От души

   То не ветер ветку клонит
   Не дубравушка шумит
   То заканчивался в столичном медуниверситете первый, зимний семестр.
   Хмурым декабрьским утром после звонка с пары на первом этаже кафедры анатомии раздавался хорошо отлаженный студенческий вой. Молодые люди на перерыве продрали глаза и тут же осознали: пятерки в отчете про успеваемость – это всего лишь прекрасное видение. Кафедра сию же минуту наполнилась стенаниями.
  - Я заболел, не мог учить, я пил, я пью и буду пить, я все учил, но я забыл, я ноутбук вам починил… - нараспев читал недавно почерпнутое из глубин интернета стихотворение староста потока Витя Державин.
  Ему-то что, отличник ведь, повышенную стипендию имеет. А остальные, бедолаги, сгрудились возле стола и прямо-таки на головы друг другу лезли – так хотели увидеть обстановку в журнале. Журнал же своим могучим станом прикрывал Анатолий Семенович, известный также в университете под позывным Князь Тишины. Студенты, поколение за поколением, за глаза называли его так, часто даже не задумываясь о значении погоняла. А если кто-то и любопытствовал по этому поводу, то признавал – все по справедливости.
- Ну пожалуйста, профессор! – взмолилась одна из девушек, перегнувшись через стол и преданно глядя преподавателю в глаза.
- Вот теперь точно ничего не покажу, - буркнул Анатолий Семенович, - Скажите «спасибо» Витриченко.
- Почему?! – остальные схватились кто за голову, кто за сердце.
- Профессором меня в былые времена даже самые благодарные студенты не называли. Нужно было, Витриченко, учить и вовремя сдавать, а не подлизываться теперь, изощряться. Я люблю честность в людях! Слышали? Честность.
 Закончив свою нехитрую тираду, Анатолий Семенович сгреб со стола все свое имущество и спрятал  в исполинских размеров коричневую папку. Журнал оказался вне зоны доступа.
- Скоро экзамен, а мы даже баллов своих не знаем! – заныли студенты.
- Так несправедливо!
- Мы весь семестр зубрили, а Вы одним махом все наши усилия…
- Честность, значит, любите? А правда, что Вам пацаны с первого потока в зачетках по косарю принесли неделю назад? Нет у Вас души!
  Анатолий Семенович хотел было обернуться, просто глянуть в глаза тому, кто это говорил. Но в последний момент передумал. По голосу нахала он не узнал. Выбивать из студентов правду считал ниже своего достоинства. А, обернувшись, не увидел бы ничего принципиально нового. В кучу сбились, обиду на бесстыжие лица нагоняют. И староста курса восседает во главе препаровочного стола. «Утку про деньги в зачетках он запустил, - подумал Анатолий Семенович, - У него везде много знакомых. Тут что-то подслушал, там неправильно понял – и понеслось». Пыл наглого мальца Державина не мог остудить даже декан второго медицинского факультета со всем своим разномастным войском заместителей.
- Хм… Души нет, - придумал, как перевести разговор с материального на вечное, - Ну если мне посчастливится до вашего зачета где-то найти настоящую душу, то поставлю всем пять, так уж и быть. А пока свободны. Всех благ.
 Анатолий Семенович расстроился. Неправда ведь была про взятки. Что уж только не делал за годы работы со студентами. И в деканат жаловался, и низкими баллами «сбрасывал» будущих медиков со стипендии, и пересдачи экзаменов принимал исключительно в присутствии заведующего кафедры, и заставлял прогульщиков драить ванны в трупной. Но взятки… Взяток не брал. Хотя и многие его сотрудники действовали по принципу ''Коррупцию нельзя победить, но можно возглавить", не уподоблялся им.
  От внезапно нахлынувшей хандры даже умудрился споткнуться на ровном месте и выронить свой гроссбух. Бумаги рассыпались в разные стороны. Анатолий Семенович закатил глаза и мысленно попросил небеса о заступничестве, ибо в опасной близости находилась аудитория, а в ней – злые студенты. Мог кто-нибудь и по головушке дверью приложить, играючи. Затем нагнулся и стал собирать драгоценную макулатуру.
- Хочет он душу – будет ему душа! – послышался голос старосты потока.
 И Князь Тишины, позабыв о бумагах, припал ухом к двери. Девченки в аудитории за что-то нападали на Державина, а тот вовсю хаживал павой перед бабским населением.


