Шаг назад отрывок 13

  Троица была в сборе, и шумно приветствовала нашего героя. Утро было зябким, и  заставило его поторопиться в тепло.
    - Снимай шляпу, Саша, на охоту не пойдем, - шутил егерь, подвигая к столу еще один стул, - водочки?
Профессор отрицательно мотнул головой и водрузил на стол недопитую бутылку.
  - А, вы со своим, - щурился Вова, и профессор улыбнулся ему в ответ. Ксюша ловко поставила перед ним скворчащую сковороду, где пузырилась глазунья, с вплавленными в нее прозрачными кусками сала.
   - Попробуй, попробуй, очень вкусно.
  - А кофе? – он опять любовался ею. Но сегодня она была красива по-особенному. Как будто всю ее наполнял внутренний свет. Она, казалось, парила на невидимых крыльях, все у нее получалось легко и ловко.
  - А как же, будет и кофе. Сейчас в духовке дойдут зерна, и я приготовлю тебе настоящую «Арабику», - и она извлекла на свет кофемолку и турку.
  Лялечка сидела, притулившись к своему «медведю», улыбалась и  являла собой покой и умиротворение.
  О, кофе! Кто тебя придумал? Кто отравил тобою весь первобытный и цивилизованный мир? О, этот чудный аромат, поднимающий с предсмертного одра и заставляющий идти за глотком терпкой горечи на край света! Как оставаться равнодушным, при виде готовой закипеть турки, и не влезть с советом, когда правильнее снимать ее с огня?
  Вскоре каждый получил по крохотной чашечке драгоценного зелья, и на некоторое время наступила тишина. Вова опять обжегся, с притворным укором посмотрел на Ксюшу и заулыбался, глядя, как жадно профессор кипятком заливает внутренний пожар.
Наконец, Саша вытер пот и привалился к спинке стула. Жизнь налаживалась!
  - Ну, вот, а теперь можно и на сазана идти, - подмигнул Вова.
Саша ошарашено посмотрел сначала на егеря, потом – на свой наряд. Девчата засмеялись, а Вова продолжал, - рыбалка – лучший отдых! Да, не волнуйся ты, оденем тебя по высшему разряду. Тем более, что ни на какой лодке мы никуда не поплывем – порыбачим тут, недалеко, прямо с бережка. Посидим с удочкой в свое удовольствие, подремлем.
   Он уже тащил ворох одежды, и профессор напрасно лихорадочно искал какую-нибудь вразумительную отговорку и не находил.
Вова одевал его, как маленького и приговаривал:
  - Мы возьмем с собой, на всякий случай, бутерброды, кваску, чаю горяченького,  а девочки будут готовить обед. Чего бы ты хотел на первое-второе? – и, не давая вставить слово, продолжал, - на свежем воздухе аппетит очень хорошо нагуливается. На то она и природа первозданная! Куда ни глянешь – красота! Ну, вот, - резюмировал он, придирчиво оглядывая облаченного профессора, - удочки и черви на берегу.
     Он подхватил, поданную Ксюшей, корзинку с провизией и повлек, беспомощно оглядывающего, Сашу к выходу.  Ксюша подбадривающе улыбнулась профессору, так нежно и открыто, что в целом мире воцарились покой и безмятежность. Он улыбнулся ей в ответ и, с легким сердцем, дал себя увести.
На берегу два, видавших виды, раскладных матерчатых «кресла», располагали более к созерцанию видов и неторопливой беседе, нежели к нервозной суете рыбалки.
  - Поймать сазана сетью – чести мало, - вполголоса говорил Вова, снаряжая удочку профессора, - ты его на крючок возьми. Это тебе не окунь - дурачок, который хватает  все, что ни попадя.
  Он закинул снасть и подал удилище равнодушному напарнику, которому только и оставалось положить бамбук у своих ног, предварительно оперев его на сучковатую рогульку, воткнутую на краю берега.
   Пузатый бело-красный поплавок наполовину утонул в тихой воде, и, оставшаяся на виду, белая половина живо напомнила профессору шарик пинг-понга из модели времени.
  Тупо уставившись на поплавок, Саша стал обречённо ждать, когда  тот начнёт нырять, иллюстрируя принцип погружения во времени.
   Просто удивительно, как маленькая деталь может всё испортить: сразу нахлынули все заботы проекта, и настроение, и так неважное, резко покатило к нулю.
