Дуэлянт. Граф Толстой-Американец

 Картина М. Юрко   http://classic-online.ru/ru/art/picture/Yurko/416

                Дуэлянт. Граф Толстой - Американец.

//... Особенно известно было участие Толстого в многочисленных дуэлях, поводов к которым оказывалось, как правило, достаточно в карточных играх. Неизвестно, сколько раз в своей жизни Толстой дрался на дуэлях, однако, по некоторым данным, он убил на них в общей сложности одиннадцать человек[7]. Очевидно, что дуэли были для Толстого не только способом отстаивания своей чести, как это в те времена было принято в офицерских кругах России, но и обычным времяпрепровождением. Однажды Толстой должен был выступать в качестве секунданта одного из своих близких друзей. Но опасаясь за его жизнь, Толстой решил предотвратить худшее своеобразным способом: до того, как дуэль состоялась, он сам вызвал противника своего приятеля на дуэль и убил его. Этот случай впоследствии рассказывал Лев Толстой, двоюродный племянник Фёдора Толстого, с которым он был в годы своего детства лично знаком...//

//  ...сомнительные шутки, нечистая игра в карты, нарушение дисциплины и, конечно, дуэли начались для Толстого еще в юности. Через полгода после получения офицерского звания, Американец был выписан в гарнизон – точная причина такого понижения неизвестна, возможно, это и была первая дуэль будущего бретера или какая-нибудь проказа попроще. (К слову, известно, что именно в 17 лет, т.е. в том самом 1799г, Толстой имел свою первую дуэльную схватку с офицером, который отчитал его за какое-то нарушение). Выписка была недолгой, через несколько дней его возвращают в полк, где он почти сразу снова стреляется. Из причин этой дуэли известно, что поручик Толстой в буквальном смысле «наплевал на полковника Дризена». Последствия этой дуэли для обоих соперников также неизвестны. Говорят, что за этот проступок Американец и был «сослан» на Камчатку. Однако Толстого туда не ссылали, он поехал в экспедицию Крузенштерна и присутствовал там в чине поручика гвардии, т.е. без наказания.//

  // ...история Толстого с русской Америкой полна сказок и легенд, однако он действительно был высажен капитаном на островах за невозможное поведение и возвращался в Петербург самостоятельно пешим путем. «Невозможное поведение» подразумевало непозволительные шалости, которые Американец устраивал дорогой. Там был эпизод с обезьяной, перепачкавшей чернилами и испортившей все бумаги Крузенштерна, которую Толстой закрыл в каюте капитана; эпизод со священником, которого Американец напоил «до положения риз» и прибил его бороду к палубе; эпизод с королем Гавайский островов, которого Толстой «дрессировал как собаку», кидая ему щепку в море и заставляя «несчастного» приносить ее обратно. В этой экспедиции Федор Иванович и был почти целиком татуирован, что составляло впоследствии предмет его гордости и хвастовства в свете. Известно, например, что у Толстого частенько нарочито выглядывала его «американская живопись» из-под щегольского фрака или другого светского одеяния. (Частенько Американца просили раздеться для демонстрации этих рисунков – дамам он показывал грудь и руки, мужчинам – все остальное). С тех пор Толстой и стал Американцем, а его приключения в этой экспедиции и после нее – темой для многочисленных россказней и мифов...

Много версий существует и о еще нескольких дуэлях Американца. Так, по приезде в столицу Толстой стрелялся с капитаном Бруновым, который заступился за честь сестры. По воспоминаниям современников, Толстой сказал о даме что-то, над чем спустя немного времени просто посмеялись бы или даже не обратили внимание. Но Брунов счел необходимым ответить обидчику выстрелом и был поддержан в этом своим другом Нарышкиным. Американец убил их двоих по очереди. Вначале он был вызван капитаном, а затем его другом, Нарышкиным, который твердо намеревался прикончить «кровавого бретера».

