Девять кругов судьбы

эти девять просторных этюдов
здесь слиты в одну мини-повесть
ибо
прочтя последний
или один из всех
что поймёшь
в целом



                1
                ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ИЮНЯ

          Солнце набирало высоту. Тучи расступались и таяли. Слышался гул улицы и вой циркулярки. Кто-то спрыгнул с соседнего здания и пробежал по крыше. Полуэктов вздрогнул, посмотрел на часы, в окно, взял мобильный телефон.
- Алё. Привет.
- Привет. Давно не виделись... соскучился?..
- Да-нет, просто делать нечего... в смысле, да - соскучился... окрошки захотелось... холодненькой...
- У нас кваса нет...
- Я куплю...
- Редиски нет, зелени...
- Я куплю...
- Купи... но я задержусь... попросили... возьми ещё варёной колбасы, грамм двести... и картошки отвари... и яиц...
- Понял... опять всё сам...
- Не хнычь... кстати, ты помнишь, у матери в субботу юбилей?..
- Мы же подарок, вроде, купили...
- Продумай, что скажешь - а то, как в прошлый раз, встанешь столбом и будешь молчать, пока за тебя хором не скажут...
- В прошлый раз у меня голова раскалывалась... ладно, пока - работы невпроворот...
         
          Циркулярка продолжала противно-надсадно выть, так, словно цепляла нервы острыми зубьями и наматывала на ржавый, квадратный вал. Полуэктов смотрел на стену перед окном и думал, что скажет матери: "Скажу: дорогая мамочка, мамулечка, мамулёчек... поздравляю тебя с семидесятипятилетием, желаю крепкого здоровья, подольше пожить и порадоваться, посмотри, как прекрасно теперь живём..."
          Опять спрыгнули и пробежали по крыше. Опять вздрогнул. Мысли спутались. Снял трубку служебного телефона.
- Алё! Сотников?!
- А что так официально, или мы уже не друзья?
- Да друзья, друзья... сделай доброе дело, посмотри, кто тут у нас по крыше скачет! Невозможно работать!.. и акрошки уже не хочется...
- Что, какая акрошка?..
- Извини, это я не тебе.



                2
                ВИЛКА

          Первый день июля смело шагнул на эту бренную землю, и пошёл. Солнце набирало высоту. Становилось всё более потно и душно. Полуэктов открыл окно. В кабинет хлынул относительно свежий воздух, в смеси с монотонным гулом улицы. Раздался звонок служебного телефона.
- Слушаю, Полуэктов.
- Станислав Петрович, зайди, дорогой, в отдел кадров - тут тебе причитается.

          Спустился. Зашёл. Пожилой кадровик, с бледными глазами в тёмных, мешковидных кругах, мрачно пошутил:
- Вот, распишись и получи...
- Что это?
- Свидетельство о нездоровье...
- Что?
- Результат медицинского осмотра... или не помнишь - в марте было: кровь брали, мочу, сердце слушали...
- Господи, я уж забыл.
- Не принимай близко к сердцу - в нашем возрасте удивляться уже не чему...
- Спасибо, Фомич - ты настоящий товарищ...

           Вернувшись в свой кабинет, Полуэктов открыл конверт, развернул бумаги. Всё в норме кроме одного - ураты в большом количестве. Приник к компьютеру, запросил в поиске, получил - ничего страшного - отлегло. Подошёл к открытому окну, вдохнул полной грудью: "Эх, хорошо-то как... сейчас бы на рыбалку махнуть..."
          Кто-то спрыгнул на крышу, простучали шаги - "Опять! Да, что же это такое!.." Раздался звонок служебного телефона.
- Слушаю, Полуэктов.
- Здорово, Петрович! Это Сотников тебя беспокоит!
- А я уж сам хотел тебе звонить - опять скачут по крыше...
- Я вчера узнавал - это рабочие - кровлю меняют... потерпи...
- Хорошо, потерплю... а ты чего звонишь?
- Ты получил?
- Что?
- Ну, это - "свидетельство о нездоровье"!
- Получил.
- Ну, и как?
- Нормально.
- А у меня не нормально! Холестерин зашкаливает почти в два раза! Это же инсульт в любой момент! Ума не приложу, что делать?!
- Яиц надо меньше есть, свинины - больше овощей, фруктов...
- Да знаю я это! Но у меня кислотность повышена, язва желудка, мне без мяса и яиц с этой стороны труба, понимаешь!? Это же вилка в горло! Ладно, не успокоил ты меня - своей позвоню, может она что скажет - она у меня, по первому образованию, медсестра...
- А по второму? - пошли гудки, Сотников вопроса не услышал - торопился.