 А дело было так. После ухода преподавателя Витя вновь затянул монотонным голосом:
- Я ручку дал Вам напрокат… Вы обещали автомат…
- Достал! – Люда Радюк резким коротким движением руки засадила одногруппнику в живот.
 Накачанный Витин пресс среагировал мгновенно. Людин кулак попросту отскочил. Державин лишь плечами пожал.
- Да прекратите вы истерику, - лучезарно улыбнулся двенадцати направленным на него взглядам бешеных килек, - Хочет он душу – будет ему душа. Главное, меня держитесь в этом деле.
- А что ты предлагаешь?
 Витя эффектно поиграл бровками.
- Девочки, у кого-то из вас, если мне не изменяет память, есть сестра-близнец, которая не захотела разделить с вами скупую зарплату медика.
- Ну у меня, допустим, - буркнула Люда, - В педагогическом учится на английской филологии.
- Во сколько у нее там обычно пары заканчиваются?
- Сегодня даже раньше, чем у нас.
- Отлично! А план…- Витя поднял руку, чтобы успокоить уже было разволновавшихся одногруппников, - План прост, как все гениальное. У Князя женушка – огонь. Дрючит только так. Поэтому он на работе допоздна засиживается. Я свидетель. Один раз сдавал ему тему в семь вечера. Сдаю такой, а на столе его телефон лежит, надрывается. А на экране – «Жена».
- Ну?! И к чему это все? Надо его соблазнить? Одна не устроит, значит пригонишь двоих?
 Студенты мило заулыбались, а Князь Тишины под дверью прыснул в ладошку.
- А где же здесь хоть слово о душе? – Витя воздел руки к серому залепленному паутиной потолку, - Чтобы ключевой момент нарисовался, надо действовать следующим образом. Где-то под вечер… Ну а вечер у нас может быть теперь и в половине пятого. Так вот. Люд, под вечер ты приходишь к нашему Князю сдавать тему. У тебя как раз мышцы нижней конечности не закрыты. Говоришь такая: «Анатолий Семенович, хочу сдавать на препарате». Он только рад будет. Сразу же поведет тебя в трупную. Твоя сестра будет стоять на ступеньках, которые возле трупной. Там, где ход в подсобку. Ты, Люда, на полпути отлучишься, ну типа по нужде. Он один такой доходит до трупной, а сеструха – раз! Выглядывает из-за угла и говорит: «Анатолий Семенович, я шла к Вам сдавать, а там… Там!» Ну вы поняли, в лучших традициях фильмов ужасов. Несколько раз такой трюк с ним провернете, так тут не то, что Семеныч – ректор поседеет.
- Допустим, но если он не пойдет до трупной один? Вдруг ему вздумается караулить под туалетом? – отпиралась Люда.
- Пойдет до трупной, деточка, пойдет, - злорадно ухмыльнулся под дверью Анатолий Семенович.
- Пойдет, - уверенно заявил Витя.
 Все остальные сразу же оживились.
- Ух ты… А ничего так мыслишка.
В тот же миг Люду прижали к стеночке.
- Звони сестре, иначе пожалеешь!
- Ну че за фигня? Как вы себе это представляете? – та отчаянно мотала головой.
- Звони! – скандировали студенты, смыкаясь вокруг девочки в тесное кольцо.
 А Витя не стал тратить на упрямую Люду два литра слюны. Попросту подкрался к одногруппнице сзади и вытащил из ее кармана мобильный телефон.
- Как зовут твою сестру? А то я так не найду…
- Наташка, - выдохнула Люда.


 Анатолий Семенович на цыпочках крался по коридору второго этажа к своей преподавательской.  Все знали, что у самого строгого в университете преподавателя в стоматологической клинике через дорогу от кафедры работает не менее строгая супруга. Но мало кто был осведомлен, что кафедральный завхоз Агриппина Аристарховна – его теща. Агриппина Аристарховна имела за плечами восемьдесят лет жизни, пять неудачных замужеств и один гражданский брак, который потерпел столь же сокрушительное фиаско. И крутизну ее нрава можно было вполне измерять количеством неудавшихся попыток устроить личную жизнь. Соответственно, хватка у Агриппины Аристарховны была, как у гибрида бульдога с носорогом. В общем, то, что нужно для типичного завхоза. Бравую старуху обходили десятой дорогой все: начиная самым большим студентом-прогульщиком, заканчивая ее собственным зятем.