Как-то Федор Иванович участвовал в одной дуэльной истории, позже тоже ставшей легендой. Один из его приятелей получил вызов и просил Американца быть его секундантом. Поединок назначили на 11 утра следующего дня. Когда этот приятель приехал за Толстым в условленное время, он нашел графа спящим и был очень обескуражен. На что Американец ему ответил, что, дескать, не стоит уже никуда ехать и что он уже убил этого обидчика. На самом деле, накануне Толстой сам вызывал этого соперника на дуэль и, расправившись с ним в 6 утра следующего дня, вернулся и лег спать. Тем самым приятелю уже не с кем было драться. Впрочем, вопрос дружбы для Толстого никогда не стоял. По характеристике Жуковского, Американец был надежен и предан друзьям. Например, Пушкин поручил ему свое сватовство, Вяземский рекомендовал его дружеское участие в денежных вопросах А.Тургеневу, а В.Гагарин поручил Американцу и вовсе ведение своих дел. По дружбе с последним Толстой закладывает свое собственное имение за Гагарина, когда у того начинаются проблемы.

Интересно, что всего фатальных дуэлей у Толстого было 11. Имена свои убитых жертв Американец записывал в специальный «синодик». Всего у него родилось 12 детей, 10 из них умерли во младенчестве. Когда погибал его очередной ребенок, Толстой вычеркивал одного из убитых со словами –«квит». Смерть одной из своих дочерей, семнадцатилетней Сары, отмеченной печатью необычных талантов и получившей положительные отзывы современников, Американец очень сильно переживал, он стал набожен, его предсмертная исповедь была очень длинна и полна раскаяния.//



 

  Федор Иванович родился 6 февраля 1782 года, где именно - сведений нет; вероятно, он родился и провел свое детство в имении своих родителей, в Кологривском уезде. В деревне, в глуши Костромской губернии он запасся хорошим здоровьем и там же, в атмосфере крепостного права, его буйный нрав развертывался вовсю, сдерживаемый разве только его отцом, человеком военным, следовательно, знакомым с дисциплиной. Если верить Вигелю, Федор Иванович уже с юных лет проявлял жестокость. Про него рассказывали, пишет Вигель, будто в отрочестве он любил ловить крыс и лягушек, перочинным ножом разрезывал им брюхо и по целым часам тешился их смертельной мукой.
Образование он получил в Морском корпусе. Надо предполагать, что там он выказал свои хорошие способности, поведение же его едва ли было образцовым. Из Морского корпуса он почему-то поступил не в моряки, а в гвардию - в Преображенский полк.

Федор Иванович был среднего роста, плотен, силен, красив и хорошо сложен, лицо его было кругло, полно и смугло, вьющиеся волосы были черны и густы, черные глаза его блестели, а когда он сердился, говорит Булгарин, страшно было заглянуть ему в глаза.

Остроумный, страстный и живой, он был привлекателен не только для женщин, но и для тех своих товарищей, с которыми дружил или отношениями с которыми дорожил. Наоборот, люди ему не симпатичные или не нужные не любили его и боялись. Самолюбивый, дерзкий и смелый, он не только не прощал обиды, но сам вел себя вызывающе. Последствием этого являлись дуэли, бывшие в то время в моде. А он не только не избегал дуэлей, но даже любил их. Ф. Булгарин пишет про него:

"Он был опасный соперник, потому что стрелял превосходно из пистолета, фехтовал не хуже Севербека (общего учителя фехтования того времени) и рубился мастерски на саблях. При этом он был точно храбр и, не взирая на пылкость характера, хладнокровен и в сражении и в поединке".
В ту эпоху в известной среде поощрялась удаль, в чем бы она ни выражалась; удальцом считался не только человек храбрый на войне, но и смелый человек, пренебрегающий опасностью, общепринятыми формами жизни и даже уголовщиной. Рискованные и нередко предосудительные поступки делались ради шутки, для выигрыша пари, для некоторой славы геростратовского пошиба или просто для собственного удовольствия. Такого рода удаль вполне соответствовала характеру Федора Ивановича.
К этому его побуждал его буйный нрав, а также некоторого рода тщеславие, желание выдвинуться, заставить о себе говорить. Толстой был