          "Позвоню-ка и я своей..." - подумал Полуэктов и взял мобильный.
- Алё. Привет.
- Привет. Соскучился?
- Соскучился... пирожков захотелось - с луком и яйцами... представляешь, у меня холестерин в норме... и всё остальное...
- Поздравляю... но сегодня пирожки не получатся...
- Почему?
- А когда? Меня опять просят задержаться... потерпи до выходных...



                3
                ЭНЦЕФАЛИТНЫЙ МЕНИНГИТ

          Сотников бросил трубку служебного телефона, взял мобильный.
- Лена! Ало, Лена!
- Ну, что ты кричишь? Я с человеком разговаривала...
- Слушай меня внимательно - у меня повышенный холестерин обнаружился! Там теперь бляшки небось с кулак! Понимаешь, это же инсульт - смерть в любую минуту!
- Сколько?
- Восемь и две!
- Да, многовато... у меня семь и девять...
- Что, у тебя тоже? А почему я не знал?
- Не знаю, я тебе говорила...
- Ну, и чем ты спасаешься?
- Таблетками...
- Значит и мне на эти колёса садиться! Мало мне язвы и гипертонии!
- Извини, ко мне пришли - вечером, дома поговорим.

          Вечер выдался тихий - ни ветра, ни дождя - теплынь, июль...
          Сотников резко отпер дверь, бросил портфель, разулся, переоделся, моет руки. Жена на кухне.
- Пришёл?
- Прилетел!
- А я рагу приготовила... как ты любишь...
- Мне теперь мясо нельзя - салаты подавай!
- Баранину можно...

          Сели за стол.
- Ну, рассказывай, что за таблетки? Небось дорогущие...
- Не очень... Ира звонила...
- Какая Ира?
- Сестра твоя... Володя в больнице лежит... в коме...
- Да ты что! Вот тебе и здоровый образ жизни - воздух-ягоды-грибы...
- Подозрение на энцефалитный менингит... анализы ещё не готовы...
- Клещ, что ли?
- Нет, она говорит, клеща на нём не видели... но он же скотину обрабатывал, снимал клещей, давил, а руки все в трещинах, в ссадинах - или не знаешь, какие у крестьян руки...
- Не понимаю, ведь он кузнец высшего класса, мастер с мировым именем, выставки в Японии, в Германии... жили в городе, заказов море, зачем в тайгу попёрся, не понимаю...
- Да разве это важно сейчас...
- Пожалуй, ты права... Чем поможем, что нужно - денег послать, лекарств, что она говорит?
- Молитв просит.
- Молитв? Да я и молиться-то не умею...
- Как умеешь... ты же любишь сестру, и Володю любишь, и племянников...
- Ну, люблю, как же не любить-то...
- Вот этой любовью и молись...



