни бои прошли, вторые должны происходить именно первого мая. Периодичность боёв — раз в две недели. Поэтому бойцы и пришли. Деньги-то нужны, чтобы всё необходимое для Клуба закупать. Ходили между рядами, встречая активистов и болтая о музыке. Тут внезапно поднялся шум, гам, какая то толкотня. Бойцы увидели, что на них несётся какой-то чудак, и что-то держит в руках. Пробегая мимо бойцов, он резко остановился и согнулся. Это Дима его остановил своим мощным кулаком в потёртой рок-н-ролльной перчатке со стальными заклёпками на костяшках. Подбежала охрана и активисты. Хозяин нанял новую охрану, проинструктировал, чтобы слушались бойцов. Димка же, для верности, вдарил ещё и по черепушке, и вор слёг. Боец пнул его.
— Ты кто? — и закурил. Хотя и территория рынка была под крышей, и по идее, курить было нельзя, но бойцам разрешили и уведомили в этом всех.
— Вова, — парень чуть слышно проговорил. Он лежал на грязном полу, держась за живот, и боец московских окраин стряхивал на него пепел. Димка повернулся к активистам, благо почти все рядом очутились. Слава, сев на прилавок, сложил руки на груди, и наблюдал за Димой. Димка же, затушив об штаны неудачного вора свой окурок, спросил:
— Чё он спёр-то? — и облокотился на прилавок рядом со Славой.
Один из активистов (имя ему Рома) выхватил из рук неудачливого вора дорогую золотую цепь. Димка отобрал цепь и с криком «чьё?» вскинул вверх руку. Подбежала какая-то молдаванка, протянула руки, и хотела схватить цепь. Дима убрал цепь в «беременный» карман безрукавки, и дал иммигрантке крепкого леща. Та смотрела на него со страхом и ненавистью. От перчатки на её лице остался красный след. Кавказцы, что ошивались рядом, начали резво подтягиваться. Дорогу им преградили активисты. Увидев шестерых крепких русских парней, которые явно не были настроены разговаривать, рассредоточились по всей территории рынка.
— Это твоё? — насмешливо спросил Дима молдаванку, доставая цепь. Слава понял, что брат и один справится, спрыгнул с прилавка и пошёл поесть. Макдональдс находится в этом же здании.
— Да.
Тут же схватила второго, ещё более мощного леща от свирепого и злого бутовского бойца. И рухнула на спину с истошным криком. Но, тут же встала, спрятав голову в плечи. Кавказцы так и рвались в бой, но их пасли активисты, не давая им подойти к Димке. Молдаванка потирала ударенное место, и уже поняла, что орать бесполезно. Каждый активист пас по паре кавказцев, как и две недели назад. А Димка наслаждался. Он всей душой ненавидел мигрантов, и особенно кавказцев. Ведь они со Славкой прославились тем, что вдвоём бросали вызов целым компаниям нерусских или просто гопоты. К Димке подошёл Рома.
— Вот скажи, зачем?
— Всё просто. — Дима улыбнулся. — Помни: никакой агрессии — бей и улыбайся. — Боец крепко затянул перчатку и вдарил молдаванке хуком справа. Та солидно отлетела. Один из кавказцев бросился на бойца, но ему помешал один из активистов. Потолкались и разошлись, продолжая друг за другом наблюдать. У молдаванки на щеке остались две кровавые вмятины от стальных заклёпок на перчатке Димы. Тот облегчённо выдохнул и протянул цепь Роме.
— Бери это, — протянул цепь. — И сдай в ломбард. — Подержал немного в руках. — Примерно сто пятьдесят грамм золота. Для работницы рынка такая цепь роскошь, — боец подошёл к молдаванке и замахнулся. Та руками лицо закрыла. Сверкнули золотые кольца на пальцах. Сильно удивлённый Димка и их сорвал и передал Роме. — Сдай заодно и это. — Одной левой резко поднял иммигрантку, и чтобы не брыкалась, дал ей лёгкого третьего леща. — На деньги, что выручишь с золота, посади эту суку в поезд на её малую родину. Пошёл! — и отшвырнул молдаванку.
Активист, вместе с грузом, ушёл. Обстановка накалялась. Кавказцы подтягивали своих ребят. Активистов Клуба стало на одного меньше. Славка вообще обедать ушёл. Димка бы тоже пошёл бы поесть, да нельзя. Кавказцы всё прибавлялись. Несколько активистов всё ещё пасли незадачливого вора. Остальные наблюдали за кавказцами. Мишка подошёл к Димке:
— А с этим чё делать?! — И на вора показал.
— Отвезите куда-нибудь, да объясните, что воровать надо красиво. Только изящные преступления находят оправдания. Миш, бери этого ублюдка, и ещё двоих активистов. Куда его везти, решайте сами. Через час доложите! — Димка огляделся. Продавцы-иммигранты начали медленно сворачиваться. Ещё одной потасовки было не избежать. У Димки был нюх на это. — У тебя кастет есть?!
Мишка порылся в карманах, и протянул Димке кастет. Потом поманил двух активистов с вором, и ушёл. Димка остался с двумя активистами (Ренатом и Лёвой). Кавказцы начинали напирать. Активисты и боец напора не ощущали вовсе, так как ещё подошла вся охрана из дюжины крепких русских парней. Димка же закурил и достал мобильник.
— Что? — Славка что-то жевал.
— Твоя помощь нужна.
— А ты не справишься?! — было слышно, как боец удивился.
— Нет. Из активистов остались только Ренат и Лёва!
— А остальные где?!
— Рома поехал золото сдавать, а Мишка и ещё два активиста поехали вору объяснять, что да как. Мишка мне только кастет оставил. — Димка покрутил его. Матово блеснули стальные кольца.
— Нафига тебе кастет, брат?! У тебя же перчатки лучше всякого кастета!
— О тебе же беспокоюсь. — Димка хмыкнул.
— Ясно. Сейчас приду.
Пришёл. Димка отдал брату кастет. Славка его надел и грозно посмотрел на ближайшую группу, которую пас Ренат. Несколько других групп нерусских пас Лёва и новая охрана. Когда кавказцы поняли, что бойцы снова вместе, начали медленно расходиться. Бойцы вдвоём стояли всех активистов Клуба и тем более охранников. Турник и качалка дали свои плоды. Димка облегчённо вздохнул.
— Ну что, брат? Пошли работать?
— Вперёд.
Хорошо пощипали иммигрантов. Кто-то хотел взбунтоваться, но стояло Славке только слегка погладить кастет, бунтовать уже не было смысла. Всё прошло тихо. Набрали где-то с десяток тысяч, да с полкило золота. Димке позвонили активисты, что с вором разбирались. Попросили приехать бойцов на старую заброшку. Бойцы и активисты Клуба признавали и уважали воров. Но одно условие. Кража должна выглядеть красиво.
Бойцы немного ошалели, когда приехали. Активисты немного перестарались. Мало того, что хорошенько его отлупили, так ещё и руку оттяпали. Парень в конвульсиях бьётся, кровь хлещет, рядом лежит отрезанное правое запястье. Так что, парень стал левшой поневоле.
— Блин. — Димка не знал, что и говорить. — Нафига вы ему руку отрезали?
— Дим, таков закон, — сказал Мишка, прикуривая. — Вору, пойманному с поличным, всегда отрезали правую руку.
— Так это же средневековый закон!
— И что?
— Ладно, — перебил активиста Славка, держась за голову. Сильно что-то она разболелась. — Везите его в больницу. А как оклемается чуть-чуть, мы принимаем его в Клуб. Он нам ещё пригодится.
И, действительно, пригодился. Славка как в воду глядел.
Июль 2010
Дима рассказал о своих наколках
Боец уже где-то неделю живёт на Тверской. Неделя, как бойцы поссорились. Ранее утро. Боец курит на кухне. Вышла Алинка.
— Ну и что будем делать?
— Не знаю. Или у тебя есть идея?
— Ты мог бы немножко о себе рассказать.
— А с какого хера? И что мне за это будет? — откинулся на стенку, и положил ноги на стол. Обут боец в классические казаки.
— Ну, во-первых, это было бы мило. Во-вторых, у меня для тебя есть сюрприз. — Алина смущённо улыбнулась.
— Окай, — Димка достал из холодильника вино, пару бокалов.
Рассказ бойца немного затянулся. Расслабился и облегчённо закурил. Алина все продолжала его рассматривать.
— Ты во мне дырку хочешь сделать?
— Да не, — прикурила. — Ты просто не упомянул о своих татуировках.
— Во-первых, Алин, это не татуировки.
Не успел боец договорить, Алинка заорала:
— Ты чё, зек?!
— Нет, ты что?! — боец даже сел нормально. — Я моряк. Морская пехота, младший лейтенант. Полундра, все дела.
— То-то я думала, почему у тебя руки, как у моряка?
— Ну, блин, извини. Забыл рассказать, что я служил на Северном флоте. Ты меня сама несколько лет назад сюда привела. Я специально фуражку Северного флота где-то здесь оставил.
— Зачем?
— На память. Я несколько лет здесь жил, и вот неделю назад вернулся, но, думаю, скоро поеду к Славке назад.
— Это ещё почему?
— Он мне как брат.
— Ладно, — загасила сигарету и прикурила новую. — Так что за наколки?
— Просто чтобы оставить вечное напоминание о событиях на флоте.
— И сколько у тебя наколок? — живой интерес в глазах Алины.
— Три. На правом плече, левом предплечье и на полспины. На руках — это память о рейсах, что запомнились больше всего. А на спине — перед дембелем на учениях сделал. Тогда письмо от тётки пришло, что у неё какие-то дела, и она ненадолго уедет, и к моему приезду вернётся. Не вернулась. Когда ты меня тогда на бульваре увидела, я нашёл около двери записку, что тётя в Америку уехала и больше не вернётся. Такие пироги.
— Ага, с котятами. Есть будешь?
— Давай.
Поели. Димка уселся за книжку, Алинка пошла в магазин. И не переставала думать о бойце. Он ей очень нравился. Но, даже не допускала мысли, что боец свалит через пару недель и начисто про неё забудет.
Вторая неделя августа 2010
Иришка и боец решают проблемы
Стук в дверь. Показалась бритая голова бутовского бойца и капо. Сверкнул металлический крест.
— Крёстная. Ты меня звала?
— Да, Дим. Проходи.
Крёстная мать «Пылающего костра» сидела за своим столом и что-то творила со своими сапогами. Боец никогда не видел Иришку босой. Кинжалы и Миротворцы лежали на столе. Ещё иголки и нитки. Кабинет весь в дыму, и форточка приоткрыта.
— Ты чё делаешь? — боец сел, закурил.
— Знаешь, я большую часть жизни таскаю эти чёртовы ножи внутри сапог. Мне уже не пятнадцать и не двадцать лет. Ноги уже стали болеть. Да и не комильфо уже. Это, конечно, было романтично, внутри сапог таскать, но с возрастом понимаешь, что практичность берёт верх. Согласен? — кивок бойца. — Вот я и занимаюсь тем, что ножны теперь у меня будут снаружи сапог, и пошло всё к чёрту, — улыбнулась. Достала из ящика коробку сигар. Протянула бойцу. — На, покури нормальный табак, иначе на хера мы получали льготы на импорт? — откинулась в кресле, положила босые ноги на стол, и сладко затянулась.
— Это всё верно. — боец крутил в руках сигару. — А как же переговоры с Италией и Испанией? Ты просто будешь сидеть в своём кабинете, и менять ножны в сапогах?
— Perche no?
— Чё?
— Блин. Забыла, что ты не знаешь итальянского. Говоря твоими словами, «why not»?
— Ладно. А как же с Италией и Испанией?
— Да пошли они к чёрту! — рассмеялась. — С Испанией Валя договаривается, а Италия пока молчит. В конце концов, я молодая женщина, хочу жить и веселиться!
— А ни чё, что у тебя собственная семья, и вся Москва под контролем. Если этим не управлять, то всё рухнет к чёртовой бабушке.
— Ты прав. Tempo (момент), — и ткнула в телефон. Раздался сердитый голос крёстного отца: «Чё надо? У меня Тверь на проводе!»
— Подождут. Дорогой. Сегодня у меня выходной и я с бойцом поеду веселиться. Если что, звони на мобильник.
И отключилась. Боец не спеша курил сигару, и смотрел, как крёстная мать меняет ножны местами. Позвонил брату, и сказал, что на бои не поедет. Иришка попросила составить ей компанию. Брат согласился. Иришка закончила и обулась.
— Куда поедем, Дим?
— Куда скажешь, крёстная.
— Хоть какие-нибудь варианты есть?
Боец задумался. Долго думал. И придумал.
— Поехали в Пушкинский музей. На концерты нет желания идти. Да и хочется без музыки обойтись.
— Хорошо, Дим. Поехали, — ткнула в телефон. — Гарик, ты?
— Да. Что такое, крёстная?
— Валя в баре?
— Так точно.
— Пусть зайдёт.
Пока Валя не пришёл, Иришка и боец раскидали партию в преферанс. Раздался стук в дверь.
— Отрыто.
Валя зашёл.
— Капо. Ты едешь с нами.
— Куда?
— В Пушкинский музей. Ты нас повезёшь. Текущие дела по отряду передай Гарику. С твоими солдатами он справится. Поехали.
Вышли на улицу. Димка с Иришкой остановились у входа, прикурить. Валя пошёл к машине. Только открыл дверь, машина, что стояла за мерином Вали, взлетела на воздух. Валю отбросило взрывной волной. Боец вместе с Иришкой подбежали к мерину. Валя не двигался. Лежал на животе. Боец его перевернул. Кровавая каша на лице. У Иришки навернулись слёзы.
— Валя! — крикнул боец прямо в ухо лучшему капо. Тот приоткрыл глаза, что даже Иришка вскрикнула. Лучший капо выдохнул и выматерился.
— Какого чёрта, крёстная? — титаническое усилие воли на лице. — Мой мерин цел?
— Цел…
Тут почти с петель слетела дверь бара, и на Сретенку вывалились все, кто был в баре. Крёстный отец подбежал первым.
— Валя, кто это сделал?!
— Стас, твою мать, откуда я знаю?! Я только открыл дверь, и соседняя тачка взлетела на воздух.
— Ладно, ты лежи. Гарик, — даже бармен выбежал. — Вызывай скорую, быстро.
Кабинет Иришки. Крёстная мать вне себя от гнева. В руках Миротворец…
Середина августа 2010
Бойцы едут на Чистые пруды
— Алло, — тихий женский голос.
— Лена? — Славка сидел вместе с Димкой, и пил кофе. Вместе они на полу сидели, так как стол был давно сломан и благополучно выброшен. Телефон стоит на громкой связи, и Димка тоже все слышал.
— Да. А это кто?
— Помнишь месяц назад, в метро, на серой ветке. Я с другом тогда на Добрынинской вышел, а ты дальше поехала.
— Помню. Твой приятель был весь в коже, наголо обритый и со стальным крестом в левом ухе.
Димка попытался хихикнуть, но рот вовремя зажал.
— Хорошая у тебя память, Лен. — Славка прикурил и кофе хлебнул.
— Конечно, Слав. Ведь это у нас наследственное.
Славка хмыкнул, Дима состроил недовольную мину. Мимикой объяснились, мол, потом обсудим.
— Че звонишь-то?! — раздался в трубке щелчок зажигалки.
— Да вот, встретиться бы, как-нибудь.
— А что тянуть? — Лена задала вполне резонный вопрос. — Завтра тебе удобно? Часов в пять?
— Удобно. Я с другом приеду, лады?
— Лады. Тем более некоторые влиятельные люди хотели с вами познакомиться.
— Хорошо. — Слава немного опешил от такой скорости событий. — В пять мне удобно. А где?
— Метро Чистые пруды знаешь?
— Конечно. В метро или на выходе?
— На выходе. Там есть магазинчик «У Дяди Бори». Там в пять я тебя с Димкой и буду ждать.
И отключилась. Боец покрутил трубку в руках, думая о чем-то несущественном.
— Я вот не понял. — Дима закурил и тоже кофе хлебнул. — Откуда она меня знает? Я же с ней не говорил! И что значит, что наследственное?
— Она моя родная сестра…
Ровно в пять бойцы были на Чистых прудах. Прибыли немного пораньше. Магазинчик нашли быстро. Он, в буквальном смысле, в пяти шагах от метро. Пришла Лена. Блондинка, в кожаной мини-юбке, футболке «Metallica», классических рок-н-ролльных кедах и торбой «Iron Maiden» за спиной. Бойцы прикид не меняли. Обнялись со Славкой, Димке просто кивнула.
— В двух словах, куда идём? — Дима закурил.
— Идите за мной.
Через несколько минут пришли на Сретенку. Лена, воткнув сигарету в зубы, куда-то показала бойцам. Увидели: «кафе-бар Рок-н-ролл». У входа в ряд стояли десяток-другой мотоциклов, а прямо рядом с дверью стоял чёрный Ситроен, и какой-то человек, закутанный в лёгкий плащ. Бойцы переглянулись. Подошли к бару. Парень, что у входа, кивнул Лене, и неодобрительно глядел на бойцов. Та сказала: «Это со мной», и распахнула дверь. Парень кивнул и отвернулся. В баре было не продохнуть. Сидело около двадцати потных рыл. Кто-то в карты играл, кто-то болтал. Пара человек книжки читали. Под потолком играла спокойная музыка (Гражданская оборона). Не успели войти, Лену окрикнул бармен.
— Лена, наша известная «хулиганка»! Давно тебя не видно. Как поживаешь?!
— Нормально. Дела были. — Лена затушила окурок. — Иришка где?
Бармен внимательно посмотрел на бойцов.
— Это те парни?
— Да.
Бармен жестом показал следовать за ним. Через некоторое время, перед одной из дверей, бармен остановился, отдышался и тихо постучал. Раздался прокуренный, властный женский голос: «войдите». Бармен ретировался, и Ленка вместе с бойцами вошли. За широким столом красного дерева, положив ноги в черных ковбойских сапогах на стол, сидела брутальная дама. Блондинка, вся в красном (топик, юбка, плащ), на руках и шее поблёскивает высокопробное золото. На столе лежат два здоровых ствола (калибр сорок пятый, не меньше, на ходу подумал Дима), и здоровый ножик с ручкой в виде кельтского креста. Увидев, что в её личное пространство ввалились неизвестные, дама мигом схватила оба ствола и навела на Ленку с бойцами. Заметив недоумевающее лицо Лены, дама опустила стволы.
— Здравствуй, моя маленькая «хулиганка». — Дамочка положила стволы на место и раскурила добротную сигару. — Это те двое?
— Да, крестная мать.
— Оставь нас, — и властно показала на дверь. — Сходи, выпей чего-нибудь. Скажи Гарику, что это мой приказ.
Лена ретировалась. Крестная мать, как назвала её Лена, жестом пригласила бойцов присесть. Сверкнули кольца и бриллиант. Дима долго вспоминал, почему ему знакомо это лицо и этот костюм. Вспомнил, что когда поссорился со Славкой, поехал в коммуну на Тверскую улицу. И в метро её встретил. Так вот, кто она, эта таинственная дама, о которой Дима вспоминал при каждом удобном случае. Крестная мать, чтобы это не значило.
Бойцы сели и удивлённо на неё смотрели. Дама обратилась к Диме.
— Мне кажется, или я тебя знаю?!
— Уверен, что нет. — Дима спокойно, без всякой на то агрессии, поправил перчатки. — Зато я Вас запомнил. — Дима заметил недоумение и пояснил. — Месяц назад я видел вас в и метро на серой ветке.
— Наблюдателен, чёрт! — Дамочка с жаром потёрла руки. — Это хорошо. Собственно, дело в том, что Лена про вас мне все уши прожужжала. Мне и стало любопытно. Про вас я уже знаю почти всё. Вы обо мне ничего. Меня зовут Ира. Я крестная мать влиятельной банды под названием «Пылающий костёр». Вы курите?
— Да, — беседу вёл Дима, а Славка, сложив руки на груди, молча слушал. Он не любил таких разговоров. Так как дам он не бил, а все вопросы решал именно таким образом, то сообразил, что тут нужно помолчать. Тем более, что Димка пока нормально справлялся.
— Оба?
— Да.
— Великолепно. Вы ведь из Южного Бутово, не так ли?
— Так и есть, — подтвердил Дима, солидно поправляя безрукавку.
— Поэтому я и не верю слухам. — Ира сбросила пепел и не спеша затянулась. — Я хочу предложить вам вступить в мою банду. Как вы к этому относитесь?
Бойцы переглянулись, и Дима кивнул. Слава только плечом дёрнул.
— А в чем, собственно, заключается наша задача? — Димка весь подался вперёд.
— Под моим контролем почти вся Москва. А полновластно ею владеть, не взяв под контроль самый большой район, мягко говоря, неправильно.
— А что мы будем с этого иметь? — Дима вызывающе откинулся на спинку стула, и положил ногу на ногу. Славка всё так же невозмутимо наблюдал.
Ира резко дёрнула ящик стола и бросила на стол несколько небольших пачек денег.
— Вот это за то, что просто здесь сидите. Вам ясно?
Слава энергично закивал, а Дима взял одну из колод и методично пересчитал. Во времена, когда он ещё жил на обеспечении тётки, и не такие суммы держал в руках. Славка терпимо наблюдал за Димой, крестная мать была сама невозмутимость. В колоде оказалось две с половиной штуки зелени. Три месяца Диминой работы. Чистыми.
— Чем же мы заслужили такое почтение? — Дима сверкнул глазами, но у Иры даже мускул не дрогнул.
— Своим авторитетом и уважением. Мы поняли друг друга?
— Да. Что нам делать? — Дима закурил, довольный собой. Славка тоже папироску в зубы вставил.
Крестная мать «Пылающего костра» вскочила, и нервно прошлась по комнате. Остановилась около Димы.
— Во-первых, перестать мне «выкать». — Она улыбнулась. — Мы с вами почти одного возраста. Во-вторых, мне нужны смелые и надёжные ребята с самых окраин Москвы. А если судить вас по вашим же делам и поступкам, вы то, что мне нужно. Два условия, си?
— Что? — Димка не понял последнего слова.
— «Да», по-итальянски. Или, чтобы ты понял. — Ира положила руку на плечо Димы, — Окей.
— Конечно. Говори. — Дима, шутя, сделал приглашающий жест. Славка всё также сидел, будто его из камня высекли. Только усиленно дымил.
— Первое, оно же главное, — крестная мать села на место и забила трубку. — Собрать каждому отряд, который будет вам подчиняться со всеми вытекающими. Срок выполнения — месяц. И второе — об этом разговоре никому не слова. Если нарушаете одно из условий, — Ира достала пистолет, и пальнула в пол, — вам кранты. Сорок пятый калибр не шутка. И последнее — называйте меня просто Иришка. Я думаю, что мы подружимся. — Встала из-за стола и протянула Диме руку. Тот, поклоном её пожал. Славка так рот и не открыл, так как думал о следующих боях.
Август 2010
Знакомство с Валей
Бойцы первый раз приехали в «Рок-н-ролл» уже в качестве капо. Иришка просила срочно приехать. Бойцы дома порубали (поели) и приехали. Пустой абсолютно бар, только бармен стойку протирает. Увидел бойцов, улыбнулся.
— Здорово, бойцы, — руку протянул. — Какие дела?
— Босс вызвала. — Димка прикурил. — Налей как нам что-нибудь.
— А с какого хера? Вы что, солдаты?
— Гарик, — раздался за спинами бойцов мягкий, но властный голос крестной матери. Бармен нервно дёрнул ртом. — Сколько раз я тебе говорила обслуживать всех без лишнего трёпа?!
— Много, крестная мать! — Бармен встал навытяжку. — Просто я не знал, что они наши.
— Теперь знаешь. Ребят, это вам, — кинула на барную стойку две продолговатые картонки, и ещё что-то тряпочное.
— Что это? — Слава отпил из кружки, что любезно принёс бармен.
— Карточки капо моей банды и нашивки. Таков закон.
— Мы теперь капо? — Славка прикурил.
— Да, — крёстная мать щёлкнула золотой Zippo.
— Объяснись.
— Прошу, — кивнула на стол.
Расселись, Гарик поставил на стол бутылку виски, что-то закусить и уже раскуренный кальян. Всё Иришка объяснила. Говорил с ней, в основном, Дима, периодически, с её разрешения, наливал себе немного выпить. Иришка рассказала, в чём суть дела, из-за чего она их вызвала. Она хотела познакомить их с лучшим капо. Позвонила ему, тот обещался приехать. Только бойцы с Иришкой разговорились о музыке, и ещё не допили третий пузырь, как приехал лучший капо. Блондин, ничем не приметное лицо, в джинсах, джинсовке и старых кедах. Бармен налил ему пива, тот подсел к Иришке.
— Валя, — представился лучший капо, и прикурил.
Побеседовали вчетвером. Через некоторое время, Валя ушёл, изрядно покачиваясь. Иришка довела себя до того состояния, что уже ноги на стол положила. Бойцы тоже в полный умат. С Валей они ещё пузыря три раздавили. Бойцы и не знали, что в них столько может влезть. Собирались уходить, Дима достал кошелёк. Позвал бармена.
— Гарик, сколько мы должны этому прекрасному месту?
Бармен с крайним удивлением и негодованием посмотрел на крестную мать. Та даже села нормально.
— Бойцы, нисколько. — Вольно откинулась, раскинув руки. — Здесь вы можете жрать и пить бесплатно, и в тех количествах, в которых вам захочется. Убери свой тонкий кошелёк боец, и возьми вот это. — Иришка на стол поставила приличную трубочку денег рыжего цвета. — Как наберёте отряды, дайте знать. И поймайте тачку, харе на метро кататься. Арриведерчи!