"человек эксцентрический, - говорит про него Ф. Булгарин, - т.е. имел особый характер, выходивший из обыкновенных светских форм, и во всем любил одни крайности. Все, что делали другие, он делал вдесятеро сильнее. Тогда было в моде молодечество, а гр. Толстой довел его до отчаянности. Он поднимался на воздушном шаре вместе с Гарнером и волонтером пустился в путешествие вокруг света вместе с Крузенштерном" *.
* Здесь и далее выделения сделаны автором - С.Л.  Толстым - Ред.
Его проказы, дуэли, крупная, нередко недобросовестная игра в карты, его шутки сомнительного достоинства, нарушение дисциплины и т.п. начались уже в Преображенском полку. В истории Преображенского полка значится, что 9 сентября 1798 г. он был произведен из полковых "портупей-прапорщиков" в офицеры. Но через полгода, 5 марта 1799 года он был выписан в гарнизонный Вязьмитинский полк, очевидно, за какую-нибудь проделку. Через несколько дней (19 марта) он был возвращен в полк. Затем у него была дуэль с полковником Дризеном. Д.В. Грудев * передает рассказ о том, как Федор Иванович "наплевал на полковника Дризена", последствием чего была дуэль. Неизвестно, чем кончилась эта дуэль, был ли ранен или убит полковник Дризен и был ли наказан и как наказан Толстой. В нескольких мемуарах говорится, что тогда он был разжалован в солдаты. Однако это неверно: после этого он был в плавании на "Надежде" в качестве кавалера посольства Резанова в чине поручика гвардии и в мундире Преображенского полка.
 
 
  М.Ф. Каменская, его двоюродная племянница, пишет, что он воспитывался в Морском корпусе вместе с ее отцом Федором Петровичем Толстым (известным впоследствии художником), и когда Федор Петрович, не выносивший морской качки, отказался идти в кругосветное плавание, то на его место был назначен его двоюродный брат Федор Иванович. Вероятно, для того, чтобы Федора Ивановича избавить от наказания, а Федора Петровича избавить oт плавания, Толстые выхлопотали замену одного Федора Толстого другим Федором Толстым.
Так или иначе, в августе 1803 года Федор Иванович отправился в кругосветное плавание. Экспедиция Крузенштерна была первым кругосветным плаванием русских кораблей. Были снаряжены два парусных корабля "Надежда" и "Нова" под общей командой капитан-лейтенанта Ивана Крузенштерна.

..............................................

«В Аляску сослан был, вернулся алеутом...» Эта известная цитата из «Горя от ума» — о самом знаменитом русском бретере, картежнике, авантюристе. О графе Федоре Ивановиче Толстом (1782-1846).
В 1803 году в качестве добровольца Толстой участвовал в кругосветном плавании в экспедиции И. Ф. Крузенштерна и за буйное поведение был высажен с корабля «Надежда» на один из островов около Аляски. Некоторое время граф жил среди индейцев, покрыл свое тело татуировками и по возвращении в Санкт-Петербург получил прозвище Американец. Еще одна составляющая славы Толстого — большое количество дуэлей, в которых он принимал участие.
Даже среди завзятых дуэлянтов Федор Толстой-Американец пользовался особой славой. Он дрался везде, со всеми и по любому поводу.
Уже в детстве Толстой обладал, по воспоминаниям современников, незаурядной физической силой, выносливостью и ловкостью, что создавало хорошие предпосылки для успешной военной карьеры. В то же время он уже тогда обладал непредсказуемым, отчасти жестоким характером. В кадетском корпусе он в совершенстве освоил стрельбу и фехтование.
По воспоминаниям Фаддея Булгарина, «...Толстой был опасным противником, он прекрасно стрелял из пистолета, мастерски рубился на саблях, на шпагах фехтовал не хуже Севербека[5]. В поединке был хладнокровен и отчаянно храбр».
Как мы уже упоминали, в 1803 году Толстой отправился в кругосветное плавание в качестве члена команды шлюпа «Надежда» капитана Крузенштерна. Это было первое кругосветное плавание корабля под российским флагом. Каким образом Толстой, не служивший на флоте, попал на корабль, достоверно не известно. Марья Каменская, племянница графа, пишет, что Толстой таким образом ловко избежал очередного наказания в Преображенском полку. По ее словам, он выдал себя за своего двоюродного брата-тезку, который числился в составе экипажа, но не желал плыть, так как страдал морской болезнью.