                4
                ХОЛЕСТЕРИН

          Приснилась страшная муть, и голос, комментирующий эту муть: "Бундесвер имеет такое оружие, о котором ещё и не догадываются."
          "Жуть... к чему это?.. к войне?.. перед войной, говорят, грибов много бывает..." - Сотников открыл глаза. В открытое окно врывался, ещё не полный, шум улицы. Слегка колыхался голубой тюль, свет был не слишком солнечным. Посмотрел на часы - рано, но уснуть уже вряд ли удастся. Жена простонала во сне, подняла руку и стала чесать - "Видать тоже кошмары заели..."
          Встал, прошёл на кухню, посмотрел на градусник за окном. Четырнадцать - "Господи, июль на дворе..."
          Сел, задумался. Вдруг слышит, музыка - адажио Альбинони - "Да, что они там с ума посходили, в такую рань!.." - взял разводной ключ, хотел постучать по батареям, передумал - будет ещё хуже - да и музыка неплохая.
          Раздался звонок телефона - "Господи, что за утро такое!"
- Я, конечно, слушаю вас, но не посмотреть ли бы вам на часы...
- Да я быстро, только два слова, боюсь, другого времени не найду...
- А, это ты, Ир! Ну, как там Володя?
- С тем и звоню... вчера пришёл в себя...
- Слава Богу... а то мы тут... может обойдётся...
- Молиться надо...
- Да молимся, молимся - канон "за болящего" читаем... при свечах...
- Спасибо, Жора, спасибо... многое может молитва праведника...
- Скажешь тоже... какие из нас праведники - живём аки трава - бытовуха-суета пьёт нас и заедает... холестерином... у меня ужас какой холестерин - восемь и две, у Ленки - семь и девять... да Бог с ним, с этим холестерином, сама-то ты как - небось удавилась одна с огородом-скотиной...
- Да я не одна - внук приехал на подмогу...
- Генка, что ли? От него помощи...
- Ему уже двадцать два...
- Неужели... Боже, как время летит... а мои только в школу пошли... впрочем, ты старше...
- Я вот что ещё хотела тебе сказать - сидим как-то, ужинаем... буквально накануне... ну, может за неделю до того, как он начал жаловаться на руки... говорит, я Жорку простил, хоть и нелегко мне это далось - предал он меня тогда - я его внутри себя так Иудой и звал...
- Это за что же?
- А помнишь он в Москву приезжал со статьёй в журнал и просил тебя помочь, а ты не помог...
- Вспомнил... мне это тогда показалось такой ерундой - блажью... а оно, оказывается, вон как... понимаешь, все тогда в бизнес кинулись - богатеть, поперёк себя шире разъедаться... и я в замешательстве был...
- Ладно, брат, сам разберись, а я побегу - надо скотину блюсти, да и денег с телефона снимут, будь здоров - роуминг... Лене поклон... ты тоже звони, хоть изредка, а то я твой голос уже забывать стала...
- Ладно, позвоню...

          В тишине прохладного июльского утра продолжало звучать адажио Альбинони. Видно, по кругу пустили. Но Сотников музыки не слышал, сердце было защемлено памятью и чувством вины. Он тогда действительно был в замешательстве - своего дела ещё не придумал, а друзья звали к себе: один предлагал должность коммерческого директора, другой - сотрудничество в ЧОПе. В этот момент и приезжает зять, как снег на голову, и начинает грузить:
- Бросай ты эту Москву - гиблое место... из городов надо бежать и жить на земле...
- В деревне?
- Да в деревянном доме - иметь своё хозяйство - крестьянская жизнь самая здоровая и счастливая - Господь сказал Адаму: вот тебе Мой сад, возделывай его и охраняй... а тут, в этих каменных джунглях, верная гибель - разврат и самолюбование - Содом и Гоморра... грядёт время техногенных катастроф... неужели Чернобыль вас не убеждает... я дом большой заложил, баню в два этажа...
- Зачем?
- Чтобы как можно больше беженцев принять... Поехали со мной - одному тяжко брёвна тягать...
- Ковчег?
- Если угодно, да... не улыбайся - современники Ноя и содомляне тоже не думали, что так обернётся - Апокалипсис, брат, следствие серьёзных умственных повреждений...
- Извини, Володя, не верю я в это, не верю...
- Ладно, Бог даст, созреешь и поверишь, а пока помоги мне, хотя бы малым усилием - я приехал со статьёй к знакомому редактору, а он в отпуске, будет только через неделю, а я ждать не могу - у меня там Ирка одна осталась со скотиной, да ещё Ваньку в школу надо возить - двенадцать вёрст на лошади... сделаешь?
- Постараюсь...
- Постарайся, брат, постарайся... я в этой статье призываю осваивать наши просторы, иначе, если не мы, то кто?
- Китайцы...
- Вот именно.
          Сотников позвонил редактору, но тот ещё не вышел из отпуска. Перезванивать не стал - не нашёл времени - закрутился в "более важных" делах - забыл. А теперь вспомнил и не хорошо ему, ой, как не хорошо. Но отчего не хорошо? - ведь опасения зятя в основном не оправдались - двадцать лет прошло, а где эти глобальные техногенные катастрофы? Хотя китайцы во всю орудуют, да и не только китайцы...