И ушла в свой кабинет, сильно качаясь. Также сильно качаясь, бойцы вышли на улицу и поймали мотор. Сразу же расплатились с таксистом. Вытащили из трубочки одну бумажку и дали водителю. Тот, мгновенно просто, ударил по тормозам, и долго разглядывал эту купюру. Сказал, что у него нет сдачи с такой суммы. По просьбе Димы, таксист выбросил его у одного магазина, где боец разменял денежку. Пока ехали, немного протрезвели. Оказавшись дома, скинули ботинки, и пошли считать деньги. Трубочка из ста тысяч рублей — это мощно. Два месяца работы бойцов вдвоём. А тут накормили, напоили и ещё дали денег. Прямо детство оба вспомнили. Бойцы пожали руки и разошлись по комнатам, спать.
Третья неделя августа 2010
Боец звонит крёстной матери
Бойцы только недавно вступили в «Пылающий костёр». О Клубе они умолчали. Это личное дело бойцов, и никто не в праве у них что-то выпытывать. Приехали ребята на бои. В Ботанический сад. Последние выходные лета хотелось провести на высоте. Ничто так не освежает, как крепкая порция тумаков от более-менее профессиональных ребят. Мордобой получился классный. Всем досталось. Под конец бойцы устроили «все против всех». Было классно. Настоящая мясорубка. Вернулись бойцы домой. Немного побитые, но довольные Дома все та же пустота. Такой же грязный пол. Тот же полупустой холодильник. Все одно и тоже. За инструменты браться не хотелось. Не было настроения. Димка сел читать «Котлован» Платонова, а Славка, врубив по громче Зоопарк, пошёл готовить ужин. Димка готовить умел, но ленился, и последние несколько лет, до знакомства со Славкой, ел все покупное. И ему было пофиг на все, что творится вокруг. Теперь есть хоть какие-то дела. Бойцовский клуб, «Пылающий костёр». Стремление что-то сделать помогает жить не скучая. Димка даже книжку отложил от таких мыслей, вскочил с дивана, и начал бродить по комнате. Без приключений жить скучно, — вот что теперь вертелось в голове у бойца. — Да и вообще не комильфо. От нехватки дел, или даже их переизбытка, может появиться лень. А это плохо. Тогда никто не будет тебя уважать, и вообще, за человека считать. — Димка закурил и продолжил думать дальше. — Значит, надо избавиться от лени. Просто надо заставить себя что-то делать. И совсем не обязательно становиться тимуровцем, например. Тогда нужен человек, который даст тебе пинка под зад.
— Эй, братишка, — боец пришёл в себя от голоса брата. — Ты в порядке?
— В полном. Че хотел?
— Ужин готов, только запивать вот нечем. Я за пивом. Ты со мной?
— Не, мне подумать надо, — и смачно затянулся.
— О чем? — Славка прикурил, и нагнулся завязать шнурки.
— Надо отряды набирать.
Славка только махнул рукой, и хлопнул дверью. А Дима продолжил думать. Скурил всю сигарету, прикурил вторую. Когда он читал, или просто думал, дым стоял столбом, примерно такой же густой, как и у Славы, когда тот у плиты что-то готовил. Дым плотно вошёл в их жизнь.
— Интересно, а если представить, что кто-то приставил к голове ствол, и приказывает что-то делать, это мотивирует? — боец продолжал думать-рассуждать, гуляя в клубах дыма. — Может быть. Надо уточнить у специалиста.
Боец позвонил не кому-нибудь, а самой крестной матери «Пылающего костра», признанной королеве московских бандитов.
— Дима? — Иришка очень сильно удивилась. — Че хотел? Бабки, что ли кончились, или что?
— Ир, я просто спросить кое-чего хотел. У тебя есть несколько свободных минут?
— Конечно, о чем базар? — характерный металлический щелчок на том конце провода. — Что хотел?
— Да вот думал и решил у тебя спросить. Ствол у виска мотивирует какие-либо действия?
Иришка от такого вопроса даже поперхнулась. Ещё раз прозвучал металлический щелчок.
— Ты что имеешь в виду, Дим?
— Поясню. Когда ты приставляешь, например, Миротворец к виску человека, и что-то приказываешь сделать, человек делает?
— Знаешь боец, буду с тобой откровенна, раз ты по этому поводу позвонил мне, а не, хотя бы, Стасу. Когда мой Миротворец у чьего-то виска, и я говорю: «прыгай» — меня только спрашивают, как высоко.
— Исчерпывающая формулировка. Значит мотивирует.
— Дим, — боец почувствовал почти материнскую нежность в её голосе. — А почему у тебя возник подобный вопрос?
— Да просто меня всего одолела лень и полный пофигизм. Вот и пытаюсь найти средства, чтобы выбить из себя эту дурь. Вот и обратился к тебе за советом.
Неловкое молчание на том конце. Ещё раз раздался щелчок.
— Мне надо посоветоваться с консильери. Сашка знает толк в этих вещах. Я перезвоню…
Пришёл Славка. Принёс ящик пива, четыре бутылки виски, блок сигарет и шесть пакетов вишнёвого сока. Димка разобрал пакеты, сели есть. Ели прямо на полу, так как стола у них не было. Только лавка на балконе, да стул складной, для гостей. Пепельницу, которую бойцы разбили ещё в июле, вместе с вазой, заменила небольшая чашка, которая скоро была вся в окурках. Славка много чего вкусного наготовил. Средств на хорошую жизнь теперь оказалось достаточно. Деньги у них были общие, жили в один кошелёк. Несколько раз получили от Иришки деньги (при знакомстве с ней она дала доллары, а когда знакомила с Валей — сто косых деревянных). Друг от друга ничего не скрывали. Просто не было смысла что-то скрывать. Поели, выпили по сто, закусили. Славка привалился к стенке, решил покемарить. Он готовил, Димка мыл посуду. Все у них было давно обговорено. Димка налил себе ещё сто.
— Слав?
— Что?
— Зачем ты столько сока набрал?
— Захотелось, брат. А че?
— Да просто. Тебе не скучно?
— Ничуть. Ты вот сказал, что надо набирать отряды, я и призадумался, пока ходил. С Бойцовским клубом и рынком, что под нами, это будет сделано довольно быстро. Нас здесь уважают, а если выпадает шанс стать настоящим мафиози, чтобы реально в законе быть, то его надо использовать. Те деньги, что у нас сейчас есть, это ведь Иришка просто из стола достала. Ты понимаешь, брат, — Славка открыл глаза, нормально сел и закурил. — У неё в столе, понимаешь, в столе, блин, столько денег, на которые мы уже почти месяц живём, ни в чем себе, по сути, не отказывая. Ещё трубочка из ста тысяч. Вот это настоящая жизнь. Так что, отряды надо скорее набирать, чтобы не пролететь. Если мы останемся с Иришкой и этой бандой, к концу года нас деньги вообще интересовать перестанут.
— Слав, — боец перебил брата, от которого давно не слышал такого монолога. — А ты не боишься сесть?
— Неа! — Славка весело хрустнул шеей и налил себе сто. — Так веселее жить, понимаешь? Так нам будет жить совсем не скучно!
— То-то я смотрю, что ты принёс. Блок самых дорогих сигарет, которые можно найти в наших магазинах, четыре пузыря дорого вискаря, ящик отличного пива, которые мы последний раз пили, когда отмечали очередную зарплату. И дорогой вишнёвый сок, хотя, сколько тебя помню, ты всё время брал дешёвый томатный или, на худой конец апельсиновый! Входишь во вкус, брат, — и поднял стопку.
— А то!
Чокнулись, выпили. Брякнул Димкин мобильник.
— Да, — и поставил на громкую связь.
— Боец, твоя крестная мать на проводе. — Иришка чем-то развеселилась, и её голос так и звучал весельем. — Сашка предложил гениальную почти идею. Набери отряд, и прикажи им выбить из тебя лень. Просто, заметь. И не скучай. Завтра в полдень жду вас в «Рок-н-ролле». Брату привет.
И отключилась. Неловкая пауза.
— И что это было? — Славка вообще ничего не понял.
— Я позвонил Иришке, когда ты ушёл, и просто с ней поговорил. Она сказала, что посоветуется с консильери, и перезвонит. Вот и позвонила.
— Просто позвонил? Королеве московских бандитов?
— Why not?
— Действительно. Ладно. — Димке и себе плеснул ещё по сто, чокнулся с братом, выпили, закурили. — Пошли спать. Завтра ехать к королеве, надо выспаться.
— А деньги-то остались у тебя?
— Во! — Славка запустил руки в задние карманы штанов, и вытащил две пачки денег. В левой руке бойца оказалась «котлета» рублей, в правой — долларов.
— Мощно. — Димка затушил окурок, и потянулся. — Пошли спать.
Двадцать второе августа 2010
Ода ванной комнате
Ванная — место, где можно остаться совсем одному. Полночь. Бойцы только вернулись из «Рок-н-ролла». Славка пошёл готовить поздний ужин, и заодно пересчитать лаве, что уже имелось от королевы московских бандитов. Димка же включил Зоопарк, и пошёл в ванную. Заиграла «ода ванной комнате». Дверь заперта и сюда не войти, уже никому. Ты, наконец, один, в этой белой пустоте…
— Слав!
— Какого хера надо? — вышел из кухни в домашних спортивных штанах, с любимым белым Marlboro в зубах, и переднике на голое крепкое брюхо. — Чё?
— Что ты делаешь? — Димка лежит в ванне, полной первоклассной пены.
— Менуэт пляшу под Зоопарк!
— Может, девушек вызовем?
— Как это по-мужски! Все время трахаешься со всеми подряд, и думаешь, что мне нравится корячиться у плиты? Нафиг, я не согласен! — в ярости срывает с себя передник, и кидает в Диму, да не попадает. — Вызывай и мне, че!
Димка пару раз ткнул в телефон. Естественно, поставил на громкую связь.
— Какого черта?! — голос крестной матери «Пылающего костра» так и исказился от веселья. Чувствовалось, что Иришка под конкретным градусом.
— Просьба есть.
— Какая просьба, боец?
— Ты сказала, что за последнее, выполненное нами задание ты расплачиваться не будешь, а сделаешь а-ля бартер на наш выбор.
— Ну, было. Че надо?
— Пару девочек.
— Базара ноль. Когда и куда? — пьяный голос обрёл деловитость.
— Через пару часов к нам домой.
— В Бутово?
— Так точно.
На том конце зависли.
— Хорошо. Девочки привезут с собой ящик сигар и виски. Нормально?
— Отлично, Крестная!
— Пока. Девочки вам позвонят.
Так как Славка отказался готовить, пришлось Димке заказывать пиццу. Заказал много.
— Брат, а пиво есть? — Дима так и не вылезал из ванной. Только подливал себе горячей воды.
— Есть!
Распили по кружке. Славка сидел на стиральной машине, свесив ноги, а Димка так и полёживал в ванне. Ну, чисто Аполлон, сошедший с небес. Славка включил Led Zeppelin.
— Брат.
— Че?
— Пицца где?
— Скоро будет.
Они пили уже то ли по третьей, то ли по пятой кружке, когда приехала пицца. Случился небольшой казус. Пока Славка открывал решётку (у бойцов перед дверью стоит железная решётка, чтобы никто и близко к их квартире не подошёл), и расплачивался с курьером, лифт успел катнуться вниз и подобрать девочек, работавших на «костёр». Пока ребята пили, Иришка скинула смс, что девочкам платить не надо. Была просто картинка маслом: курьер, с несколькими коробками пиццы, и пара девочек. У одной под мышкой деревянный ящик с сигарами, а вторая ящик виски держала на полусогнутых руках. Славка дал какую-то бумажку курьеру и запихнул его в лифт. Дверь в хату все время нараспашку, и видно, как боец орёт в мобильник на активистов. Прошли в квартиру, и Слава захлопнул дверь.
— Э, — одна из девочек попыталась сформулировать вопрос. — А есть, куда присесть?
— Вот сюда! — Дима отложил телефон, сделал как-бы мостик, и слегка приподнялся над водой. Девочка тупо на него смотрела. — Что пялишься? Приступай.
Закончилась оргия к полудню, когда почти пол ящика виски было выпито. Все спали крепким алкогольным сном. Отдохнули бойцы знатно. Они это заслужили. Ведь знают, что их могут убить почти в любой момент, вот и отрываются на всю катушку. О, ванная комната! Пою тебе хвалу. За простоту, за чистоту, за мыло и за душ. За всепрощение, за воскрешение. За очищение наших душ…
Двадцать девятое августа 2010 года
Знакомство со схемой на тела
Иришка обозначила правила для капо на последней встрече. К полудню надо приезжать в бар, включая и выходные. А уже «родители» решают, кого и чем занять. Или отпустить. Бойцы приехали, как уже на работу. На старую работу они уже давно забили железобетонный болт. В баре людей немного больше, чем обычно. Помимо Гарика, солдат Вали и самого лучшего капо ещё несколько капо разных районов. Ясенево, Ховрино, Бусиново и Выхино представлено. Бойцы ждут крестную мать. Через какое-то время она появилась. Вышла из кабинета и поманила одного из капо и скрылась. Потом капо вышел, и что-то орал в мобильник. Так и дошла очередь до бойцов. Вышла, молча позвала пальцем. Села за свой широкий добротный дубовый стол, прикурила. Бойцы остались стоять.
— Да вы садитесь, че. — Иришка откинулась в кресле и положила ноги на стол. Кинжалы на месте.
Бойцы сели. Димка прикурил.
— Отряды набраны?
— Так точно. — Димка дальше вёл беседу, Славка молча курил.
— А чё по военному, боец?
— Так я же младший лейтенант Северного флота, крестная. Полундра, все дела.
— Наколки оттуда?
— Так точно.
— Ладно. Вот вам первое задание. Они не переводятся, вам хватит.
— В чем состоит наша задача?
— Заказы поступают самые разные. Я сейчас один раз объясню, чтобы вы оба были в теме. Схема выглядит следующим образом. Есть отряды. Ребята просто ходят по району, следят за порядком. Так что передайте это своим орлам. Солдаты вмешиваются в любые потасовки. Если прошёл слух, что в районе не очень спокойно, солдаты докладывают капо. Капо наводят справки, докладывают подручному. Так что, номер Серого у вас должен быть.
— А если нет его номера? — Димка мял в руках бандану. Славка по-прежнему молча курил и думал о предстоящих боях.
Иришка резко села нормально, дёрнула один из ящиков и размашисто написала одиннадцать цифр. Свернула вчетверо, и протянула бойцу. Тот кивнул и убрал листок.
— Так вот. Подручный, если надо, советуется с консильери. Обычно, правда, Серый всё сам решает. И докладывает мне. И уже я распределяю заказы. Расценки колеблются. На окраинах дешевле, в центре дороже. Важен ещё и характер заказа. Просто припугнуть — десять косарей наших рублей. Чем авторитетней капо, тем дороже. Платят те, кто заказывает. Солдаты находят человека, и узнают портрет и адрес тела, и передают напрямую мне. То есть, звонят в бар. Сначала попадают на Гарика, а уже он соединяет либо со мной, либо со Стасом, либо с Серёгой. Если нас троих в баре нет, то здесь всегда Валя. Мой телефон есть у вас?
Боец кивнул, прикурил.
— У каждого капо есть мой номер. Он доступен круглые сутки. Вот и вся схема. Как видите, всё достаточно просто. Вопросы есть?
— Дай номер бара. — Димка стряхнул пепел со штанов.
Ещё один листок.
— Так. Если со схемой всё понятно, расскажу о вашем задании. Заказ на тело. Вот портрет и адрес, — протянула бойцу листок с адресом и парочку фоток. — Фас и профиль. Посмотри, Дим, на адрес.
Боец глянул и негромко присвистнул. Славка даже сел нормально, и вопросительно глянул на брата.
— Наш район, брат, — и обратился к Иришке. — Что с ним сделать?
— Пока просто припугнуть. Будет быковать, порежьте немного.
— А че он сделал?
— Заказал проститутку, напоил, попользовался и не заплатил. Просто вышвырнул на улицу. Всё бы ничего, но проститутка под нами. А я не люблю, когда меня разводят, как последнюю суку. Даже вот как сделайте. Прострелите ему ногу, чтобы знал, что столкнулся с полными психами. — Крёстная довольно оскалилась.
— Чем простреливать? У нас и стволов-то нет. — Димка натянул бандану и достал солнцезащитные очки.
Иришка ткнула в телефон.
— Да, — хриплый голос Гарика.
— Принеси пару стволов.
— Пистолеты или дробовики?
— Девятимиллиметровые. Быстро!
Отключилась. Через некоторое время Гарик принёс стволы, и Иришка вызвала одного солдата, чтобы довёз бойцов. Гарик протянул девятимиллиметровые бойцам.
— Вы хоть стрелять умеете? — спросила Иришка с явным раздражением в голосе.
— Да, крёстная. Славка в пехоте служил, а я моряк. Оба стреляем без промаха. Учили на раз.
— Как закончите, приезжайте назад. Будет вас ждать награда. По коням…
Довёз солдат бойцов до места. По пути Димка позвонил активистам Клуба. У подъезда стояли Ренат и Лёва. Когда-то в мае, они помогли бойцам отбиться от кавказцев, когда бойцы взяли рынок под крышу. Стоят спокойно, курят. Увидели бойцов, слегка поклонились и пожали руки.
— В чём дело? — Ренат пассивно разминался. Кисти рук покручивал, костями щелкал. Готовился к бою.
— Дело, Ренат. Крестная мать приказала. Ты сделал, что приказал? — Димка выкинул бычок, сильно затянул перчатки.
— Да. Десяток тысяч зелени у мусорской будки.
— Записку положил?
— Так точно.
— Пошли.
Поднялись на этаж. Лёву поставили на пролёт ниже, Рената выше, на шухере. Позвонили в дверь. Из-за двери голос:
— Кто?
— Знакомые Полины. — Димка вспомнил имя проститутки. Взведённый ствол воткнут за поясницу.
Тишина, шлепки шагов. Потом Димка разобрал звук дёрнутого затвора. Димка резко отпихнул брата к стене. И вовремя. Только прижались, грянула автоматная очередь. Димка мимикой показал брату, чтоб молчал. Выглянули активисты. Димка только отмахнулся. Дом полупустой. Трудовые будни, почти все на работе, а глухих бабушек никто не считает. Открылась дверь. Медленные шаги и прерывистое дыхание парня. Бойцы спрятались за дверью. Как только парень немного отошёл, Димка легко толкнул дверь и негромко сказал:
— Женя, обернись.
Парень обернулся и побледнел. Дима двинулся на него, и Женя вновь дёрнул затвор. Боец ногой выбил автомат из рук придурка, и вместе с братом на него налетел. Подключились активисты. Пару раз пнули лежачего и оттащили в квартиру. Заодно подобрали автомат. Ренат закрыл дверь, и Женя пожалел, что вообще родился. Били его сильно, долго и все сразу. Потом привязали к стулу. Димка его отходил рукояткой своего ствола. Парень уже пискнуть не мог. Только тихо мычал.
— Ну что, сучара?! — Димка вытер лоб, стряхнул кровь с металла перчаток, и с ноги прописал Жене в челюсть. — Говорить будешь, скотина?!
На парня было жалко смотреть. Одна кровавая каша на лице. Всё слилось воедино. Димка набрал крестной.
— Что стряслось? — Крестная мать «Пылающего костра» на проводе.
— Слушай, Ир. Может пристрелить этого придурка?
— Нет! Не вздумай, боец! Я приказала прострелить ему ногу! Выполняй приказ! — Иришка просто орала в ухо бойцу. — Вы что, до полусмерти его отходили?!
— Так точно, крестная.
— Блин. Значит так. Простреливать его не надо. Он уже понял. Отвяжите его.
— А как ты узнала, что мы его привязали?
— Догадалась! Отвяжите, положите его в кровать, вызывайте скорую и сматывайтесь оттуда.
— Есть.
Сделали, как приказано. Бойцы отпустили активистов и доехали до бара. Иришка, в целом, была довольна. Отсчитала им пятьдесят тысяч. Димка протянул ей ствол.
— На кой хрен он мне сдался? У меня здесь целая комната вся в стволах. Теперь это ваши стволы. Завтра в полдень здесь чтобы были. Отпускаю вас. Отсыпайтесь.
Бойцы вышли на улицу, поймали мотор. Каждому поясницу грела холодная сталь ствола. Бойцы свой выбор сделали. И ничуть не жалели.
Ночь с двадцать девятого на тридцатое августа 2010
Ночь размышлений
Полночь. Славка лёг спать, после первого выполненного задания. Был заказ порезать пару тел. Дима сидел за компьютером, слушал музыку, читал «миссис Деллоуэй». Понял, что надо пройтись. Взял торбу, зашёл в магазин, купил четыре пачки сигарет, и литра два с половиной пива. И пошёл бродить по району. Включил что-то блюзовое, и не спеша шёл, дымя и попивая. Долго бродил, почти до рассвета. Попутно осматривал то, чем вместе со Славкой владели. Район полностью под контролем бойцов. Под конец, даже наушники снял. И остановился. Лёгкий ветерок окутал бойца. Боец наслаждался передышкой и тишиной. Когда заметил, что уже появились на улице первые люди, спешащие на первый поезд метро, пошёл домой. Такая разрядка бойцу была необходима. Он не жалел, что живёт так, как живёт. Ему понравилась такая жизнь. Пришёл домой. Славка по-прежнему спал. Дима ему не говорил, что порой так по ночам гуляет. Боец снял безрукавку, бросил её на стул, и забылся сном. Но, оба бойца вбили себе в мозг, что теперь постоянно будут вестись боевые действия. А в войне московских банд почти нет места вот такой лирике. Не комильфо ночью гулять по улице без дела. Это западло.
Первое сентября 2010 года
Валя просчитался
Пятый час утра. Луна медленно пикирует за край. Хата бойцов. Оба спят крепким сном. Денёк выдался напряжённым. Пришлось встречать одного буйного испанца. Скорее не буйного, а весёлого. С трапа сошёл с полупустой бутылкой текилы. До «Рок-н-ролла» не доехали, пришлось осесть в СПБ на Арбате. Пока «родители» «костра» пытались связаться с бойцами, те уже прилично нажрались. Отправили за ними подручного и лучшего капо. Те не справились, пришлось вызывать солдат Вали. Только когда бойцы увидели, что за ними пришёл отряд, взяли испанца под мышки и отвели до машины. Испанца повёз один Валя, а Серый взял одного из солдат, поймал такси, и приказал следовать за ним. Доставили, вот таким вот странным образом, бойцов до решётки перед их квартирой, и на попутке укатили в бар. И вот, в ясной тишине рассвета, в пять утра, в час быка, завопил мобильник. Оба вскочили и бросились в кухню. Дима схватил первым.
— Кто? — полусонным голосом спросил Дима, поставив телефон на громкую связь, заодно пытаясь застегнуть штаны. Славка просто сел на пол и закурил.
— Конь в пальто, боец! Крестная мать твоя на проводе!
— Что стряслось?
— Да испанец, падла, оказался вовсе не испанцем, и даже, вашу мать, не португальцем, а обычным англичанином!
— Вау-вау, Ир! — Димка все-таки застегнул штаны и пытался найти, чем прикурить. Славка дал огня. — Англичане не хлещут сначала текилу в лошадиных дозах, и не полируют это все медвежьей дозой пива. Мы-то тебе, зачем в такое время?
— Как Валя его привёз, так тот и спит. Просто я знаю, как вы будить умеете. Через сколько будете в баре?
— Максимум через полтора часа!
— Жду!…
Вот бойцы и подъехали к бару. Растолкали гостя. Около получаса бойцы его будили. Выяснили, что этот англичанин когда-то уехал из России. Русский англичанин всё объяснил, почему так вышло. В СПБ он с Димкой говорил весело, и по-английски, а в «Рок-н-ролле» мрачно и по-русски. «Родители» тоже присутствовали. Русский англичанин представился Виталием. Бойцы, по приказу крёстного, обыскали его, и нашли паспорт. Англии. Виталий не соврал. Отдали документ одному из солдат, чтобы всё проверил. Виталий оказался «чистым». Не в криминале. Продаёт чернильные ручки. Вызвали Валю, потому что бойцы поехали встречать испанца, а выяснилось, что это русский, который уехал в Англию и торговал по всей Европе. Приехал лучший капо, и не понял, почему в кабинете крёстной матери «Пылающего костра» столько людей. Иришка, в нескольких словах объяснила, что происходит. Валя же отвечал за переговоры с испанцами по части культуры, или просто приглашал гитаристов. Лучший капо закурил.
— Ну и что ты скажешь в своё оправдание? — Иришка сложила руки на груди.
— Попал впросак, чё. Найду нормального испанца. А этого, — показал на Виталия, — отправим обратно, какая проблема-то?
— Хорошо.
Пришлось опять ехать бойцам. Отвезли его в аэропорт и посадили на рейс до Лондона. Вернулись в бар, Иришка выдала им четвертак за помощь и отпустила домой. Приехали и легли спать.
Начало сентября 2010
Прошло немало времени, как бойцы приняли предложение Иришки вступить в «Пылающий костёр». Бойцы почти собрали отряды и продолжали проводить бои Бойцовского клуба для ребят с окраин Москвы. Уже подмяли под себя бутовский рынок. Хозяин рынка в точности восполнил условия бойцов. У бойцов появился доход. Плюс ко всему, барыши после первой встречи с «малышкой».
