Буйничское поле, часть 3

Я обещал посвятить заключительную часть поста исключительно К.М.Симонову, но быстротекущая жизнь успела внести собственные коррективы. Буквально день назад увидела свет справка-доклад Главного военного  прокурора ВС СССР  генерал-лейтенанта юстиции Николая Афанасьев от 10 мая 1948 г. Адресована она была А.А.Жданову, на тот момент секретарю ЦК ВКП(б).  Есть сведения, что он докладывал о ней Сталину и тот распорядился оставить всё без изменений, а материалы расследования засекретить.
Самая красноречивая часть справки – её итоговые строчки:
«... Следует считать установленным, что впервые сообщения о подвиге 28 героев-панфиловцев появились в газете «Красная Звезда» в ноябре 1941 г., и авторами этих сообщений были фронтовой корреспондент Коротеев и литературный секретарь газеты Кривицкий...
… материалами расследования установлено, что подвиг 28 героев-панфиловцев... является вымыслом корреспондента Коротеева, редактора «Красной Звезды» Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты Кривицкого...» Упала и разбилась вдребезги одна из самых ярких легенд прошедшей войны, своеобразный шедевр партийной агитации.
Маленькая подробность к опубликованным материалам: в качестве журналиста и писателя Александр Кривицкий благополучно работал  и издавался не столь уж давно. В моей домашней библиотеке нашлась его книга «Тень друга», изданная МО в 1982 г. Если кто-то не поленится найти, то может прочесть рассказ «Машина времени» о юбилейной встрече в Режицкой гвардейской мотострелковой дивизии. Герои те же, что и в записке Н.Афанасьева…
Каким образом это пересекается с Симоновым? Да, самым простым: в Великой Отечественной войне К.Симонов  участвовал с 24 июня 1941 г. - третьего дня войны. Он был направлен работать в газету «Боевое знамя», но уже 20 июля стал военкором «Красной звезды» и был им до 1946 г.
Уточню, что статья «Горячий день» о героической обороне Могилева была напечатана в газете «Известия» 1941г., 19 июля. Свою военкоровскую  занятость он подробно описал в мемуарах «Разные дни войны». В «Красную звезду» он попал, вероятнее всего, после встречи с группой Алексея Суркова (того самого, к которому обращается в первых строках знаменитого стихотворения «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины») в Могилеве, в ходе  командировки на Западный фронт в ионе 1941 г.  В 1941—1945 годах Сурков был военным корреспондентом фронтовой газеты «Красноармейская правда» и спецкором газеты «Красная звезда». Следовательно и Ортенберга, и Кривицкого знал хорошо. Хорошо помнил и другое: «… в дни самых тяжелых неудач мы … должны были через газету рассказывать народу о том, что происходило на фронте, искали и во множестве находили тех, рассказ о которых вселял веру в победу».
Опыт военкоровской работы у писателя Кирилла Михайловича Симонова стал накапливаться с 1939 г., с боев на Халгин- Голе. Тогда он и стал подписываться псевдонимом Константин Симонов.
Но работал с героями своих военных очерков много и тщательно практически до последних дней своей жизни – правда о прошедшей войне ему была дорога. Он нашел многих участников, в том числе и  оставшихся в живых немногих бойцов 388 – го стрелкового полка. Без большого труда обнаружил, что сводку о бое на Буйницком поле составил и отправил по команде  комиссар 172-й СД Л. Черниченко – менять сообщенные им цифры в редакции никто не стал. Но фотографу Павлу Трошкину показали именно 14 танков; при этом Симонов, по его признанию, впервые наблюдал работу фотографа с натурой и участниками боя, которые ему охотно позировали.
Во время этой командировки Симонов побывал на двух известных рубежах обороны, которые должны были стать труднопроходимыми для противника,  но таковыми не стали: у рек Березина, под Борисовыми Бобруйском и на Днепре, в Могилёве. Едва не погиб под бомбежкой. Как раз на подъезде к Бобруйску он и наблюдал воочию тот самый воздушный бой, в котором «Мессершмитт» сбил три советских бомбардировщика ТБ-3. Более того, спецкоровская машина подобрала и доставила в Могилев двоих членов экипажа, выпрыгнувших с парашютами. Обо всем этом мы читали в «Живых и мертвых». 
Бой на Буйничском поле стал, вероятно, для него неким знамением – отсюда и решение развеять  прах после кончины именно в этом месте.
8 сентября 1979 года жена Симонова, Лариса Жадова, его дети Алексей, Мария, Екатерина и секретарь Нина Гордон привезли урну с прахом писателя в Могилев, и в присутствии близких друзей Симонова сын Алексей развеял прах над Буйничским полем.
Через год, 25 ноября 1980 года, на Буйничском поле состоялось открытие мемориального знака К. М. Симонову. Это 15-тонный камень-валун, на обратной стороне которого закреплена табличка с надписью: «К.М.Симонов. 1916-1979. Всю жизнь он помнил это поле боя 1941 года и завещал развеять здесь свой прах».
Поступок близких Симонова можно вполне расценивать, как неординарный – ведь состоялось уже решение ЦК КПСС о захоронении писателя на Новодевичьем кладбище Москвы.  Год после этого официальные СМИ замалчивали факт захоронения под Могилевом.
Да и судьба мемориала не была простой: решение  о проектировании мемориала на Буйничском поле было принято в 1983 году. И только 9 мая 1995 года на героическом поле был торжественно открыт мемориальный комплекс защитникам Могилева «Буйничское поле». Причины – да всё те же – первые, трагические, разгромные дни войны вспоминать не хотелось. Исключение сделали только для Брестской крепости. Как говорилось – «Есть мнение» … Но сейчас, слава богу, уже есть и мемориал.   А сколько ещё таких безвестных полей и  героев, достойно их оборонявших, бережно хранит Беларусь?
Вот, собственно и всё.
При работе над постом использованы исключительно материалы из открытых источников.
09.07.2015г.