Раздавленные и счастливые. Очерк поездки-мечты

                1    
 
  - Парни, быстро! Автобус!
  - Во второй давайте!
  - Диман, не копайся!
  - Блин, не успели! А вон третий подходит! Не зеваем!
  Так на ходу бросали короткие фразы четверо друзей, толкавших молодежь и молодых в душе, пропихиваясь к дверям автобуса. Среди них был и я, свидетель и участник тех незабываемых событий.
   С трудом влезли, кто-то сзади упал, ударившись головой о подножку. То ли смеялся, то ли плакал. Гул, давка, запах пота и животоростящего напитка, именуемого пивом.
  Самые наглые заняли места. На заднем ряду сплошного сиденья в позе звезды сидел парень лет 17-18, расписанный татухами под хохлому: из расстегнутой рубахи на груди красовалась цветистая корона, руки в орнаменте красно-желтом, а в мочках африканские традиции. Он любовно говорил, что обожает и уважает всех, поехавших на концерт, рассуждал о феерии и необходимости подобных праздников, иногда прерываясь только, чтобы отхлебнуть пива. Но этот парень не раздражал, потому что был искренний и добрый при все своем злобном виде.
   А рядом с «хохломским» всемирным братом сидел коротыш лет 14, пил «Ягуар», травил истории о своей крутизне, преувеличенно изображая из себя пьяного героя. Но отвращение вызывало даже не это, а противоречие: очки на лице традиционного ботаника-тюфяка и развязное геройство.
   «Мальчик на один день решил стать плохишом», - улыбнулся один из моих друзей.
   Я увидел рядом девочку-подростка, в откровенной блузочке и сигареткой за аккуратным ушком. Она заигрывала глазами. И я... я не стал знакомиться из-за столь юного возраста. Да и сигарета за нежным ушком отталкивала.
   А парни на сиденьях слева, расчехлили гитару и довольно умело и с чувством запели «Гимн шута». А после пару песен из «Чижа». Их не сбивающийся гитарный ритм и радостный вокал наполнили автобус должной атмосферой.  Даже коротыш на заднем сиденье притих и уже не вызывал желания дать затрещину.
   Долго ли коротко прошло – не ведаю. Да только приехали. Идя по тропе в многотысячной толпе, мы слышали знакомые ритмы, звучащие все сильнее, чем ближе продвигались.
   Вот и ментовские лица у пропускного пункта, отбирающие воду и еду. «Нельзя с продуктами и водой», - монотонно повторяли каждому стражи маразма, т.е. порядка.
- С какой стати нельзя? Не имеете права! – громко сказал мой друг.
- Не положено. Приказ. Отдавайте воду или пейте!
Мы демонстративно вылили еще девственные, не тронутые пластмассовые бутылочки воды. Нас пропустили.
   И вот оно – поле мечты. За 20 - 30 минут мы пробились близко к сцене. Играл «Пикник», высоко ценимая нами группа. О! Какое ощущение свободы, причастности к происходящему. Живой звук и всего метров 5-7 от музыкантов! А когда слушатели покачивались в такт, обнявшись, и подпевали, то все поле становилось одним пульсирующим гигантским сердцем!
   Я предложил какой-то невысокой девушке свои плечи. А после – горячие поцелуи и близость тела в объятиях. Обменялись телефонами и затерялись.
   На солнцепеке и в дышащей массе бесчисленных людей захотелось пить. «Мусора! Еще с СССР вредят рокерам! Лучше бы преступников ловили!» - негодовал один из друзей.
   А кругом рекою льется пиво, стенами белеют пивные палатки. И нет воды или других напитков! Многие, кто не хотел пить пойло, начали сдаваться. Жажда сухими отростками протыкала горло. Чувство трескавшейся почвы пустыни охватило многие организмы. Вот и кинулись противники пойла на один день и вечер нарушать свой принцип. Но!!! Тонны пива закончились!
  Организаторы концерта решили делать бизнес на пиве. Знали бы, что оно закончится, привезли бы еще. Но мы не особо расстраивались, ведь впереди «Кипелов», «Алиса» и монстры индастриала «Rammstein».
  Перед выступлениями немцев сделали перерыв на час, а то и больше, чтобы иностранные гости подготовили оборудование. И тут я познакомился с Викой.
  Занимая места ближе к сцене, мы с друзьями вступали в конфликты с пьяными мужиками лет от 35 до 45, нагло расположившимися в лучших местах. И вот я увидел ее. Поменьше меня ростом на полголовы, с милым личиком в форме сердечка и аккуратных очках для зрения, она хотела подойти. Но стеснялась. Взгляд и глазки вниз. Я подошел:
- Пойдем ближе к сцене, я помогу тебе пробиться!
- Спасибо, - улыбнулась девушка.
- Я Александр. А это мои друзья. Впрочем, они не имеют значения для нашего знакомства, - шутливо говорил я.
- Вика.
   Не успели мы разговориться, как первые удары ракетниц в небе и рокот барабанов огласили все вокруг. Началось незабываемое представление. Подростком, я только мог в мечтах побывать на концертах, тем более «Rammsten». И вот в двадцать с копейками сбылось то, что было нереальным.
  Я посадил Вику на плечи. Девушка с увлечением слушала и смотрела, словно попав в сказку. Она нежно гладила мои тогда чуть длинноватые, с пока еще легкими залысинками на висках, волосы.
  Романтика под свинцовую музыку, пронзительный свист салютов, распускающихся цветами в темно - синем небе.
  А рядом разыгралась сцена.
- Мама, останемся, прошу тебя! Ну мама!
- Ты меня на разврат привел смотреть! Знала бы, не пошла! Бессовестный!
- Пожалуйста, мам!
- Нет! Живо домой. Эх, отец узнает!
  Так спорили женщина и ее сын лет 11-12 под всеобщий хохот, когда эта шокированная мать увидела, что Тилль делает с клавишником.
 