Бойцы сидят в «Рок-н-ролле». Уже познакомились со всеми солдатами из отряда лучшего капо, с самим Валей уже давно. Ещё и с подручным и крестным отцом. Все приняли их довольно любезно. Бойцы были просто в шоке от такого приёма, когда приехали в «Рок-н-ролл» уже как действующие капо. Иришка обещала, что когда бойцы соберут отряды, получат презент.
Банда отмечала прибавление, в виде бойцов окраин. Виски и пиво лилось рекой. Никакой водки, вина, коньяка. Только пиво и виски. Такова была просьба Иришки, но если кому-нибудь захочется выпить что-нибудь другое — пожалуйста.
Продохнуть в заведении было почти невозможно. Дымили все. Поэтому банда Иришки и называлась «Пылающий костёр». В баре можно вешать топор. Многие солдаты говорили Иришке, чтобы она, хотя бы, кондиционеры поставила, чтобы дым немножко разгонять. Но Иришка была непреклонна, так как ненавидела капитализм лютой ненавистью.
Празднование по поводу новых капо прошло на ура. Иришка подарила бойцам новые стволы, и отпустила. В такой день им надо было отдохнуть.
Сентябрь 2010
Слишком конструктивный дискурс
Бар «Рок-н-ролл». Дождливый пьяный сентябрь. Бойцы отдыхают после очередного заказа. Культурно выпивают, про музыку разговаривают. Над головой играет король рок-н-ролла. К столику бойцов подбегает один из солдат.
— Ребят. Вас крёстная зовёт. Просит быстро подойти в кабинет.
Пошли. Славка куртку только на плечо набросил. В кабинете за ноутбуком сидит Иришка, рядом «хулиганка» Лена, сестра Славы, и что-то показывает на мониторе. Иришка напряжённо водит глазами, в которых прочитывается интерес.
— Крёстная, вызывала?
Молча кивнула, и показала, куда сесть. Дым столбом. Лена дала бойцам по бокалу вина. Дима хлебнул слегка и удивился.
— Почему вино, крёстная?
— Я не могу воспринимать искусство под ром или виски.
И, развернув ноутбук, показала им картину Огюста Ренуара «Бал в Мулен де ля Галетт». Поговорили об этом. Дима рассказал всю историю этой картины, о её авторе, как он мучился, таская здоровый холст. Иришка осталась довольна конструктивным дискурсом. Сказала, что могут ехать домой, заняться тренировкой. Просто бойцы ей как-то сказали про турник, и она дала добро. Как в старые добрые времена, повисели на турнике, сходили в качалку, кое-как дошли дома, и очень довольные, отправились спать.
Середина сентября 2010
Необычный подарок
Капо постучал.
— Открыто! — крикнул крёстный отец. Капо вошёл. Стас сидел в своём любимом кресле, в костюме фирмы Hugo Boss и сигаретой в зубах, затянутой в хвост вороной гривой, и читал какую-то книжку. Вдумчиво читал. И слушал Venom.
— Босс, ты меня звал?
— Да, капо, разговор есть.
Крёстный отец банды «Пылающий костёр» выключил колонки, затушил бычок, закрыл книжку (Стивен Кинг — Кэрри) и убрал в стол. Порывшись, из его же недр достал трубку красного дерева, добротно забил и чиркнул спичкой. Капо сидел, молчал и смотрел на стенку за спиной босса. Там висел большой ватман. Надпись: «Ты гангстер. Ты убиваешь людей. Так ты зарабатываешь деньги». И чуть ниже: «Нет человека — нет проблем»…
— У вас есть, где жить? — спросил Стас, попыхивая трубкой и глядя капо в глаза.
— Да, — капо не ожидал такого вопроса. — С чего ты интересуешься?
— Да, просто надо Федю куда-нибудь спрятать. Иришка попросила. «Голодные волки» задолбали на хвосте сидеть. Конца и края нет. М-да, — Стас глубоко затянулся и откинулся на спинку кресла. — Приходится иногда прибегать к насилию, для устранения некоторых проблем.
— А Федя, это, прости, кто? — спросил капо, прикуривая. Спрашивать разрешения закурить в «костре» не принято.
— Мой сын. Я очень за него переживаю.
Стас задумался надолго. Капо и крёстный отец молча сидели и курили, при этом задумчиво рассматривая стол.
— Босс, — капо нарушил неловкую паузу. — Мы вместе с Димкой живём в двушке в Бутово. Это окраина. Там спокойно. Наши отряды весь район держат под контролем. Мы с Димкой, по мере сил и времени, следим за порядком в районе.
Славу заставил заткнуться стук в дверь. Вошёл Дима. На его любимой кожаной безрукавке в районе сердца появился герб «Пылающего костра». Сам пришил. Любил всё делать своими руками.
— Тебе что? — спросил босс больше из-за чувства такта, нежели просто так. Смотрел, по-прежнему, на стол.
— Объясни, что это? — Димка кинул на стол две связки ключей. На одной связке был брелок с буквой «С», а другой с «Д».
— Это? — Стас даже глаза на связки не перевёл, только трубкой пыхнул. — Мой подарок вам за первое выполненное задание «малышки два кинжала». Отличных ребят набрали в отряды, бойцы. Я доволен. Да и красная Кассандра тоже. И пять минут назад я получил от неё смску, с просьбой передать вам эти связки. Дим, тебе их Валя отдал?
— Ну да! А что?
— Выйди на улицу и посмотри, — Стас встал, отряхнул и поправил пиджак. — Пошли вместе.
Вылезли на улицу. Около бара, на другой стороне дороги, стояли два новых серебристых мотоцикла марки «Suzuki Boulevard». Мощные зверюги и дерзкие на вид. Ребята подошли к байкам. На одном байке, под спидометром, была выбита «С», на другом «Д». Ребята сверили брелки на связках. Завели.
— Сколько в них? — спросили бойцы одновременно и удивлённо переглянулись.
— Чуть больше, чем семьдесят лошадей, — сказала подошедшая со спины красная Кассандра. Подошла вместе с Валей. — Хорошие байки, мощные. Специально по моему заказу чуть-чуть прокачали движок. Стандартная мощность движка — пятьдесят шесть лошадей, но, я подумала, и решила прибавить ещё двадцатку. Вам нравится?
— Это за какие-такие, простите, заслуги?! — спросил потрясённый Дима, любовно осматривая свой байк.
— Это наш вам подарок, или, если хотите, вознаграждение за труды. — Иришка приобняла мужа и мило улыбалась. Ветер раскрыл её плащ, и показались кольты. Иришка его застегнула, чтоб не раздувался подобно парашюту. — Хорошие отряды набрали, бойцы окраин Москвы, вашу мать, если они, спустя месяц после формирования, держат в достаточно тугой узде такой большой район, как Бутово. Это достойно восхищения, которое я выражаю. — Иришка широко улыбнулась, слегка наклонила голову (а-ля поклон) и хрустнула шеей. — Ладно, лирика всё. Пошли внутрь, бойцы. Разговор есть.
Стас ушёл к себе, Валя отправился играть в преферанс, а Иришка вместе с бойцами закрылась в своём кабинете. Почти все остальные помещения (кроме умывальника) были забиты ящиками с оружием. «Пылающий костёр» вооружён до зубов, и все, кто вёл с бандой дела, про это знали. Если даже босс банды ходит с кинжалами в сапогах.
— Тема вот в чём, — Кассандра хлебнула слегка остывший кофе, затушила сигарету и выложила оружие на стол. — «Волки» наступают на пятки. Надоело. Вы вдвоём живёте?
— Да.
— Сколько комнат?
— Две.
— Мебель есть?
— Кровать в каждой комнате, много полок с книгами, да шкаф со шмотками.
— Выход в интернет?
— Так точно.
— Снимаете?
— Да.
Иришка наморщила лоб, и резко дёрнула ящик в столе. Элегантно бросила на стол много больших пачек денег. Деньги у мафии всегда есть. Заодно патроны достала.
— Хватит, чтобы выкупить у хозяев? — и начала заряжать кольты.
Денег было много. Их количество в одной пачке было без счёту, а пачек около двадцати штук. На широкую ногу живёт и процветает «Пылающий костёр».
— В ближайшие дни уладим, — сказал Дима, очень аккуратно запихивая деньги в торбу. Иришка, зарядив стволы и хорошенько крутанув барабаны, задала ещё несколько вопросов. И выдала такую фразу: «Федя какое-то время поживёт у вас. Идёт?» — и взвела стволы.
— Нет проблем.
Брякнул телефон.
— Что?!
— Ни чё, блин, — раздался серьёзный голос Стаса. — Италия на проводе!
— Соедини. — И засунула их на место.
Бойцы сидят, спокойно курят и молчат. Длинный разговор по-итальянски. Иришка на нём говорила безупречно и почти без акцента, будто в Риме родилась. Сказав финальное «Си» («да» по-итальянски), Иришка вытерла пот со лба батистовым платком и облегчённо закурила добротную сигару. Повисла тяжёлая пауза.
— Значит так. — Иришка задумалась надолго, пуская синий дым и поигрывая кинжалом. — Права на байк есть?
— Откуда?!
Иришка раздражённо махнула рукой, в которой был кинжал. Держала его легонько, и он выскочил из руки. Пролетел мимо бойцов и воткнулся в стенку.
— Упс. — Иришка прикрыла рот ладошкой, наблюдая, как бойцы ошеломлённо смотрят на неё. — Извиняюсь.
— Ты нас убить решила?
— Вы мне ещё живые нужны.
И ткнула в телефон. Через секунду:
— Я весь внимание! Чем могу служить?
— Валь, соедини меня с Рисовым.
— Один момент, крёстная мать…
Через некоторое время:
— Босс, Рисов на связи.
И отключился. В динамике раздался густой бас.
— Чем могу помочь, Ирина Сергеевна?
— Привет, Артурчик. Надо двум парням категорию «А» сделать. Когда сможешь?
— А когда надо?!
— Желательно сегодня, максимум через три часа.
— Я сам завезу. Назовите марку мотоцикла.
Узнав всё, что нужно было, Артур отключился. Иришка снова задумалась, дымя сигарой и поигрывая невзведённым кольтом. Димка случайно поперхнулся, Иришка тут же выкинула вперёд руку со стволом, по привычке взводя. Димка услышал щелчок (смотрел-то себе в ноги) и инстинктивно бросился на неё. Славка вдарил его по спине и усадил.
— Что вскинулся?
— Нормально?! То кинжалом бросается, то стволом угрожает.
— Значит так, — пробубнила себе под нос Иришка, кинула кольт на стол и Димка тут же заткнулся. Подняла свои красивые глубокие зелёные глаза на бойцов. — Через три часа во Внуково сядет самолёт из Италии. Рейс пятнадцать, семьдесят три. Дуйте туда, принимайте товар. Как примите, поезжайте на пятьдесят восьмой километр Мкада по внутренней стороне. Там будет ждать чёрный фургон. Шофёр — наш человек. Он не особо доверчивый, так что предъявите ему это — Иришка бросила на стол две продолговатые картонки. Надпись: «Пылающий костёр», капо. — Если всё пройдёт нормально, бросите товар в фургон. Как укатит, прямо оттуда позвонить мне, — «малышка» нашла в столе листок и размашисто написала одиннадцать цифр. — Это мой новый номер. Как позвоните, двигайтесь назад в «Рок-н-ролл». Тут вас будет ждать заслуженная награда.
Бойцы вылезли на улицу. Осмотрели мотоциклы. Им понравилось всё.
— Что думаешь? — спросил Дима, задумчиво закурив и глядя в небо.
— А что тут думать? Мы теперь одни из них, — кивок в сторону бара. — Надо выполнить задание, Дим. Ты все деньги взял?
— Конечно!
— Пересчитай.
Сев на байк, Димка бережно достал одну из колод. Взвесил и прикинул на глаз.
— Нефиговая котлетка. Что скажешь?
— Считай.
Димка снял с колоды резинку и методично несколько раз пересчитал.
— Пять штук зелени, с копейками.
— Пять на двадцать? Сто кусков?!
— Минимум. Я самую маленькую взял. Есть и больше. Мне кажется, что денег на этот вопрос нам хватит.
— А то. — Слава тоже сел на байк. — Ты вообще знаешь, как ехать на нём?
— Не имею ни малейшего представления.
Раздался свист. Бойцы обернулись. Около входа стоял консильери банды, Александр, и сильно размахивал руками. Бойцы слезли с байков и подошли.
— Что надо, Саш?
— Фоток ваших нет. Фотки на права нужны. Пошли внутрь.
Сделали снимки. Оказалось, что советник хоть что-то понимает в байках. Показал, как правильно заводить, что за что отвечает. Сказал, что у всех капо есть собственный байк. Подарок «родителей». Бойцы прокатились туда-обратно по всей Сретенке, Чистопрудному бульвару и обогнули пруды. Когда тормознули около бара, поставили свои байки рядом с чёрным Ситроеном, главной тачкой банды. Бойцы зашли внутрь, нашли Александра и стали играть в преферанс. Через некоторое время появилась «малышка». Взяла стул, подсела к ним, развернув спинкой к себе, и бросила на стол права. Инфа на них сходилась, фотки просто загляденье. Бойцы разложили права по карманам.
— Ну, и что сидим? — и поправила гриву.
— Так играем-же, ну! — ответил Димка, прикуривая.
И тут же получил в репу! С грохотом упал.
— Играют они. — Иришка рассердилась и щёлкнула кулаками. — Самолёт через полтора часа сядет, идиоты! Инструкции помните?!
— Так точно, босс. Но мы же не говорим по-итальянски. — Славка сделал ход и пробубнил под нос — Пас.
— Это не важно. Ребята, которых встретите, не хуже вас по-русски чешут. Бегом!
Бойцы побросали карты, и бросились к байкам. До аэропорта доехали вовремя. С непривычки трудно было, но бойцы справились. Им не впервой. Встретили итальянцев. Те передали бойцам парочку небольших спортивных сумок. Вышли на улицу. Славке пришла смска. «Чёрный фургон на 58 км. В байке навигатор, найдёте! Через час товар должен быть на месте. Босс».
— Кто?
— Судя по написанному, «малышка два кинжала». В байке навигатор?!
— Ну да. Я по нему и сверялся. Ты ж за мной ехал.
— Ладно, поехали. Не то опоздаем.
Перекинув сумки через плечо, докатили бойцы с ветерком до фургона. Передали товар. Поручкались с шофёром, предъявили карточки, он улыбнулся и укатил.
— Полдень, — сказал Димка, доставая мобильник.
— И что?
— Ничего. Жрать хочу.
— Поехали в бар. Там и поедим.
Пришла смска Димке. «Если не заправлялись, то заправьтесь. До ближайшей колонки хватит. Заливайте только 95. Ждём в баре. Советник».
— Вот у них всё налажено. — Димка изумился.
— А ты думал. Мафия, как-никак. И мы, блин, в их числе. Мафиози, твою мать.
— Славка, не парься, братан! Делай, что говорят и всё отлично будет. Да и мы живы будем. А это главное в нашем нелёгком деле. — Димка надел любимые им рок-н-ролльные солнцезащитные очки, и завёл байк. — Ладно, поехали, брат. Очень есть хочется.
— Очки для циников, мне всё пох. Слоган такой, кто не с нами — тот лох.
— Телевизор?
— Конечно. Нравилась мне когда-то их музыка.
— А по-моему фигня.
— Да пошёл ты! — Славка растянулся в улыбке и дёрнул рукой. — Погнали.
Славка завёл байк, и слегка дрифтонув, оба сорвались с места. Следующий пункт их назначения — бар «Рок-н-ролл».
Пятнадцатое сентября 2010 года
На месть возмездием
Помимо того, что «Пылающий костёр» контролирует всю Москву территориально, ещё и какая-то часть игорного бизнеса и проституток зависит от Иришки и её семейства. С одной из проституток вышла небольшая лажа, поэтому Иришка решила отправить бойцов, разбираться. Те как раз отсыпались после очередной жёсткой пьянки. Что праздновали, неизвестно. Мобильник прозвенел где-то «после обеда». Под жёсткую долбёжку, Дима встал с пола (всегда пьяный засыпал на полу), и, держась за стеночку, дошёл. По привычке врубил громкую связь.
— Боец! — властный голос «малышки». Чувствуется, что она на сильном взводе. — Быстро в бар! Есть задание! Важное! Наградой не обижу!
— Погоди, мамаша, — боец сонно потёр глаза. — Который час?
— Пятый, блин! К семи вас жду в своём кабинете!
И отключилась. Боец привычно глотнул рассола (всегда банка стояла в холодильнике), разбудил брата. Сонно приволок ноги, с банкой в дрожащих с похмелья руках, и просто пнул кровать, где крепко спал алкогольным сном ещё один боец и капо. Тут же вскочил с кровати, слегка покачиваясь.
— Какого чёрта? — тоже сонно потёр глаза. — Который час?
— Пятый, брат. К семи надо быть в баре. — Димка протянул банку. — На, хлебни. Одевайся и едем. На моём мотоцикле поедем, у меня хоть руки не так трясутся. И побрейся, — закурил. — Ты неважно выглядишь.
Подъехали бойцы к бару. Славка сидел за Димкой. Солнышко сильно светило и резало глаза, поэтому оба в солнцезащитных очках. Поставили байк рядом с Ситроеном. Закурили. Около входа тёрся Гарик, курил. Увидел бойцов, протянул руку.
— Привет. Крестная просто рвёт и мечет. Давно в таком гневе её не видел. По ходу, чё-то серьёзное.
— А чё стряслось-то? — Димка бросил окурок и снял солнцезащитные очки. Он не менял своего прикида. Как и брат.
— Не знаю. Там реально какая-то лажа. Вы идите к ней.
Вошли, ибо был приказ. А бойцы ещё с первой встречи обязались выполнять любую просьбу «малышки», как приказ. В кабинете крестной матери «Пылающего костра», у ног королевы московских бандитов стояла на коленях какая-то непонятная девка. Услышав шум открываемой двери, девка отпрягала от колен «малышки» и уставилась на бойцов. Косметика вся поплыла, да и лицо опухло от слез.
— Ир, что происходит? — Димка с братом сели на свои места.
Иришка пересказала, в нескольких словах, всю историю продажной феи любви. Подцепила от любовника триппер, и уже была не способна приносить доход «костру». Проститутка с десятилетним стажем, и так фраернулась. Поэтому Иришка и вызвала бойцов. Дала адрес и портрет любовника. И ещё приказала какому-то солдату, что оказался ничем не занят, везти тачку, так как на байках не получилось бы все это действо провернуть, тем более бойцы приехали на одном. Кадр этот нашёлся быстро. Так дома и сидел, когда бойцы позвонили ему в дверь. Не успел горе-любовник продажной феи открыть дверь, как получил в нос! Славка его сходу боднул чётко в переносицу. По ходу, сломал парню нос, да и какая, нафиг, разница?! Набили бойцы удары себе ещё в стычках с бутовскими «бригадами», когда только начинали. Неплохо они поднялись. Димка его отходил по рёбрам. Перевязали его, усадили рядом с феей. Солдат за рулём, Димка спереди, Слава сзади, стережёт. Хотя, мог и не напрягаться. Те двое буквально тряслись в немой истерике. Иришка дала чёткий приказ — уничтожить обоих. Солдат только спросил: «куда едем?»
— В Бутово. Поезжай по кольцу, дорогу покажу. — Боец прикурил.
Димкин байк бойцы оставили у бара.
По пути Димка позвонил нескольким активистам. В конце, когда бойцы, вместе с виновниками, прибыли в поле между Бутово и Щербинкой, там уже было около десятка солдат бойцов и вовсю работающая бетономешалка. Припарковался солдат. Бойцы повели обречённых. Активисты и солдаты окружили парочку, сняли с них путы. Те попытались скрыться, но не получилось. У каждого солдата автомат, а у активистов — пистолеты. Подкупили бойцы оружие своим солдатам. Было, с кого брать пример. Бойцы вытащили из багажника пару лопат, бросили парочке.
— Копайте. — Димка закурил.
Около получаса, может и больше, копала парочка себе могилу. Двух вариантов тут и быть не могло. Когда Славка свистнул, те бросили лопаты. Они почти полностью оказались в земле. Подъехала бетономешалка. Димка вытащил ствол, и продырявил ноги обоим. Укатали парочку, буквально заживо, в свежий бетон. Димка позвонил крестной, доложился. Иришка осталась довольна выполненным заданием. Обещала награду, когда бойцы за байком вернутся. Когда разъезжались, активисты, по традиции, около мусорской будки бросили несколько тысяч зелени. Такая своеобразная мзда органам, чтобы бойцы и их отряды могли делать все, что хотят. Век утилитаризма. Всё продаётся и всё покупается. Честь — понятие средневековое.
Двадцать седьмое сентября 2010
Праздник в «Рок-н-ролле»
Бойцам дали задание. Встретить в аэропорту гостей, приехавших на годовщину. Встретили, доставили до бара. Гарику пришлось ехать вместе с бойцами. Оставил он свою стойку из-за того, что проигрался как-то бойцам в покер. Играли на желание. Вот и пришлось ему вести лимузин, пока бойцы с гостями виски пили. Вернулись, расселись по обычным местам. Из обычного состава были все. Иришка была в кабинете своём и все её ждали. Когда появилась, грянули овации. Понеслась просто жестокая пьянка. В самом разгаре крёстная мать призвала всех к тишине.
— Я решила вас всех пригласить отметить мой юбилей со Стасом. Десять лет функционирует «Пылающий костёр». Многого достигли. Вся Москва под моим контролем. Даже самый большой район, как Южное Бутово. И хочу сказать спасибо моим капо по этому району. Ребята действительно жёсткие и серьёзные. Настоящие бойцы окраин Москвы. Благодаря их помощи, я могу сказать, что владею Москвой целиком. Тост за них. Верных капо и друзей. За бойцов окраин! До дна!!
Выпили, закусили. Иришка рассчиталась с бойцами за сентябрь. Такая вот своеобразная зарплата. Сто тысяч на каждого. И так в конце каждого месяца, сколько бойцы являются капо «Пылающего костра». Славка оказался прав, что они остались с Иришкой. Деньги их абсолютно перестали волновать. И уехали бойцы домой, поддерживать порядок в районе. Зарабатывали быстро и много. Больше, чем могли истратить.
Конец сентября 2010
Крёстная мать едет к своему отцу
Очередной фуршет от «родителей» «костра». Стол крестная мать накрыла замечательный. Не без помощи Гарика, конечно. Он в баре почти домохозяйкой стал. Вечно протирал свою стойку влажной свежей тряпочкой, выслушивал пьяный бред солдат и капо. Иногда и «родителей» и подручного. Но, бар для него стал почти, как родной дом, потому что он проводил здесь почти всё время. И так же его защищал. Всегда под барной стойкой лежал заряженный Томпсон. Все разъезжались по домам, а он оставался наводить порядок, проверял комнаты с оружием, убирал кабинеты «родителей». И даже не думал, чтобы уйти оттуда. Да и зачем ему было уходить? Если нужны деньги — можно обратиться к кому-нибудь из присутствующих. У этих ребят всегда денег полные карманы. За еду и выпивку из них никто не платил. Такая была договорённость между Иришкой и хозяином бара. Зарплату никогда Иришка Гарику не задерживала. Иногда и надбавки и небольшие премии давала, за выполненные приказы. Ведь даже в его трудовой книжке так и написано, место работы — бар «Рок-н-ролл». А праздновал «Пылающий костёр» день рождения одного из капо. Когда гам над столом стих и эта дружная семья разделилась на маленькие группки, прибежал солдат. Чуть не сбил стол. Подбежал к крестному и начал что-то ему шептать. Димка, почти на уровне инстинкта, взялся за рукоятку нагана. Крестный жестом отпустил солдата, задумчиво прикурил. Крестная сидела рядом. Скурив папироску, обратился к ней. Димка только видел, как шевелятся у них губы, но ничего разобрать не мог. А Славка кутил во всю силу. Ему нравился такой образ жизни, но для Димки это обычное проведение досуга. Крестная нашла глазами Димку, махнула ручкой. Сверкнуло золото. Хлопнув брата по плечу, подошёл. Рукоятку отпустил, а то подходить к крёстной матери с рукой за спиной — не комильфо. Иришка глянула на Стаса, встала, потушила сигару, и жестом приказала бойцу следовать за ней. Укрылись от этой шумной семейки в кабинете Иришки. Она раскурила кальян.
— Боец, придётся нам ехать вдвоём, потому что все остальные уже в дрова. — Иришка нервничала. Руки крёстной матери слегка дрожали…
— Куда ехать, крёстная? Труп в реку сбросить, как в прошлый раз, или что? Хвала небу, я только две рюмки выпил.
Иришка нервно бросила на стол сосок кальяна, и заодно Миротворец, полностью заряженный, но не взведённый. Он матово сверкнул.
— Боец, ты мне веришь? — глубоко вдохнула.
— Что за вопрос, крестная?! Как себе, не иначе! — Димка прижал правый кулак к пришитому гербу «костра».
Иришка сделала несколько нервных шагов, и присела, наконец, в своё кресло. Ноги положила на стол.
— Я рассказывала тебе о своём отце? — и затянулась кальяном.
— Что-то говорила. А что?
— Да вот, солдат прибегал, весточку от отца передал.
— В чем суть? — Боец присел в кожаное кресло, закурил. — Кого-то надо побить? — Димка потуже затянул любимые перчатки, с которыми не расставался уже долгое время. Сверкнули стальные заклёпки.
— Почти. Отец говорит, по рассказу солдата, что соседи его чем-то достали, и он просит меня ему помочь. Помочь-то я ему могу, только мне надо до дома добраться. Вот и прошу тебя, потому что и твой брат, и мой муж уже в дрова. Довезёшь меня, боец?!
