Сломленный - Глава 1

Эпиграф

Мы все больны. Страдаем одним и тем же заболеванием. Кто-то выздоравливает ещё до рождения, некоторые живут несколько недель, месяцев, лет. Большинство выздоравливают гораздо позже или совсем в старости. Я заболел очень сильно и, видимо, надолго. Мой диагноз, как и диагноз всех, кто меня окружает, и даже тебя, прост в определении, но сложен в понимании. Моя болезнь — это жизнь, мой яд — кислород.

. . .

Вокруг было темно. Фонари улиц давно погасли. Экономят. Я шёл по улице один. Слышал каждый шорох, каждое падение сухих листьев на грязный асфальт. Я чувствовал, как атмосфера сдавливает меня. Чувствовал каждый атом, который ударялся о моё тело. Я вдыхал холодный осенний воздух, но мне не было приятно. Только пылью и отходами этот город наполнял мои лёгкие. Я чувствовал, как выхлопные газы автомобилей, изредка проезжающих по ночной улице, оседали у меня внутри, очерняя всё вокруг.

Раздался женский смех. Из-за угла вышли юноша в красивом парадном костюме, он вёл под ручку худощавую рыжеволосую девушку в пальто поверх лёгкого платья. Они говорили о чём-то, громко смеялись на всю улицу. Я опустил голову и улыбнулся.

Интересно, который сейчас час? Я специально оставил телефон дома. Наверное, около полуночи. Когда я проходил мимо местного магазина, я посмотрел на циферблат его часов. Пятнадцать минут первого. Я с облегчением вздохнул. Ещё можно немного побродить, а потом домой. Работы скопилось как раз на ночь.

Я предпочитаю гулять по жилым кварталам. Здесь тихо, меньше людей и машин. Я попытался рассмотреть звёзды, но из-за света, который исходил от города, их не было видно. В следующий раз, подумал я, на прогулку нужно будет выбраться за город. Я люблю смотреть на звёзды, но так давно этого не делал; такое ощущение, будто они все давно взорвались, и что я пропустил это великое зрелище. В колледже мне нравилось изучать астрономию, я даже записался на все факультативные занятия, которые так или иначе были связаны с изучением космоса; перечитал десятки книг, пересмотрел сотни документальных и научно-популярных фильмов, а потом разочаровался. Ведь всё это так далеко, так оскорбительно недосягаемо; ведь хочется поприсутствовать, потрогать, познакомиться поближе. Но это невозможно. И ты снова стоишь на шарике этой маленькой планеты, что витает в где-то космосе, и можешь только издалека смотреть на то, чего, возможно, уже миллионы лет не существует. Большинство из этих звёзд, наверное, уже взорвались, родив химические элементы — будущие частички новых цивилизаций. Когда-то и мы были звёздами, просто не помним этого. Да, наблюдение за звёздами может показаться бессмысленным занятием, зато как это красиво, ты только посмотри!

Я снова услышал смех. Он сбил полёт моей мысли. Навстречу мне шли, казалось, те же парень с девушкой, что и десять минут назад. Они так же громко смеялись, у них были такие же беззаботно счастливые лица, такие же влюблённые друг в друга глаза. Даже голоса, как мне показалось, были такими же. Иногда мне кажется, что Бог не сильно заморачивается с подбором массовки для театра моей жизни, и когда я хожу по улицам, стою в очередях или автомобильных пробках, он просто пускает передо мной одних и тех же актёров. Эдакий малобюджетный одно серийный фильм, длиною в жизнь.

В полвторого ночи я был уже у своего дома. Долго искал ключи. От продолжительной прогулки ноги немного болели, а ступни покалывали. В квартире гулял ветер, было очень холодно — я забыл закрыть окна. Чтобы не надевать тёплую одежду, включил обогреватель. Как всегда меня ждала новая порция работы, которую я люблю делать ночью. Ночью мозг работает иначе, и мне это нравится, как и моим работодателям.

Я сел за компьютерный стол. Посмотрел на телефон. Четыре пропущенных от неизвестного мне номера. Звонили полтора часа назад. Я не стал перезванивать — слишком поздно.

Зашёл проверить почту. Три новых сообщения. Одно от работодателя, на которого я сейчас работаю. Обычно он даёт новые задания или указания, делает замечания. Но в этот раз он сообщил мне, что завтра высылает остаточную сумму за мою работу, и что на ближайшие выходные у него нет для меня работы. Это хорошие новости. Займусь другим проектом.