  Корабль «Надежда», а также следующий за ним шлюп «Нева» под командованием Юрия Лисянского отплыли в августе 1803 года из Кронштадта. Кроме исследовательских целей, экспедиция должна была также помочь установлению дипломатических и экономических связей России с Японией. После посещения Японии «Надежда» и «Нева» взяли курс на остров Ситка, затем мимо Китая и Макао через Индийский, а затем Атлантический океан и Балтийское море вернулись в Кронштадт. Плавание продолжалось более трех лет, с 7 августа 1803 по 19 августа 1806 года.
На борту поведение Толстого, не обремененного служебными обязанностями, было весьма непредсказуемым. Он часто провоцировал ссоры с другими членами команды, в том числе с самим капитаном. Помимо этого, Толстой позволял себе злые шутки в адрес нелюбимых им членов команды: так, однажды он напоил сопровождавшего «Неву» попа и, когда тот лежал мертвецки пьяный на полу, приклеил его бороду к доскам палубы сургучом. В итоге бороду пришлось отрезать, чтобы пришедший в себя священник смог освободиться. В другой раз Толстой прокрался в каюту Крузенштерна в его отсутствие с любимцем команды, ручным орангутангом, которого Толстой купил во время одной из остановок на островах в Тихом океане. Там он достал тетради с записями Крузенштерна, положил сверху лист чистой бумаги и стал показывать обезьяне, как заливать чернилами бумагу. Затем он оставил орангутанга в каюте одного, а тот стал подражать Толстому на тетрадях капитана. Когда Крузенштерн вернулся, все его записи оказались уже уничтожены.
Подобное поведение оборачивалось для Толстого неоднократным заключением под арест. В конце концов, Крузенштерн потерял терпение и высадил плохого пассажира во время остановки «Надежды» на Камчатке. Дальнейшие подробности путешествия Толстого известны лишь из его собственных, не всегда правдоподобных рассказов. С Камчатки Толстой добрался до одного из Алеутских островов или же на остров Ситка, где провел несколько месяцев среди аборигенов Аляски.
Во время пребывания Толстого на Ситке, а по другим данным — еще в дни остановки «Надежды» на Маркизах, его тело украсили многочисленными татуировками, которые он позже с гордостью демонстрировал любопытствующим. Упомянутый орангутанг, которого вместе с Толстым высадили на сушу, дал впоследствии повод многочисленным сплетням. Согласно одним из них, Толстой во время своего пребывания на Камчатке с обезьяной сожительствовал, а согласно другим — ее съел.
Как бы то ни было, возвращение Толстого в Европейскую Россию через Дальний Восток, Сибирь, Урал и Поволжье, вероятно, было полно приключений, подробности которых знал лишь один Толстой. По его рассказам, его подобрало у Аляски торговое судно и доставило в Петропавловск, из которого он добирался до Петербурга по суше на телегах, санях, а отчасти и пешком. Одно из немногих письменных свидетельств этой одиссеи находится в «Записках» бытописца Вигеля, вышедших в свет в 1892 году. Вигель, путешествовавший в начале XIX века по России в целях изучения российского быта, встретил Толстого в Удмуртии и описал этот эпизод следующим образом: «На одной из станций мы с удивлением увидели вошедшего к нам офицера в Преображенском мундире. Это был граф Ф. И. Толстой. <...> Он делал путешествие вокруг света с Крузенштерном и Резановым, со всеми перессорился, всех перессорил и, как опасный человек, был высажен на берег в Камчатке и сухим путем возвращался в Петербург. Чего про него не рассказывали...»
