Alkona - 143

"Алькона" психологический триллер с сексуальным уклоном...
"Меж оргией разврата и святым актом любви, существует незримая грань. Где Бог почти вплотную с Сатаной. Где Сатана так рьяно ловит души..."

В селе появилась знакомый участковый психолог Мелисса Амальрошдей и стала осторожно выяснять причины развала отношений меж основной массой парней с девчонками. И Алька и Мали поняли, что это из-за отказа от тестов для генетиков. Учёным нужны исследования, это их хлеб, а для того им нужны новые тесты, чтоб знать как развивается матка.
– «Я не спрашиваю насчёт половых оргий, а по части отношений между полами, т.е. девицами и парнями. Порой развитие отношений и личностей идёт через постижение этого опыта. Но тут всё взаимосвязано. Некачественные отношения могут привести к падению половой активности, которая в свою очередь даст падение в развитии нормальных здоровых отношений. Насколько я понимаю, дух замка снова стал воскрешать и каким-то новым боком и у меня есть вопрос, если можно. Что такое – мораторий на секс?», - спросила она у Мали, сидя в её саду. Там же были и Алька, Волли, Римма и Агнеса. Мали подумала и пожала плечами, -
– «Это началось в позапрошлом году из-за войны против замка, за спасение амуров. Гарвиш использовал ранний секс, как орудие этакого террора против амуров. Интриги, наговоры, заговоры, сплетни, шпионаж. Как по-вашему, это здоровый дух? Мораторий преследовал именно защиту от этой грязи в отношениях. Отношения были, можно сказать откровенными, но без секса. Девчонки меняли и своих партнёров открыто, проверяя и на ревность. Это было больше даже в духе юмора, но имело свои реальные цели. Так складывалась политика отношений и их чистоты вообще. Ведь для амуров, секс не обязательная его часть. У нас есть чувства, ощущения и эмоции, чтоб делать отношения просто нормальными. Это было после акта глумления над Магдой. И именно Гарвиш по своей политике замка делал из Ирмы и Лизы бесплатных проституток, вплоть до съёмок порно-видео. Вот цена духу замка и его последствий в амурах. Мы вынуждены были защищаться».
– «Хорошо, это понятно. А в прошлый год что преследовал мораторий на секс?», - спросила Мелисса.
– «Тоже самое. Сложение отношений», - просто пожала плечами Мали.
– «Но это было похоже на вызов с афишированием на всё село?», - стала допытываться Мелисса, право мягко и дружелюбно.
– «А кто дал Гарвишу и его остаткам команды второе дыхание? И опять шпионаж и преследование. Не гинекологи ли? Мы тоже не дураки и не слепые и глупые. Значит гинекологам нужен был какой-то прецедент по части секса? И они выходит наняли этих порнушников, на шпионаж и интриги», - недоумённо пожала плечами Мали.
– «Хорошо. Значит вы других причин не видите в возрождении активности Гарвиша против вас. Может родители в переживаниях за вас, хотели знать как у вас и с кем проходят акты. Это конечно кощунственно, если так подумать. Но их тоже можно понять после первого года войны», - предложила Мелисса. И Мали отмахнулась, -
– «Ясно одно, что секс – наш враг. Что Гарвиш, что предки. И гинекологи внесли свою лепту в том же. Это провокации. Мы не хотим себя считать половыми распутницами. А то, это уже как закон, что мол девчонки только о сексе и думают, и не о чём более».
– «Так теперь понятно, что это за мораторий. Вам бросают вызов - вы даёте ответный отпор. И вот новый год и новый мораторий. Я хотела спросить по части, что такое новый мир и старый мир. Что это за деление?», - решила подвести Мелисса беседу к какому-то логическому завершению по части мораториев.
– «Без комментариев. Кто как сам понимает. Мораторий это просто весёлая традиция с почти открытыми телами и откровенностью, но без секса. Где почти всё сводится к юмору. Моратория больше нет, но осталась откровенность отношений. Мы никого ни делим, ни агитируем, политики, религии и фронтов не открываем и против кого-либо не выступаем. Мы просто молодые и самостоятельные», - захлопнула калитку образно говоря Мали перед Мелиссой.
– «Хорошо. Насколько я поняла эту традицию, каждый год приезжает Альберт и открывается мораторий. В течении которого определяется политика отношений не только на всё лето. И в основе только девиц в сторону парней, а не наоборот, ибо те в моратории не участвуют. Это некое противостояние полов в желании проверки на чистоту отношений? Падки ли парни сами на секс и всё в таком духе? Так я это понимаю?», - высказала она некое общее предположение, но Мали лишь наивно улыбнулась и пожала плечами.
– «Но выходит так, что Альберт и ты Мали решаете за всех парней и девиц, что порождает недовольство. Это как некая теневая власть...», - резонно стала приводить логику Мелисса, но Алька сам её перебил, - «Все вопросы к тем, кто сам ищет прецеденты и в общей массе. Я никогда девчонками не распоряжался, а только помогал им спасти, и только спасти амуры, от гибели и грязи. Тут каждый самостоятелен. И вам не стоит наговаривать на меня или Мали, выбирая сторону тех, кому дороже амбиции и война. Идите к тем, кто разводит эту политику».
