Обрывки записей

1.
Самаэль молча, осторожно открыл дверь и ступил на порог. Мизраэль сидел далеко в комнате, но прекрасно видел весь проход. Взгляды двух величественных Начал пересеклись и время остановилось.
"Как вор-тихушник..." - отшутился Мизраэль, желая поддеть коллегу. Самаэль окинул взглядом комнату, подмечая мелочи в голове. Архистратиг восседал за старым, истрепанным, но вычещенном до блеска, столом. Твердая рука уверенно держала перо, а неестественная для добродетеля ядовитая улыбка перекашивала тонкие губы. Так выглядит скорее сытый хищник, играющий с испуганной добычей, нежели первый посреди Архангелов.
"Ты слишком привязан к людям. Тем более к тем, кому на тебя плевать." - спокойно ответил помощник Смерти.
"А ты столько столетий живешь на свете, и до сих пор так и не вразумел: твоя история пишется за твоими поступками.
"Ты говоришь прям как человек.." - усмехнулся Самаэль, вдохнув свою силу.
"Неооцениваешь людей? Если ты забыл, так то мы были созданы на ступень ниже их"
"Нет это ты забыл, что они попадали дальше некуда..."
Мизраэль отвел взгляд. Этот разговор - сплошная скука, отсрочка перед очередной склокой. Вестник пришел снять мерки и отозвать душу. Все остальное для отвода глаз, для утешения собственных мыслей.
Самаэль белая ворона. Черный Ангел среди белокрылых соратников. Каждый знает его профиль, нет тех, кто его ждал или любил. Оплот слез, разочарования, страха, боли, мольбы. Все это смешало в нем четкого и властного Ангела, совершенно жестокого к происходящему.


2.
- Мне неуютно. - Архангел поморщился, словно от боли и прищурился, вглядываясь в хорошо отрисованные лики соратников. Как один, подряд, стоят по левую и правую руку Истинного. Эдакий круг, взирающий на всех свысока, вперемежку с клинками, мерилами, лабарумами, ветками, весами, в стОлах, по каждому на брата. Но здесь их всего семь. Архангельская элита, если выражаться некультурно и панибратски.
- Архистратигу неуютно в доме Божьем? - не скрывая юморной ноты, улыбаясь во весь рот, отозвался Рафаэль.
- Эф-фи, меня смущает здесь все, начиная с тебя.
- То есть ни горечи, ни печали, ни скорби - одно смущение? - Рафаэль выпрямился, как струна, принял серьезный вид и повел крылом, открывая дорогу скорбящим людям, прижимаясь к стене. - Мой любимый брат, в тебе словно нет ничего святого!
Мизраэль слегка пригнулся, словно стены Храма и его потолок разом упали на плечи человеческого тела. Его лик выражал скорее заразительное любопытство, важный интерес, который вот-вот должен был раскрыться, стоит только посмотреть за икону и все встанет разом на свои места. - Слушай, ты зачем пришел? - внезапно обращает внимание собрат на брата. - Меня отвлекать или смертных успокаивать?
- Не от чего тебя отвлекать, разве что от встречи с Самаэлем, но он в близ лежайщее время не появится. Я тебе этого не говорил. - осекся Рафаэль и помрачнел.
- Ты Священника местного знаешь? От последних поминальных речей меня едва не вывернуло гневом на "Отца Церкви". Достоял только в память Души и родственников. Но халатность! Какая наглость..

Внезапная тишина обрубила разговор. Стало настолько невообразимо тихо, что было слышно, как помещение дышит.
Посреди иконостасов, за алтарем появляется тучный Священнослужитель в черной рясе, покрытой сверху расшитой серебряной ризой. Волосы заколоты в небольшой хвост, на лице ухоженная длинная борода. На вид ему не более сорока. Его взгляд упал на сгорбленного Мизраэля в человечьем лице и на стоящего рядом Рафаэля. Все замерли, хоть картинку рисуй.
- Он тебя видит. - не то спрашивая, не то утверждая, шепчет Мизраэль, и взгляд его становится еще более подозрительным.
- Да быть не может. - аккуратно и медленно складывая за спиной крылья отвечает замерший Архангел. - С чего бы простому смертному видеть меня, без моего ведома.
Немая пауза затягивается. И только горе помогает Священнику остаться незамеченным. Грузчики устраивают поудобнее шестигранный гроб на подставках, диакон раздает скорбящим свечи и помогает их зажечь - все идет своим чередом, и только два лика стоят, в непонимании, а Священник в неведении. Как три разрозненных дерева посреди поля: и подойти никак, и дальше разрастаться в лес не получится.