Димка мимикой показал, что это неуместный вопрос. Любую просьбу Иришки он воспринимал, как приказ, не иначе. Он от неё зависит.
— Хорошо. Тогда все остальные — пусть догуливают, сегодня можно. Вопрос — на чем будем добираться? — глянула интересно на Димку. — На Ситроене или байке? — и улыбнулась.
— Глупый вопрос, крестная. — Димка солидно поправил безрукавку и прикурил. — Поехали.
Вечернюю тишину Покровского бульвара сотряс рёв движка байка бойца окраин Москвы. Иришка всю дорогу держалась за бока бойца, и разглядывала его наколки. Припарковался боец, заглушил железного коня. Иришка даже его отпускать не хотела, настолько он отдавал надёжностью. Такой сильный, решительный. Настоящий боец. Поясницу бойцу грела холодная сталь нагана. Стволов теперь у бойцов стало много. Иришка закурила, и жестом попросила бойца следовать за ней. Дверь квартиры открыл почти седой мужик, маленького роста и крепкого телосложения. Колобок, сильно увеличенный в размере. Разве что, не улыбался. Во рту потухший Беломорканал, в руке бутылка старого-доброго Жигулёвского. Димке он был примерно до груди. Увидел бойца, нахмурился и спросил:
— Морская пехота?
Лёгкий кивок бойца. Иришка в ступоре катает сигарету в зубах.
— Северный флот?
— Так точно.
— Только вперёд?
— Фанат? — с сарказмом спросил боец.
— Поклонник. Сразу видно моряка. По выправке. Звание?
— Младший лейтенант. Полундра, все дела.
— Проходите, офицер.
Мужик посторонился, приглашая войти. Присели на кухне, отец крестной матери изложил суть дела. Сосед сверху его достал. Перфоратором работает почти круглые сутки, ни днём, ни ночью покоя от него нет. Димка к нему поднялся, обсудил этот вопрос. Сосед, как увидел, что к нему пришёл такой брутальный мужик, в кожаной безрукавке на голый накачанный торс, наголо обритый, с рыжей бородой, просто остолбенел. Как только разглядел наколки бойца в свете подъездной лампочки, подумал, что к нему зек пришёл, и заверил, что беспокойства больше соседу снизу не будет. Простой народ не различает наколок зеков и военных. Вот так, решив мелкую бытовую проблему, вернулись боец с Иришкой назад в бар. Иришка отсчитала бойцу тридцать тысяч за помощь. Тот только поправил безрукавку, подхватил брата, который уже почти протрезвел, но факел изо рта остался могучим, и оба укатили домой, отсыпаться. Дело чести сделано с успехом, прибыль получена, авторитет немного укрепился — можно и прикорнуть немного. Бойцы прибыли домой, включили музыку, и под жестокую долбёжку легли спать. Следующий день обещался быть напряжённым, и надо восстановить силы, чтобы продолжать завоёвывать авторитет среди людей, как-то, совершенно случайно связавших свою судьбу с криминалом.
Октябрь 2010
Тет-а-тет бойца и крёстной матери
Иришка с Димкой сидят в её кабинете. Всем остальным Иришка дала задания, Стас уехал в Тверь. В баре остался Гарик и вся остальная прислуга. Славка уехал на бои. Димке было не до драк. Тем более что Иришка просила его остаться, о чём-то потолковать. Боец слабо представлял, о чём пойдёт разговор? Вот сели в кабинет, раскурили кальян. Иришка даже не за стол села, как обычно, а в кресло, и поставила их так, чтобы и Димка, и она смотрели друг другу в лицо. Боец вольно сел, положив ногу на ногу. Догадался с утра надеть целые штаны и приличные ботинки. Безрукавку и не думал менять.
— Ты, наверное, думаешь, зачем я тебя попросила ко мне зайти?
— Да не. Приказ есть приказ.
— Дим, так это был не приказ, а просьба.
— Крестная, я любую твою просьбу воспринимаю как приказ, не иначе. Я же от тебя завишу!
— Как ты от меня зависишь, чёрт возьми?!
— Во-первых, финансово. На работе, где мы со Славкой раньше пахали, мы не появлялись с нашего первого появления здесь. Во-вторых, морально. Для меня в большей, для Славки в меньшей степени, ты моральный авторитет. Я же говорю, что воспринимаю любую твою просьбу, как приказ, повторяю! И наконец, я тебе доверяю. Как себе. Я знаю, насколько хрупкая вещь доверие. Зарабатывается долго, теряется в секунду. Именно поэтому я хочу оправдать твоё доверие. Чтобы оно не было иллюзорным. Просто, знаешь, надо от кого-то зависеть!
И боец, бросив сосок кальяна, откинулся в кресле. В кабинете повисла напряжённая пауза. Иришка переваривала все, что сказал боец. И выдала следующее.
— Знаешь, Дим, я тебя поняла. Спасибо за откровенность, я её от тебя не ожидала. Раз ты со мной настолько откровенен, почему же мне не ответить тебе тем же? Я поняла, почему ты считаешь, что от меня зависишь. Тебе удобней на коротком поводке. У тебя отряд и Клуб. Тебе повезло, что у тебя есть Славка. Вдвоём легче. Тем не менее, твоей работой я довольна, и знаю, что могу на тебя положиться. Вот тебе небольшая премия. — Крестная вытащила из кармана плаща четыре толстых трубочки евро. Боец сидя поклонился и убрал деньги во внутренний карман. — За то, что ты просто есть. Мне бы без тебя и твоего брата было бы труднее, честно. Собственно, я тебе хотела рассказать о нашей со Стасом свадьбе. Поэтому я и просила тебя ко мне зайти, ведь так? Я не ошиблась?
— Нет, крестная, все верно.
— Скоро мы будем отмечать десятилетие совместной жизни.
— А что мы отмечали двадцать седьмого сентября?
— Десятилетие функционирования банды. Я соврала гостям. Я их не очень уважаю, но они почти незаменимы.
— Почти?
— Идиоты заслуживают доверия, и ничего более.
— Ладно, проехали. Ир, а тебе лет-то сколько?
— Двадцать восемь, а че?
— Просто интересно. Продолжай, пожалуйста…
Как и думал боец, свадьба у Иришки прошла по классике. Лимузин, богатый стол. Куча гостей и подарков. Уже тогда, в самом начале 2000 года «малышка два кинжала» владела городом в пределах Садового кольца. Бойца очень сильно поразила откровенность Иришки. И он твёрдо вбил себе в мозг, что никогда не подведёт её. Доверие — фундамент.
Первая неделя октября 2010 года
Беседа в «Рок-н-ролле»…
Бойцы прибыли в бар. Солдаты Вали, сам лучший капо. Сидит, книжку читает. «Туман» Уномуно. Гарик чистит и заряжает свой Томпсон. На барной стойке патроны, инструменты для чистки. Заметил бойцов, налил им пива, и занялся стволом дальше. Бойцы расселись по своим местам. Славка, по привычке, куртку повесил на стул. Димка слегка отодвинулся, ноги в высоких любимых казаках положил на стол. Над головой играл великий Боб Марли. Через некоторое время появилась Иришка. Костюм не изменился, только светло-фиолетово цвета шляпка появилась. Плащ расстегнут, блестят оба Миротворца. Взяла у Гарика стопку виски, присела к бойцам.
— Что случилось? — Димка хлебнул пивка.
— Да никак не могу понять, что такое постмодернизм? Просто я в курсе, что ты, Дим, читал больше чем я, и в литературе более-менее соображаешь. Вот и решила обратиться к интеллектуалу. — И хлопнула стопку. Щёлкнула пальцами, и Гарик принёс ещё одну.
— Да хер знает. — Димка даже сел нормально, и бандану снял. — Трактовок настолько много, примерно, сколько человек сейчас в баре.
Несколько часов они обсуждали постмодернизм, постструктурализм, Фрейда. «Рок-н-ролл» давно не слышал настолько высокоинтеллектуального дискурса. Гарик только успевал таскать пузыри виски. Лучше бы сразу бочку приволок.
— Ладно, бойцы. — Иришка слегка заговаривалась. — Вот вам очередное задание. Заказ на тело. Пять штук зелени каждому. Тело где-то в Медведково обитает. В таком состоянии на байках не доедите. У входа тачка стоит. Какой-то Додж. Там солдат сидит. Он знает портрет тела, и его адрес. Не убивайте, только слегка порежьте. Как закончите, позвоните. По коням, — встала, немного качнулась. — А мне ещё с Италией переговоры вести. Валя! — позвала она лучшего капо. Тот вырос перед ней буквально сразу. — Доведи меня до кабинета и поезжай с бойцами. Хватит книжки читать, пора делать дело! После того, как бойцы закончат, поезжай-ка с ними на Тверскую тринадцать, проверь бордель. Проститутки меня должны бояться. И мне привези шлюшку. Я, блин, расслабиться хочу. — Нетрезво глянула на Валю. Тот глаза таращил. — А чё? Среди женщин гомосексуализм и его эстетику я признаю. Я не би. Я гетеро, чистая. Просто хочу поэкспериментировать. — Валя только головой покачал. — Это приказ. По коням.
Приехали в Медведково. Солдат быстро доставил капо. Втроём (солдат остался за рулём) поднялись на этаж. На лестничной клетке зависала компания откровенной гопоты. Увидели бойцов с Валей и притихли. Валя по полной классике: костюм-тройка, кожаный плащ до пят, в этот раз он прибыл в чёрной широкополой шляпе, лаковых туфлях. В хороших кожаных перчатках. Славка по Ramones: кожак, светло-голубые потёртые штаны, и конвера. Димка в любимой безрукавке, черных джинсах, и казаках по колено. На голове бандана в черепах. В любимых перчатках со стальными заклёпками.
— Где Илья? — Димка закурил.
Кто-то из компании ткнул куда-то в бок. Валя пошёл звонить, Славка жестом показал компании убраться. Втроём стояли около двери. Открыл чувак, в какой-то кофте, спортивных штанах и тапках.
— Илья? — Валя закурил сигару. Несколько штук всегда таскал во внутреннем кармане плаща.
— Ну, я. А вы-то кто?
— Деловые партнёры красной Кассандры. — Чувак побледнел. — Мы войдём?
Чувак так и стоял. Славка его подвинул, все вошли, и прикрыл дверь.
Припугнули парня. Слегка побили, пока не согласился на их условия. При неисполнении этих условий, парня ждал свежий серый бетон. Бойцы вместе с Валей доехали до борделя. Проверили. Полный порядок. Валя нашёл девушку достаточно симпатичную, и доставил крёстной. Та отсчитала наличность парням, и попросила их удалиться. Только бойцы закрыли дверь, оттуда сразу раздался матерный ор, шлепки ударов и женские стоны. Бойцы переглянулись, и поехали домой, спать.
Десятое октября 2010
Новая любовь бойца
Полдень. Бойцы обедают в баре, ждут крестную мать. Та их вызвала, чтобы обсудить очередное задание. Бар полупустой. Гарик трёт стойку, протирает бокалы, носит еду бойцам. На Димку напал просто зверский аппетит. Даже Славка хлопал глазами, мало что понимая. Просто Димка влюбился. Просто по уши. Славка знал, что если с Димкой что-то не так, он ест за пятерых. Гарик не успевал таскать еду. Славка уже безмятежно курил, а Димка всё пытался наесться. Да никак не мог. Хлопнула парадная дверь, вошла крёстная мать. Плащ распахнут, в руках оба слегка дымящихся Миротворца, и выражение лица, как у Геры в гневе. Бросила стволы перед Гариком. Тот даже стойку тереть перестал. Сильно пахло порохом.
— Виски, Гарик. Вычисти заодно барабаны стволов, и заряди. Мне надо, чтобы кольты матово блестели. — Вытащила из юбки старый патронташ, где всегда пять десятков пуль, бросила на стойку. Сверкнула, словно молнией, глазами, мол, давай в темпе вальса. Гарик же, тихо матерясь, приступил к работе. Что он больше всего не любил, так это чистить стволы «родителей» и капо.
Иришка же с пузырём села к бойцам. Димка как раз почти все доел. Иришку он даже не заметил.
— Что это с ним? — Иришка жадно хлебнула из горла, и положила ноги на стол, одёрнув юбку. Пузырь так и остался сжатым в кулаке. Немного непривычно крёстной матери «Пылающего костра» без запасных патронов на поясе.
— Хер его знает, — Славка потушил сигарету. — Дай ему поесть. Что-то у него стряслось. Ты что-то хотела обсудить?
— Да, Слав. Пошли, расскажу, Димке потом перескажешь.
Эти двое ушли, Иришка, назидательно поорав матом на Гарика, что он опять все перепутал, и ничего без её помощи не может, достала двенадцать пуль, и забрала патронташ с собой. Бросила на плечо, и скрылась со Славкой, обсудить задание. А Дима продолжил есть. Гарик, до зеркального блеска вычистив и зарядив оба Миротворца, даже стойку тереть перестал, закурил, и подсел к бойцу. В баре ещё было несколько солдат Вали. Они всегда были здесь, так как отряд лучшего капо базировался в баре. Валя, в скором времени, должен был появиться.
— Дим, че стряслось-то? — и хлебнул кофе, что сам себе налил.
Боец же доел, прикурил, вольно откинулся на спинку.
— Ладно, Гарик. Тебе расскажу, так и быть. Я влюбился! — и весело стукнул по столу и расхохотался.
Какое-то время они болтали, пока не дёрнулась ручка парадной двери. Димке показалось, что вошла богиня. Блондинка, в кожаной мини-юбке, футболке «Metallica». И стоптанных кедах. Боец не видел в ней вообще никаких недостатков. Боец просто по уши влюбился. Идиот. Гарик лениво пошёл обратно за стойку, дал девушке пиво, и продолжил тереть стойку, напевая песенку. Девушка присела не к кому-нибудь, а к Димке. О чем-то разговорились. Появился Славка, со складным ножом в руке. Присел, закурил, бросил нож на стол. Тот матово сверкнул.
— Чё такое, брат? — боец достал из внутреннего кармана безрукавки солнцезащитные очки. Жрать на сегодня он закончил.
— Заказ на тело. Два косаря зелени на нос. Чистыми.
— Мило, когда едем? — и надел очки.
— Сейчас. И она, — кивнул на девушку, — едет с нами. Без разговоров.
— Зачем?
— Приказ крестной. Говорит, что вот это прелестное создание знает портрет тела. Собирайся, сестра.
— На чём едем? — Димка поправил безрукавку.
— Мотор у входа, солдат дорогу знает.
Приехали на место. Солнце не по-осеннему припекает. Время перевалило за пять. Бойцы сидят в тачке банды, что любезно выделила Иришка, заодно с солдатом-водителем. Славка спереди, а Дима с Еленой, а-ля голубки, о чём-то перешёптываются. Северная окраина Москвы. Бойцы поднялись, выполнили задание и ретировались. Славка поехал домой, а Димка с Еленой остался. Вернулся домой только под утро. Славка, откуда-то из недр квартиры крикнул:
— Чё-то ты долго.
— Шёл домой, наткнулся на сук. У них и завис.
— С соседкой и её подругой?
— Именно.
— Красавец. Ложись спать, завтра к полудню нужно в бар.
Вторая неделя октября 2010
Вези меня, дорогой
Что-то трясётся в небесах. Дрожит и бар. Внутри. Иришка в полной ярости. Просто рвёт и мечет, натурально. Кто-то из солдат попался на распространении наркоты. С дурака, конечно, меньше спрос, но всё же. В эти минуты в баре во всю силу работала машина под названием «Пылающий костёр», что Иришка создала. Над головой играет Slayer, что соответствует тому Содом и Гоморра, что творится. Подняли колоссальные бабки, привлекли, кого могли, лишь бы спустили дело на тормозах. Иришка разбивала каждый стакан, из которого пила. Гарик просто в растерянности. Стас в Твери. Серёга спит. Валя на Патриарших с кем-то пьёт «три семёрки». Только бойцы в баре, из ближайшего окружения Иришки. Ещё почти все капо. Валиных солдат не видно. Скорее всего, вместе с командиром.
— Доставьте сюда этого ублюдка! — крёстная гневается. Ещё стакан вдребезги. — Я ему кишки на его же тупую голову намотаю! Гарик, неси бочку!
Принёс Гарик бочонок пива, благо таких в погребе ещё десятка три, не меньше.
— Наливай, Гарик. Всем!
Налил, ибо любое слово крёстной воспринимал, как приказ. Иришка подняла кружку над головой, словно меч.
— Я хочу, чтобы вы все со мной выпили.
Боец от скуки вылез на улицу. Закурил, и увидел, что на его байке сидит молодая девушка. Он даже музыку из наушников заглушил. В лёгкой тёмно-синей кофте, светлых джинсах, сапогах по колено и широкополой шляпе, из-под которой выбиваются тёмно-каштановые волосы. Недовольная гримаса на лице бойца. Подошёл.
— Это мой конь — затушил окурок каблуком казака. — Что тебе надо от моего байка?!
Весёлая невинная улыбка. Бойцу это не нравится совершенно. Схватил за ворот красавицу.
— Отвечай, сучка! — и тряхнул раз.
Никакой реакции. Та же милая улыбка.
— Ты меня знаешь?
Покачала прелестной головой, даже шляпка слегка накренилась.
— Я тебя не знаю. Что надо?
Лёгким движением освободилась от стальной руки бойца, что тот обмер мгновенно, и села на байк. Боец озадаченно на неё смотрел.
— Вези меня, дорогой.
— Куда?!
Изящно махнула ручкой в неопределённом направлении. Боец натянул бандану, затянул перчатки и браслеты, и завёл коня. В это время вышел второй боец. Какого же было удивление Славки, когда тот увидел, как брат, под All My Loving The Beatles, улетает на байке куда-то в далёкую даль, с какой-то отменной красоткой за спиной. Димка заметил брата, слегка кивнул, и скрылся за поворотом. Славка, недолго думая, набрал ему. Телефон молчал. Вышла Иришка. Под градусом, и добрая.
— Где Димка?
— Не знаю. Только что уехал на Молоте с какой-то красоткой за спиной.
— Телефон молчит?
— Именно, крёстная. Что же делать?
— Что нам делать? Будем пить! Идёшь?
— Не, не так — улыбнулся, и поправил гриву. — Если нам с тобой нечего делать, то тогда давай ходить, давай ходить!
— Майк?! — стакан залпом и снова вдребезги.
— Точно.
— Сначала выпьем, потом походим. Уговорил.
И скрылись за дверями бара. А Димка, что мчал куда-то на северо-восток, с юной красоткой за спиной, вряд ли об этом догадывался. Он мчался к наслаждению и божественной феерии. Верный стальной конь гнал его всё дальше от «Рок-н-ролла», «Пылающего костра», мафии, наркоторговли и постоянных драк. Боец заслужил отдых, и спутница за спиной тому подтверждение. Так оставим бойца, мой дорогой читатель. И без него много чего интересного.
Середина октября 2010
День декаданса
Дождливый осенний день. Середина октября. Дождь прибивает пыль к дороге. Мелкий, хронический дождь. Чистые пруды, Сретенка, дом 1. Бар «Рок-н-ролл». К бару, лихо повернув, подъехал чёрный Ситроен. Распахнулись все двери тачки. На улицу вылезли крёстный отец, «малышка два кинжала», подручный и лучший капо банды «Пылающий костёр». Капо открыл багажник, достал большой полиэтиленовый мешок. Там что-то мягко хрустело (деньги, по ходу дела). Подручный взял из багажника здоровый дубовый ящик. Крёстный отец помог ему, а «малышка» захлопнула багажник и закурила. У входа в бар стоят, почти как швейцары при гостинице, бойцы московских окраин, Слава и Дима. Оба в своём обычном виде.
— Капо Бутово. Почему вы здесь? Где солдаты?!
— Босс, — ответил Слава. Дима молча курит. — Все внутри. Мы просто вышли покурить.
— Так внутри можно курить. — Вмешался подручный. — Чё здесь под дождём-то стоять?!
— Внутри проходит праздник. Там очень много дыма. Мы с Димкой и так курим много, но там даже нам стало не по себе.
— Внутрь, живо, — «малышка» выхватила оба ствола.
— Пожалуйста…
Вошли внутрь вшестером. Действительно, было не продохнуть. Над головой, где-то под потолком, играла музыка. «Агата Кристи — декаданс». Все столы, что были в баре (кроме стойки) были заняты. Сидели в основном по трое (изредка и четверо). На каждом столе стояло по несколько бокалов вина. А народ играл в преферанс.
— Что здесь происходит?! — голос красной Кассандры заглушил музыку, и она тут же прекратилась. Все обернулись на вход, на главарей и затихли. Только дым медленно поднимался к белому потолку. Босс повторила свой вопрос. Ответил бармен:
— Сегодня, босс, день декаданса!
И врубил «Агату — опиум для никого». Иришка навела взведённый ствол на бармена, и музыка опять стихла.
— Нам надо два стола, две колоды и шесть бокалов красного вина. — Иришка навела кольт на ближайший от себя стол. — Ребятки, погуляйте.
Те испарились, как по заклинанию. Бармен всё быстро организовал. «Малышка», крёстный отец и подручный сели за один стол, а бойцы и лучший капо, за другой. Вновь заиграла музыка, но на этот раз бармен поставил «Кино — пачку сигарет». И все занялись своими делами.
Октябрь 2010
Поход по магазинам
— Если вы, уважаемые «родители», не против нас, хотя это и так понятно. — Димка щёлкнул зажигалкой. — Мы о Славкой составим вам компанию в магазин, тем более что и нам надо закупиться.
Бойцы вместе с Иришкой, Стасом, Серёгой и Валей стояли около входа в бар. «Родители» вернулись после очередного налёта на «Альфа-Банк». Денег привезли много, и их надо было куда-то девать. Иришка, между делом, оговорилась о том, что ей надо в магазин. Домой-то еду надо купить. Иришка хоть и проводила основное своё время в «Рок-н-ролле», но она являлась, в первую очередь, домохозяйкой. Стас отвечал в банде за договоры по импорту алкоголя и табака, и заодно недвижимости. Дома любил готовить, хотя знал, что его жена готовит первоклассно. Поэтому, в основном, ходил в официальном костюме, но сегодня был в своём старом наряде. Не часто бойцам доводилось видеть крёстного отца в старых военных берцах, хотя им было достоверно известно, что в армии он не служил. Ещё этот кожак потёртый, столетней давности, да ещё и драные джинсы. Стас любил этот прикид. В нём он чувствовал себя на порядок лучше. Ведь, в основном, благодаря, как он считал, этому прикиду, к нему пришли деньги и уважение. Ведь, с чего он начинал вместе со своим братом и тогда ещё только в проекте, будущей женой, рассказывать не надо.
Брат его родной, Серёга, отвечал в банде за дисциплину капо. По возможности, помогал брату. Тоже стоял в своём старом наряде. У «Пылающего костра» такой обычай, что на «задания», то есть налёты, Иришка, Стас и Серёга одевались так, в чём ходили, когда только организовали банду. Вали ещё тогда не было и в помине.
А Валя — это лучший капо. Он отвечал только за свой отряд и отчитывался перед подручным. Насколько бойцам было известно, личной жизни у Вали не было. Да она ему и не нужна была.
— Хорошо. — Стас дёрнул левой рукой, взглянул на часы. — Время есть. Поехали.
К одному из супермаркетов на Покровке подъехал чёрный Ситроен в сопровождении двух байкеров. Вошли в магазин. Закупились по полной. Вышли, закурили и занялись погрузкой. Бойцы пытались с рюкзаками за спиной взобраться на байки. Иришка сидела на капоте Ситроена и курила. К ней подошёл Стас, и бойцы всё слышали. А Серый с Валей укладывали провиант в багажник.
— Дорогая, тебе нравится этот супермаркет?
— Нравится. — Иришка спрыгнула с капота и раздавила окурок. — Бойцы, за мной!
— А мы? — спросил Валя и переглянулся с Серым.
— А вы сторожите тачку и байки. Если кто приблизится — расстрелять. Газеты не читать, байки не травить. Ясно?
— Да ясно, блин! — подручный скорчил обиженную мину, и сел в машину. Валя тоже. Отодвинулся и положил ноги на торпеду.
Вошли. Стас подошёл к охраннику.
— Где хозяин?
— А я откуда знаю?!
И получил леща. Покупатели недоумённо смотрели на всё это, и старались поскорее убраться из магазина. Охранник вообще ничего не мог понять.
— Вызывай хозяина!
Через некоторое время, к супермаркету прирулила десятка Жигулей. Оттуда вылез шкаф два на два и не спеша вошёл внутрь. Увидел нашу четвёрку и обомлел.
— Где ваш кабинет? — спросила учтиво крёстная мать.
— Наверху, — пробасил гигант и жестом попросил следовать за ним.
Поднялись в кабинет. Хозяин сел в роскошное кресло, а Иришку со Стасом пригласи сесть напротив. Бойцы остались стоять.
— Что вы хотели? — хозяин закурил и пригласил «родителей» это сделать. Те прикурили и Стас сказал:
— Вам крыша не нужна?
— А вы собственно, кто? — хозяин задал вполне резонный вопрос, и Иришка ответила:
— Малышка два кинжала,
Хозяин рот открыл-закрыл, и решительно ничего не мог сказать. Иришка повторила вопрос Стаса. Тот кивнул. Стасу даже не пришлось громить кабинет, что он обычно делал. Договорились, что за крышу будут брать тысячу долларов в месяц, так как супермаркет небольших размеров. Взамен «родители» обещали покровительство. Авторитет красной Кассандры высок. Пожали руки хозяину, и ретировались по домам.