 «Знали бы эти молокососы, какие у меня родственнички имеются, то не новое погоняло бы мне придумывали, а думали, почему собака бывает кусачей», - так рассуждал несчастный Князь Тишины, пробираясь к преподавательской. Каморка тещи была следующей по коридору. Анатолий Семенович изо всех сил старался не шаркать и не греметь ключами. Так старался, что даже не обратил внимания: дверь-то в преподавательскую не заперта, хотя все его коллеги по пятницам не появлялись на работе раньше третьей пары. Но Анатолий Семенович и не заметил, как оказался внутри, а когда увидел, то очень обрадовался. Не надо было искать ключи. Однако радость сразу же испарилась, лопнула , как воздушный шарик в руках у чересчур резвого ребенка. Еще бы, ведь на голову преподавателю со шкафа посыпались препараты, изготовленные некогда им же, собственноручно. Банки, склянки с заспиртованными в них частями тела. Все, что нажито непосильным трудом за тридцать лет работы.
- Не губите! – взмолился Анатолий Семенович, когда тяжелый сосуд с «законсервированным» сердцем просвистел в считанных сантиметрах от виска. Чудом ухитрился его поймать. А вот разделанную квакшу и человеческий мочевой пузырь было уж не спасти.
 Из-за шкафа донеслось могучее кряхтение. Анатолий Семенович был мужчиной отнюдь не робкого десятка. Но здесь даже он струсил. «Державин решил не затягивать с воплощением своего гениального плана, и за шкафом сейчас скорее всего обнаружится одна из близняшек, - вдруг пришло в голову, - Что ж она, долетела за пять минут от пединститута?»
- Радюк, ну так нечестно! Я еще не успел подготовиться, - повел рукой вдоль шкафа.
- Ты нормальный вообще человек?!– голос по другую сторону был совсем не похож на голос Люды.
 Из-за шкафа выплыла монументальная кадка с фикусом.
- Здравствуйте, мама, - мрачно ответил Анатолий Семенович.
 Агриппина Аристарховна перехватила кадку поудобнее.
- Совсем уже обалдел на своей работе? Родственников не узнаешь?
- Да уж, тут можно было догадаться, стиль, так сказать, узнаваем… Ну и зачем Вы сделали это, мама?
- Цветочек вот решила тебе занести. Больно у вас тут мрачно, озеленить бы не мешало. Хотела на шкаф поставить, а у тебя там как-то тесно. Ничего не сшибла хоть?
- Ну, только самую малость, - Анатолий Семенович махнул рукой на кучу битого стекла и лужу формалина.
- Ну кто же тебе виноват, что ты свой хлам не в шкаф, а на шкаф ставишь. Это как мой второй муж…
- Благодарю Вас за заботу, мама, - Анатолий Семенович перебил тещу, чтобы она не пустилась смаковать свою любимую тему – почему она не ужилась с каждым из шести мужей, - За фикус отдельное спасибо. Помогать мне не нужно, приберусь сам. До свидания.
- Что здесь происходит? – сосед Анатолия Семеновича по столу аккуратно проскользнул в преподавательскую и с опаской покосился на завхоза.
- Ничего такого, Вадик, всего лишь маленький домашний ураган, - Анатолий Семенович мягко подтолкнул тещу к двери.
- Ага! – Агриппина Аристарховна вырвалась от зятя и показала пальцем на стул, за который как раз усаживался Вадим, - Вот кто мебель из девятой препаровочной тырит! Там уже людям сидеть негде!
- Эта препаровочная закреплена за доцентом Жаровой Еленой Сергеевной, к ней все претензии, - Анатолий Семенович тут же отмазал коллегу, который уже боязливо вжал голову в плечи.
 Знал, что говорить. Красавица-доцент, которая уже десять лет состояла в счастливом браке, а кроме того не страдала от недостатка внимания коллег-мужчин, была для Агриппины Аристарховны, словно кость в горле. Будто бы видела в ней то, чего не удалось осуществить в безвозвратно ушедшей молодости. Его замысел сработал мгновенно. Злобная старуха с удивительной для ее лет скоростью умелась на поиски Жаровой.