Путешествие Толстого завершилось его прибытием в Петербург в начале августа 1805 года. Прямо у городской заставы он был арестован и отправлен в гауптвахту. Кроме того, специальным указом Александра I ему был запрещен въезд в столицу. Скандальное прошлое Толстого мешало и его военной карьере. Из элитного Преображенского полка он был отправлен на службу в малоизвестную крепость Нейшлот, где прослужил до 1808 года. Об этом тягостном для Толстого периоде Филипп Вигель писал: «Когда он возвращался из путешествия вокруг света, он был остановлен у Петербургской заставы, потом провезен только через столицу и отправлен в Нейшлотскую крепость. Приказом того же дня переведен из Преображенского полка в тамошний гарнизон тем же чином (поручиком). Наказание жестокое для храбреца, который никогда не видал сражений, и в то самое время, когда от Востока до Запада во всей Европе загорелась война».
Дружба Толстого с полководцем Михаилом Долгоруковым помогла графу в конце концов устроиться к нему адъютантом на фронте во время как раз начавшейся Русско-шведской войны. Там Толстой оказался в своей стихии: он активно участвовал в боях, в том числе в битве под Иденсальми, в которой Долгоруков погиб. Несколько позже Толстой, рискуя жизнью, возглавил разведывательный отряд на берегу Ботнического залива, благодаря чему корпусу под предводительством Барклая-де-Толли удалось без потерь пройти по льду залива и занять город Умео. За эти отличия, способствовавшие быстрой победе России, Толстой был реабилитирован в глазах начальства, и в октябре 1808 года ему было разрешено вновь служить в Преображенском полку в чине поручика.
Несколько месяцев спустя Толстой подрался сразу на двух дуэлях. В первой из них он смертельно ранил сослуживца-капитана, которого сам же спровоцировал путем распространения грязных сплетен о его сестре. Через несколько дней последовала дуэль с молодым прапорщиком Нарышкиным, который утверждал, что Толстой нечист в карточной игре. Нарышкин вызвал графа на дуэль и тоже был убит. За это Толстого на несколько месяцев заключили в гауптвахту в Выборгской крепости, а 2 октября 1811 года уволили со службы.
Менее чем через год началась Отечественная война. Толстой, естественно, отправился на войну добровольцем в ополчении. Участвуя в Бородинском сражении, он был тяжело ранен в ногу. По рекомендации Раевского, который в письме Кутузову отметил мужество Толстого, тот получил Георгиевский крест четвертой степени. Таким образом, Толстой снова был реабилитирован и получил звание полковника. По завершении войны он окончательно уволился из армии и поселился в Москве.
Главной страстью Толстого стала игра в карты. При этом он сам не скрывал, что его игра не всегда была честна, он не раз прибегал к шулерским приемам, говоря, что «только дураки играют на счастье». Толстой часто выигрывал крупные суммы денег, которые, впрочем, тратил, не считая. Иногда и сам Толстой становился жертвой шулеров, проигрывая немалые деньги.
Продолжались и дуэли, поводом к которым нередко оказывались конфликты, возникавшие за карточным столом. По некоторым данным, за свою жизнь граф участвовал более чем в 70 дуэлях, на которых он убил одиннадцать человек. Очевидно, что дуэли были для Толстого не только способом отстаивания своей чести, как это в те времена было принято в офицерских кругах России, но и обычным времяпрепровождением и способом получения самоудовлетворения.
В записках современника Толстого А. А. Стаховича есть такая история: «Толстой был дружен с одним известным поэтом, лихим кутилой и остроумным человеком, остроты которого бывали чересчур колки и язвительны. Раз на одной холостой пирушке один молодой человек не вынес его насмешек и вызвал остряка на дуэль. Озадаченный и отчасти сконфуженный, поэт передал об этом "неожиданном пассаже" своему другу Толстому, который в соседней комнате метал банк. Толстой передал кому-то метать банк, пошел в другую комнату и, не говоря ни слова, дал пощечину молодому человеку, вызвавшему на дуэль его друга. Решено было драться тотчас же; выбрали секундантов, сели на тройки, привезшие цыган, и поскакали за город. Через час Толстой, убив своего противника, вернулся и, шепнув своему другу, что стрелять ему не придется, спокойно продолжал метать банк».
