Царевна-лебедь с улицы Сердобольской

   1.
   В каждом городе раньше был проспект Ленина, улица Строителей или Новаторов. Аська жила на улице Сердобольской, дом один. Для прикола: на этой улице был всего один дом, саму старую улицу вытеснили когда-то новостройки. Двухэтажный дом с большим балконом охранялся государством, как памятник старины. В этом доме жила моя одноклассница, чудо природы, Аська. Мой дом стоял в том же дворе, мы росли в одной песочнице, в школу отправились вместе.

  Училка посадила нас за одну парту, так мы и сидели вместе. Она всегда кого-то жалела. То бездомных котят с улицы подбирала, а потом искала им хозяев, то с малышами возилась во дворе.

  Мне она подсказывала на уроках, давала списывать домашние задание. В третьем классе был случай: однажды она целый урок с помощью иголки от октябрятского значка с кудрявым маленьким Володей Ульяновым вытаскивала у меня из пальца занозу.

  После школы - армия, туда Аська писала мне письма. Никому из ребят не писали подруги так часто, как мне. Но то подруги - а то Аська.

  После армии я сразу женился. Жену выбрал красавицу, настоящую фею. Очень скоро начали с феей ругаться по идейным соображениям. Аська переживала за меня, как за своего друга, и мирила нас с юной супругой, как дошколят. Помирила. А я к тому времени уже встречался с другой девушкой, Леной. Лена почему-то не взлюбила подругу моего детства и не разрешала ей к нам приходить. Смешная! Это же Аська, мы с ней в одном дворе выросли.

  На стройке, где я работал, случилось ЧП. Я упал с высоты и повредил спину. Почти год меня выхаживали мама и Аська. Благоверная моя, Ленка, при этом куда-то испарилась. На ноги поднялся, вернулся к нормальной жизни. К этому времени я женился в третий раз. Так получилось, что к сорока годам у меня не было детей. И опять хлопотала Аська, таскала мою жену по врачам, ну, и так далее. Родился отпрыск. Визг, писк, пелёнки, жена вечно не выспавшаяся, разными делами озабоченная, в халате и шлёпанцах. От всех этих радостей я загулял. Дружки, пиво, домино за дощатым столиком во дворе, то да сё... В сорок пять уже в лоб смотрит, если не старость, то зрелость. Виски седые, лысина появилась, брюшко стало расти.

   А тут новость: Аська наконец замуж собралась. Мужа она выбрала на все 100: старше её, слепой от рождения. Конечно, за таким мужем нужны уход и пригляд: с авоськами бегает Аська, она же деньги на семью зарабатывает, муж-то её инвалид первой группы, без провожатых - никуда, да и дома обслужить себя толком не умеет.


   2.
   Тащусь как-то в пятницу домой. Выпили, конечно, с мужиками после работы. Навстречу идёт Аська, как всегда, с аваськами, из которых бананы-апельсины торчат. На улице дождь, ветрище, а она в стареньком лёгком плаще чуть не  институтских времён, бледная, замёрзшая, усталая. Остановились поговорить. Домой идти не хотелось, там мне моя третья регулярно мозг выносила за то, что поздно прихожу, за пиво, в общем, было за что.

   - Посидим на лавочке, давно не общались, - предложил Аське, сам думаю: "А мы вообще с подругой детства общались когда-то?" Она же, как пожарная машина с сиреной несётся только, когда пожар приключится. Спасатель в юбке. Вернее, в узком, сером, немодном плащике.

   Присели на скамейку в нашем дворе. Дрожит от холода, авоски на скамейку поставила, а на ладошках багровые рубцы от них, видно, тяжело нести было. Взял в руки её ладошку, на рубец подул, стал его растирать пальцами, чтобы он скорее рассосался.

   - Спасибо, - говорит, а сама глаза в сторону отводит, не привыкла, наверное, чтобы о ней заботились.

   - Как дела?, - спрашиваю Аську, а сам смотрю на неё: до чего ж она себя заездила со старым больным мужем, со сверхурочными работами. Впервые подумалось о том, что беды могут быть не только у других людей, но и у Аськи.

   - Всё отлично, - говорит, а глаза усталые, грустные.

   - Давай с тобой как-нибудь в кино сходим, - говорю Аське, а сам её замёрзшую ладошку из рук не выпускаю, рубец от тяжёлой сумки разглаживаю, жду, когда пройдёт. Отвернулась в сторону снова, сказала:

   - Раньше надо было в кино приглашать, когда молодые и свободные были.

   - Я и сейчас свободный, - смотрю на неё весело, а у неё по щеке слезинка сползла.

   - Что это?, - удивился, - Ты же сильная. Слепец тебя  обижает?