- Ну и денек сегодня… - выдохнул Вадик, снимая мокрую куртку, - И погодка не задалась… Представьте себе этот ужас – туман, морось и гололед. Сверху вода, а под ней замерзло. Люди пачками на тротуарах падают. Что вечером будет? А мне еще с этими ведомостями для стоматологов до ночи сидеть…
- Не переживайте, Вадик, я Вам немного помогу, - Анатолий Семенович похлопал коллегу по плечу, - Мне здесь тоже еще долго околачиваться. Сегодня вечером мне предстоит принять весьма необычный зачет у двух очаровательных студенток…
- Вот как. Интересно, интересно, - Вадик ухмыльнулся, - Ладно, я пойду готовиться к паре.
 По коридору в поисках ненавистной сотрудницы моталась Агриппина Аристарховна. Вадик взял старушку под руку.
- Плохо вы с дочкой за зятем следите, - прошептал, - Он сегодня вечером собирается со студентками развлекаться, сам только что сболтнул…
- Без тебя разберусь, - бравая бабушка оттолкнула Вадика от себя и полезла в карман за телефоном.
 Вадик отошел за угол и тихонько посмеивался, слушая, как завхоз наставляет дочку:
- Катя, Катенька, пустишь это дело на самотек – не отвадишь потом. Еще срок втетерят за растление малолетних. Вечером бросай все – и на кафедру.
 Анатолий Семенович и не догадывался, что за страсти бурлят в коридоре. Ему надо было срочно позвонить. Без этого разговора вся вечерняя операция выглядела бессмысленной.


  В глубине души все участники заговора против Князя Тишины осознавали: придется изрядно потрепать нервы, прежде чем Наташа Радюк согласится сыграть предоставленную роль. Ужасно волновалась Люда, ведь она знала свою сестру, как ни кто другой. Наташа была болезненно впечатлительной барышней, которая увлекалась английской классикой девятнадцатого века, и, переживая вместе с героями особенно сильные моменты в произведении, могла даже расплакаться или в обморок хлопнуться. Некоторые знакомые говорили, что если бы не внешнее сходство, то никогда бы не признали в чересчур резкой Люде и ранимой Наташе родных сестер.  И опасения напрасными не оказались. Будущая учительница английского наотрез отказалась побыть один вечер призраком.
 Что тут началось… Витя нарезал круги вокруг Наташи, вовсю упражнялся в остроумии, твердил, что это будет невероятно весело, и сам он бы с удовольствием поучавствовал в розыгрыше, но Князь Тишины, к сожалению его знает. Стайка девченок билась в истерике, Люда, срывающимся голосом призывая всех к спокойствию, исподтяжка показывала сестре кулак.
- Что же вы с ним просто так, на словах не можете договориться? - удивлялась Наташа. На это будущие медики лишь сокрушительно качали головами.
- Натка, помнишь, как я за тебя еще осенью сдавала зачет по латыни?! - вспылила Люда, - Как можно быть такой неблагодарной?
- Тогда все было по-честному. Мы обе учим латынь, я заболела, ты мною и притворилась...
- Ах, вот так, значит? Ну погоди, Натаха, дождешься ты от меня... - Люда схватила девочку за шиворот и толкнула в сторону выхода, - Проваливай отсюда! У меня больше нет сестры.
 Наташе на глаза навернулись слезы. Остальные перестали галдеть, затихли, шокированные неприятной сценой. Так бы и продолжалась эта игра в молчанки, но Наташа вдруг шарахнулась от выхода.
- Мамочки!
- В чем дело?
- Смотрите, - Наташа показала пальцем за окно. По двору, нервно заламывая пальцы, прохаживался паренек.
- Не наш, - пожал плечами Витя, - Наверно, с первого потока.
- Он с моего потока, - прошептала Наташа, словно боялась, что парень услышит ее через окно с двойным стеклом, - Клеится ко мне. Следит...
- А ты его не любишь, стало быть?
- Она препода по английской литературе любит, - Люда захихикала.
- Что мне делать? - Наташа едва не плакала, - Может быть, у вас есть еще какой-нибудь выход?
- Есть выход, - кивнул Витя, -Пока ты нам будешь помогать разбираться с Семенычем, он уйдет.
 Наташа хотела было что-то возразить, но тут ее однокурсник вдруг подался к окну.
- Хорошо, я согласна! - взвизгнула девушка.