20-е числа октября 2010
Старый знакомый крёстной матери
«Пылающий костёр» празднует очередную успешную поставку из Италии. Поставка производится только в двадцатых числах каждого месяца. Такое условие было поставлено итальянцами. Переговоры оказались трудными, но плодотворными. Воры в законе у них тоже есть. Из Италии прилетают курьеры, передают товар солдатом «костра». Как правило, несколько спортивных сумок. А уже «Пылающий костёр» занимается распространением. Солдаты уже занимаются продажей только что поступившего оружия и дури на местах. Капо районов вместе с ними, по приказу крестного отца. В баре остались только Стас, Иришка, Серый, Валя и его солдаты, обслуга бара и, конечно же, бойцы окраин. Гарик с чем-то химичит за барной стойкой, Валины солдаты вышли погулять по Чистопрудному бульвару, а все остальные сидят за большим столом. Над головой играет Чёрный обелиск. Вся банда празднует, что схемы Иришки работают, как часы. «Малышку два кинжала» уважают даже за пределами страны. Накрыт огромный стол. Зажарен чудный поросёнок. И Гарик несёт к столу добротного пивца бочонок. Такую победу надо отмечать только огромным количеством алкоголя и веселья. Иришка рядом со Стасом сидит, напротив бойцы, а по краям стола Валя и Серый. Сидят и культурно разговаривают. Гарика с бочонком встречают бурными овациями. Он смущённо кланяется и бежит обратно за стойку, так как работа у него идёт полным ходом. Серый начал рассказывать анекдоты, периодически смачивая горло добротным долгоиграющим ирландским виски. Вот, например:
«Ребят, представьте картинку — для пущего веселья машет руками, — метро, переход, утро. Дверь вагона открывается, и народ идёт на переход. И среди толпы кенгуру такая окровавленная к милиционеру прыгает: «Блин, сумку срезали, ё!». Поднимается гогот за столом, но крёстный одним хлопком всех урезонивает. И рассказывая очередную смешную историю, подручный внезапно заткнулся. Его смутило, как лучший капо на него смотрит. Проникновенно так, словно хочет в подручном дырку во лбу до сквозняка сделать.
— Что пялишься?! — спросил подручный с видимым раздражением и опрокинул в себя очередную стопку. Кубинская сигара дымится между пальцев.
Вместо ответа Валя ткнул папироской куда-то за спину подручного. Все тут же повернули головы. За стеклом стоял шикарно одетый молодой красивый парень, и смотрел исключительно на крестную мать.
— Это кто? — Стас обратился к Иришке, раздражённо закурив.
— Дорогой, я сейчас, — Иришка хотела встать, но Стас крепко схватил её за руку.
— Объяснись.
— Этот парнишка был в меня безнадёжно влюблён. — Иришка глянула на улицу и заорала. — Где он?!
— Я здесь! — раздался громкий и властный баритон. Все мгновенно обернулись. Так властно в этом баре мог говорить только крёстный. Поэтому Гарик молниеносно опустил руки под барную стойку. Там у него всегда лежит заряженный Томпсон. Он тихо пододвинул затвор. Крайнее напряжение среди бандитов.
— Ира, сколько лет и зим! — Парнишка раскинул руки в объятья и хотел подойти, но внезапно остановился. Совершенно перестав что-либо понимать, Стас выхватил ствол, и все остальные заодно. Парень только руки вскинул от внезапного звука множества металлических щелчков.
— Опустите пушки! — в полной ярости крикнула крестная мать. — Живо!
Все повиновались, бросили взведённые стволы на стол и закурили. Стас держал парня на мушке.
— Ты кто? — крёстный в гневе и ярости.
— Эм, чувак, спокойней — парень только выставил руки вперёд и хотел подойти, но крёстный пальнул в потолок. На лучшего капо посыпалась штукатурка, но он даже не пошевелился.
— Какой я тебе чувак? — Стас вновь наставил ствол на несчастного. — Отвечай на поставленный вопрос.
— Я старый знакомый Иры, а ты-то кто?
— Я её муж, дебил! Ир, дай я его пристрелю. Гарик!
Тот резко вытащил руки из-под стойки, и дуло Томпсона смотрело чётко в лоб парню. Иришка стремительно выхватила Миротворца, и пальнула в сторону Гарика. Бутылка рома превратилась в осколки.
— Стас, Гарик! Он пришёл ко мне. Не надо пугать человека. Я его знаю. Положите пушки.
И только когда Стас бросил пистолет на стол, а Гарик убрал Томпсон, Иришка повела парня в свой кабинет. Валя скинул с головы и плеч штукатурку.
— Гарик! — Крёстный вольно сел. — Вызывай маляров, пускай замашут потолок. Живо! И смени пластинку.
Бойцы чокнулись и проверили наганы. Они уже привыкли к такому, почти невозможному для них какое-то время назад. Все патроны пока на месте. Димка обратился к Стасу, который совсем вольно расселся. Гарик включил Элвиса.
— Стас, можно вопрос?
— Чего тебе, капо? — и вольно затушил окурок.
— Что это за пацан? — Димка плеснул себе из бочонка.
— А, брат, так. — Стас только рукой махнул и хлопнул ещё стопку. Перед Стасом стоит бутылка старого (двадцать лет выдержка) шотландского виски. За столом поднялся гам, и Стас пару раз хлопнул в ладоши. — Тихо, опричники!
Все заткнулись и Стас продолжал.
— Ребят, это серьёзно, в натуре! Парнишка, с которым Иришка ушла, далеко не простой. Я его вспомнил. Он-то меня вообще не знал. Испугался он знатно. Мне очень по кайфу. Так вот. Когда Иришка переехала к отцу, мы её заприметили все. Такая красота для тех лет — это мама дорогая! Где-то за месяц к ней пытались клеиться около дюжины парней. Был там и этот парень был, что сейчас с Иришкой сидит. Вроде Ярослав его зовут, но мне как-то все равно. — Крестный отец прикурил. — Так вот. Казался он слабовольным парнем и больше всего похож на обывателя.
— Может ещё Фому Аквинского пригласим для консультации? — съязвил лучший капо. Не всю штукатурку стряхнул с себя.
— Да заткнись ты, философ хренов! Не перебивай старшего! Мне этот парень сразу не понравился. Если честно, я его готов был ещё тогда его пристрелить. Как это ни странно, Иришка его тоже не возлюбила. Он в неё втюрился просто по уши, — крестный отец облокотился на стол и запустил руки в гриву. — Но безнадёжно.
Некоторое время спустя, когда все пачки сигарет на столе опустели и бочонок тоже, появилась крёстная мать, дымя трубкой, с парнем заодно. Распрощалась с ним. Тот махнул рукой и скрылся. Крёстный отец внимательно поглядел на Иришку.
— Ну и?
— Фигня, Стас. Он пришёл сказать, что женится на одной из наших одноклассниц, и просил, чтобы я его благословила, потому что, по его словам, не смотря на то, что у меня есть ты и Федя, он по-прежнему меня любит, и просит не поминать лихом. Такие дела, дорогой.
— Может его в бетон закатать? — Стас пригубил немного оставшегося в кружке пива.
— Да не, дорогой, не надо. Вот если бы он стал угрожать и пришёл бы со стволом, тогда другое дело. Пусть живёт.
— Хорошо, дорогая.
— Дырку в потолке делать будем?
— Базара ноль. Гарик уже вызвал маляров.
— Отлично. Гарик! — возглас в пустоту, но Гарик мгновенно возник. — Тащи ещё бочонок.
Догуляли и бойцы уехали. Просто надо проверить район, чтобы там было так же тихо и спокойно.
Конец октября 2010
Жирный диетолог, прыщавый косметолог
— Ну, с чего ты взял, что мне стричься пора?!
— Дорогая, так ты теряешь свой образ!
— Почему?!
— Блин, Ирин! Я уже иссяк.
«Родители» ссорятся. Иришка в салон красоты не хочет ехать, а Стас почти из костюма выпрыгивает. Все упёрлись рогом. Но бойцам-то пофиг. Сидят, кофе пьют и кубинские сигары курят. Пару дней назад Валя вместе с каким-то парнем (скорее всего новым «соучастником») пригнал грузовик, битком набитый табаком. Сигареты, папиросы, сигары, трубочный табак, кальянный табак и множество его ароматов. Просто Иришка получила льготы на импорт алкоголя и табака, и «Пылающий костёр» развернулся во всю свою мощь.
Сидят бойцы за барной стойкой, почти как аристократы. Теперь одежды у них было полно, но вскоре, они вернулись к своему привычному виду.
Классические костюмы «Hugo Boss», около пары сотен грамм золота на бойца (цепь, браслет, часы, кольца и так дальше), элегантные дорогие ботинки (у Славки туфли, у Димки — полу-сапоги) фирмы «Baldinini» и каждого галстук от «Versace». Кольца у бойцов золотые, но до колец Иришки всё равно далековато.
— Стас, ну не поеду я! — Иришка топнула ножкой и пыхнула трубкой. — Не поеду и всё, хоть застрели меня. С места не сдвинусь!!!.
Крёстный отец даже отшатнулся от таких слов. Димка, не особо долго думая, взял нож, которым отбивную резал, и метнул в сторону «родителей». Нож пронёсся сквозь них и воткнулся чётко в ручку парадной двери. Весь бар онемел, а «родители» только рты открывали-закрывали, и решительно ничего не могли сказать. Потом Иришка отшвырнула трубку, выхватила оба ствола, и пальнула в Димку, в район паха. Попала в седушку. Димка инстинктивно схватился за яйца и заорал. Славка его опрокинул и сам наган выхватил. Валя, что спокойно сидел у оконца, в метре от бойцов, пил кофе и читал «Кэрри» Кинга, внезапно опрокинул стол. Раздались ещё два выстрела и парадное стекло вдребезги. Валя инстинктивно укрылся за столом и пальнул в ответ. Бутылка дорогого вискаря — на куски. Гарик спрятался за барную стойку. Иришка в запредельной ярости. Стас невозмутимо за столик сел. Даже Серёга прибежал, покачивая поставленным ирокезом, и наводя на банду взведённый Томпсон. Димка тихо лежал и держался за яйца, правда, больше не орал. Славка прикрыл собой брата и в руках блестели два нагана. Иришка отшвырнула один кольт.
— Вашу маму грубым образом! — ярость бьёт через край. — Дима, я тебя убью!!!
И навела ствол на голову бойца. Тут раздался очередной выстрел. Иришка вскрикнула и упала навзничь. Её Миротворцы матово блестели рядом. И от Славкиных наганов медленно поднимался дым. Серый, издав дикий крик отчаяния, дёрнул затвор Томпсона, но его оборвал крик Стаса:
— Серый, опусти ствол! Он промазал!!!
Весь бар облегчённо вздохнул. Одна бутылка виски пропала, парадное стекло и ручку парадной двери надо менять. Да и стол новый нужен. Димка двинулся и громко выдохнул. Славка даже стволы бросил.
— Ты как, брат?!
— В норме. Яйца на месте, остальное всё второстепенно.
Славка поднял брата. Костюм немного помял, но это пофиг. Хвала небу, никто никого не убил. Валя осторожно выглянул из-за своего перевёрнутого стола.
— Все живы?!
— Вылась, Валь, можно! — прикрикнул Слава, садясь на место и раскуривая новую сигару. Димка себе пузырь взял, и уже стопки три опрокинуть успел. Добротно забил трубку, и повернулся.
— Знаешь, брат, — глубоко затянулся. — Это всё фигня. Вот если бы красная Кассандра мне яйца отстрелила, было бы намного хуже. Кстати, — ещё стопку, и занюхал рукавом. — Она-то сама где?!
Славка ткнул сигарой куда-то в бок. Пол бара собралось, чтобы поднять крёстную мать. Усадили её за стол. Подняли её кольт и с поклоном передали ей. Она не могла прийти в себя от того, что один из самых перспективных капо сначала метнул в неё нож, а потом другой чуть не застрелил. Совершенно безумными глазами она обвела всех. Славка с Димкой невозмутимо дымили, и на крёстную мать смотрели. Серый стоял с грустным лицом, опустив взведённый Томпсон. Стас сидел напротив неё и всё так же невозмутимо дымил. Положил перед ней сигареты.
— Где бойцы? — и прикурила, слегка сотрясаясь.
Стас властно поманил их, встал и пододвинул ещё стул. Бойцы сели (Димка уже изрядно качался), а крёстный отец встал за их спиной, скрестив руки на груди. Немного подымив и почти полностью придя в себя, крёстная мать сказала бойцам следующее:
— Байки ваши заправлены?
Славка глянул на уже почти в полный хлам Диму, и кивнул.
— Вы едете с нами. Без разговоров, — немного подрагивающими руками затушила окурок. Сказывалось напряжение. — Стас, Серый и Валя тоже, — обратилась к крёстному отцу. — Дорогой, поехали. Где тут салон красоты?.
Через некоторое время, к одному из салонов красоты на Мясницкой подъехал чёрный Ситроен в сопровождении мотоцикла. Просто Вале было лень садиться за руль, вот он и плюхнулся в тачку к «родителям». Да они и не возражали. Димка сел за Славкой, так как уже был изрядно пьян. А пьяного бутовского бойца опасно пускать за руль.
Перед отъездом «родители» дали задание консильери и бармену, чтобы они привели бар в порядок. Консильери позвонил нужным людям, и всё необходимое уже везут. Парадное стекло теперь будет бронированное.
— Что вы хотели? — спросил наших ребят торчащий у входа в салон охранник.
Стас его просто отпихнул, и все дружно ввалились. Работники салона онемели.
— Свободный мастер есть? — обратился крёстный отец к работникам салона. Один парнишка поднял трясущуюся руку. Крёстный радостно раскинул руки, словно его обнять хотел. — Вот и прекрасно. Иди, дорогая.
И все присели. Димка облокотился на плечо Славки и задремал. Славка подумал-подумал, и решил. Подошёл ещё мастер. Славка к нему и обратился.
— Дружище, вот его — показал мастеру на сопящего Диму, — побрей до зеркального блеска. Бороду не трогай или я тебя убью. Понял?
Мастер кивнул, поднял Димку и посадил в кресло. Стас, поговорив с каким-то мастером, ушёл вместе с ним. Через некоторое время, Димку привели в нормальный вид. Славка просто врезал пару раз Димке леща. Парикмахерская отныне находилась под крышей «Пылающего костра». Стас всё организовал. Иришка, встав из кресла и надев плащ, вытащила из левого кармана небольшую трубочку долларов, обмотанную резинкой, и бросила парикмахеру. Свистнула, и все ушли. На улице закурили, Иришка дала бойцам по такой же трубочке долларов, только слегка толще, села в машину, и Серый вдавил педаль. Димка сильно шатался, но пытался ровно стоять. Славка сел на байк, посадил его за собой, и они поехали домой, отсыпаться, чтобы утром приехать в бар, и дальше работать на «Пылающий костёр».
Конец октября 2010
Крёстная едет лечиться
Крестный отец «Пылающего костра», вместе с бойцами московских окраин и с лучшим капо сидел за широким столом в баре «Рок-н-ролл» и играл в покер. Над головой играл мафиозо-рэп. Все было круто. Дела позволяли отложить их в сторону и немного отдохнуть. Тем более, «Пылающий костёр» не так давно расширил зону своего влияния…
Крестный отец пару партий выиграл. Откинулся на спинку стула и блаженно затянулся, глядя на кучу выигранных фишек. Все остальные аристократично дымили сигарами и потягивали неразбавленный ирландский виски. Благодаря льготам на импорт алкоголя и табака, виски и пива было, хоть залейся. Валя раскинул ещё одну партию. Замелькали фишки. Тут появилась «малышка два кинжала». Присела на колени мужу. Бойцы же прикрыли свои карты и продолжали дымить. Валя хмуро глядел на стол. Перед каждым игроком лежал личный пистолет.
— Стас, — лицо Иришки страдальчески сморщилось, — у меня зуб болит.
— Ну-ка. — Стас отложил сигару. — Открой-ка ротик, дорогая.
Внимательно осмотрев рот супруги и покрутив его туда-сюда, крестный отец выдал заключение:
— Дорогая. У тебя не зуб там, а дыра. Притом ни к ордену, а так, до сквозняка. Собирайся, поедем к зубному. — Стас встал, отряхнул пиджак, поправил галстук и вставил в рот сигару. Игра не прерывалась. Крестный отец облокотился на спинку стула, и как крикнет:
— Ну и какого хрена сидим?!
Все дружно вскочили, побросав фишки и карты, и недоуменно посмотрели на Стаса.
— По машинам!
Через некоторое время, к одной из местных поликлиник, подъехали чёрный Ситроен, мерин Benz, и бойцы на байках. Всю банду не было смысла брать. Стас все текущие дела оставил консильери. Все знали, что на Александра можно было положиться.
Расставили машины и байки. Вся эта компания отправилась в регистратуру. Дежурный врач слегка прифигел. И было с чего. Стас сменил костюм на свой старый-добрый потёртый кожак, все в заплатках джинсы и берцы. Иришка в своём красном костюме. Валя в официальном костюме и кожаном плаще до пят. Серёга, брат Стаса, подручный — в простой светло-коричневой замшевой куртке, синих джинсах, тяжёлых коричневых кроссовках и с поставленным ирокезом. Мелькнул ворот белой рубашки. Славка в байкерской экипировке и со шлемом в руках. Димка в рок-н-ролльных солнцезащитных очках, в своей любимой кожаной безрукавке на голый накачанный торс. Возле сердца пришит герб «Пылающего костра» — два перекрещённых ствола, с каждого боку кинжал, и девиз красной Кассандры (действуй тихо, не стреляй ни в женщин, ни в детей). И чтобы не светиться с голой черепушкой, повязал бандану в черепах. В черных драных джинсах и камелотах до колена. На руках пара кожаных заклёпанных браслетов до локтя. Также пара верных цепей. Одна шее, вторая на бедре. Вместо массивного стального креста в ухо повесил золотую каплю. Крестный отец и Славка гривы затянули в хвосты.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — дежурный врач присел, не зная, что будет. Ему было страшно. Правильно. Этих ребят надо бояться.
Стас махнул рукой. Бойцы, Валя и Серый присели на скамеечку. На всякий случай, у каждого за пазухой был пистолет. У Стаса тоже. У Иришки они всегда на виду. «Родители» остались у окна регистратуры. Серёга встал, и пошёл на улицу. Все остальные переглянулись, и вышли следом. Постояли, покурили. Вчетвером болтали о музыке. Обсуждали новые вышедшие альбомы. Появился Стас и сладко потянулся. Все в момент заткнулись.
— Ну что, брат? Как Иришка? — подручный подавил зевок.
— В кресле у зубного уже сидит. Ну что за люди, — Стас почесал загривок — Русского языка не понимают совершенно. Обидно то, что пришлось Миротворцы и кинжалы её забрать. А она же так их любит.
На этих словах, крестный отец расстегнул кожак. За пояс были воткнуты стволы красной Кассандры и её кинжалы. Серый только рукой махнул, Валя отвернулся, скорчив мину, Славка закурил, а Димка сказал следующее:
— Русского языка, говоришь, не понимают? Сейчас я их научу нашу землю любить.
И уже хотел войти, но Славка на его плечах повис.
— На кой хрен тебе это надо?!
— А ты не понял? — Димка оттолкнул брата, поправил свои любимые заношенные перчатки, и убрал очки во внутренний карман. — Они обидели Стаса, и хрен знает, что этот их зубной с Иришкой делает. — В ярости сорвал с себя бандану. — Я, конечно, хотел, чтобы все прошло гладко. Да, видать, не судьба. Вы со мной?
Молча вошли. Крестный отец кожак застегнул, чтобы попусту никого не пугать. Поднялись на этаж. Подошли к кабинету. Крестный отец в центре, по правую руку Валя с Серёгой, по левую — бойцы. Расстегнул куртку, вытащил оба Миротворца. Все остальные тоже вытащили стволы. Стас сначала подмигнул брату и лучшему капо, потом бойцам. Резко выдохнул и с ноги вышиб дверь. Та оказалась хлипкая. Со словами «никому не двигаться», все дружно ввалились в кабинет к зубному. Тот как раз возился с чем-то на специальном столике. Услышав, как с петель слетела его дверь, а потом ворвались пятеро вооружённых мужиков, вскинул руки вверх, хотел заорать, да не посмел. Стас засунул стволы назад и подошёл к врачу. Взял его за шкирку и отбросил к стенке. Потом отдёрнул куртку, сел на стул и посмотрел на жену. Та, так как врач запретил ей говорить, чтобы было легче работать, закатила глаза, да покрутила пальцем у виска. Выхватила из штанов Стаса свои стволы и кинжалы, засунула к себе. И откинулась назад. Бедный врач сидел в уголке, вжав голову в плечи и обхватив её руками. Трясся он не по-детски. Тут у Иришки начала проходить заморозка. Она схватила Стаса за куртку и притянула к себе. Яростно прошипела:
— Оставь врача в покое! Дай ему доделать свою работу, пока я тебя не пристрелила!
И расслабленно откинулась. Махнула ручкой, сверкнули кольца, и все вышли. Стас посадил врача на место, врезал тому пару оплеух, чтобы в чувство пришёл. Аккуратно поставил на место вышибленную дверь. Все расселись в коридоре. Стас из внутреннего кармана достал наушники и весь ушёл в музыку. Кожак стянул. Остался в футболке Slayer. Подручный тоже наушники достал. Валя откинулся и прикрыл глаза. А бойцы продолжали болтать о музыке. Довольно скоро появилась Иришка. Все встали перед ней и ждали её приказа. Та блаженно потянулась, потёрла щеку.
— Все ништяк, ребята. Серый, — обратилась Иришка к своему деверю. — Поезжай в бар, да помоги Сашке. Есть пара дел, которые нужно быстро рассмотреть. Если Италия будет звонить, договорись, как я тебе говорила. Мне не нужна туфта, ясно? — подручный кивнул. — Молодец. Вперёд.
Подручный ушёл. Остальные стояли навытяжку, и ждали приказаний. Иришка махнула, крестный отец с Валей сел, а бойцы остались стоять. Крестная мать обратилась к лучшему капо.
— Валя, — тот встал. — Двигай в Курьяново, что в Печатниках. Надо там найти пару ребят. Их портреты у тебя?
— Так точно, — лучший капо кивнул.
— Двигай.
Валя откланялся. Только плащ его зашелестел. Крестный отец, который всё время сидел, положил ногу на ногу. Бойцы так и остались стоять. Иришка достала Миротворец. Проверила его и осталась довольна. В электрическом свете больничных ламп матово засверкали оба ствола.
— А для вас, мои дорогие — крестная мать поочерёдно обвела всех взглядом — у меня есть ещё кое-что в запасе. Дорогой, — поворот головы в сторону мужа. — Тебе нравится эта поликлиника?
— Нравится. Я тебя понял, — крёстный отец «Пылающего костра» достал девятимиллиметровый ствол и передёрнул затвор. Обратился к бойцам. — Вы с нами?
— Конечно.
Стас поднялся и натянул кожак. Вошли снова к зубному. Тот расслабленно сидел на своём маленьком стульчике, и пинцетом держал дымящуюся сигарету. Увидел наших ребят, да только устало рукой махнул, и затянулся.
— Заходите. Только дверь прикройте.
Иришка присела рядом с врачом. Крестный отец стоял за ней, а бойцы, а-ля швейцары, около двери с обеих сторон. Поговорили с зубным специалистом. Через некоторое время, в кабинет зубного кто-то постучал. Появилась голова медсестры. К месту будет сказано, что кабинет был весь в дыму. Специалист по зубам не хотел перечить таким серьёзным людям. Он уже понял, что и пинцет у него новый будет, и деньги появятся. Иришка со Стасом ему обещали. Но, он-то не знал, что «родители» «костра» исповедуют одно простое правило: «Идиоты заслуживают доверия, и ничего более».
— Что здесь вообще происходит?! — девчушка в полном ступоре округлила глаза.
— Калитку закрой! — прикрикнула Иришка, не поворачивая головы.
Димка, что все это время вместе со Славкой продолжал стоять у двери, выпихнул медсестру из кабинета. Иришка вместе с врачом поднялась, и пошли к выходу. Стас вскользь сказал бойцам: «ждите нас на улице», и последовал за женой. Кожак он повесил себе на руку, и стало видно, что за спину у него воткнут верный девятимиллиметровый. Бойцы переглянулись, и вышли на улицу. Солнце медленно пикировало за край. Завели байки и стали ждать. Димка закурил, натянул бандану. Надел очки и завёл байк. Славка просто надел шлем, но стекло не опускал. Так и сидели, гудя движками. Потом поняли, что Серый на Ситроене уехал, а Валя на своём мерине. Снова переглянулись. Димка задал вопрос:
— Ну и кто кого? — и улыбнулся, выбросив окурок.
— Видно будет. — Славка опустил стекло и повернул голову к выходу. Как раз Иришка со Стасом вышли. Стас сел за Славой, а Иришка к Димке.
— Едем в бар, ребята — сказала Иришка и закурила.
— Ну, так что, — Димка, дымя, обернулся, приспустив очки. — Куда с зубным-то ходили?
— В баре расскажем, — сказала Иришка, поправила ему очки и повернула плечи капо. — Трогай, боец.
Вот они стоят уже на светофоре, на Чистопрудном бульваре. Димка, что всю дорогу молчал, наконец-то смог задать так мучающий его вопрос красной Кассандре:
— Так куда вы с зубным ходили?
— К главврачу. Эта больничка, как и Склиф, теперь наша. — Иришка пихнула Димку в спину. — Зелёный. Поехали.
Бойцы припарковали байки рядом с чёрным Ситроеном. Славка со Стасом пошли в бар, отметить очередное приобретение «Пылающего костра». А Иришка, видя, как Димку свербит по поводу больнички, решила все ему рассказать. Все равно уже свой. Даже под пулемётом на банду не покажет.