    И вдруг поплавок медленно поплыл в сторону и остановился.
   - Вот – вот, - жарко зашептал Вова, - вот так он и клюёт. Главное – не торопиться, пусть пробует наживку на вкус. Я скажу, когда подсекать.
   Но профессор не слушал его. Он смотрел, как поплавок повторяет манёвр, а в голове его вихрем проносилось: «Чёрт возьми, как же я раньше не догадался, это же так очевидно! Генератор перед запуском должен быть в состоянии движения! Нет, не сам генератор, а деталь внутри него, двигающаяся с постоянной скоростью и не зависящая от магнитных полей и координат генератора в пространстве. Ну, конечно, нужно встроить в генератор гироскоп »!
  - Ну-ну, - шептал Вова, - ещё чуть-чуть и можно будет подсекать!
   Но профессор уже встал с кресла:
  - Да, Бог с ним, с сазаном, мне нужно поработать. Кажется, я нашёл решение.
   - Как, уже? – невольно вырвалось у Вовы, что немало позабавило профессора: «И этот - ряженый». Он ничего не ответил и быстро пошёл к своему домику, минуя домик у мостков.
   
   






Мистер Нортон не верил в голую удачу, взявшуюся ниоткуда и, вдруг, прилепившуюся к его заднице. Нет, удачу надо долго пестовать и готовить,  чтобы она точно знала, кто ее достоин. Капитан Полетаев был замечательным летчиком-истребителем, и, пожалуй, на этом его положительные качества заканчивались. Красавец, ловелас, он в свои тридцать  не имел ни семьи, ни  дома. За время службы, успел поменять несколько подразделений, из-за   неуживчивости в коллективе. И, ко всему, он очень любил деньги, чем, неоднократно, сильно  огорчал мистера Нортона, привыкшему к тому, что агенты братства всё согласны делать за идею. Но мистер Нортон упрямо продолжал возиться с капитаном Полетаевым, совершенно не понимая, для чего он ему нужен. Летчик – истребитель никаким боком не касался секретного проекта, вводил своего благодетеля в расходы, и, казалось, нужен был мистеру Нортону, как пятая нога собаке, но последнего подкупало, что капитан Полетаев был предан деньгам, получаемым от своего патрона и, поэтому, его доклады по любой мелочи были точны, обстоятельны и исчерпывающи. И вот это ружье, повешенное, в первом акте, неизвестно зачем,   наконец, выстрелило! Ни один мускул не дрогнул на бесстрастном лице разведчика, когда в очередном докладе капитана Полетаева он услышал:
- …И еще, завтра нам (мне и капитану Ломову) приказано сопровождать транспортник в заданный район. Время вылета,  место встречи и эшелон для сопровождения, объявят в час X.
 Мистер Нортон выдохнул, прикрыл глаза и позволил себе не слушать продолжение доклада. А вот расслабляться не стоило – навалившаяся, вдруг, непомерная усталость, показала, в каком нечеловеческом напряжении он был в последние дни. Потребовались серьезные усилия, чтобы взять себя в руки. Мистер Нортон открыл глаза и внимательно посмотрел на капитана: «Чего не хватает этим людям? Почему они так ненавидят свою страну?» Он сам не считал себя маниакальным патриотом  и у него, не очень, сбылась его «американская мечта», но он и подумать не мог предъявлять какие-то претензии своей стране. А эти предают свою родину просто так, из какого-то непонятного выверта в сознании. Ну, с капитаном все понятно, этот старается из-за денег, но продавать страну за такие крохи, которые, с притворным вздохом, отдавал ему мистер Нортон, было, по крайней мере, глупо.
Капитан закончил и заерзал, в ожидании ответных действий мистера Нортона, которые обычно заключались в доставании портмоне и извлечением оттуда заветных зеленых бумажек.
        Но сегодня патрон не торопился в карман за гостинцами. Он откинулся на спинку плетеного стула и положил ногу на ногу.
- Ну, что ж, хорошо, - он кивнул официанту и опять обратился к летчику, - не желаете выпить, господин капитан? Я угощаю, - господин капитан, предчувствуя подвох, удивленно вскинул брови. Раньше такой щедрости за янки не водилось, точно будет биться сейчас за каждый доллар гонорара. Ну, сколько можно?
- Нам нужно кое-что обсудить, - продолжал американец, - а за рюмочкой это будет делать гораздо приятнее.