          Они встретились в лифтовом холле. Полуэктов выходил из лифта, а Сотников собирался войти.
- О, на ловца и зверь бежит. Здравствуй, Георгий Михалыч! А я к тебе - вот пирожки несу - моя приготовила - с луком и яйцами - м-м-м-обалденные...
- Спасибо, но у меня холестерин - восемь и две...
- Извини, друг, забыл... всё-таки возраст даёт о себе знать...
- Ты в Бога веришь?
- Да, но без фанатизма...
- И молишься?
- Ну, так, когда припрёт... а тебя что, припёрло?
- Припёрло.



                5
                ГИПЕРКОМПЕНСАЦИЯ

          Полуэктов посочувствовал:
- Это нормально, Жора, не припирает только покойников на погосте… да и то неизвестно… У меня предложение – завтра пятница, короткий день – махнём на рыбалку, а?.. прямо с работы… Ушицы сварим, по рюмочке накатим… и никакого холестерина… кстати, больше всего холестерина не в яйцах, как принято считать, а в сыре…
- Ух, ты – век живи, век учись…
- Короче завтра утром я за тобой заезжаю, грузим твои вещи и на работу, а с работы прямиком на озеро…
- Но ты же знаешь, я не рыбак…
- Ягоды будешь собирать… к чаю…
- Да, но что я Лене скажу…
- Я сам скажу… скажу, что у нас экстренные учения с выездом на полигон…
- Напугаешь – ещё хуже будет…
- Тогда скажу, срочная командировка на дочернее предприятие – проверка секретности…

          Они подъехали к озеру с восточной стороны. Увидев заветную сосну, Полуэктов оживился:
- Вот он заповедник души – рай Господень… Погоди, а это ещё что за новодел?.. – метров через пятьдесят открылся забор и щит с надписью: «база отдыха ЗОЛОТОЙ СУДАК», за забором строительная техника, рабочие…
- Что ты хочешь – бизнес…
- Я хочу отдохнуть, насладиться красотой, тишиной, покоем… Ладно не будем препираться – возьмём правее, ближе к Жестякино – там тоже есть неплохое местечко…

          Поставили палатку, надули лодку, натаскали дров. Полуэктов взялся за удочки, Сотников за котелок и пошёл в лес… Когда он вернулся, костёр уже горел, а его друг чистил рыбу – штук семь плотвичек, с ладонь…
- Есть мелочица на ушицу?..
- Есть – это самая сладкая… а вообще, я здесь однажды вот такого леща поймал, причём, у самого берега…

          Солнце упало за кромку лесных верхушек. На фоне розовых облаков появились первые звёзды. Запах ухи преобладал над прочими. Полуэктов плеснул водки в блестящие, нержавеющие кружки. Сотников вздохнул и широко улыбнулся.
- Спасибо тебе, Стас – вытащил…
- Да-а-а – красотища… За нас – чтобы красоты побольше, а заборов поменьше…

         Выпили. Закусывают – охают и ахают – уху нахваливают. Полуэктов интересуется.
- Грибов много в лесу?
- Нет… видел несколько подберёзовиков… переростки… А ты чего Сашку не взял – он ведь у тебя рыбак страстный?
- Нет Сашки – на Маврикий улетел. Светка у него – девушка с фантазиями – душит загрантуризмом…
- В смысле?
- Зимой в Египет, весной в Испанию, летом… Спрашиваю: Саша, вас не тошнит от ребят не задёргали? Говорит: меня тошнит и ребята уже не хотят, а ей хоть бы хны – не хотите, одна поеду…
- Угрожает…
- Говорю ему, Саша, женщина сотворена, как помощник человеку, а не как повелитель…
- А он что?
- Да знаю, говорит, но у неё детство трудное было – много обид приняла – теперь гиперкомпенсация нужна…
-  Какой умный он у тебя…
- Или оправдание себе нашёл, смирившись с её каблуками…
- Как думаешь, сольём Новороссию – ведь партнёрам, тоже гиперкомпенсация нужна?..