 Когда последние приготовления были завершены, Витя без сил припал лбом к холодной стене, да так и застыл. Впереди было еще более тяжкое испытание - продержаться без единого звука в укрытии, не засмеяться, сдержать всех, у кого более буйный нрав и расшатанные нервы. А Державин совершенно вымотался, и на то у него были основания. Наташа в темноте под лестницей свалила какие-то коробки. В коробках оказались черепа и кости. Составляющие опорно-двигательного аппарата так и покатились. Пока собирали по всей кафедре на виду у обалдевших работников и студентов, Люда (вот от кого уж Витя не ожидал) упала в обморок. Наташа тем временем попыталась под шумок улизнуть через черный ход, благо тот оказался удивительным образом открыт. Ключи от него кому ни попадя Агриппина Аристарховна не давала, а большинство сотрудников уже благополучно рассосались по домам.
 Витя напоил Люду водой, запер Наташу в кабинке женского туалета, успокоил остальных своих подчиненных. А когда филологическая дива, увидевшая в туалете мышь, перестала верещать, решил:
- Семенович ваш вой уже давно услышал, но все же... Пора.
Витя с компанией спрятался в препаровочной, которая находилась аккурат возле трупной. Через замочную скважину отлично просматривался коридор. Кроме того, была дверца, ведущая прямо на задний двор. Эдакий второй черный ход.
- Если засекут, можно будет легко свалить, - рассудил Витя.
Дрожащая с головы до пят Наташа заняла пост под лестницей, а Люда, медленно, поникнув головой, словно на Голгофу, пошла выманивать из преподавательской Князя Тишины.
 Анатолий Семенович за дверью с кем-то ругался. Люда приоткрыла дверь и увидела - преподаватель разговаривает по мобильному телефону.
 - На кафедре есть целая система потайных ходов между стенами. Со своими лестницами. Да, и двери тоже, - рассказывал он, - Если не знать о них, то не увидишь. Мало ли, кто там водится.
 "Браво, господа, это же Хогвартс, - Люда вспомнила любимую книгу, - А Державин у нас сам Гарри Поттер''.
 - Входите! Кто там копается? - позвал Анатолий Семенович.
 - Я хочу Вам сдать мышцы нижней конечности,  - заявила Люда.
 - Отлично. Будем общаться через дверь?
 - Я здесь, - Люда заглянула в преподавательскую, - Только, Анатолий Семенович... Я хочу сдавать на препарате.
 - Похвально, похвально. Молодец, Радюк. Пойдем.
Державин и компания замерли и перестали дышать, когда Князь Тишины вел Люду по коридору.
 - Давай! - прошипел староста.
 - Ой, Анатолий Семенович, а мне бы отпроситься...
 - Куда?
 - По собстенному желанию организма...
 - Ну иди. Да иди, иди! Или ты думаешь, я за тобой до уборной пойду? - преподаватель лукаво улыбнулся.
 

 Наташа услышала шаги, которые приближались к трупной, и похолодела. Настал ее звездный час. А она, вместо того, чтобы подготовиться,все еще представляла, как ретивый анатом сейчас рассмеется ей в лицо.
 Анатолий Семенович, шел, напевая:
  - Потолок ледяной, дверь скрипучая... За шершавой стеной тьма колючая. Как шагнешь за порог, всюду иней, а из окон парок синий-синий...
  Песня звучала совсем рядом. Наташа сделала неуверенный шаг навстречу. И вдруг на ее плечо легла чья-то тяжелая рука.
 - Не ходи туда, Люда...
 Наташа почувствовала, что покрывается холодным потом. А вкрадчивый мужской голос продолжал:
 - Люда, беги. Тему потом сдашь. Оно часто тут ходит по вечерам. Беги, прячься.
 Мчаться звать на помощь, дождаться преподавателя или оглянуться на говорившего и тут же лишиться рассудка? Богатый выбор нынче имела Наташа, а спектр последствий от этих действий был еще богаче. "Опасности нужно смотреть в глаза", - вдруг пришло в голову. Наташа сжала мокрые ладони в кулаки и резко развернулась. И вскрикнула. Перед ней стоял... Анатолий Семенович! Тот самый Князь Тишины, которого все так боялись. Голос которого даже сейчас раздавался с противоположного конца коридора. Только бравый дядька, каким его Наташа днем видела на кафедре, исчез. К ней обращался сникший испуганный мужчина.
 - Мммаааа-мочки... - только и смогла вымолвить.
 - Люда? А как Вы здесь оказались?
 - Что происходит?! - Наташа, прижав руки к груди, отступила под лестницу.
 - Вы же только что ушли в туалет. Это в совершенно другом конце здания.