  Он не был бы гениальным разведчиком, если бы уже не рассчитал операцию уничтожения  транспортника во всех деталях.
- Мне водки,- буркнул погрустневший капитан. Явно эти обсуждения будут не в его пользу.
Пригубив пузатый стакан, с плескавшейся на дне какой-то бурдой, мистер Нортон проводил взглядом порцию водки, исчезнувшую в мгновение ока во рту летчика, и приступил к делу.
- Вы помните наш с вами первый разговор, господин капитан?
Еще бы Полетаеву не помнить тот разговор, когда он потребовал политического убежища, денег в банке на его имя, и дом в Америке, и был безжалостно высмеян мистером Нортоном. Воспоминание, прямо скажем, не из самых приятных.  Капитан нехотя кивнул.
- Так вот, мы готовы вернуться к этому разговору прямо сейчас. Причем, все предложения будут исходить уже от нас, но…
Полетаев подался вперед и судорожно сглотнул.
- Что нужно сделать?
- Сущие пустяки – сбить транспортник.
- И только-то? – он нехорошо усмехнулся, - вы что, сомневаетесь в том, что я с трех шагов   попаду ракетой  в такую мишень?
- Вы забыли про второй истребитель. Не думаю, что он будет спокойно наблюдать, как вы атакуете  того, кого должны оберегать.
- Это не проблема, я об этом уже подумал. Мы пойдем двумя эшелонами, как всегда: он выше впереди, а я ниже и сзади. Останется чуть подработать нос, и его брюхо у меня в прицеле.
- А не жалко боевого товарища?
- Вы что, серьезно? – летчик даже обиделся, - Во-первых, да, не жалко! А во-вторых, как ни странно, ему ничего не угрожает. Система безопасности катапультирует его вместе с бронированным креслом раньше, чем моя ракета сойдет с консолей. И не говорите, что вы этого не знали.
- Хорошо, хорошо, - примиряюще поднял руку американец, - с этим все понятно. Но задача усложняется тем, что нам важно уничтожить не сам транспортник, а груз, который он доставляет. Уничтожение самолета не гарантирует уничтожение груза. Поэтому, вам придется работать прямо над заданным районом, в момент, когда самолет начнет готовиться к сбросу. Как только распахнуться створки, вам нужно будет расстрелять груз прямо в брюхе транспортника.
- Я никогда не получал более легкого задания, - развеселился Полетаев, потом, вдруг, как будто наткнулся на стену, стал серьезным, даже мрачным, - а дальше что?
- А дальше – исполнение ваших желаний! Сохраните одну из новых ракет, о которых вы мне докладывали. Это будет пропуск в вашу новую жизнь. Топлива вам хватит, даже не спорьте, до Южной Кореи. Там запросите посадку на дружественном нам аэродроме. Вот координаты, - мистер Нортон быстро исчеркал салфетку и подал летчику,- воздушный коридор вам обеспечат заранее. Будьте уверены, вас встретят с почетом.
 Капитан уткнулся в салфетку.
- Да, и еще, - мистер Нортон явил на свет тугую пачку пахнущих стодолларовых купюр в банковской упаковке, - это вам на мелкие расходы.
В отличие от разведчика, капитан не мог делать каменное индейское лицо, поэтому жадность и восторг бурно отразились в его заблестевших глазах. Да, игра стоила свеч!
Если это только начало, то не нужно обладать богатым воображением, чтобы представить радужное будущее. И как хорошо, что, уже завтра, он улетит в это будущее на своем самолете!
 Капитан сжал деньги и, блаженно улыбаясь, прикрыл глаза.
Мистер Нортон живо представил себе мысли летчика о шезлонге на берегу океана и пожал плечами. Почему люди, придумывающие себе счастье, становятся такими легковерными и не хотят видеть или, действительно, не  видят серьезных препятствий к своему счастью? Так, девочка, переспавшая с мальчиком, придумывает себе свадьбу, и «жили долго и счастливо», а мальчик уже спит с другой девочкой, которая тоже себе все придумает. 
Так и у Полетаева, никакого завтра не будет. Неужели он думает, что сбив транспорт, к которому в этот момент будет приковано внимание самого главнокомандующего, он сумеет долететь до какой-то Южной Кореи? Максимум, что он успеет сделать до того, как по нему начнут работать все системы ПВО в радиусе ста километров, это чихнуть. И, в такой ситуации,  бронированное кресло выступит в роли импровизированного гроба и только.