   - Не обижает, - отвечает, а по щеке новая слезинка ползёт, а за ней другая, третья...

   Тут из меня начал хмель выходить. Взял Аську за острые плечи, лицом к себе повернул:

   - А ну признавайся, чего ревёшь? Что тебя расстроило?

   - Ерунда, - снова отворачивается она, - подумала о том, что ты меня в кино никогда не приглашал.

   - Теперь приглашаю.

   - Поздно, Толик. Какое теперь кино? Мне за мужем надо ухаживать, как за ребёнком.

   - Лучше б ребёнка родила. Чего ты за старого слепого крота пошла? Лучше найти не могла?

   - Да мне всё равно было, за кого, а Дмитрий у нас на отделении с астмой лежал, беспомощный такой. Он же ничего не видит от рождения.

   - Из жалости вышла замуж?

   - Из жалости, - подтвердила Аська, - его мать незадолго до этого умерла, и я  подумала: "Кто теперь за ним ухаживать будет?"

   - Лучше бы себя пожалела, - разозлила она меня таким признанием. Вспомнились из детства бездомные котята и щенки, которых она домой волокла, её белая с красным крестом повязка сан-инструктора в школе, вечно всем йодом царапины мазала, пальцы бинтовала. Потому, наверное, и поступила в медицинский институт, что привыкла всех лечить с малолетства.
 
   - Всё равно было, за кого замуж выходить, - повторила Аська. Для себя? Для меня?
 
   - Как всё равно?, - не понял я, - Замуж по любви выходят.

   - Ты тоже по любви каждый раз женился?, - посмотрела на меня как-то по-особенному, и тут я заметил, что глаза у Аськи большие, тёмно-серые, а ресницы и без туши тёмные и длинные, загнутые на концах.

   "Конечно, по любви женился, а как иначе?", - хотел ей ответить, но смолчал. Я не только по любви женился, у меня этих любовей столько в жизни перебывало... А она будто мои слова услышала. Смотрит на меня в упор своими серьёзными  глазами, и молчит.

    - Неужели ты ни разу в жизни не любила? Любовь... знаешь, такое чувство... крылья от неё за спиной вырастают.

   - Любила, - говорит, - да только он меня не любил. Оттого, наверное, и крыльев не было.

   Тут из меня остаток хмеля вышел, а может, обратно в меня зашёл. Представилась хрупкая фигурка Аськи с белыми крыльями за плечами. Как Царевна-лебедь из детской книжки со сказками Пушкина. Мы эту картинку рисовали в школе на уроке ИЗО. У меня тогда Царевна получилась страшная, как Баба-Яга: носатая, с большим ртом и злым, насмешливым лицом. А крылья, пока белой акварелью на фоне синего моря мазюкал, вышли грязно-серые с сизым отливом, как у голубей.

   - Пора мне, Толик, - сказала, и со скамейки поднялась. А я её ладошку всё в руке держу, не выпускаю. Думаю, придёт она сейчас домой, и сразу в кухню. Начнёт обед или ужин готовить для своего престарелого супруга. Потом ему, слепому, книжку почитает, потом баиньки уложит, и так вся жизнь пройдёт. Красивая же девчонка была, только, похоже, сама об этом не догадывалась, и вечно была занята спасением утопающих, которые её об этом спасении не просили. Другие девушки на танцы бегали, на свидания, а она то за больным дядюшкой ухаживала, то за родителями, то чужими детьми присматривала, пока их мамы бегали личной жизнью заниматься. Так жизнь и прошла.

   - А скажи, принц тот прекрасный, которого ты любила, наверное, эталоном был во всём? Не пил, не курил, не гулял, красавец писаный?

   Улыбнулась Аська, и тут я впервые заметил у неё на щеках небольшие симпатичные ямочки.

   - Да, он такой.

   - Передай ему от меня привет, - отчего-то разозлился я, - а ещё скажи, что он козёл. Я бы на его месте...

   - Что бы ты сделал на его месте?, - спросила Аська, а сама уже из моей руки свою ладошку тянет.

   3.
   Не нашёл я тогда, что ответить, а потом жалел об этом. Потому, что к весне, в самую распутицу, когда мокрый снег под дождём перемешивается с оттаявшей землёй, хоронили мы Аську, как-то очень быстро сгорела от пневмонии, застудившись где-то. Я на её поминках надрался, как свинья. Жутко было думать о том, что Аськи больше нет. Сколько себя помню, она всегда была рядом, только позови, вмиг примчится и спросит: "Что случилось?". Теперь не спросит. Ни Аська, ни кто другой.