— Значит так. — Иришка присела на байк (Димка остался стоять) и раскурила сигару, которую достала в бардачке Ситроена. — Главврач оказался нормальным мужичком. Понимающим, я бы сказала. Мне даже стволы не надо было доставать.
— Стас и ему вышиб дверь? — капо улыбнулся.
— Точно. — Иришка усмехнулась, перекатывая сигару во рту. — А как ты ему скажешь, что этого делать не надо? Любит он иногда похулиганить чуть-чуть, и что с того?
Димка стоял, улыбался, да и просто диву давался. Крестная мать влиятельной банды вела себя так, словно Димка ей знаком много лет. И держится совсем просто. Димка понял, что она ему доверяет. И не хотел её подводить. Иришка верила своему ближайшему окружению.
— Ни че себе чуть-чуть. Мало того, что у зубного выбил дверь, так ещё и главврачу досталось?
— Да ни парься ты. — Иришка только ручкой махнула. — Я обещалась поставить им новые бронированные двери в каждый кабинет. Знаешь, что самое смешное? — и подавила смешок.
— Что же?
— Когда Стас выбил дверь, тот даже не шелохнулся. Сидел перед компом в наушниках и ничего не слышал. Стас только ствол достал, тот руки вскинул и удивлённо так на нас смотрит. Наушники снял и говорит, мол, чё надо. Стас и объяснил. Тот сначала смеяться начал. Чуть из кресла не вывалился. Стас ему прикладом по макушке и заехал. Ударил бы сильнее, черепашку б раскроил. А чтобы понял, что мы не шутим, Стас ему монитор разнёс. Ногой, блин, скинул со стола монитор, и затоптал ко всем чертям. Тот только в кресло вжался. А Стаса уже было не остановить. Покуражился он в кабинете на славу. Берцами весь кабинет превратил в кашу. Ещё и телефонный провод перерезал. Знаешь, даже мне было страшно ему свой кинжал давать — Иришка, словно со страху округлила глаза, и оба рассмеялись. — Потом распустил гриву, куртку надел и вышел. Я врачу ещё пару ласковых слов сказала. Слушал очень внимательно, — у Иришки сигара потухла. — Дай-ка огоньку.
Димка ей прикурил и крестная мать продолжала:
— Кинула ему на стол пачку денег. Так, знаешь ли, первый взнос — красная Кассандра расплылась в улыбке. — Вот такие дела, Дим. Обещала главному, что завтра ещё денег завезу. Мне-то просто надо будет с одним чиновником из нашей доблестной Думы встретиться, рассказать о больничке. Не парься, он давно куплен. У меня везде свои люди. — Иришка подмигнула бойцу. — Слушай, не в службу, а в дружбу — со Славкой завтра заедите туда. Окей?
— Я тебя не подведу, — капо прижал правый кулак к пришитому гербу и слегка поклонился. Иришка кивнула.
— Пойдём, выпьем чего-нибудь?
— Пошли.
Первое ноября 2010 года
Боец философствует
Небо похоже на блевотину Бога. Шесть утра. Славка спит, Димка даже и не ложился. Играет T-Rex, бодрый мажорный аккорд. Не то время, чтобы спать. На кухне лежит огромная куча денег. Бойцы выполнили свой первый серьёзный заказ от королевы московских бандитов. Устранили одного из конкурентов Иришки. Так, мелюзга, продажный мусор. Бойцы знали, что никто их искать не будет, крестный отец дал слово. Он присутствовал, когда Иришка давала им это важное задание. И гонорар за выполнение предыдущего. А убрать продажную тварь — это Иришка назвала боевым крещением для их новых стволов. У бойцов появились наганы. Славкина работа. Нашёл нужных людей.
Славка свой засунул под подушку. Димка ствол перед собой положил. Сидел боец за компом. Как-то трудновато он переносит своё первое убийство. Та парочка, что залита в бетон не в счёт. Славке-то пофиг, железные нервы, выпил бутылку водки в одну каску и уснул. Димка только дымит, как паровоз, к алкоголю даже не притронулся. Боец думал-рассуждал. Как обычно. Славка спит, значит можно смело говорить вслух. Хоть из пушки над ухом Славы пали, все равно не проснётся.
— Поставить свою жизнь выше другой. Значит, преодолеть порог человечности. Стать на ступеньку выше всех остальных. Между людьми и Богом. Ангел что ли? — Боец смолил папиросы очередями. — Или демон? Неважно. Полубог. — Димка глянул на ствол. — Что-то божественное есть в этом блеске серебристой стали, — облокотился на стену, уставился в потолок. — С помощью этого куска металла я могу владеть сознанием человека, на которого я навёл ствол. Мне нравится. Не сильно он и дёргался, этот мусор. Я его изрешетил. Просто поставил к стенке, и расстрелял в упор. И главное, мне пофиг. Вот до чего довёл меня пофигизм. Я стал убивать людей за деньги. Хотя, если уж быть совсем откровенным с собой, то, не считая брата, я комфортно чувствую себя только с мешком денег. Как раз на кухне такой имеется. Спасибо активистам Клуба, что помогли довести такую кучу денег. Прав был брат, когда сказал, что надо рискнуть, и остаться с Иришкой. Только почти ничего не изменилось с тех пор в нашей жизни. Стола по-прежнему на кухне нет. Да нафиг он? Живём почти в этом баре, сюда только спать приезжаем. Хотя, уже вон рассвело. Можно и поспать.
Боец забычковал очередную сигарету, захлопнул ноутбук, снял безрукавку, штаны, повернулся к стенке и крепко-крепко уснул, чтобы опять проснуться, и делать что-то настолько весёлое и внезапное, за что можно получить очень много денег. Хотя, бойца уже деньги перестали волновать. Теперь его волновало лишь одно — не обмануть доверие брата, который в любой ситуации готов рискнуть жизнью, и доверие «костра», чтобы не оказаться заживо погребённым.
Середина ноября 2010
По магазинам
— Деньги не забудь.
— Да подожди ты. Я, блин, носок не могу найти. — Димка потянулся. — Во! Нашёл.
Бойцы собираются за атрибутикой. Месяц на байках колесили без всякой защиты. Для тренировки гоняли по району. За атрибутикой решили поехать на метро. Естественно, позвонили в бар, сказали, что сегодня не приедут. Советник был разочарован, но отпустил, ведь у банды, прежде всего, безопасность. Бойцы доехали до «Рок-арсенала», закупились. Купили полный комплект обмундирования (штаны, косухи, сапоги и шлемы). Ещё купили плащи себе, и несколько браслетов, колец, цепей, несколько футболок с рок-н-ролльными группами (Ramones, The Misfits, Metallica (большая четвёрка трэша)). Вернулись домой, померили. Стоят оба перед зеркалом, в байкерской одёжке.
— Братишка, мне не очень. — Димка поправил челюсть.
— По мне лично, как Ramones ходили. — Славка осматривал себя с головы до ног. — Но для зимы незаменимо.
— Конечно. — Дима чиркнул спичкой и трубку закурил. — Еда есть?
— Неа!
— Поехали.
Переоделись. Димка ещё натянул по браслету на руку до локтя. Уже привык, что когда садится на байк, на руках должны быть браслеты. Поехали бойцы на рынок. Теперь это была полноправная территория бойцов. Старый хозяин, который был ещё с середины апреля, уехал. Бойцы просто выкупили у него рынок и на место хозяина поставили активиста Рената. Бои шли с той же периодичностью, раз в две недели. Как правило, по выходным. Клуб стал больше. Отряд каждого бойца был в несколько раз больше, чем у лучшего капо. Район большой, и естественно, что нужно больше людей, чтобы его контролировать.
Ноябрь 2010
Появление монаха
— Я ясно выражаюсь?! — и парень в непонятном тёмно-синем балахоне вырвал стакан из рук Иришки и опрокинул в себя. Иришка почернела от злости и выдернула оба ствола. Бойцы тоже достали свои стволы, но держали у ног. Парень придавил муху, увидел ствол, слегка прифигел и вынул свой. Какой-то маленький. Калибр даже с наганами бойцов несравним, настолько мал. Парень взвёл курок, и весь бар согнулся от хохота, да и бойцы покатились. Малышка убрала стволы.
— Монах, так монах! Мне без разницы, — и в баре повисла тишина.
— Ты «малышка два кинжала»?
— Меня многие так называют…
Босс сделала ручкой банде и все занялись своими делами. Сразу заиграла музыка и почти все заговорили. Бойцы убрали стволы, подошли к барной стойке. Малышка и монах, перемолвившись парой фраз, ушли на улицу вместе с подручным. Как бойцы заметили, Серёга показал на чёрный Ситроен, и малышка с монахом отправились туда. Бойцы подлили себе пива, и уселись на место. Раздали очередную партию. В очко играли. Некоторое время спустя, появился Валя, словно из-под земли.
— Пацаны, — Валя прикурил. — С вами можно?!
— А то.
Валя схватил стул, присоединился. Ещё пара партий отыграна. Троица закурила.
— Ребят, — Валя опёрся на локоть и руку в волосы запустил. — Что это за парень был?
— Кто?
— Ну, с которым Иришка ушла.
— В тачку-то?
— Ну да.
— Да хрен знает. Припёрся какой-то придурок, ты о нём думать будешь, а, Валян?! Ты, кстати, видел, где он ствол таскает?!
— Видел, Слав, видел. В рукаве. Вы расслышали, как Иришка его назвала?
— Чё-то на «М», — пробубнил Димка, затушив сигарету и проверив наган. — Можно догадаться, что!
— Монах, — веско вставил Валя.
— Монах?! — бойцы переглянулись и встали с мест. Подошли к окну. На той стороне дороги, в чёрном Ситроене, сидели малышка и этот придурок.
— С чего монах-то?! — Димка поправил перчатки. Сверкнул металл.
— Не знаю, брат. — Славка нос чесал. — Ты видел, во что он одет?
— В какой-то балахон до земли. И всё. Ну и сапогами стучит.
— Дим. — Славка присел на подоконник. — Смотри, что мне в голову пришло. Ну, подумай сам. Если монах, значит это ни разу не балахон. Это, блин, монашеская ряса.
— Да хватит гнать, чувак. Какой он, в задницу, монах? — Димка щёлкнул зажигалкой.
— Самый настоящий…
Бойцы дёрнулись и наганы выдернули. Это Валя подошёл. Славка наган опустил, а Димка продолжал держать. Валя опустил Димину руку.
— Капо, не будь смешным. Это самый настоящий монах. Вашу мать! — Валя внезапно заорал, и ткнул пальцем куда-то. — А это ещё кто?!
— Ты о чём?
Валя схватил Димку за ворот безрукавки, и наставил, куда хотел. Димка приметил, что возле входа, рядом с Валиным солдатом, спокойно лежит здоровый пёс.
— Валя, успокойся. — Дима снял его руку со своего плеча (Славка отошёл пивка себе подлить и Димка с Валей остались одни) — Чей-то пёс.
— Чей?!
— А я откуда знаю?!
Валя вышел на улицу и спросил солдата. Вернувшись и застав бойцов вместе, сказал следующее:
— Бойцы. Это монаха пёс!
— Ну и ладно, — вмешался Слава, почёсывая грудь. Его любимый кожак висел на стуле. Сам он был в чёрной футболке Ramones, любимых драных штанах, и конверсах. — Этак мы тут неизвестно сколько простоим. Пошли играть.
— Пойдём.
Расселись, раздали партию. Очко надоело, решили в дурака, чтоб мозги немного отдохнули. Поиграв какое-то время, у Вали брякнула труба. Очень быстрый и важный разговор. Валя положил на стол мобильник и закурил.
— Чё стряслось, командир? — Димка пивка глотнул.
— Босс вызывает. — Валя держал сигарету в руке и напряжённо думал. — Я скоро.
Встал и ушёл. Бойцы спокойно сидели, играли. К ним подсел консильери. Они настолько увлеклись, что и не заметили.
— О, привет Шурик. — Дима протянул крепкую руку. — Чё хотел?
— Да вот. Крёстный отец вас вызывает. Он в Строгино. Один. Вам там надо быть послезавтра.
— С какого переляху?
— Это приказ, капо! — консильери встал. — Завтра мы вас снарядим. Возьмите пару солдат из своих отрядов. Байки заправьте под завязку, мало ли что. Для солдат колёса найдёте сами. Фургон наймите, что ли?! И ещё — это личная просьба крёстного отца к вам. Это всё.
И консильери ушёл. Подошёл подручный.
— Как оно?
— Да никак, Серёг. — Димка допил пиво и грохнул кружкой. — В Строгино нас отправляют.
— Это Стас, это нормально. Там у него есть старые незавершённые дела. Ладно, бойцы, поехал я спать.
Поручкались. Подручный, махнув рукой, вышел. Бойцы, оставив карты и алкоголь, подошли к окну. Сначала просто глядели на небо, но потом их внимание привлекло следующее.
 Солдат, что стоял у входа, подошёл к тачке, где сидели малышка с монахом. Рядом тёрся Валя. Как назло, все стояли к бойцам спиной. Тут солдат скинул плащ (а на улице плюс десять) и закатал правый рукав. Раздался крик малышки и выстрел. Бойцы выбежали на улицу. Увидели, что Валя застрелил своего солдата. Валя что-то сказал боссу, поклонился в пояс и пошёл в бар. Наткнулся на бойцов. Вместо правого кармана его любимой скейтерской серой куртки сияла дыра. И пачка Parlamenta с коробком спичек.
— Ты чё, через карман выстрелил? — Димка остолбенело на него смотрел, и ничего не мог понять.
— Ну да, — и лучший капо сконфуженно улыбнулся.
Закон с криминалом поменялись местами…
Середина ноября 2010. Вольво.
— Брат. Скоро конец мото-сезона. — Димка растянулся на своём продавленном диване во весь рост, сложил руки на затылке и дымил в потолок.
— И что?! Какой, к чертям, мото-сезон! — Славка пристроился у стенки с гитарой.
Полдень. Хата бойцов. Оба только в штанах (Димка в джинсах, Славка в спортивных). Сидели в Димкиной комнате. Только закончили уборку. Навели, наконец, порядок во всей квартире. Только полы в лом было мыть. А в остальном хата просто блестела. Даже люстру помыли.
— Слав. — Димка сел, скрестив ноги по-турецки, и выбросил окурок. — Мото-сезон, это когда можно гонять на байке. С апреля по декабрь. То есть, когда снега нет. Понял?
— Дим, — Слава отложил гитару и ткнул пальцем в магнитофон, что рядом стоял. Заиграл фолк. — Ты мне можешь объяснить, почему на байках нельзя гонять зимой?!
— Брат, да кто тебе запрещает, гоняй, сколько влезет. — Димка хрустнул шеей. — Прикол в том, что на байк нет шипованных шин. Нет и всё. Если хочешь, брат, разбить подарочный байк, да и сам стать инвалидом, или дебилом, пожалуйста, гоняй! Но, мне не нужен брат дебил. Я тебе не подручный, чтобы в инвалидном кресле тебя катать. Ты мне, конечно, дорог и небезразличен, но нафиг байк зимой. Лучше тачку купить. Серьёзно.
— Нафига нам тачка?! — резко перебил Славка брата. — Мы же раньше только на метро, автобусом и пешком передвигались. Я не собираюсь становиться, как все!
Ещё какое-то время поорали друг на друга. Когда аргументы у обоих кончились, чуть было не повторилось то, что было в июле. Припомнив это, бойцы решили пойти на компромисс. Долго в интернете искали себе машину, которая бы удовлетворила обоих. В итоге, много часов спустя, уже немного охрипнув, словно с концерта только пришли, остановились на Вольво. Долго выбирали модель. Солидно пораскинув мозгами, выбрали Volvo S60 2,4L Diesel Momentum Navi-RTI Leder, 2008 года выпуска. Подходила идеально. Денег хватало на немедленную покупку. Позвонили в салон. Всё согласовали. Довольно закурили, и пошли кофе попить.
— Слав, а ты думал, как мы до салона добираться будем?! — Дима занимался приготовлением кофе.
— А на кой хрен мы с тобой отряды собирали?! — Славка улыбался, дымил, и вертел мобильник в руках. — Под моим и твоим контролем по отряду в тридцать человек. Не забывай, брат, ещё про Клуб и рынок. Тут чуть ли не каждый третий житель нас знает, и каждый пятый нам чем-то обязан. Так что, проблем в нашей транспортировке не будет. Можно и на байках доехать, как вариант.
— Тогда уж лучше на одном. — Димка разлил кофе по чашкам. Вышли на балкон. Сели на любимую дубовую лавку, продолжая дымить. — Ну, так что, одни справимся?
— Конечно. Последние несколько лет одни и справлялись. Кстати, мы так с сентября на работу и не выходили?
— А смысл? — Димка дёрнул плечом и хлебнул кофе. — В «Пылающем костре» мы зарабатываем намного быстрее и больше. Помнишь плакат в кабинете Стаса?
— Конечно. Ты гангстер. Ты убиваешь людей. Так ты зарабатываешь деньги. Теперь это реально так. Ну, что, поехали?
— Погнали.
Позвонили в бар, отпросились у консильери. Тот, ввиду важности дела бойцов, отпустил их. Ещё поговорили о том, кто будет тачкой управлять. Прав-то нет. Только на байк. Порылись в бумагах, нашли номер Иришки. Димка и набрал.
— Капо?! Что надо, только быстро! — Иришка, по ходу дела, вела переговоры с Италией о поставках оружия и наркоты, потому что говорила властно и жёстко.
— Иришка, мне нужна ещё категория B. Мы просто со Славкой за тачкой едем.
— Куда?!
Назвали адрес, куда собирались ехать за машиной. Иришка сказала, что туда подъедет Валя и всё привезёт. Славке тоже решили сделать, на всякий случай. Решили, что Димка будет рулить, потому Славка ненавидит машины. Допили кофе, оделись, взяли деньги. Не все, конечно. Чуть меньше половины всех денег, что бойцы заработали в «Пылающем костре», решили приберечь. Димка заботливо положил внушительный лопатник в «беременный» карман безрукавки (наружный карман на правой стороне). Вышли из дома, закурили, сели на байк, и поехали в салон. Славка вёл. Через некоторое время, прирулили к салону. Около входа был припаркован мерин — Benz. К водительской двери пристроена трость красного дерева, и лучший капо банды «Пылающий костёр» сидел на капоте и невозмутимо дымил кубинской сигарой. Увидел бойцов и спрыгнул с капота, стукнув каблуками дорогих туфель, и схватил трость. В расстёгнутом кожаном плаще до пят, костюме-тройке, при галстуке, шляпе Дерби, элегантных кожаных перчатках. Горло обмотал элегантным длинным белым шарфом.
— Здорово, бойцы! — Валя приподнял шляпку, обнял бойцов и уставился на них, дымя, как паровоз.
Было на что уставиться. Бойцы оделись, как и всегда. Славка в любимой кожанке, чёрной, слегка потёртой футболке Ramones, более-менее целых чёрных джинсах и кедах. Гриву собрал в простой хвост. Димка же стоял в своей неизменной безрукавке на голый накачанный торс, рваных светло-голубых штанах и в высоких, до середины икры, казаках. На шее висит внушительная стальная цепь. А на левом бедре болтается цепь поменьше. В рок-н-ролльных солнцезащитных очках и бандане в черепах. На руках по кожаному браслету до локтя и так же неизменные заношенные кожаные рок-н-ролльные перчатки со стальными заклёпками на костяшках.
— Ну, что, ребят? — Димка поправил перчатки. — Пойдём?
— А вопрос можно? — Валя вольно бросил шарф на левое плечо.
— Конечно.
— Вот почему в такой холод (на улице где-то плюс пять) ты ходишь в безрукавке на голый торс, но притом в половинчатых кожаных перчатках и почти ковбойских сапогах?
Димка гневно всплеснул руками, недоумённо посмотрел на Славку, хрустнул шеей и вошёл в салон. Славка мимикой показал, мол, потом обсудим, и с лучшим капо тоже вошли. Быстро со всем разобрались. Менеджер повёл бойцов и Валю к машине. Всё показал, всё рассказал. Бойцам понравилась машина. Солидная. Как раз для капо «Пылающего костра». Славка вообще изначально шестисотый мерин хотел, но Димка, хвала небу, всё растолковал, почему пока мерин рано брать. Димка же задал ряд интересующих его вопросов, а планктон на них отвечал.
— Мощность?
— 126 лошадиных сил.
— Трансмиссия?
— Механическая коробка.
— Климат?!
— Автоматический кондиционер.
— Топливо?
— Дизельный.
— Это хреново, — Валя решил высказаться. Накипело у него. — Дим, вот трудно было мне позвонить?!
— В смысле?!
— Да не надо брать дизель. Да механику тоже. Проблем с ним много будет, — снял перчатки и кинул планктону. Тот их еле поймал. — Любезный, а есть что-то в этом роде — небрежно махнул тростью на машину, — только на бензине и на автомате?
— Есть, конечно. — Планктон и не пытался перечить таким серьёзным людям. — Я провожу.
Отвёл в другой зал. Немного поплутав, и почти вывив Валю из себя, который был готов планктона тростью побить, припарковался около почти такой же тачки серебряного цвета. Заметив недоумение Вали (бойцы только за ним шли и старались молчать), планктон пояснил:
— Это немного другая модель. Volvo S60 2.0T Momentum NAVI+MULTIMEDIA. И этого (2010) года. Коробка автомат.
— Дим, ну и как?! — Валя довольно обернулся к нему. Боец энергично закивал. Славка только рот скривил. — Ну и хорошо. Характеристики такие же, как и у прошлой машины?
— Почти, — планктон улыбнулся. — Мощность больше. 203 лошадки.
— Это хорошо. — Валя улыбнулся. — Цена вопроса?
— Миллион триста.
Бойцы переглянулись. У Димки в кошельке меньше половины от требуемой суммы. Мотаться до дома не было смысла, просто так время терять, а валюту, что от Иришки получили, держали в ячейке банка. Славка жестом показал, что пошёл покурить. Димка любезно стукнул Валю по плечу.
— Чего?! — Валя удивился, так как боец смотрел на него сконфуженно.
— Лаве не хватает. Прошлая модель стоила вполовину дешевле.
— Конечно. Та модель старая, а это новая. Никто ещё не ездил. Сколько не хватает?
— Тысяч шестьсот.
Разобрались и с этой проблемой. Хвала небу, у Вали в бардачке, как и у Иришки (Валя взял пример с «родителей»), лежало двадцать тысяч долларов. В общем, наскребли на машину. Валя отдал права бойцам, и откланялся. У лучшего капо были ещё дела. Димка очень довольный выехал из салона. Припарковался рядом со Славкой. Закурил.
— Ну, что брат? — Димка опустил стекло и слегка хлопнул по двери. — Как тебе машинка? Наша, брат, наша!
— Неплохо, знаешь ли. Я рал, что ты доволен. Сколько Вале ты должен?
— Нисколько. Он поехал в бар.
Брякнул Димкин телефон.
— Что? — и поставил на громкую связь.
— Бойцы. — Валя говорил взволнованно. — Через два часа в Шереметьево садится самолёт из Италии. Иришка договорилась о новой партии. Будьте там вовремя, — и отключился.
Димка повертел мобильник и выбросил окурок.
— А с ним что делать? — Славка слегка хлопнул по своему мотоциклу.
— До дома доедем, оставим во дворе и поедем в Шереметьево, получать товар. — Дима надел очки. — Погнали, брат!
— Поехали.
Середина ноября 2010
Бойцы привозят партию нового товара
После очередного выполненного задания, бойцы прибыли в бар «Рок-н-ролл» на только что купленной серебристой Вольво. Хлопнули дверями. Димка в своём любимом наряде, в неизменной безрукавке и в высоких казаках. Славка в расстёгнутой кожаной куртке, из-под которой выглядывала уже в некоторых местах потёртая чёрная футболка Ramones, более-менее целые чёрные джинсы и кеды Converse. Костюмы-тройки они уже закупили, и уже успели в таком виде в баре засветиться, когда «Пылающий костёр» взял под крышу парикмахерскую на Мясницкой. Из багажника достали очередной груз из Италии, о котором Иришка договаривалась ещё после того, как съездила к зубному. Хвала небу, с тех пор, у красной Кассандры зубы не болели.
Тачка бойцам оказалась жизненно необходима. Осознав, что в снег на байках особенно не покатаешься, поставили вопрос ребром: либо, как раньше, на общественном транспорте, либо на машине. Тщательно взвесив все плюсы и минусы, остановились на машине, как на лучшем варианте. Около часа думали, какую марку взять? В итоге, солидно пораскинув мозгами, и чуть не начистив друг другу лица, остановились на Вольво. Эта марка полностью удовлетворяла потребностям бойцов. Димке она всё-таки, нравилась больше. Славка вообще-то хотел мерин. Но додумался, что пока рано. Да и подействовала Димкина пропаганда, что тачка не роскошь, а средство передвижения. Правда, взяли новенькую машинку, только-только с конвейера.
Потом, ещё около пары минут думали, кто рулить-то будет? Славка обожал свой байк (которому, кстати говоря, дал имя «Тор»), и ни в какую не хотел крутить баранку этой коробки тесной, пусть и с наворотами. Димка тоже любил свой байк (которому, глядя на Славу, дал имя «Молот»), но понимал практическую пользу машины зимой. На машину, хотя бы, шипованную резин можно поставить, а на байк такой резины не существует вовсе. Плюс — багажник. Товар удобнее перевозить. Уже успел пригодиться. В тачку и в костюме-тройке можно сесть, а на байке не рекомендуется.