                6
                ПРОСТО БОГ

          Стемнело. От воды тянуло прохладой. Звёзды перемигивались с луной. Языки пламени играли на раскрасневшихся лицах. Полуэктов плеснул водки в блестящие нержавеющие кружки.
- Давай, по последней, да чайку с ягодкой...
           Послышались шаги. Сотников взял фонарь, посветил на тропинку, вьющуюся вдоль берега. К ним приближался старик, одетый довольно экстравагантно: старая, выцветшая пилотка, истоптанные кирзочи, шерстяные тренировочные с белыми лампасами, заправленные в сапоги, рубаха в клеточку... и очки – толстые старческие очки.
- Добрый вечер… Слышу, интеллигентные люди беседуют… дай, думаю, подойду, представлюсь – интересно, как примут… Просто Бог…
- Да, интересный вечерок… Просто Стас, а это просто Георгий,
- Ещё проще – Жора… а Вы, видать, местный…
- Да Жестякинские мы…
- И что, действительно, Бог?
- Без преувеличения… так меня внук Виталька прозвал…
- Устами младенца…
- Но ведь хоть какое-то основание для этого было?
- Было… как-то Димка, Виталькин отец, говорит ему: если хочешь стать успешным бизнесменом, таблицу умножения должен знать, как «Отче наш»… сын спрашивает: а что такое «Отче наш»?.. отец отвечает: это молитва такая… а ты знаешь? – спрашивает сын… отец смотрит на меня, мол, выручай, дед… выручил, огласил… Виталька выслушал и говорит: это про дедушку нашего – он все наши желания исполняет…
- Действительно, все? Чудотворец?
- Нет, не все – в пределах разумного, и в меру сил…
- Например.
- А может, выпьете с нами?
- Спасибо – я на посту… пример такой: весной дело было, подходит ко мне Виталька – Бог мой, говорит, дай мне спичек... спрашиваю: что жечь собрался?.. отвечает: сухую траву… не дам, говорю… обиделся, расхныкался: ну, почему – другие вон жгут, а мне нельзя?.. поясняю: жечь траву одному опасно – ветер налетит, огонь метнётся на лес или на постройки, не отобьёшь… Другой пример: завтра к ним гости из города приезжают, и решили они друзей рыбкой свеженькой угостить, а сами ловить не умеют – тоже городские – все в гаджетах, виртуальные – просят: Отче наш, судачков бы, хорошего посолу и горячего копчения… вот пошёл, снасти поставил, утром сниму улов и закопчу…
- Интересно, очень интересно…
- А вот у меня зять в больницу попал, диагноз страшный, можете помочь?
- Молитесь?
- Молимся…
- Улучшение есть?
- Есть – пришёл в себя, правда, не двигается, но память цела…
- Я, конечно, могу усилить Вашу молитву, но это сектор влияния Вашей любви… мой сектор здесь – среди моих-ближних… к тому же, представьте себе такую ситуацию: вот я помолился о здравии Вашего зятя, заметьте, вместе с Вами, и врачи сработали на совесть, по благодати, и больной поднялся и пошёл… чудо – оно ведь явление комплексное – симфоническое…
- Ну и что с того? Не вижу криминала…
- А криминал в том, что Вы меня прославите, как чудотворца, и попрутся ко мне припёртые со своими припёртостями со всех сторон – вместо того, чтобы самим молиться, вникать и прозревать… улавливаете суть предмета?..
- Так, так, так – я, кажется, начинаю догонять… а скажите, когда у Вас это началось?
- Когда умер… – друзья переглянулись. – Да вы не пугайтесь – никто моей смерти не заметил. Я и сам не сразу это понял. Сперва чувствую, желания пропали, стремления – просто хорошо, на ровном месте – ничего вроде нет, но всего хватает… смотрю на них, на ближних своих – а у них всё есть – и такие гаджеты, и сякие, и всё мало и мало… сядут за стол и давай хотелки-мечталки перечислять… и, главное, тоскливо так, мол, если бы это было, и если б то было, то и счастливы были бы, а так ни в какую… жалко мне их стало, и тогда я понял, что нечего мне больше делать, кроме как им помогать… так и живу: когда не зовут, сплю-блаженствую, парю в цветущих глубинах вечности, подобно облаку освещённому летней зарёй… а позовут, взбодрюсь и бегу исполнять желания…
          Сотников вздохнул, подбросил в костёр дров. Со стороны деревни послышались голоса: «Отец! Отче наш, где ты?!» Старик встрепенулся.
- Извините, это меня… побегу, а то деревню на ноги поднимут, и будут искать, с огнями, на всю округу трезвон…