Второе письмо было от мамы. В последнее время я редко навещал её. И дело не в расстоянии, но в том, что ни одна мать не хочет видеть своего сына несчастным. И я не хочу, чтобы она волновалась по этому поводу. Онлайн переписка не раскрывает эмоций, в этом её и удобство, и недостаток, и зависит это от ситуации. Поэтому сейчас мы переписываемся. Я решил, что навещу её зимой, на Рождество. Мне нужно разобраться во многом. Я написал ей, что сейчас сильно загружен работой, и чтобы она не переживала за меня. А что ещё я мог написать?

Третье письмо было от неизвестного мне отправителя:


От: lost_77@email.net
Тема: Нашла!

Привет, пропажа! Это Джуди. Я писала тебе на «Facebook» и «Twitter», но, судя по последний записям, ты не заходил туда больше года. Мало того, что номер  сменил, так что пришлось узнавать его у твоей мамы, так ещё и трубку не берёшь! Я же соскучилась! А ещё я очень злая!

Ладно, об этом мы с тобой ещё поговорим. У меня для тебя хорошие новости. Завтра я прилетаю. Пишу тебе из аэропорта. Хотела сообщить тебе раньше, но не могла (сам знаешь почему!). Мы сто лет не виделись! И поэтому даже не пытайся избегать меня, или снова поменять номер и пропасть! Я прилетаю в десять утра. Мне бы очень хотелось, чтобы ты меня встретил, но если это невозможно, я позвоню тебе вечером. Дай знать.

До встречи, надеюсь. Целую :*


Джуди. В последний раз мы виделись, когда нам было по семнадцать лет. А потом она улетела с матерью в Канаду, а я остался здесь, один. Сначала мы общались в сети и иногда по телефону. Но потом во мне что-то перевернулось, я закрылся от всех. Постепенно я перестал отвечать на сообщения, затем и вообще перестал заходить в социальные сети, затем сменил номер телефона. Всё, что у меня есть — это портфолио на сайте по удалённой работе, электронная почта и телефон, который знает три, а теперь получается, что четыре человека.

Я перечитал письмо несколько раз, пытаясь вспомнить её голос. Я не знаю, что я чувствовал в этот момент, но что-то внутри меня словно пятилось в самые потайные уголки моего сердца и там выпадало в осадок; а в осадке этом только безликие образы моего небрежного прошлого, чудесный образом переплетающиеся, закручивающиеся и выворачивающие всё и даже сами себя на изнанку. Нет, я не знаю, что я чувствовал в этот момент. Но я тоже соскучился, и поэтому написал в ответ:

«Извини. В десять буду на месте».

Я знал, что пожалею об этом завтра, но решил лечь спать. Я не мог сейчас работать. Мои мысли, словно груз, тянули меня к земле. Я налил себе бокал вина, отпил пару глоткой и лёг в кровать.

Проснулся в семь утра. Пошёл в душ. Воду сделал горячее, так что зеркала, стёкла и кафель в ванной сразу запотели. Я стоял под струёй горячей, словно кипяток, воды и смывал с себя весь тот горький осадок, что остался после беспокойных сновидений. Всё чаще мне снится один и тот же сон. В нём я возвращаюсь в дом, где жил в детстве с матерью и братом. На улице стоит ясный и безветренный летний день. Но как только я хочу заговорить с матерью или братом, они не слышат меня и вообще не обращают внимания. Я выбежал на улицу, я кричал что есть мочи, но никто не слышал меня, будто я и не существую вовсе.

Ещё раз прокрутив эту картину в голове, я вышел из душа. Заварил зелёный чай, достал крекеры. Одевался я долго, как перед важной встречей всё словно вылетело из головы. Выгладил свои любимые рубашку и джинсы. Но уставшее лицо и мешки под глазами не спрячешь под красивым фантиком, как ни старайся.

В пятнадцать минут десятого выехал в аэропорт. Город как всегда был похож на бетонные джунгли; огромный муравейник, где царят хаос и пустая суета. Где люди с одинаковыми лицами и одинаково пустыми взглядами куда-то вечно спешат, пытаясь обогнать время. О чём они думают, когда едут в своих машинах, переходят дорогу или просто сидят на лавочках?

Дорога всегда приводит меня к задумчивости. И неважно, еду я на машине, или иду пешком. Мне нравится двигаться. Возможно, так я заполняю пустоту, что образовалась внутри меня. Возможно, так я создаю видимость жизни.

Без пяти десять я был уже в аэропорту. В голове не осталось ни одной мысли. Необъяснимое волнение заполнило мой разум.

Я узнал её издалека. Всё та же немного мальчишеская походка с подпрыгиванием, всё та же ослепительно красивая и искренняя улыбка, всё та же любовь к тёмной одежде. Дыхание моё свело, будто лёгкие не хотели впускать в себя воздух. Джуди подошла ко мне и несколько секунд просто стояла рядом и, улыбаясь, глядя мне в глаза, взяла меня за руку.