Толстой едва не сыграл роковую роль в судьбе Пушкина. Поэт познакомился с ним в послелицейские годы в Петербурге. В Кишиневе Пушкину стало известно, что Толстой распространял слухи, будто поэта за вольнолюбивые стихи высекли в Особой канцелярии Министерства внутренних дел. Своему кишиневскому приятелю Ф. Н. Лугинину Пушкин признался в намерении драться с Толстым на дуэли, и с этой мыслью он не расставался на юге и в Михайловском. В начале сентября 1826 года Пушкин вернулся из ссылки в Москву и в первый же день послал секунданта к Толстому. Со времени конфликта прошло уже шесть лет, острота обиды стерлась, и общим знакомым удалось помирить противников. Мало того, в скором времени у них даже восстановились приятельские отношения. Граф по просьбе Пушкина даже ездил к Гончаровым в качестве свата.
Федор Толстой является изобретателем одного из самых оригинальных способов дуэли. Во время кругосветного плавания граф поссорился с одним моряком-офицером и вызвал его на поединок. Зная, что Толстой отлично стреляет, моряк заявил, что шансы на пистолетной дуэли будут неравны. И предложил «морскую дуэль», заключавшуюся в том, что противники, обнявшись, прыгают за борт и стараются друг друга утопить. На это не согласился Толстой, который не умел плавать. Тогда моряк стал смеяться и упрекать соперника в трусости. Рассвирепевший Толстой схватил моряка железной хваткой и сиганул в море. Матросы, прыгнувшие вслед, спасли обоих, но моряк, вследствие не то простуды, не то нервного потрясения, через два дня умер. На что Толстой, перекрестившись, сказал:
— На все — воля Божья.
Прославился Федор Толстой и своими любовными похождениями. 10 января 1821 года он женился на цыганской плясунье Авдотье Тугаевой, с которой до этого жил вне брака несколько лет. Об истории их женитьбы Марья Каменская пишет так:
«Раз, проиграв большую сумму в Английском клубе, он должен был быть выставлен на черную доску за неплатеж проигрыша в срок. Он не хотел пережить этого позора и решил застрелиться. Его цыганка, видя его возбужденное состояние, стала его выспрашивать.
— Что ты лезешь ко мне, — говорил Ф. И., — чем ты мне можешь помочь? Выставят меня на черную доску, и я этого не переживу. Убирайся.
Авдотья Максимовна не отстала от него, узнала, сколько ему нужно было денег, и на другое утро привезла ему потребную сумму.
— Откуда у тебя деньги? — удивился Федор Иванович.
— От тебя же. Мало ты мне дарил. Я все прятала. Теперь возьми их, они — твои.
Ф. И. расчувствовался и обвенчался на своей цыганке».
Этот брак продержался до самой смерти Толстого. Тугаева за это время родила двенадцать детей, однако зрелого возраста достигла лишь дочь Прасковья. Старшая дочь Толстого и Тугаевой по имени Сарра, имевшая поэтический дар, умерла в 17 лет от чахотки. Все остальные дети рождались мертвыми или умирали в младенческом возрасте. Толстой тяжело переживал смерть детей. К концу жизни он стал набожным и считал, что это — расплата за смерть одиннадцати человек, которых он убил на дуэлях.

  Федор Толстой умер 5 ноября 1846 года. Авдотья пережила мужа на 15 лет и погибла насильственной смертью — в 1861 году ее зарезал собственный повар, а затем ограбил и сбежал вместе со своей любовницей, которая также являлась одной из служанок графской вдовы.



 
С.Л. Толстой "Федор Толстой Американец"
А.Поликовский "Граф Безбрежный" http://www.ozon.ru/context/detail/id/3747932/
М.Филин "Толстой-Американец" http://www.e-reading.club/book.php?book=1015690