          Когда шаги старика стихли, Полуэктов заключил:
- Вот тебе и деревня… А ещё говорят, информационную войну мы проиграли, якобы, поверили в исторические перевёртыши о нашей славянской безродности…



                7
                ПРЕДЕЛЫ РАЗУМНОГО

          Сотников вышел из палатки, потянулся, хрустя суставами, ощущая босыми ногами прохладные ласки росы. Солнце было уже высоко. Небесной синевы гладь озера сверкала золотой рябью, чирикали голосистые птахи, горевала над временами кукушка, дятел трескучими очередями выбивал себе пропитание, слегка шелестела листва, над россыпью земляники порхали бабочки... Где-то вдалеке затарахтел трактор. Где-то ближе, вероятно в Жестякино, надрывался петух, перекликаясь, словно состязаясь, с хрипловато-заливистым псом, стучали топоры, выла бензопила. При этом, не покидало ощущение глубокого дыхания тишины. Пахло костром. Полуэктов готовил чай.
- Доброе утро, Георгий Михалыч!
- Добрейшее, добрейшее, Станислав Петрович!
- Ну, вот, завтрак готов… а ты, однако, дрыхнуть силён…
- Знаешь, такой сон приснился… век бы не просыпался…
- Дремота сладкая моих коснулась глаз. / О если б никогда я вновь не просы-ы-палась… – иронично пропел Полуэктов.
- Зря смеёшься, дивный сон… такие сны мне в детстве снились…
- Ладно, иди, умывайся, за чаем расскажешь…
- Да я искупаюсь, пожалуй…

          Сотников нырнул и поплыл. Медленно, погружаясь лицом в торфянисто-коричневатую воду, фыркал, пузырил волну перед собой, а то перевернётся на спину и работает только ногами, и плывёт, раскинув свободные руки, или на месте лежит, жадно вглядываясь в безоблачную, залитую солнечным золотом синеву…

- Ну, как водичка?
- Божественна…
- Не иначе – весь вечер с Богом беседовали…
- Странная встреча…
- Более чем… я так и не уснул – ворочался-ворочался… всю свою жизнь пересмотрел… и особенно остро прожгло, аж до слёз, самыми гнусными, самыми подлыми эпизодами…
- А мне приснилось чудесное… сперва поле, сплошь ромашки и лютики… и бегу я по этому полю, и тяжело, так тяжело – просто мочи нет… а потом вдруг раз и полетел, всё выше и выше, ромашки-лютики всё дальше и дальше… лечу в светящийся ослепительным разноцветом простор… и, знаешь, странный какой-то полёт, не то летишь, не то плывёшь, не то вальсируешь невесомо, влюблённости полный…
- Один вальсируешь?
- И один, и не один – такое ощущение, будто в обнимку с эфирной сущностью вселенской красоты… трудно передать… радостно и в то же время плаксиво как-то, словно сердце сжали нежным-принежным касанием… нет, не могу изъяснить…
- Да-а-а, разбередил нас старик…
- Кстати и голос этого старика был во сне… говорит: ты, Георгий, молодец – молись, проси – что ни пожелаешь, исполню, но в разумных пределах… спрашиваю: Господи, а что есть такое эти разумные пределы?.. отвечает: разумные пределы – это потребы ума-совести…
- Потребы ума-совести?.. так и сказал?
- Так и сказал…
- Интересно, очень интересно…
- Мистика и только… знаешь, я не удивлюсь, если мы поедем сейчас в Жестякино, с проверкой, и никакого там Просто Бога не найдём…
- Я уже проверил – сплавал на лодке вдоль берега…
- И что?
- Никаких снастей не нашёл…
- Может он раньше тебя прошёл-снял…
- Возможно… однако, я поблеснил при этом… и вполне удачно – вон посмотри на кукане, к лодке привязан.