   Я тогда неделю пил, не просыхая. Благоверная, как всегда в таких случаях, смылась к своей матушке с любимым сыночком, чтобы ребёночек плохого пьяного папку не видел. К концу недели, когда пустые бутылки всюду по квартире под ногами перекатывались, а водку уже покупать было не на что, позвонил своей бывшей, Ленке. Она в нашем дворе жила, уходя к своей третьей, оставил ей двухкомнатную хрущёвку, что от родителей досталась, и машину в придачу. Поэтому всегда без зазрения совести обращался к ней за деньгами, и она выручала меня, правда, ворчала при этом.

   Всё, как всегда. Пришла с брезгливым выражением лица, посмотрела, как на урода конченного, спросила: "Опять неделю квасил?" Спросила, по какому случаю я в запое в этот раз.

   - Аську схоронили, - опустив вниз небритую, опухшую от пьянки рожу, сказал я.

   - Тебе только повод дай, а ты и рад стараться.

   - Что ты понимаешь?, - вставая с кухонной табуретки и отталкивая ногой в сторону подкатившуюся пустую бутылку, сказал я Ленке. - Аська, она такая была... Всем помогала, а когда сама заболела, некому даже в аптеку было за лекарствами сходить.

   - Вот и сходил бы для неё в аптеку, - насмешливо сказала Ленка.

   - Не знал я, что она болеет. И никто не знал. Никого на помощь не звала. А супруг её, крот слепой, говорят, сидел рядом с её кроватью и плакал о том, что она умирает, и теперь за ним ухаживать будет некому.

   Ленке надоел этот разговор. Спросила, сколько мне денег надо, и вышла в переднюю, где оставила свою сумку под вешалкой. Потащился вслед за ней. Тупо смотрел, как она в задумчивости деньги из своего шикарного портмоне вынимает. Положила под зеркало две сотни, подумала немного, и прибавила к ним третью:

   - С получки отдашь?, - поинтересовалась.

   - Было, что не отдал?

   Открыла дверь на лестницу, собираясь уходить. И тут я неожиданно для себя спросил:

   - Лен, а почему ты так Аську не любила? Не разрешала ей к нам приходить, когда она хотела меня от ангины компрессами лечить. Чем она тебе так насолила?

   - А ничем не насолила, - спокойно ответила Ленка, - молодая я тогда была, глупая, ревновала тебя к Аське.

   - Ревновала? К Аське?, - изумился я, - Мы ведь с ней в одной песочнице... в школу вместе ходили... она мне, как братишка, была...

   - Как братишка?, - усмехнулась Ленка, стоя на лестничной площадке и закуривая тонкую, лилового цвета, сигарету. - Может, она и была тебе, как братишка, только смотрела она на тебя так, будто ты принц на белом коне. Как уставится на тебя, и глаз не отводит. Вот я и думала тогда: уведёт она тебя однажды...

   - Что ты сказала?, - держась за дверной косяк и немного пошатываясь, вышел вслед за Ленкой на лестничную площадку, - Как на принца, смотрела? Я ведь её мизинца не стоил...

   - Эт точно, - Ленка спускалась по лестнице, элегантная, в дорогой лоснящейся шубе, на высоченных каблуках, - ты бы и Аське, как всем нам, жизнь поломал. Ты не можешь жить, как нормальные люди. Вечно тебя куда-то тянет - то водку пить, то по бабам шляться. С тобой бы Аська быстрей умерла. Она ведь такая нежная натура. Не смогла бы она такие заморочки терпеть.

   Хлопнула за Ленкой дверь парадной, а я всё стоял на пороге квартиры, и повторял:

   - Аська? Как принца? Не может быть...

   Вспомнилась последняя встреча, разговор под мелким моросящим дождём, её  маленькая ладошка с багровым рубцом от тяжёлой сумки. Если бы я с Аськой был, может, всё сложилось у меня иначе?

   ...Взяв в ближайшем магазине три больших пластиковых бутылки пива, я остановился у скамейки, где мы с Аськой сидели в последний раз, когда сказала, что любила одного человека, а он её не любил. Неужели про меня сказала? Ну какой я принц? А перед глазами стояло её лицо, как на школьной фотографии: смешная глазастая девчонка с двумя толстыми косицами, торчащими в разные стороны. Может быть, она уже тогда меня принцем себе придумала? От этих мыслей стало ещё тошнее, и я поплёлся домой. Зря, что ли, за пивом ходил?

   ...Ночью приснилась Аська с белыми упругими крыльями за спиной. А я, как  царь Салтан из наших школьных рисунков, стоял на берегу моря в костюме тех лет, красных сафьяновых сапогах, с золотыми кудрями до плеч, и целился в девушку-птицу из лука стрелой с перьями на конце...
11.07.2015.