Выбор

Когда мы с отцом ходили на рыбалку, что бывало довольно часто, он всегда старался научить меня этому искусству.
- Смотри, - заботливо склонился он надо мной. – Вначале продеваешь леску вот в эту петлю, потом делаешь несколько оборотов вокруг крючка, затем снова в петлю и вытягиваешь. Понял? – в его руках всегда все получалось аккуратно и чисто. – И последний штрих. – Сказал отец, достал спичку, зажег ее и тут же погасил. Горячей, обуглившейся головкой он прижег леску. – Теперь все. Попробуй сам.
Я пробовал. Вначале все мои крючки смотрели куда-то вбок. Леска торчала во все стороны, а когда я пытался прижечь кончик, то случайно расплавил и саму леску, после чего мне вновь предстояло мучиться и сидеть с крючком и леской.
Так было во всем.
В гараже он показывал мне, как надо ровнять гвозди, что такое киянка и для чего она используется. Зачем в ящике три вида плоскогубцев и столько же клещей и пил. Как выровнять проволоку без инструментов. Как сделать кораблик, который будет плыть намного дальше. Он с усердием и невероятным терпением передавал мне опыт, а я учился.
 Вот, например, сделать лук можно намного лучше, чем у соседских ребятишек, если брать не резинку, а хотя бы капрон. Найти толстую ровную палку, орешник в самый раз. Закинуть ее за ногу и всем весом согнуть, накинув капроновую петлю на другой конец. Тогда лук получится упругим и стрелы, которые лучше выстругать из ровных палок, полетят намного дальше.
Я люблю отца. Завидую его терпению, потому как, если бы я стал на его место, то сам бы с радостью надавал себе хорошеньких лещей за криворукость и непонимание. А он терпел.
Что касается мамы, то с ней я проводил время реже. Вместо технических задач, от мамы я перенял любовь к литературе, умение считать и экономить деньги, а так же приучился к вежливости и чистоплотности.
Можно сказать, что от папы и мамы я взял лучшее, не только в генетическом плане, но и собрал то, что они мне давали.
Лет в десять, я впервые услышал родительскую ссору. Это и ссорой-то назвать нельзя. Сейчас я понимаю, что мои родители не святые и они тоже кричали друг на друга, но делали они это не в моем присутствии. А  в тот день не сдержались.
Отец вернулся с работы слишком задумчивым и хмурым.
Мы, как обычно сели ужинать. У мамы, в тот день, напротив, было слишком хорошее и игривое настроение. Она старалась угодить отцу и буквально стелилась перед ним. Но папа не замечал этого. Он автоматически ел, пил и смотрел в одну точку.
- Что-то не нравится? – спросила мать.
- У меня просто был плохой день. – отмахнулся отец и продолжил есть.
- Но, почему ты не улыбаешься?
- Я устал, у меня проблема на работе, да и настроение не для улыбок.
- Но ведь я старалась, - выпрашивая похвалу, сказала мама.
- Я вижу. Большое тебе спасибо. – Ответил он без капли радости.
- Тебе что-то не нравится?
- У меня был плохой день, - повторил отец немного жестче.
- И что?
- И ты  делаешь его еще хуже…
С этого все и началось. Конечно, это была не ссора в понимании большинства людей, но тогда для меня это показалось чем-то невообразимым. 
В моем мире, родители были любезны не только со мной, но и друг с другом. Естественно я слышал и видел настоящие ссоры. Когда над вами живет семья из пяти человек, трое из которых квасят, там уж точно не до любезностей. И отношения они выясняли по всей форме стандартных пьяных разборок.
В моем мире, у нас не было проблем. В моем мире все было замечательно. Я ел, учился в школе, мне покупали новые вещи. Мы не бедствовали, но и богатыми нас назвать нельзя.
Спустя два месяца, я услышал настоящую ссору. Родители кричали друг на друга, а я не знал, на чью сторону встать и от этого мне становилось еще хуже.
В их глазах я заметил гнев и ненависть, чего никогда не видел раньше.
Во время криков и выяснения отношений, они так увлеклись, что совсем забыли про меня. А я стоял в дверном проеме, смотрел на происходящее и мой мир рушился.