 - А я... Не... Пришла, стояла, а тут... - Наташа обернулась на второго Анатолия Семеновича, но к ужасу обнаружила, что тот пропал. Осталась только открытая дверца в стене. Наташа заглянула туда и увидела что-то наподобии подсобного помещения. От него уходил длинный потайной коридор. И куда делся этот человек или чего пострашнее человека, было непонятно.
 - Что Вы мямлите, Радюк?
 - А еще там... - Наташа вспомнила о сестре.
 - Ересь какая-то... Вы тему шли сдавать? Ну так вперед.
 Наташа против воли покорилась. Душу терзали смутные сомнения. Действительно ли это Анатолий Семенович? Или кафедральный дух? Сейчас заманит ее в недры здания, а там - все в духе Синей Бороды. И постигнет филологическую диву, которой совершенно не было к перипетиям студенческо-преподавательских отношений никакого дела, судьба очередной жертвы анатома.
 Наташа и не заметила, как вслед за преподавателем оказалась в трупной. Лишь резкий запах формалина вернул ее к реальности.
- Фу... - поморщилась.
- Ну и зачем мы тогда в медицину пошли? - Анатолий Семенович пытливо уставился на девочку.
 Наташа не успела придумать достойного ответа. Задняя стенка трупной вдруг заходила ходуном - так сильно в нее кто-то ломился.
 - Люда, беги! Беги! Выпустите меня! Выпустите! - существо за стенкой говорило голосом Анатолия Семеновича.
 - Скажите мне... - пролепетала Наташа, - Кто Вы такой? Кто Вы такой в конце-концов?!
 Анатолий Семенович не ответил. Он смотрел куда-то в сторону. Среди гнетущей тишины Наташа вдруг услышала скрип. Она мужественно обернулась. В стенке имелась еще одна дверца. И она медленно, но уверенно открывалась...
 От истошного девчачьего вопля и топота ног убегающей Наташи проснулся за своим столом даже вахтер Петр Никанорович, которого не могли вывести из запоя с ноября - у него новогодние праздники начались по какому-то особому, своему стилю.
 - Прекрасные новомодные тенденции, - молвил сторож, продрав глаза, - Болонская система... Доктора после выпуска будут проходить практику в дурке. В качестве пациентов.
 И снова заснул.
 Ну а Державина и всю группу чуть ли не до потолка подбросило.
 - Зря мы  ее сюда пригласили, она только все испортит... - махнул рукой Витя.
 - А вдруг это Люда? - предположил кто-то.
 - Сейчас мы это проверим... - Витя набрал одногруппницу.
 Откликнулись быстро. Люда была не на шутку взволнована.
 - Я это тоже слышала... Стою в туалете, выходить боюсь. Как думаете, что там могло произойти?
 - Твоя Наташка сбежала. Мы все видели, - заявил Державин дрожащим от гнева голосом.
 - Я сейчас что-то придумаю... Мне кажется, надо... - Люду перебил ужасающий скрип из недров туалета.
 - В чем там дело? - встревожился Державин.
 - Не знаю... - Люда уставилась в дальний угол уборной, - Вить, это же не я сошла с ума? Ты тоже это слышишь?
 - Да.
 - Люда, беги...
 - Радюк, что за странный юмор? - допытывался Державин. Но одногруппница не откликнулась. Из трубки исходило странное шипение.
 Люде уже было не до этого. Увидев в углу чью-то размытую тень и приоткрытую тщательно замаскированную в стене дверцу, второй раз она потеряла сознание. Последним, что взбрело в голову, было странное повествование Князя Тишины. ''Потайные ходы... Коридоры... Двери... Между стенами... Мало ли, кто там водится...''


  Пребывание на улице доставило Наташе радость только поначалу. ''Там люди, там фонари, там не страшно'', - думала девочка. Но кафедра анатомии находилась на глубоких задворках. Бедняжка мчалась от ужасного здания так быстро, как никогда раньше. А оживленной магистрали все не было видно. Когда Наташа шла на кафедру, путь казался ей гораздо более коротким.
 В переулке не было ни единого фонаря. А кроме того, Наташа забыла на кафедре пальто. Она бежала, поскальзывалась, падала в лужи, проваливалась в глубокие выбоины в дороге, совершенно околела. Но самое страшное ждало ее, когда добежала до угла одной из многоэтажек. За углом слышались шаги. Четкий, как удары метронома, стук каблуков по асфальту. А звук шагов при отсутствии в ближайших окрестностях людей последние несколько минут был Наташиным самым большим страхом.