          Сотников подошёл к лодке, поднял кукан.
- Ого!
- Так вот, пока некоторые спят – сладкие сны глядят, иные реально радуются бытию… рыбалка, братец ты мой, сонливых не любит… что улыбаешься?..
- Булгакова вспомнил: порционные судачки «а-ля натюрель»…
- Судачёк, между прочим, всего один, остальные щучки…
- И что будем с ними делать?
- Есть суперидея…



                8
                КОРНИ ВОЛОС

         Сотников посмотрел на Полуэктова с удивлением.
- Суперидея?
- Да – мы эту рыбу сейчас посолим и поедем – нагрянем, так сказать, с приятным визитом к одному нашему давнему другу… там её и приготовим – коптильня у него есть… а заодно и в баньке попаримся… Жора, это будет незабываемый уикенд!..
- Надеюсь… но кто этот давний друг – уж не Сорнов ли?
- Нет, хотя и с ним не мешало бы повидаться… мы поедем к Вакулину… кстати, пока я буду рыбой заниматься, ты веников дубовых нарежешь – свеженьких – у него, наверняка, прошлогодние, покупные…
- Тогда надо и в магазин заехать – без бутылки не удобно…
- Заедем… но прежде, позвоним и поставим в известность…

          Полуэктов взял телефон, набрал номер.
- Алё! Леонид Иваныч? Лёня, здравствуй, дорогой!.. не узнал? Богатым буду… и не мудрено – ты теперь птица недосягаемого полёта, а помнишь: «коньяк-камасутра – похмельное утро»!.. ага, вспомнил! Конечно, Полуэктов! И не один – угадай, кто рядом со мной стоит?.. Нет, не Сорнов… и опять не угадал… Жорка Сотников!.. Вот тебе и «ух ты»… Короче, мы уже собираемся, скажи, как к тебе удобнее подъехать со стороны Вышегорска?.. записываю: по бетонке до Новоуляхинского шоссе, далее до указателя «на Долотино», после заправки направо и позвонить… ясненько, жди… баню топи!.. и коптильню готовь – мы рыбку свеженькую везём… да, сами наловили… а как иначе… ну всё, до связи…
          Убрал телефон в карман. Сотников улыбался.
- Чему лыбишься?
- Лихо ты… а может ему неудобно нас принимать?..
- Удобно-неудобно, теперь уже поздно рассуждать – собираемся… и не сутулься – всё выкраивается идеально, что называется «мармелад в шоколаде» – заночуем у него, позавтракаем, а обедать будем уже дома…

          Когда всё было готово – рыба посолена, веники нарезаны, вещи собраны и уложены в багажник, Полуэктов достал кошелёк, нашёл пятирублёвую монету и, зачем-то поцеловав, наотмашь забросил в озеро.
- На счастье… и чтобы ещё раз приехать сюда…
- А ты суеверный…
- Отец научил – рыбак был от Бога – никогда без рыбы не возвращался – каждого окунька, каждого карасика, как себя, чувствовал…