С каждым годом разрушения увеличивались, и каждый год открывал для меня что-то новое и донельзя больное.

Прошел год.
Год, когда ссора и тяжелая атмосфера стали чем-то обычным. До того обычным, что я даже привык видеть родителей, которые стеснялись смотреть мне в глаза.
В детстве, все кажутся хорошими и добрыми. Даже мой двоюродный брат, который был старше на два года и часто обижал, все равно оставался хорошим. И моя сестра двоюродная, тоже была хорошей. И ее родители. И мои родители.
А с годами, они словно портились, как еда на жаре.
Сестра стала бездельничать и ждать принца. Ждать – в прямом смысле этого слова. Брат оказывается, не такой уж и замечательный. Он отменный скупердяй и завистник.
И даже мои родители перестали быть хорошими.
Мама стала упертой и не хотела принимать ни одного чужого мнения. А папа… а папа начал прикладываться к бутылке и жить в каком-то своём мире.
В то время в нашей семье появился алкоголь.
Но задолго до появления зеленого змея, родители перестали относиться ко мне так, как относились раньше. Все чаще они кричали на меня по поводу и без. Бить не били, но наказывали и кричали довольно часто. Так часто, что я и к этому привык.
Но с появлением алкоголя все становилось хорошо.
Я, со своей детской наивностью думал, что все образуется. Когда папа пил, мама, как бы случайно садилась рядом и наливала себе. И вот когда они оба выпивали по несколько стаканов,  то снова становились добрыми. Я смотрел на них и не мог налюбоваться.
Я думал, что все будет как в семье этажом выше, но все было наоборот. Там, после пьянок, кричали и дрались, а у нас наступало время блаженства.
Родители не ругались. На меня не кричали. Они даже друг с другом говорили теми голосами, когда все было хорошо. Честно сказать мне нравилось время, когда они пили. В доме царило спокойствие и тишина. Доброта и дружелюбие.
Но после того как алкоголь выветривался, все возвращалось на свои места.
Скорее всего, родители тоже это заметили, отчего пить они стали чаще.
Спустя некоторое время алкоголь утратил свою силу и они, даже находясь под градусом, собачились между собой и срывались на мне. В такие моменты, обида кипела с такой силой, что я даже убегал из дома.
Нет, ну а кто в детстве не пытался это сделать.
Естественно я возвращался. Но по возвращению, обида лишь усиливалась, потому что родители даже не замечали мое отсутствие.
В таком темпе прошел еще один год.
В этот год они совсем забросили мое воспитание.
Папа больше не звал меня в гараж, потому как и сам забыл туда дорогу. Рыболовные снасти и удочки пылились в кладовке. И вместо его привычных слов: «Иди сюда, покажу, как правильно». Я чаще слышал: «Метнись в магазин, купи кое-чего…»
И мама забыла обо мне. Когда я подходил к ней с вопросом, надеясь получить помощь, она отмахивалась от меня со словами: «Ты уже взрослый, сам решай».
Я, в общем-то, и был взрослым. По крайней мере, я так считал, в свои неполные тринадцать лет.
Последний год мы жили каждый сам по себе. Я не замечал их – они не замечали ни меня, ни друг друга.
Но спустя два месяца, все неожиданно изменилось. Изменилось в лучшую сторону. Попойки прекратились, а папа и мама больше не ругались. Они вели себя очень сдержанно. Мало разговаривали друг с другом, но самое главное больше не было криков.
Они вновь вспомнили о моем существовании. И даже как-то заискивали передо мной.
Недели две я не понимал что происходит, а спустя еще неделю, просто начал пользоваться этим. Я видел, что они соревнуются за мое внимание.
Если отец, ни с того ни с сего, дарит мне игру, то мама, увидев это, на следующий день обязательно принесет другую игру. И скорее всего даже лучше чем ту, которую я получил от отца.
И так со всем.
Почти три месяца я жил как в раю, неосознанно манипулируя родителями. А они стелились передо мной.
Но самое главное больше не было ни пьянок, ни ругани, ни ссор.
Отношения были сдержанными и сухими как песок в пустыне, но это было лучше, чем последние два года.
Я уже начал думать, что все налаживается, пока передо мной не стал выбор – с кем я хочу остаться.