И Мелисса не стала лезть в споры или такие подробности. И потом сообщила доктору Кипарусу, что его исследования на грани срыва, если он сам открыто не пойдёт навстречу девицам и не разъяснит им, что ему от них надо. Он похоже уже нажил себе врагов в их лице из-за этого таинства и неясности. Начались переговоры с Мелиссой от науки, ибо ребята ей доверяли. И в этот момент в село приезжает таинственная, непостижимая Нинель. Вопрос войны амбиций становился ребром. Если парни не наладят отношений с девчонками, то придётся искать невест на стороне, в городе, а от горожанок проку на селе мало, да и они могут отказаться от переезда на село. А кто будет дальше вести хозяйство ранчо? Это как семейная традиция и основной источник доходов. Тогда потомки останутся просто без наследства, а кому такие женихи нужны? Вегану позвонили из городской мафии.
– «Вы что рехнулись? Я под надзором и телефон скорее всего прослушивается. У меня сейчас повязаны руки и чуть что, меня закроют в психушку», - нервно ответил Веган.
– «Ну, если ты не под домашним арестом приезжай к нам. Долги надо отрабатывать приятель, остальное, твои проблемы, а не наши. Когда тебя ждать? Мы долго ждать не станем и тогда приедем сами. Хочешь? И решим все проблемы вместе с тобой. Выбирай смерть или психушка? Или крутись, если хочешь жить...», - пришёл холодный ответ и Веган выключил телефон и минуту подумав, пошёл к Альке.
– «Хм... мафия приедет на село? Забавно. Пусть приезжают. Но ты, я вижу, по собственной дурости, влип по крупному. И тебе терять уже нечего. Ну, если хочешь взяться за ум, ни я и ни девчонки с тебя клятв брать не станем, а поглядим на твоё поведение. Но мафии устроить торжественный приём мы можем. Тем паче, что они у меня тоже в долгу неоплаченном. И потом, ты знаешь что приехала твоя нелюбимая Нинель? Та, которая тебя тут разоблачала перед девчонками в прошлое лето. Так вот она мне рассказала интереснейшую историю. Горожане сами начали облаву на мафию, полагая, что именно из-за неё я был вынужден покинуть футбольную лигу. А у меня поклонников по футболу в городе очень много. Я просто красиво играл. Я Нинель могу отговорить выступать против тебя, но лучше ей на глаза лишний раз не попадаться. Ты сам понимаешь, что Магда почти святая у девчонок, а ты её первой бросил и предал ради замка и своих планов. Так что будь скромным мальчиком и лишний раз рот не открывай, а то тебя ещё поймут неправильно. Понял? А пока иди отдыхай», - высказал своё Алька, возясь со стареньким фольксвагеном.
– «Слушай, я пока не знаю, но можно поглядеть на поведение Вегана. Мальчишка в сути толковый. Ты смогла бы ему помочь со своими духами, а то угодит в психушку? Хоть какой он, но свой, сельский. Бросить его и отречься от него проще простого. Но кто мы будем, если бросим своего на грани. Он теперь воистину осознал своё положение. И осталось рассчитаться с мафией города, которая на днях нагрянет по его душу. Я думаю, мы им устроим радушный приём с фейерверками. Если ты надумаешь помочь Вегану, то не говори, что это только ради меня», - говорил Алька чуть позже с Альдоной и та загадочно улыбнулась.
– «Но зачем? Я не понимаю логики?», - наконец  спросила Альдона.
– «Я вот просто подумал, а почему у нас своего дьявола быть не может? К мальчишкам он всё одно вернуться не может. Веган постоянно был одиночкой и в том его трагедия. А ты хочешь это превратить в комедию? Так, пусть он остаётся у нас. Я ведь не предлагаю его жалеть», - ответил Алька и она задумалась, в этом был какой-то резон.
– «Но я не психиатр. Не знаю смогу ему помочь чем или нет? Хотя пытаюсь его представить в роли дьявола. И что ты ему скажешь, - будь нашим дьяволом?», - наконец сказала Альдона.
– «У нас каждый свободен в своём выборе и поведении. Ему некуда деваться и потому, он прибежал ко мне, когда ему позвонила мафия. Он знает, что я могу со связями деда в городе. Пусть он нас критикует, сомневается и вообще говорит что хочет. Но если дойдёт дело до секса, он должен получить согласие девчонки. И ещё, не выходить в данном деле за пределы нашего круга. Если выйдет, он больше не наш. Помочь, значит дать ему веру в себя, как мальчишке, как человеку. Это можно сделать на уровне духов, он же в них хоть отчасти верит? Но ты понимаешь, дьявол это образно. Это мы его будем держать за дьявола, не критиковать его и не оскорблять, но позволять ему всё. Я знаю что ему сказать», - ответил на сомнения Альдоны, Алька и подумав, добавил, - «Это не проблема. Мне кое-что предлагает Нинель, вот что интересно. Могу сказать пока, что это типа видео-театра секса, на тему классических сценариев. Я от неё такого не ожидал? Дело рисковое и мы будем играть в масках».
Альдона занятно улыбнулась, -
– «И часто будет этот театр? А может и мне принять участие?».