Данный груз, который Славка вытащил, являлся чуть не самым ценным и опасным с точки зрения транспортировки. Партия нового оружия и наркоты. Всё предназначалось на продажу. Обычно, в «Пылающем костре» розничной продажей оружия занимались только солдаты. Капо, помимо отрядов, контролировали продажу наркоты на местах. Ну и дальнейшей транспортировки на гниющий запад. Подручный руководил непосредственно капо, и их деятельностью. Выезжал на место, если того требовала необходимость. Консильери же давал советы, как, что и куда, так как имел юридическое образование. Был представителем «костра» на всякого рода совещаниях. Александр, консильери, один из немногих в банде, у кого имелся диплом о высшем образовании. Пусть и юрист, но хоть что-то. Иришка это прекрасно понимала. Она постоянно вела переговоры с Италией и с Испанией. Договариваться с Испанией помогал Валя, так как почти в совершенстве на испанском языке говорил. А Стас старался всю эту пирамиду легализировать. Он почти постоянно был в отъезде по другим городам. Когда Стас уезжал, все дела вёл Серый.
Славка взвалил на себя здоровый дубовый ящик с оружием. Димка нёс мешок с наркотой. Только зашли в бар, к ним подбежали Валины солдаты. Только солдаты лучшего капо бывали в баре, отряды остальных капо (включая Славу и Диму) охраняли доверенные им районы. Бойцы с лёгкостью отдали груз, и пошли выпить. Надо же было отметить такую удачную поставку, и что схемы «костра» работают на уровне. Да ещё и машину обмыть. Через некоторое время, у барной стойки, где расположились бойцы, появилась Иришка с Валей. Димка пил кофе, так как Вольво вёл только он, а Славка уже порядком выпил. Вино пил. А от даже двух бокалов вина у Славки сносило крышу. Так случилось и в этот раз.
— Как настроение, бойцы? — красная Кассандра закурила трубку.
— Да, в норме всё, босс. — Димка кофе хлебнул и кивнул в знак приветствия. Снял перчатки. Славка же, уже полностью пьяными глазами глядел в пустой бокал. Его слегка штормило. Бармен поставил ещё один, полный. — Партия на месте. Работа выполнена чисто. Всё шло и идёт по плану. И мы машину купили. — Димка улыбнулся во весь рот. Слава что-то бессвязно бухтел. — Имеем полное право отдохнуть. Да, брат?! — и весело пихнул Славку в бок, да так, что тот со стула навернулся. Хохот поднялся на весь бар. Славка в секунду протрезвел, удивительно резво вскочил и со всего маху ударил Димку в пресс. Димка, хоть и растянулся весь в улыбке, а успел изготовиться, и почти не почувствовал удар. Он вообще был устойчив к любой боли. Славка замахнулся ещё разок, но его руку поймал Валя.
— Что ты делаешь, капо?!
— А чё он пихается?! — обиженным голосом сказал Славка, садясь на место. — Винца попить не даст, — и хлопнул бокал до дна. Сложил руки, а-ля школьник, и положил на них голову. Димка всё так же невозмутимо пил кофе, только безрукавку застегнул. Валя стоял с удивлённым выражением лица, да глазами хлопал. Иришка позвала бармена. Тот тут же прибежал.
— Да, Ирина Сергеевна, — и поклонился чуть ли не до земли. — Чем могу служить?
— Гарик. Отнеси его — Иришка показал на мирно спящего Славу. Натерпелся тот сегодня страху. Имеет право расслабиться, — в мой кабинет, да положи на диван. Напился он неспроста. Знал, что вино берёт. И пледом его накрой, си? Понял?!
— Будет сделано, крёстная мать. — Гарик жестом подозвал двух ближайших солдат, и пьяное тело бутовского бойца унесли. Пусть поспит. Заслужил.
Димка допил кофе, и раскурил сигару. Целая коробка лежала на барной стойке. Валя с Иришкой тоже угостились, после вежливого предложения капо.
— Дим, тема вот в чём. — Иришка присела на Славкино место, Валя так и остался стоять, скрестив руки за спиной. — Примерно через три-четыре часа, к нам прибывает один деликатный гость. — Наблюдая недоумевающее лицо Димы, Иришка пояснила. — Испанец. — Капо тем более удивился. — Просто я хотела попросить тебя с Валей составить мне компанию. Солдат просто не имеет смысла брать, потому что проку будет мало, а лишний народ с таким гостем не нужен. Стас в Строгино, свои проблемы решает. Кто-то замочил его старого партнёра. — Иришка шмыгнула носом. Тут же на барной стойке появилась салфетка. Крёстная мать наклоном головы поблагодарила лучшего капо и продолжила, стараясь говорить тише. Любила она тишину. — Серёгу я отпустила спать, так как он измученный совсем после переговоров с итальянцами. Сашка занимается текущими нашими делами. Его отвлекать тоже смысла я не вижу. — Иришка глубоко вздохнула и смачно затянулась, пуская элегантные струйки синего дыма. — Славка вот надрался, как последняя скотина. Валя просто по-испански говорит почти так же, как я по-итальянски. Ты, насколько мне известно, на таком же уровне говоришь по-английски. Ну, так что? — Иришка устало потёрла глаза и поправила золото. — Едешь с нами?
Димка очень напряжённо и внимательно вслушивался в этот монолог. Если честно, он мало понимал, зачем босс всё ему это говорит? Скорее всего, это после того, как Иришка поехала лечить зубы, и Дима со Славкой на следующий день тоже там погуляли. Димке это льстило. Услышав последнюю фразу, склонил голову в учтивом поклоне, и правый кулак приложил к сердцу, где, как уже не раз говорилось выше, располагался герб «Пылающего костра».
— Крёстная мать, я всегда с тобой…
Тут капо на полуслове жестом остановил Валя. Димка негодующе на него посмотрел. Валя кивнул в сторону выхода. С той стороны витрины стоял какой-то парень в белом пуховике, в растаманской шапке и чудил. Что-то показывал пальцами.
— Сюда его, — Кассандра быстро затушила сигару и одним движением поправила причёску. — Живо!
Два солдата втащили паренька в бар. Тот пытался отбиваться, но куда уличной шпане до Валиных солдат?! Иришка застегнула плащ, чтобы чувак Миротворцев не испугался, и положила ногу на ногу. Ручкой играла по рукоятке кинжала. Подвели парня к ней. Парень просто остолбенел от такой красоты, и рот закрывал-открывал, точно рыба.
— Ты кто? — и притянула его к себе почти вплотную. — Я что, тихо спрашиваю?
— В Вас кто-то ищет теплоту, или страстей кипящий кратер. И ценит Вас за красоту. Ну а я — за дьявольский характер! — этим парень удивил весь бар.
— Откуда ты меня знаешь? — Иришка оттолкнула паренька, и вопросительно на него взглянула. — Ты мне не знаком. Как тебя зовут?
— Я ношу эпичное русское имя Ростислав. И пою я больше пяти октав!
Димка сидел и всё больше хмурился. Пожалел, что наган оставил в машине.
— Тоже мне, Пушкин нашёлся. — Иришка прыснула. — Пять октав! — сама растянула руки, будто огромную рыбину поймала. — Ты чё, Эрик Адамс, что ли?!
— А это кто? — парнишка в секунду лишился всей показной эпичности.
— Ты мне надоел! — Иришка поставила ноги нормально, значит, вот-вот выдернет кинжалы. — Чё те надо?!
— О, красная Кассандра! Недаром же тебя Кассандрой именуют! — чувак вознёс руки к потолку. — Поведай мне будущее!
— Ничего хорошего тебе не светит, — и резко выдернула правый кинжал и со всей присущей ей ненавистью, воткнула ему в живот, улыбаясь во весь рот. Парень повалился на спину, захлюпал, пытался достать нож.
— Эй ты! Да, да ты, с ножом в животе. Отдай мой нож, сука!
И резко выдернула его обратно. Бедный парень ещё больше сжался на полу. Протянула кинжал Гарику:
— Вымой!
— Есть!
Димка не мог понять происходящего. Мало того, что парень корчился на полу в муках, Иришка, подмигнув Димке, выдернула кольты. Врезала парню между ног. Тот растянулся во весь рост. Скорчив мину, крёстная мать выпустила оба барабана в паренька. От того только дым шёл. Димке на это всё надоело смотреть.
— Гарик! — позвал он бармена. Тот появился с чистым кинжалом красной Кассандры. Протянул его крёстной матери. Повернулся к Диме. — Неси пузырь.
— Чего?
— Водки!
Труп паренька быстро убрали, и вымоли пол. Димка только плеснул себе рюмку, и уже хотел выпить, как чья-то рука его перехватила. Это Слава проспался. Довольно улыбался.
— Поехали домой.
— Крёстная мать, — позвал Иришку боец. — Ты отпускаешь нас?
— Конечно. — Иришка продолжала невозмутимо дымить. — Завтра в десять утра здесь. Си?!
— А то. Пока. — Дима поцеловал руку крёстной матери, и бойцы ретировались.
Тридцатое ноября 2010
Бойцы получают подарок
Внезапно ударили морозы. Никто и подумать о том не мог. «Пылающему костру» в целом и бойцам в частности было не до погоды. Как раз именно тридцатого ноября должен был прийти один из самых важных грузов за всю немногочисленную историю «Пылающего костра». Полный самолёт с наркотой и ещё три с оружием. Всё шло по плану. Бойцы как-то обзавелись громоздкими часами в стиле ретро. Зачем, непонятно. Димка принципиально против них, а вот в Славке внезапно проснулась любовь к ретро. Скорее всего, Иришка постаралась, так как разбиралась в этом стиле.
Громоздкие часы пробили полдень. Славка поставил их к себе. После очередных боёв была весёлая пьянка. В воскресенье отмечали день рождения Рената (двадцать восьмого ноября). В понедельник оба бойца, наплевав на все нормы и приличия, отключив свои мобильники и домашний, пошли похмеляться. В итоге получился трёхдневный запой. Славка даже не замечал, как Солнце всходило и заходило. И как он очутился в постели, тоже не помнит.
Как только часы начали отбивать, Славка с рёвом вскочил от непонятного звука с постели. В голове повторялись удары, и Славка схватился за похмельную голову. Часы отбили, огляделся. Тикают часы, полки с книгами, шкаф со шмотками и нижним бельём. И ещё пыльный серебристый телевизор внушительных размеров. А вот про телек Славка ничего не помнил. Вышел на кухню, промочить горло, и наткнулся на здоровую картонную коробку. Вообще перестав что-либо понимать, боец зашёл к брату. Тот вообще спал на полу, на брюхе. В новой кожаной куртке, кожаных штанах со шнуровкой и сапогах на пятнадцатисантиметровой платформе. Зимний вид бойца. Сверкал голый череп. И стальной крест. С такой досадой боец снимал с себя любимую безрукавку. Ему-то в ней и в сильные морозы не очень-то и холодно. Чуть истерику не устроил.
Славка его перевернул. Солнцезащитные очки совсем въехали в переносицу. Попытался привести в чувство Димку. Тот только сонно отмахивался.
— Отвали, брат, дай поспать.
— Ты на полу.
— Какого чёрта?
Боец приподнялся. Очки грохнулись на пол. Дешёвые, как у Егора Летова. Димка устало потёр сильно красную переносицу и поглядел на брата, который просто бешеным взглядом сверлил ему лоб.
— Ты чего?
Славка рывком поднял брата, и показал на коробку.
— И что это за фигня?
— У тебя хотел спросить, — достал из штанов зажигалку. — Сигареты есть?
Дал ему Славка сигарету. Оказывается, они пьяные, пока похмелялись, позвонили в какую-то компанию и купили телевизор. В коробке лежал чек. На тридцать тысяч с копейками. Почти тысяча долларов. Димка чесал бритый загривок.
— А на кой хер мы его вообще купили? — выбросил сигарету и поднял очки.
— Не знаю. А кто из нас его купил? — Славка пошёл искать мобильник.
Оказалась, что купил Димка.
Между ноябрём и декабрём 2010 года
Бойцы трезвеют…
Серое морозное утро. Бойцы собираются в бар. Сильно бухать они перестали, как и перестали почти на бои ездить. Обязанности капо в «Пылающем костре» занимают почти всё их время. Бойцы совершенно спокойно отдали руководство Клубом Ренату, тем более он является хозяином бутовского рынка. Но, это чисто формально. Естественно, что все понимают, кому на самом деле принадлежит и рынок и район. Бои проходят с той же периодичностью. Клуб иногда пополняется. Кто-то из активистов в пьяной беседе расскажет, кто-то заинтересуется, и приезжают. С тех пор, как бойцы вписались в «костёр», они появляются только на таких встречах, так как считали вправе на себе проверять новых активистов. Правила первого боя никто не отменял.
А бухать они перестали, потому что с пьяной головой и с пьяных глаз трудно выполнять задания. Просто они видели, как спивается лучший капо. Он стал пить больше, чем весь бар. Из-за чего, никто не знал. Стал чаще ошибаться при прочтении руноскриптов, которые сам же и составлял. Из-за этого банда начала терять людей. Уже потеряла нескольких солдат и капо.
Собираются дольше, чем обычно. Во-первых, решили наганы сами чистить и заряжать. Славка таскает патроны в куртке, в специальном чехле. Димка, как и крёстная мать — в патронташе. Во-вторых: внезапно ударили морозы, и пришлось доставать новые зимние шмотки, которые Славка как-то купил. Димка сильно протестовал, так как совершенно не чувствовал холода. В минус десять он спокойно расхаживал по району в любимой безрукавке на голый торс и не заболел. Но, Славка считал неприемлемым для капо, без сомнения, лучшей московской банды, ходить, как неряха. Сам затягивал галстук в ванной перед зеркалом, а Димка чистил свои туфли, тоже по просьбе Славки. Где-то в комнате из компьютера орал Ramones.
— Вот за каким хреном надо мне, неформалу, байкеру, бойцу окраин Москвы, капо «Пылающего костра», истинному хозяину Бутово, чистить эти чёртовы туфли?! — ругался Димка, начищая гуталином ботинок.
— Именно из-за того, что ты только что сказал, — Славка завязал галстук изящным узлом, натянул пиджак, закурил. — Потому что ты капо «Пылающего костра», и истинный хозяин Бутово, как и я, — тряхнул головой под музыку, закурил, и принялся расчёсывать свою львиную гриву. — Но, брат, ты забыл кое-что ещё. Ты уже почти полгода, как русский мафиози. А от мафии должно хорошо пахнуть, и она должна быть безупречна одета. Кстати, о хорошо пахнуть. Принеси-ка одеколон. — Затушил бычок, и затянул гриву в хвост. — Да, спасибо, — принял пузырёк. — А ты так и пойдёшь?
— Ну да, как же. Ладно, брат, уговорил. Сейчас переоденусь.
Славка уже на пороге, вертит связку ключей. При полном параде, в кожаном плаще до пят. Вышел Дима. Лысый череп сверкает, словно боец его чем-то намазал. Дорогая новая кожаная куртка. Под ней чёрная рубаха, с не застёгнутой последней пуговицей, где виднеется средних размеров золотая цепь. Новые кожаные штаны, и старые сапоги на пятнадцатисантиметровой платформе. В таком виде боец выше брата на где-то полголовы.
— Тебе удобно будет тачку вести этих сапогах?
— Если помнишь, мы с тобой летом ещё как-то на бои поехали, ну, когда махач на станции был, а потом ещё и солидно побегали. Тогда я был в этих сапогах. Ещё вопросы?
— Поехали, интеллектуал.
Приехали в бар. Не приметили чёрного Ситроена. Иришка уехала на задание. Бойцы просто просидели в баре часа четыре. Из руководства никто не пришёл. Даже Валя куда-то пропал. Бойцы и поехали домой. Сняли гараж на зиму, загнали туда байки, помыли машину и стали отдыхать дома. Умаялись работать в «костре».
Декабрь 2010
Разборка на Тверском бульваре
Немного приморозило. Давно в декабре не было таких морозов. Свежий снег хрустит под ногами, а на тротуарах почти голый лёд. Центр Москвы, Тверской бульвар. Половина шестого утра. Со стороны Тверской на поворот уходит серебристая машина, марки Вольво, и паркуется около Макдональдса. При торможении из-под шин полетел снег и засыпал нескольких прохожих.
— Вы чё, охренели? — сказал какой-то паренёк с гитарой за спиной в потёртом чехле, отряхивая штаны. Хлопнула пассажирская дверь. Появился человек в кожаном плаще. Блондинистая грива, перекошенная от гнева гримаса. Солнцезащитные очки. Не прикуренная папироска в зубах. Приблизился к парню и снял очки. Резко сверкнули яростные глаза.
— Иди, куда шёл, паренёк. Если, конечно, не хочешь умереть.
Парень медленно сделал шаг назад. Хлопнула водительская дверь. Сверкнул бритый череп. Водитель подошёл к пассажиру. Рок-н-ролльные солнцезащитные очки, внушительный металлический крест в левом ухе, новенькая кожаная куртка. Под ней мелькнул чёрный ворот рубашки. Рокерские кожаные потрёпанные перчатки со стальными клёпками на костяшках, кожаные штаны со шнуровкой, пара стальных цепей (одна на шее болтается, вторая на левом бедре), и сапоги на пятнадцатисантиметровой платформе. Чиркнул спичкой.
— Чё встал?! — Димка яростно оскалился, пыхтя как локомотив. — Вали отсюда нахер!
Парень развернулся и пулей дунул в переход. Метро-то ещё закрыто.
— Ну и работка у нас, брат. — Димка присел на бордюр рядом с Вольво.
— Платят хорошо, Дим. Мы за этот год многого достигли. — Славка хрустнул шеей и посмотрел на свои золотые часы. Месяца полтора прошло, с тех пор, как бойцы закупили золото и костюмы-тройки.
— Точно, брат. Организовали бойцовский клуб, непонятным образом вписались в «Пылающий костёр» и научились на байках ездить. Машину вот купили. Почти каждую неделю разговариваем с испанцами и итальянцами.
Брякнул телефон Димы.
— Что?
— Вы на месте?!
Димка встал и огляделся. Совершенно пустые улицы. Только редкие прохожие. Славка рядом стоит и невозмутимо курит. Поймал взгляд Димы. Мимикой объяснились.
— Да, Саш. Только приехали.
— Через некоторое время появятся несколько машин. Все чёрные. Парочка меринов и четыре джипа охраны. Работайте по старой инструкции.
— Да, Саш. Я всё понял.
Гудки. Димка присел на капот, задумчиво покручивая в руке мобильник. Славка бросил сигарету и задал вопрос:
— Дим. Есть будешь?
— Не откажусь. Минут пятнадцать-двадцать свободных у нас есть. Так что, пойдём, брат, поедим.
Бойцы опять около машины стоят, ждут, кофе допивают.
— Знаешь, брат — Димка дожёвывал свой бургер и глотнул кофе. — Тачку надо бы помыть. — И провёл пальцем по капоту. — Во!
— Давай потом. — Славка закурил и показал в сторону кинотеатра Пушкинский. Сверкнуло золотое кольцо на правом среднем. — Едут.
Тут, со стороны Пушкинского кинотеатра, громко рыча мощными движками, появилась колонна чёрных машин. Как и сказал консильери, два мерина — Benz и четыре джипа Чероки с сопровождением. Обогнали бойцов и тормознули. Раздался звук сирены. Бойцы удивлённо обернулись, увидели парочку мусорских колёс и грузовик ОМОНа. Бойцы посмотрели на тачки банды. Из меринов вылезли подручный и лучший капо. Оба в официальных костюмах и кожаных плащах до пят. Серый зализал могавк назад. Валя был в шляпе Дерби. Горло обмотал белым шарфом. Капо тормознул рядом с бойцами, Серёга пошёл к мусорам. Валя закурил.
— Валь, зачем мусора?
— Так надёжней, ребят. — И элегантно, одним пальцем в белой перчатке, поправил шляпу, чтобы в глаза не лезла. — Мы этих парней купили, так что теперь они работают на нас. Кстати, вот та зверюга (Валя небрежно кивнул на грузовик) теперь наша. Рядом с «Рок-н-роллом» стоит, в одном из проходных дворов. Теперь, бойцы, наш рэкет официально прикрыт.
Серёга давал омоновцам какие-то распоряжения. Омоновцы быстро перекрыли весь бульвар, и пошли в Макдональдс. Серёга подошёл к тачкам банды и махнул Вале. Валя бросил сигарету, подбежал, стуча каблуками дорогих туфель, и открыл заднюю дверцу одного из меринов. Ещё и рукой поманил, мол, быстрее давай. Из мерина вылезли две женщины и ребёнок. Из джипов повылезала вся охрана. Все, как один, в недорогих официальных костюмах и стильных кожаных куртках. На то было официальное распоряжение Стаса, чтобы все солдаты на «дело», одевались именно так. Димке-то в куртке было не очень привычно. Он бы и в своей любимой безрукавке лучше гонял, всё равно холод не чувствовал, но Славка настоял на том, чтобы на «дело» Дима хотя бы куртку надевал.
У некоторых ребят из охраны на плече болтался новенький чистенький АКМ. Серёга с Валей, ни сказав не слова, указывали, что делать. Одну из «бродяг» отвели в переход, другую, вместе с ребёнком, посадили на перекрёстке. Положили пред ними какую-то картонку. Серёга достал мобильник. Через некоторое время, из Макдональдса вышли все омоновцы вместе с ментами. Сняли оцепление и ретировались. Серёга, пожав руки Вале и бойцам, рассадил охрану по джипам, надел чёрную широкополую шляпу, учтиво склонился (а-ля поклон), и тоже уехал. На бульваре остался только мерин Вали, Вольво бойцов, да шаха мусоров. Валя кивнул на тачку и втроём двинулись посмотреть, что ментов так задержало. Валя подошёл к водителю, бойцы к пассажиру. Валя постучал по стеклу. Оно опустилось.
— Чё вы здесь забыли в шесть утра?! — бросил длинный конец белого шарфа на плечо.
— Мы патруль, а вы-то кто?! — водитель явно недоумевал, что происходит.
— Красную Кассандру знаешь?! — сталь в голосе лучшего капо.
— Слышал, — водитель испуганно затрясся. На лбу выступили капли пота.
— Так вот, родной. — Валя опёрся на дверь и сигаретой целился в лоб водителю. Пассажир, моргая глазами, молча за всем наблюдал. В его глазах появился страх и Вале это нравилось. В этой стране принято мотивировать людей страхом. — Мы её деловые партнёры. ОМОН здесь видели?!
— Да, — вставил пассажир, глядя Вале в глаза и испуганно косясь на бойцов. — Мы вместе приехали.
Раздался стук в стекло пассажира. Тот испуганно дёрнулся и быстро опустил стекло. В лицо ему целился взведённый наган Димы. Парень испуганно сглотнул. Димка же рот скривил. Страшная гримаса ненависти к сотрудникам органов правопорядка.
— Дима, ствол убери, он не знает! — прикрикнул Валя. Боец опустил наган. Приспустил очки и пронизывал взглядом пассажира шахи.
— Скажи мне одно. — Валя затянулся и приставил сигарету почти ко лбу водителя. У того в глазах появился страх. Так легче управлять. — Какого хера вы всё ещё здесь?
— Я же объяснил вам, почему. Мы патруль и не двинемся с места!
— Вы что, чудаки, сдохнуть хотите?! — вставил Славка, закуривая.
Было заметно, что мусора дрожат. Да какой дрожат?! Их колотило просто не по-детски! Правильно, мафию надо бояться.
— Нет. Умирать нам ещё рано. — Водитель выпрямил спину и угрюмо посмотрел на Валю. Тот только хмыкнул.
— Ты в этом уверен? — Славка достал свой наган и взвёл курок.
— Точно так же, как и в том, что вы напрасно теряете время, господа, — вставил пассажир, сжимая кулаки от внезапной ярости и негодования.
Валя, сплюнув, отошёл от машины, расстегнул плащ, достал пистолет, дёрнул затвор и выстрелил в воздух. Бойцы наставили стволы на пассажира.
— Последнее китайское предупреждение. Валите отсюда!
Менты вылезли из тачки. У каждого в руках был автомат. Они дёрнули затворы.
— Таких, как вы, надо убивать! — злобно прошипел мусор, наводя ствол на Валю. Валя же растянулся в улыбке и молча выстрелил менту в грудь. Тот рухнул. Напарник дёрнулся, развернулся к Вале. Тут же пальнули бойцы. Димка в левую икру, Слава в затылок. Мент рухнул на мокрый асфальт и начал стонать. Подошёл Валя и выпустил в него весь остаток обоймы. Мент затих. Только кровь текла, не переставая, медленной струйкой.
— Командир, — сказал ошалевший от всего произошедшего Дима, прикуривая — Ты жесток.
— Знаю, Дим. — Валя перевёл дыхание, сменил обойму, поставил ствол на предохранитель, чтобы зад себе ненароком не прострелить и убрал его за пазуху. Перевёл взгляд на небо. — О, Великие Боги. Благословите ныне ушедших, — и скрестил руки на груди. — Ладно, бойцы, — вольно вздохнул. — Обыщите этих. Одежду не трогайте. Деньги, документы и всё, что найдёте у них в тачке, бросьте ко мне. Когда-нибудь пригодится.
И вразвалочку пошёл к своей машине. Бойцы обыскали мёртвых и машину. В багажнике, в запаске, нашли где-то пол кило героина. Позвали Валю.
— Командир, зацени. — Димка покрутил покрышку туда-сюда.
Валя растянулся в радостной улыбке.
— Хорошо работает правительство. Это героин «голодных волков». Я узнал этих ребят. Я часто их видел около одного из филиалов «Альфа-Банка». «Родители» будут довольны.