                2

  После последней песни, все хлопали с такой силой, словно только разогрелись, просили, требовали еще. Мы с Викой оказались из разных далеких друг от друга городов. Я не стал брать ее телефон, хотя не хотел терять. Сейчас не знаю, правильно ли это было или нет, но Вика была не как все пьющие развращенные девушки. Она предстала очень умной и порядочной девушкой.
  - Я рад нашему знакомству, жаль, что мы из разных городов. 
  - Очень…жаль, - робко, ели сдерживая слезы, молвила девушка и смотрела на меня, ожидая чего-то.
  - Будь счастлива, ты мне искренне понравилась. Я не забуду наше знакомство.
  Вика не успела сказать, как я пошел на выход со своими друзьями.
  Но моя  грусть не могла погрузить меня в печаль. Ведь такие воспоминания приятны сердцу. Да и один из друзей придумал способ, чтобы не потеряться в многотысячной толпе. Мы выстроились в ряд друг за другом, держась за петли, в которые вставляют ремень у джинсов. Уставшие, мучавшиеся жаждой, но счастливые, шатаясь, мы зашагали к выходу через поле, напевая «Ду хаст» и смеясь.
  Вышли не там, где останавливаются автобусы. Пока блуждали, «доблестная полиция» выстроила всех отрядами, как в тюрьме на перекличке. И эта цепь отрядов протянулась без преувеличения не на один километр. А автобусов енондер-шиш! Один уйдет, и 15-20 минут ждать!
  Чудом влезли мы в автобус, когда началась потасовка с ментами. Диман – один из наших друзей, был страшно придавлен во входе в автобус. Давка дьявольская! Мы ели втянули Димана, вывихнув ему руку, но зато сохранив от убиения в виде раздавления.
  Кругом сидели в основном притихшие, усталые лица, но, черт побери, такие счастливые!