 - Помогите! - закричала в отчаянии.
 - Что случилось, милая?
 - Помогите пожалуйста! - Наташа была ужасно рада появившейся из-за угла женщине.
 - Боже мой, да ты на таком холоде и без куртки! - женщина обняла Наташу, - Тебя ограбили?
 - Нет... - девочка всхлипнула, - Просто там... - махнула рукой в сторону кафедры.
 - Ах, так ты из медицинского? Тогда картина более-менее проясняется. И преподаватель твой, наверно, Анатолий Семенович.
 - Там как раз Анатолий Семенович... И еще кто-то... Ну понимаете, очень на него похожий! Один появляется, второй исчезает. Что это?! Духи?
 - А что там Митька делает?! - удивилась женщина, - Его спорткомплекс за городом. Сюда особо не наездишься...
 - Какой еще Митька? - проворчала Наташа. Ей сейчас было не до шуток.
 - Ты не поняла? - женщина хмыкнула, - Пойдем, покажу. Ну охломоны! Ну я им сейчас покажу Кузькину мать. Уже дети взрослые у обоих, а им все игрушечки.
 - Я туда больше не вернусь!
 - Идем, идем. Нужен хороший ремешок, и ты увидишь, как духи оживают.
 Наташу крепко взяли за руку и повели назад, на окаянную кафедру.
 А на кафедре ждали ее возвращения, что весеннего солнышка. Державин с выводком оказались в безвыходном положении. Одна сестренка сбежала, другая где-то затерялась. Выйти и показаться пред ясны очи Анатолия Семеновича они не могли.
 Витя предлагал не жертвовать репутацией и сидеть до упора, пока Князь Тишины не уйдет домой. После такого предложения дело едва не дошло до драки. Выручил всех Анатолий Семенович. Стукнул в дверь к затворникам и вежливо поинтересовался:
 - Шестнадцатая группа, вам не пора быть в кроватках? Время-то детское, как раз ваше.
 Двое факультетских громил Иваненко и Петренко от неожиданности выпустили упирающегося Витю.
 - Плакала наша стипендия. Он же на экзамене всех порешит, - вздохнул кто-то.
 Никто не потрудился выглянуть в замочную скважину. А стоило бы, потому что Анатолий Семенович как раз тянулся к щитку.
 К такому повороту событий уж совсем не были готовы. Легкий щелчек - и свет во всем здании пропал. Державин скрипнул зубами. То было хоть что-то - маленькая тусклая лампочка под потолком. А теперь...
 - Спокойно, без паники... Да перестаньте вы скрипеть половицей! Мешаете...
 - Это не мы...
 Державин потыкался туда-сюда в поисках источника неприятных звуков и понял - скрипит дверь. И не в коридоре, а именно в аудитории.
 - Похоже, к нам лезут через черный ход, - попытался пошутить.
 - Чшшш... - кто-то прикрыл ему рот ладонью, - Слышите?
 В темноте слышался грохот сапог. ''Бум-бум-бум''. Кто-то шел на студентов из ниоткуда...
 - Сейчас, погодьте, - Державин посветил в дальний угол телефоном.
 Несколько девочек вскрикнуло. Свет фонарика вдруг зацепил взгляд из темени. И не чей-нибудь, а самого Анатолия Семеновича, зловредного Князя Тишины. Преподаватель стоял в элегантной позе, аки памятник Пушкину, и невозмутимо смотрел на подопечных. Студентов словно парализовало.
 - Ежкин дрын... - только и сумел выдавить самый отчаянный.
 Это послужило для группы сигналом. Поднялся такой ор - Державин едва не оглох.
 - Без паники, без паники! - командовал староста. Но его совету никто не внял. А через секунду и Державин понял, что сейчас закричит вместе со всеми. Шарил по карманам в поисках ключа от препаровочной, чтобы вывести всю визжащую братию из препаровочной. А самого драгоценного на данный момент предмета на месте не оказалось. Лазить по полу - гиблое дело. В такой-то нервной остановке не найдет, проглядит.
 Витя, пользуясь тем, что в темноте все равны, перетолкал и перетыкал всех подряд. Выбрал какого-то крепыша и притянул к себе.
 - Хватай первую парту. Надо ломать дверь, иначе никак.
 Витя понял, что нелегкая это работа - из болота тащить бегемота, слишком поздно. Его одногруппник отдувался за двоих. Витя еле-еле поддерживал одну ножку.