          Тронулись. Сотников признался.
- А ты знаешь, я ведь Лёньку Вакулова последний раз видел в девяносто втором – когда в Серебряном Бору собирались… помнишь, тогда ещё Слепчук приехал, весь из себя обиженный, всё нагнетал: «надо сваливать из этой страны, с этим народцем каши не сваришь»…
- И свалил… мне Витька Рыжечкин рассказывал…
- В Канаду?
- В Израиль… женился на еврейке…
- Да-а-а… интересный товарищ… женился на еврейке, мать украинка, отец азербайджанец…
- А сам, кстати, русский… по паспорту…
- Помню – ржали над ним… а Вакула на той встрече, какой-то жалкий был, подавленный…
- Он тогда, можно сказать, прямо с похорон матери приехал…
- В принципе, он всегда был такой – щупленький, очкарик…
- Не скажи – помню, как он преображался, когда спиритические сеансы в караульном помещении устраивал…
- Помню, помню – тарелочку гоняли, вызывали дух Пушкина, и пытали, кому когда дембель…
- А как над ним издевались: учили подшивать воротнички с завязанными глазами, и когда он прокалывал палец и вздрагивал, и взвизгивал, ржали, как безумные…
- Безумные и были…
- Вот кому гиперкомпенсация нужна…
- Так он её и получил – к такой кормухе присосался… домище отгрохал, не объять – замок, с башнями и бойницами, с фонтанами и павлинами, с прислугой и охраной… через полчаса сам увидишь…
- И кто же он теперь?
- И не спрашивай… сам он ничего толком не говорит – отнекивается да отшучивается… но я пробил его по своим каналам – круто, не проглотишь – заструктурирован по высшей категории…
- А что он кончал, не помнишь?
- До армии, Плешку, потом академия внешторга и что-то ещё… Но я перед ним больше всех виноват…
- Это за тот случай, когда ты напоил его чачей, и он по тревоге в одних кальсонах прибежал?
- И за это тоже… Я с его женой переспал…
- Ого…
- Огого… Приехал к нему в имение, в две тыщи втором, тогда по его приглашению… как глянул на всё это великолепие-преизобилие, и, честно сказать, позавидовал… ведь у нас с тобой тогда переходный период был – на зарплатах жён сидели, пелёнки стирали, подгузники, кашку манную пацанам варили… ну, и дёрнул меня сатана – и за ребро, и за бороду… я тогда, если помнишь, бороду отпустил…
- Так вот почему ты мне ничего не рассказывал…
- Да… и ты прости меня… Короче, он прислугу отпустил, охрана в своём домике, сидим втроём, камин пылает, свечи, дорогие напитки пьём, закусываем деликатесами, анекдоты-шуточки, песенки под гитарку… он сияет весь, и она-красавица, как майская роза цветёт… думаю, Господи, где справедливость Твоя – почему одним роскошь под потолок, а другим плесень в порог!?. Под столом ноги её осторожно касаюсь, чувствую электричество пошло… и она ножку не отдёргивает, глазки поволокою занялись – думаю, вот и на моей улице зелёный свет… и, как начал я ему Хеннеси накатывать, а он ведь слабенький – очёчки выронил и повалился… подхватил я его на руки и в спальню, раздел, как младенчика, подушечку взбил, одеяльцем накрыл, в лобик поцеловал…
- Как покойника… и пошёл розочку майскую мять…
- Увы мне, увы окаянному…
- И, конечно же, он всё узнал…
- Да… мы с ним потом всю ночь этот грех перетирали – коньяками да вискарями… и расстались друзьями…
- Так вот спокойно, да?
- Представь себе…
- Удивительно… Но ведь он мог раздавить тебя, как клопа…
- В том-то и дело… загадка…
- Тайна покрытая мраком… Да-а-а – незабываемый уикенд… Смотри, указатель – «на Долотино»!
- Вижу… та-а-к, а вот и заправка… поворачиваем… теперь надо звонить – далее по «навигатору»…

          Полуэктов взял телефон.
- Алё! Лёня, мы уже здесь… понял, до водонапорной башни и свернуть на колею, ведущую в лес…

          Едва свернув на колею и въехав в лес, Полуэктов резко дал по тормозам. Перед ними, широко раскинув руки, как бы принимая в объятия, и улыбаясь во всю ширь беззубого рта, стоял вчерашний старик, в выцветшей солдатской пилотке, в шерстяных тренировочных, заправленных в стоптанные кирзачи, в клетчатой рубахе на выпуск и толстенных старческих очках… 
          Полуэктов с трудом выдавил из себя:
- Ты что-нибудь понимаешь?
- У меня корни волос шевелятся…



                9
                ПОТРЯСЕНИЕ

          Полуэктов включил заднюю скорость и дал газу. Мотор взвыл, машина быстро попятилась назад. Протряслись по просёлку, выскочили на шоссе. Сотников посмотрел на спидометр.
- Куда ты так гонишь?
- Не знаю…
- Остановись, опомнись, определись…
          Полуэктов посмотрел на Сотникова, включил аварийку, свёл машину на обочину.
- Ты прав – надо опомниться…
- Давай помолимся…
- Только не «Отче наш»…
          Сотников улыбнулся – отлегло.
- Девяностый псалом знаешь?
- Нет. А ты?
- Знаю.
- Когда успел?
- Лена научила, когда за Вовку молились…



11.07.15
2:47