— Кто?! — Димка просто не понял.
— Иришка, Стас и Серёга, боец! Пора бы знать уже своих «родителей»…
Всё перенесли к Вале. Пара автоматов и пистолетов, два «демократизатора», немного денег, что нашли и, конечно же, героин. Мусоров запихнули в шестёрку. На заднее сидение. Закурили. Небо хмурилось.
— Командир. — Славка чесанул загривок. — Может, взорвём их нахер?!
— Это идея. В стиле Аль Капоне. Мне нравится. — Валя хрустнул шеей. — Только взорвём, бойцы, чёртов Макдак. Ненавижу Запад. Я сяду в тачку, задом сдам к памятнику Пушкину, и со всего маху протараню Макдак.
— Командир. — Димка тоже почесал лысый загривок и выкинул окурок. — Ты уверен, что получится? Шаха тебе не мерин. Даже подушек безопасности нет.
— Что я слышу? — Валя искренне изумился. Такие чувства он подделать не мог. — Бутовский боец, капо «Пылающего костра» и вдруг заговорил о безопасности! — Валя попытался заорать, но угомонился.
— Валь. — Слава скрестил руки на груди, и порыв ветра выбил из-под плаща галстук. Мелькнул белый ворот дорогой рубашки. На «дело» Славка прибыл при полном параде. — Ты уверен, что получится?
— Непременно. — Валя закурил. — И галстук убери. Сделаю, как сказал. Вы мне верите?!
— Конечно!
Втроём обнялись. Бойцы сели в машину. Димка врубил хеви. Валя влез в шаху, пристегнулся и дал газу. Пролетев до поворота на Сытинский переулок, вдарил по тормозам. На пяточке развернулся и погнал к памятнику. Чуть не врезался в бойцов, потому что те, по привычке, поехали за ним. Валя разок-другой бибикнул и оказался у памятника. Круто развернулся и встал на светофоре. Бойцам надоело смотреть назад, повернув головы, и они решили обогнуть Пушкинский сквер.
— Да как ты его объедешь?! — заорал Славка, видя, что Дима пытается вырулить в сквер. Машин почти не было. — Там же одностороннее движение, идиот!
— Чёрт! — Димка ругнулся и начал выворачивать руль. Газанул назад. Кто-то из автомобилистов бибикнул. — С дороги, придурки!
— Хочешь в аварию попасть?! — Славка что есть мочи орал, чтобы заглушить музыку. Ещё и руками размахивал, словно взлететь хотел. — Какого хрена ты вообще делаешь?! И выруби музыку!
— Заткнись! Я за рулём! Пригнись! — и вдавил педаль в пол.
Кое-как развернувшись, и попутно матерясь друг на друга, бойцы снова оказались у Макдональдса. Валя всё ещё стоял на светофоре. Дрифтовал на месте. Зад тачки двигался из стороны в сторону и поднимался дым от покрышек. Загорелся зелёный, и Валя рванулся. Вернее, показалось, что рванулся. Пролетев на полном ходу, мимо только что припаркованной машины бойцов, Валя тормознул. Включил сирену и вырулил на пешеходную дорожку к переходу. Люди кинулись в рассыпную. Дёрнув ручку коробки передач, и задом-задом, гудя сиреной и не переставая бибикать, лучший капо ткнулся бампером в переход. Опять начал жечь покрышки. Дым окутал почти всю машину. Шаха была направлена точно в стеклянную дверь ресторана. Истошно вопила сирена шестёрки, и Валя без конца бибикал. Ещё и башкой тряс, точно бык на родео. Как только с него шляпа не слетела? Воистину, загадка.
Пешеходы обходили эту дымовую завесу. Вдали, со стороны Поварской, послышался вой сирен. Димка закурил. На слух распознал, что это приближаются менты. С ними, в данном случае, разговор был неуместен. А сесть Димке не хотелось. Он толкнул Славку в бок. Тот понял. Открыл окно и как гаркнет:
— Давай!!!
Валя словно ждал этого. Не переставая бибикать, сорвался. Пролетев ступеньки, ударился точно в стеклянные двери. Бойцы заметили, что Валя, ударившись грудью об руль, сдаёт назад. Димка ткнул в торпеду, так как хотел связаться с Валей, но Славка ударил его по рукам.
— Ты что?! Он же в мусорской шахе! Бежим!
Выскочили вовремя. Как раз Валя сдал назад к ступенькам и ещё разок прожгя покрышки, влетел в ресторан. Бойцы побежали к нему. Приблизившись к двери, услышали вой Вали: «Ложись!». На этот раз рухнули все, кто находился рядом с бойцами. Взрыва не последовало, но народ просто обезумел. Кто орал, кто трясся, кто просто застыл. Начался пожар. Становилось жарко. Бойцы лежали, лицом в землю. Из ресторана, весь в дыму, вышел лучший капо «Пылающего костра». Без шляпы. И белоснежный шарф куда-то делся. Обернулся, и глядел на пожар, потирая ушибленную грудь. Димка приподнялся. Славка лежал и смотрел на Димку.
— Чё разлёгся?! Ты в норме?! — Димка не на шутку перепугался.
— Да.
Димка резко перевёл взгляд на Валю. У того в руке появилась лимонка. Только ветер развивал Валин плащ. Димке стало страшно. А Славка всё что-то бубнил.
— Валя, какого хрена?! — только и успел крикнуть Дима. Лучший капо дёрнул чеку и заорал:
— Бойцы, прикройтесь!
И сам бухнулся. Взрыв оказался нешуточный. Димка прикрыл собой Славку. Просто навалился на него. Столб огня обжёг бойцов. У Вали загорелся плащ. А сирены всё приближались. Улица опустела. Вообще никого. Лучший капо, немного покатавшись в снегу, чтобы сбить с плаща пламя, с трудом поднялся и подбежал к бойцам. Стащил Димку со Славки. Обоих поднял на ноги. Вроде, все целы.
— Какого хрена разлеглись?! — и тряхнул обоих.
Димка уже пришёл в себя и с интересом наблюдал, что вокруг происходит, а Славка завис. Валя врезал ему звонкую пощёчину, чтобы привезти в чувство капо. После оплеухи Славка тут же ожил и в его глазах сверкнул гнев. Издав что-то похожее на львиный рык, чем немало удивил и Валю и Диму, откинул голову, и, тряхнув своей львиной гривой, лбом вдарил лучшему капо в нос! Тот отлетел на пару шагов, и Славка уж было хотел на него кинуться, почти как на боях, но у него на плечах повис Дима.
— Какого чёрта ты делаешь?!
— А чё он дерётся? — проговорил Слава, держась за щеку.
Лучший капо держался за нос. Хорошо, что Славка ему въехал в переносицу, а то кровищи было бы море. Сирены приближались. Были уже очень близко.
— Ну что, командир, — Димка достал сигареты. — Чё делать-то будем?
И прикурил. Валя хотел что-то сказать, да не успел. К Макдональдсу, с трёх сторон подрулили скорая помощь, менты и пожарные, гудя сиренами. Валя резко выдохнул и бросился к своему мерину. Бойцы не растерялись, и последовали его примеру. Не успели бойцы сесть в машину, менты открыли огонь. Лопнуло заднее стекло. Прогремел ещё один взрыв. Это взорвалась шаха ментов. А трупы-то внутри. На самом деле, можно всё. Главное — не оставлять улик. И не попадаться. «Пылающий костёр» превратил это выражение в аксиому. А аксиома не требует доказательств.
Валя завёлся и жёг покрышки, дожидаясь бойцов. Когда услышал, что завелись, рванулся. Бойцы следовали за ним. Вырулили в итоге на бульвар. Менты на хвосте. Валя гнал во весь опор. Да и Дима выжимал из Вольво всё, что мог, лишь бы не отстать от Вали. Славка сидел, уперевшись ногами в пол и держался за всё подряд.
— Слав, твою же мать! — заорал Дима, когда нащупал руку брата на коробке передач. — Не мешай вести! Мы и так сто пятьдесят уже летим. Помоги лучше! — и выплюнул окурок.
— Чем?!
— А на кой хер у нас пара автоматов на заднем сидении?!
Славка обернулся. Действительно, пара АКМ. Славка, кое-как перелез назад, схватил один и дёрнул затвор. Димка свернул, следуя за Валей. Лучший капо был на высоте. Петлял по московским улицам, словно рыба в океане. Славка смотрел на преследователей, наводя на них АКМ. От заднего стекла остались лишь осколки.
— А кто-то говорил, что машина грязная! — бросил через плечо, не сводя глаз с преследователей.
— В живых бы, блин остаться. — Димка вырубил музыку, чтобы сосредоточиться на вождении. Мерин Вали петлял, как дикий взбешённый ягуар, и Дима еле-еле за ним поспевал. — А ты с тачкой своей. Лучше прикрой. Ааааа — увидел, что Валя свернул на перекрёстке, и с трудом вписался в поворот. Менты были всего в нескольких метрах. — Слав, блин, делай же хоть что-нибудь, чёрт тебя возьми!
Славка и пальнул по колёсам мусоров. Колесо мгновенно спустилось, и тачка ментов врезалась в ближайший столб. Ещё несколько машин сидели на хвосте бойцов. Славка сменил обойму. В салоне раздался треск.
— Что это за фигня?! — Славка был весь напряжён и ничего не мог понять.
— Это Валя! — Димка ткнул в торпеду. — Да!
— Успеваешь?! — раздался весёлый Валин голос. От погони он получал истинное удовольствие. — Или сбавить немного?
— Нормально. — Димка повернул на очередном перекрёстке. — Выворачивай на Бульварное кольцо, Валь. Славка нас прикроет.
— Хорошо, — и отключился.
— Действуй, брат. — Димка повернул голову к Славке и улыбнулся. — Покажи им, на что способны бойцы московских окраин и «Пылающий костёр».
Славка скорчил довольную мину и снова развернулся. Избавил друзей от преследования. На Яузском бульваре, от бойцов и Вали отстала последняя машина ментов. В салоне Вольво снова раздался характерный треск. Димка снова ткнул в торпеду.
— Да.
— И где вас черти носят?! — раздался гневный крик крёстной матери.
— Иришка, ты?! — Дима ошалел просто.
— Да, блин! Где вы?!
— Выехали на Чистопрудный бульвар, босс. — Славка облегчённо закурил и вольно перебрался вперёд. — Скоро будем.
— Валя где?!
— Перед нами. Мы за ним. Встречайте нас.
Через некоторое время, к бару подрулили мерин — Benz и Вольво с разбитым задним стеклом. Весь багажник в пулевых отверстиях. У входа стояли Стас, Иришка, Серёга и консильери. Бойцы с Валей всё выгрузили и подошли.
— Валь, а что это у тебя с плащом? — спросила крёстная мать, дымя кубинской сигарой.
— Принимай товар, крёстная мать. — Валя поклонился в пояс и улыбнулся. — Прямо с Тверского бульвара, с пылу с жару, в прямом смысле.
Иришка обняла всех троих поочерёдно.
— Молодцы, мальчики. Что хотите за работу?
— Мне бы плащ новый не помешал бы. — Валя прикурил. — А от этого одни лоскуты остались. Ещё новую шляпу Дерби, белый шарф и белые перчатки, взамен утерянных. — Валя действительно стоял без перчаток. — И салон в тачку новый хочу.
— Хорошо. — Иришка щёлкнула пальцами, и консильери дал ей стакан, что держал в руках. Хлебнула виски, обратилась к бойцам.
— А вы что желаете?
— Стекло в машину. Поменять дверь багажника, вся простреляна. И помыть бы её. Заодно пару-тройку штук зелени на брата.
— Будет вам зелень, бойцы. — Иришка аристократично развернулась и вошла внутрь бара.
И тут Стас сказал следующее:
— Нам надо это отпраздновать. Вы со мной?!
Раздался дружный рёв согласия, и вся весёлая компания вошла в бар.
Середина декабря 2010
Опять на Тверской
— Я сколько раз говорила тебе об этом, капо! — Иришка яростно хлопала своей маленькой ручкой по шикарному столу из красного дерева, злобно дымя трубкой. — Под моим контролем вся Москва, твою мать! Полностью! Тебе чебуреки должны были передать три штуки зелени, а ты, байкер херов, привёз шесть сотен! Что это ещё за ерунда?!
— Босс, я взял то, что мне передал их посредник и сразу приехал сюда.
— Где Слава?!
— Здесь. В баре сидит.
Брякнул телефон.
— Что?!
— Сколько?
— Шесть сотен! В пять раз меньше, чем надо — Иришка бросила трубку и закурила сигарету. — Нас, блин, перестали уважать, что ли?!
— Дорогая, — босс «Пылающего костра» как мог, пытался успокоить жену. — Пусть бойцы едут туда, а мы скоро подтянемся. Хорошо, родная моя?
— Отличный план, дорогой!!!
Повесила трубку и перевела глаза на Диму. Он стоял по стойке «смирно», только сигаретой дымил.
— Вопросы есть?! — босса слегка трясло. Сигарета в руке делала нервные круги.
— Никак нет, босс.
— Бери Славу, Валю и ещё пару солдат, и дуйте на бульвар. Мы скоро подтянемся.
Тверской бульвар. Опять. Мороз такой, что слышно и видно собственное дыхание. Прямо лезвие кинжала. На бульваре, рядом с одной из палаток трутся бойцы, лучший капо «Пылающего костра» и несколько его солдат. Рядом стоит Mersedes-Benz, Вольво бойцов, и джип сопровождения. Бойцы же, помимо категории на байк, получили и все остальные. То есть, если захотят, могут и в космос полететь. У «Пылающего костра» денег хватит на десяток-другой экспедиций в открытый космос. Но, пока надо разобраться с тем, что происходит на Земле.
— Холодно, блин, — взвыл один солдат. Бойцы, покуривая, и, не говоря ни слова, указали парню на джип. Солдаты расселись, Валя тоже в свой мерин сел, и укатил по другим делам. Бойцам пофиг на холод. Спасают кожаные штаны, казаки на меху и добротные кожаные плащи. Димка шапку надел (надпись на лбу — Slayer), так как голую черепушку продувает со всех сторон. Любимую безрукавку он убрал до весны. Славка всю гриву собрал в хвост (понял, что так немного удобнее, чем с распущенными волосами ходить). У каждого за поясницу воткнут заказной именной наган. У Славки про запас во внутреннем кармане плаща лежит парочка десятков патронов. У Димки в патронташе, что вместо ремня. И у обоих сердце греет внушительный лопатник. Денег теперь достаточно, чтобы жить и процветать.
— Когда приедут?! — нервно спросила продавщица, выглядывая из палатки.
— Звони хозяину, девочка, — сказал Дима, кивнув на палатку. Продавщица скрылась.
Через некоторое время, со стороны Большой Никитской, к палатке, где тёрлись бойцы, подъехали несколько старых BMW и грязная, когда-то белая Газель. Выпрыгнули несколько кавказцев. Закурили и подошли к бойцам. Один из них протянул руку Диме, но тот убрал их в карманы.
— Э, братан, офигел что ли?! — кавказец удивился.
— Не брат ты мне, гнида черножопая! — Дима резко выдернул руку из кармана и достал наган. Славка тоже выхватил. Кавказцы присели слегка от удивления. Даже руки опустили.
— Не убивай, э!…
Бойцы застрелили всех. Даже продавщицу. Тут, со стороны Тверской, на бульвар заехал чёрный Ситроен. Тормознул около бойцов, и опустилось водительское стекло. Сверкнул набриалининный могавк, зачёсанный назад.
— Как дела, бойцы? — подручный закурил.
— Как видишь, Серёж.
— Поработали на славу, — и заметил, как Славка дёрнул ртом. — Прости, Слав. Хорошо поработали, бойцы окраин Москвы. Всё собрали?
— Всё в джипе.
— А трупы?
— В багажнике.
Опустилось левое заднее стекло, и показался фейс «малышки два кинжала», с трубкой в зубах. Иришка хрустнула шеей и поправила золото. Щёлкнула костяшками.
— Деньги где, бойцы?
— Вот. — Димка передал красной Кассандре внушительную «котлету» баксов, перетянутую резинкой. — Это все деньги, что были у кавказцев при себе.
— Стволы, наркота, шмотки, ювелирка?!
— Всё в джипе.
Иришка вышла из машины и заглянула в палатку. Повернулась к бойцам и убрала трубку в карман.
— А продавщица где?
— В багажнике.
— Живая?!
— Никак нет.
— Вы с ума сошли?! — из машины вышел крёстный отец и подошёл к ним. — Нафига и её было убирать?
— Быковала много. Я, конечно, не расист. — Димка обвёл глазами стоящих рядом людей. — Но я не люблю кавказцев. Особенно, когда они говорят гадости мне в лицо на моей земле. — Димка завёлся. — Ир, Стас, Слав — вы меня знаете. Ваши приказания выполняю. Кроме вас троих, и небес — никто не в праве мной командовать и мне приказывать. Вы — Димка посмотрел в глаза сначала Иришке, потом Стасу. — Мне родителей заменили, блин. А ты, Слав — положил руку на плечо другу. — Мне брата заменил. — У меня на этой земле — Димка поднял глаза и руки к небу. — Нет более родных людей, чем вы втроём.
Эти трое переглянулись. Иришка ухмыльнулась и положила руку на плечо капо.
— Не переживай, родной. — Иришка снова достала трубку, запыхтела. Только её золото переливалось на Солнце. Так как на улице было не особо жарко, Иришка вся была в коже, которая ей досталась в наследство от мамы, которую она искренне ненавидела. Стас же сменил старую одёжку на официальный костюм (скоро так оденется весь «костёр»). — Ты всё сделал, как надо. Я тоже их не особо люблю. На них я и практиковала свою «визитную карточку» — Иришка подмигнула мужу.
— В виде кельтского креста с изящными линиями?
— Бинго! Стоп. — Иришка со скоростью ветра расстегнула плащ и выхватила оба кольта. — Откуда тебе это известно?
— Разные слухи ходят, — вместо Димки ответил Слава и тоже задымил. — Кто-то из Валиного отряда болтанул и понеслось.
— Придержи коней, капо — по голосу было слышно, что крёстный отец раздражён. — С чего ты взял, что из Валиного отряда?
— Валя же считается лучшим капо? — как мог учтиво, спросил Слава «родителей».
— Да. И что?
— Да ничего. Он же, вроде как, как лучший капо, нам всем «самым старшим братом» считается. Мог же он это спокойно узнать в течение разговора с вами и кому-нибудь рассказать?
— Why not? — тут же вставил Дима.
— Действительно. — Иришка убрала стволы и застегнула плащ. — Значит так. По машинам. Едем в «Рок-н-ролл».
Все расселись и тачки двинулись, оставив этот бульвар. Это была просто обычная разборка. А на Тверском бульваре, под падающем снегом, и на семи ветрах, остались стоять BMW и Газель. Открытая дверца палатки стучала при порыве ветра. И виднелись остатки крови рядом с палаткой, но их заботливо укрывал снег. Члены «Пылающего костра» никогда не жаловались на судьбу. И, дай им второй шанс, они бы поступили точно также. И нет ни малейшего желания раскаиваться за то, что делали…
Двадцать пятое декабря 2010
Сюрприз
Подготовка к Новому году. Весь бар по-праздничному украшен. Гарик с усиленной энергией трёт стойку новой тряпкой и орёт на нерадивых посудомоек. Валя отправился договариваться с испанцами, о подарке Иришке. А бойцы у Иришки в кабинете. Обстановка в нём не менялась. Только парочку гирлянд появилось. Иришка только сняла красный костюм и надела всё кожаное. Мороз какой-то дикий. Давно такого не было. Около стола маленький кальян и пара кресел. На столе бутылка виски, бокал, бутылка минералки на всякий случай, оба Миротворца и наганы бойцов. Наганы заказные. Славкина работа. Стволы, которые им Иришка подогнала после задания в октябре, дома болтаются.
Специально уединились от всех. При таком шуме и матюгах Гарика невозможно вести дела. Надо было обговорить, сколько времени Федя проведёт у бойцов и награду за это. За четыре месяца в «костре» бойцы показали, что они самые надёжные капо. Одни из лучших. Все задания выполняли на раз, успевая периодически выпивать и проводить бои Клуба. Кроме Иришки бойцы никому не говорили про Клуб, соблюдая первые два правила.
И, в пылу спора, брякнул внутренний телефон бара.
— Кто? — Иришка раскурила трубку.
— Валя, — раздался трясущийся голос лучшего капо. — Крёстная мать, ты одна?!
— Не, с бойцами. — Иришка вольно вертела на правом указательном Миротворец. Бойцы тихо сидят, курят кальян. — Что случилось, Валь? Что у тебя с голосом?! Валя?!
— Мне доложили мои солдаты, что около бара припарковалась кавалькада транспорта.
— И что?! У меня важный разговор!
Валя хотел что-то сказать, но Иришка рассоединилась. Продолжали обсуждать с бойцами, сколько Федя (сын Иришки и Стаса) проведёт у них. Только договорись, как будут встречать новое десятилетие, повисла неловкая пауза, и в комнату церемонно вошёл Валя. Внешний вид лучшего капо немного поменялся. Вместо привычного для него костюма-тройки — старая расстёгнутая косуха, под ней мятая футболка Арии, дырявые штаны и чёрные туфли. Иришка даже привстала из-за стола.
— Что стряслось, Валь? — даже трубку отложила. Рука крёстной матери дрогнула.
— Вас просят, крёстная мать! — отчеканил Валя каждое слово.
— Кто?
— Очень богатая и знатная Дама.
Чувствовалось, что Валя это произнёс с большой буквы.
— Что ей надо? — и снова раскурила трубку. Руки больше не дрожали.
— Не знаю. Дай виски и пошли вместе.
Хлопнул залпом пол бокала, и вчетвером вышли в бар. За самым большим столом, добротно и богато накрытым с одной стороны, сидел Стас и Серый (дымили кальяном), а с другой — старая женщина, полностью обвешанная драгоценностями. Золота было больше чем у Иришки. И ещё два молодых парня итальянской внешности.
— Вы кто, сударыня? — Иришка раскурила сигару и села рядом с мужем. Бойцы за барную стойку сели. Наган у каждого за спиной.
Над головой играло Воскресенье. Рвались гитары. А старая женщина спокойно достала из кармана дорогой шубы маленькую, с небольшую сигару, трубку. Один из парней достал спички и прикурил даме. Та блаженно затянулась и откинулась на стуле и глянула на Иришку.
— Как мама, Ир? — чувствовался сильный итальянский акцент.
— Откуда вы знаете меня и мою маму, сударыня?! И кто вы вообще?! — Иришка злобно отбросила сигару и вытащила любимые сигареты. — Откуда?!
— Видишь ли, деточка, я мама твоей мамы. Не больше, не меньше.
Никто ничего не понял и все уставились на Иришку. У той округлились глаза, даже сигарета из рук выпала.
— Баба Люба?!
Та расплылась в улыбке.
— У меня есть богатая итальянская бабуля?! — Иришка ошалевшими глазами обвела всех. Бабуля кивнула. — Дай я тебя обниму!!!
И обняла старуху. Стас только рукой махнул.
— Здрасте вам, ещё сюрпризик. — И прикурил. — Каждый день, внатуре, сюрприз. Я пошёл.
Натянул куртку, тряхнул гривой и ушёл.
Тридцать первое декабря 2010
Половина одиннадцатого вечера
Бар сияет, иначе и не скажешь. Гарик постарался на славу. Нанял целый полк прислуги. Все столы накрыты очень добротно. Помимо всякой снеди, по приказу Иришки, на стол, кроме шампанского, выставлены пиво и виски. Других напитков Иришка по праздникам не пила. В банде о вкусах не спорят. Все подчиняются «родителям», беспрекословно. Бар пока что пустует. Гарик неизменно трёт стойку новенькой влажной тряпочкой. В зале сидят бойцы окраин Москвы, капо «Пылающего костра», хозяева Бутово. Вместе с ними, за отдельным столом, лучший капо, Валентин, хозяин Чистых прудов. То, чем ребята владеют по отдельности, Иришка владеет полностью. Бойцы потягивают пиво, Валя хлещет виски чуть ли не вёдрами. Все из-за того, что от Вали ушла его девушка. Он как-то рассказал об этом бойцам. Скверная история, на самом деле. Мол, что он сутками проводит время в баре, про неё совсем забыл. Когда Валя рассказывал это бойцам, каждый вспомнил и свою забытую девушку. Славка Вику, а Димка сразу и Аню, на которой хотел жениться, и Алину. А Валя буквально упивался ирландским виски. Бойцы где-то часа два сидели одни в баре, трепались с Гариком. Все куда-то делись. И тут вваливается Валя, бешено одной рукой вертит трость, во второй, стволом вниз — Томпсон. Гарик сразу же ставит на стойку кружку пива. Лучший капо отбросил трость, отдал ствол Гарику и опрокинул в себя пол-литра залпом. Пока пил, Гарик поставил на стойку пузырь виски. Валя допил кружку, отдал её бармену, выпил немного виски и сел на своё место, за стол у окна, который когда-то опрокинул, чтобы остаться в живых во время потасовки, которую Димка устроил. Валя быстро допил пузырь, пошёл за вторым. Гарик дал и второй, потом третий. Когда Валя разменял второй литр добротного ирландского виски тридцатилетней выдержки, приехали родители. Увидели лучшего капо в просто ужасающем состоянии. Крестный отец властно отобрал у него пузырь и повёл в его кабинет, чтобы он хоть немного пришёл в себя, когда придёт Новый год. Иришка поинтересовалась у бойцов, как там поживает Федя. Доложил Димка, по привычке уже. Ведь они не знали, что Феди уже дома нет.