 - Державин, помогай! Я эту трахомудию сам не вынесу... - пыхтел бедолага.
 Витя хотел ему достойно ответить, что начальство надо слушаться, но не успел.С разгону влетел в толпу мечущихся ребят.
 Эта порция визга была гораздо мощнее предыдущей. Студенты плотной стеной сомкнулись перед старостой и сами стали ломиться в дверь.
 - Он пришел за нами!
 - Пропустите, идиоты, мы же вас спасаем!
 Кто-то заматерился - ему перепало от одногруппника партой. Неизвестно, сколько было бы нанесено еще увечий, но хлипкая дверь не выдержала напряга, вывалилась сама. Витя подался вперед за бегущими подопечными и споткнулся о порог. Какая-то конструкция на входе испортила его феерический полет. ''Вчера новый скелет привезли и под дверью оставили'', - вспомнил Витя, падая. На голову ему посыпались череп и кости. Сзади раздался сильный грохот. Парту
теперь мог спасти только кружок ''Умелые ручки''.
  - Толя, ану пошли домой, дел полно! - закричала какая-то женщина.
  И затем - да будет свет! Щелк - и на кафедре снова стало видно. Странная картина открылась. Державин кашлял от пыли под завалившимся на него наглядным пособием. Женя Иваненко, повелитель парт, лежал возле выбитой двери и потирал шишку на лбу. Наташа отчаянно жалась к какой-то представительного вида даме. Бледная, как смерть, Люда сидела на лавочке возле входа и раскачивалась из стороны в сторону. Пьяный вахтер судорожно пытался проснуться, но даже такой шум не помог ему. На первой ступеньке главной лестницы стоял Анатолий Семенович. А рядом с поверженым Державиным - точная копия преподавателя.
 - У Вас есть брат-близнец? - пропыхтел Витя.
 - Да, - Анатолий Семенович кивнул родственнику, - Прошу любить и жаловать. Мой брат Дмитрий. Кандидат в мастера спорта по легкой атлетике. Сейчас работает тренером в спортивной школе.
 Дмитрий Семенович улыбнулся и помахал студентам. Но те его радости не разделили.
 - Моя сестра Наташа, - буркнула Люда.
 - А как так?!  - возмутился Витя, наконец освободившись из-под скелета, - Выходит, Вы тогда нас подслушали?
 - И даже не смотри на меня так. Подслушивание - не грех, если это делается во имя науки. Да, я вас подслушал и решил: прекрасный повод вспомнить молодость. И показать вам всем в очередной раз, что вы против меня - никто и ничто.
 - А как Ваш брат так сумел перебегать? - в разговор встряла подуспокоившаяся Наташа, - Между трупной и черной лестницей расстояние маленькое, но там же стена. Я видела...
 - На кафедре есть...
 - Целая система потайных ходов между стенами. Со своими дверьми. Если не знаешь о них, то никогда не увидишь, - подхватила Люда
 - А ты откуда это взяла?
 - Подслушивание не грех, если это делается во имя науки, - Люда скорчила кислую мину.
 - Уж не знаю, что у вас тут за подковерные игры, - незнакомая женщина тоже решила молвить свое слово, - Но вот что, Митя. Когда мы с Толей дома делали потолки, и нам бы лишние руки не помешали, ты сказал, что тебе далеко ехать с работы.  А до университета тебе еще дальше. Значит, на всякие глупости время есть?
 - Да что ты понимаешь, Катерина? - Дмитрий отмахнулся от нее, - Заради такого дела можно и проехаться.
 - Так что нас теперь ждет на зачете? -  Витя вновь осмелел.
 - Вам всем автомат. Четверки. И текущие оценки - тоже четверки. Попытка обуть преподавателя в лапти была поставлена неплохо, но вам не повезло. Я калач тертый. И все, вопрос закрыт. Это вам подарок к Новому Году. От души.
 - Вот спасибочки, - прошипел ему вслед теперь уже бывший круглый отличник Державин.
 - Толя, собирайся бегом! У сына день рождения, а он ерундой занялся! - взялась поучать мужа Катерина.
 - Прости, дорогая, как я мог забыть. Да, у Сашки, у младшего...
 Женщина напоследок улыбнулась ошарашенным студентам.
 - Поверьте мне, я его знаю уже много-много лет. Вы думаете, что он Князь Тишины. А это Князь Самодурства. Поменяйте ему кличку, польстите старухе.