1-926

__

Суббота, 23 мая. Так всё и вышло: сначала радость деградировала в благообразие, а вчера и сегодня у меня страшной силы упадок. Апогей был вчера вечером: я сидел до ночи в прихожей и глушил себя телевизором, чтением и музыкой чуть ли не одновременно. Желтый свет был предельно грязен…

С матерью цапаемся по несколько раз на дню. Они все враждебны мне. Духи враждуют. Перед другими я надеваю маску; стараюсь, потому что боюсь; правда, в последнее время исполняюсь презрением: «так ли страшны жители фантастического мира?!»

Телевизор – это просто болезнь. Раз боль, значит, болезнь. Ты вообще раздвоен и когда «практик» бьет «духовного», неизбежно  начинается мерзость запустения.

А время мчится. Яблоня уже облетает. Короток период цветения и долго еще будут несъедобны плоды.

Вчера утром подал заявление. Всё было очень буднично, совсем не так, как в «вариантах». Практически ничего объяснять не пришлось, всё решила какая-то секретарша. «Понимаете, за эти годы я изменился и теперь мне не по пути…. О будущем не буду говорить, у меня такой принцип; да, намерения, конечно, есть».

Оттуда зашел в парикмахерскую. Попал к той девушке, которая мне еще раньше понравилась. Был настроен весело и нежно и надумал было сказать ей комплимент: «вы хорошо стрижете – даже нежно», но, конечно, не решился. Лицо моё в том зеркале было каким-то бугристым. И вообще, вчера надо было приходить и ухаживать!

Дома свалился в тоске – не оттого ли, что раскис из-за девушки? Вожделение – грех, а мечтания – слабость…

Еще на день раньше, в четверг вечером был типичный разговор с папой. Он говорит одно и то же и постоянно передергивает. Меня не слушает. Я начал с откровенностей, но быстро замолчал в тоске. Похоже, что кроме этого нам и говорить не о чем… - но мекать и бекать тоже нехорошо…

А днем в тот четверг Жене было плохо и я пытался его утешать…; потом молчал с ним и говорил немногие слова, которые мне весомыми казались…; про гордость ему говорил, но, похоже, что своей весомостью как раз очень гордился.