Философия в полоску

Жила-была на белом свете зебра. Жила она, как и положено зебрам, в Африке, и была она , как и все в мире зебры, полосатая. Потому что ни в клеточку, ни в пятнышки, ни в какие другие ромбики-звездочки зебрам быть не положено. У них с этим очень строго. Просто такой зебрячий… зебровый… ну, вы поняли… в общем такой закон: быть в полоску – и точка. У них так прямо и написано в «Главном Зеброзаконе»: «Каждая зебра обязана быть полосатой. За неполосатость – лишение полдника». Вот так всё строго.
Звали зебру Полосатка. Типичное зебрюковое имя. Надо вам сказать, что зебры – народ веселый и даже слегка хулиганистый. Их хлебом, в смысле – травой не корми – дай попрыгать, побегать, побрыкаться, полягаться и даже слегка покусаться. Но так, легонько, в шутку и не больно.
И еще надо вам сказать, что, конечно, другие животные иногда зебр поддразнивают за их полосатость. Есть такой грех. Дразнятся на зебр другие животные
Стоит, например, Полосатка посреди саванны, жует себе травку, никого не трогает, машет себе хвостиком (потому что мухи задолбали). А мимо проходит носорог по кличке Носатик (жуткий, кстати, двоечник) и говорит:
- Эй, ты, матрас непарнокопытный! Гы-гы-гы!..
Полосатка ему спокойно так отвечает:
- Сам ты пенек курносый. Чего вешалку между глаз нацепил, а? Нос – переросток. Телепузик однорогий. Шнобель вверх…
Ну и так далее.
Потому что зебр особо не обзовешь, они так ответят – сам рад не будешь, что связался. Ты им одно слово, а они тебе – сто тридцать шесть.
- Ах, ты дразниться!!! – кричит Носатик. – Да я тебя!.. Да ты!.. Да я!.. Ща ка-а-а-а-к!..
- Попробуй, попробуй, – спокойно отвечает Полосатка.
И Носатик пыхтит весь от злости, но уходит. Потому что зебра может так лягнуть, что всю жизнь чесаться будешь. Они за себя могут постоять. Молодцы.
Иногда на Полосатку дразнится бегемот Толстыш, жираф Дылда, антилопа Рогатка или кабан Хрюка. Но все они получают достойный ответ. Ну, посудите сами, разве хочется бегемоту, чтобы его назвали «Мокрым Сырником», а кабану услышать, что он – «Ходячая розетка». Конечно, не хочется.
В общем, жизнь у зебр в целом хорошая.
Но – опять же – надо вам сказать, что Полосатка была особенной зеброй. Все зебры играют себе и играют. Хихикают, ржут, кушают травку и опять играют. А Полосатка – нет, не такая.
С самого-самого раннего детства Полосатка очень много читала и думала. Задавала себе всякие вопросы и сама на них отвечала. Очень ей нравилась философия. Вы знаете, что это такое? Ну, это такая наука, где все очень умное и непонятное. И вроде бы – бесполезное. Например, один древний грек взял и спросил себя: где начинается «много». Три – это «много»? Или «мало»? А два? А семь? А сто? Понимаете? Или вам по барабану? Вижу, что по барабану. Вопрос, кажется, простой, а не ответишь. Так и не ответил древний грек на свой вопрос. А через две тысячи лет после древнего грека в мультике (помните?) мартышка, попугай, удав и слоненок выясняли, что такое «куча»? Два – это «куча»? А три? И так и не выяснили. Вот такие дела.
Ну так вот. С самого раннего детства Полосатка задавала себе всякие разные вопросы, те, на которые трудно ответить, и пыталась на них отвечать. Много таких вопросов задавала себе Полосатка. Но был один такой вопрос, который особенно, очень-очень волновал юную зебру. А именно: зебры – они разрисованы черным по белому или белым по черному?
Вы как считаете? Или вам до лампочки? Вижу, что до лампочки. А вот Полосатке, как тому древнему греку, было не до лампочки. Тем более, что у древних греков не было никаких лампочек. Полосатка прямо ночей не спала и даже теряла аппетит. Вся измучилась несчастная зебра.
Спросит она, бывало, у какой-нибудь своей подруги-зебры:
- Слушай, Чернобелка, а как ты думаешь, мы, зебры, черные в белую полоску или белые в черную? А?
Чернобелка посмотрит на Полосатку и скажет:
- Пойдем лучше травку лопать.
Вот так и жила Полосатка.
Однажды стояла она посреди саванны и думала. Вдруг видит: идет человек. На тебе! Полосатый! С фотоаппаратом. Полосатка ему и говорит:
- Ты кто?
- Я – моряк Петров, – отвечает полосатый с фотиком. – Приехал вот в Африку из России. Путешествую. А ты кто? Зебра?
- Я – зебра Полосатка, – отвечает Полосатка. – А ты чего полосатый?
- Очень приятно, – говорит Петров. – Я полосатый – потому что моряк. Это у меня тельняшка. Давай-ка мы с тобой, Полосатка, сфотографируемся.
Петров установил штатив, подошел к зебре, обнял ее за шею, и они сфотографировались.
Ну, конечно, разговорились, то-сё. Как жизнь? Сочная ли в Африке трава? Холодно ли зимой в России? И тому подобное.
И Полосатка, разумеется, рассказала Петрову о том, что ее очень волнует философский вопрос насчет того, что главное в зебрах – черное или белое.
- Знаешь что, – сказал моряк, – поплыли-ка со мной на корабле в Россию. Там у меня есть в Москве один друг, философ. Он самый главный в Философском Университете (ФУ называется). Вот у него и спросим.
Поплыли.
Плыли замечательно. Все моряки родные, полосатые. Поют песню про какое-то яблочко, которое куда-то «котится». Весело.
В Москве Петров привел Полосатку к своему другу-философу. Звали его Семен Семеныч.
Семен Семеныч долго-долго, часа четыре беседовал с Полосаткой, а потом сказал:
- Необыкновенно умная зебра. Феномен. Уникальная начитанность. Широчайший кругозор. Я беру ее учиться в мое ФУ.