Петля

Отперев ключом входную дверь, чтобы ее не ломали, когда кто-нибудь станет его искать, он достал из сумки веревку, которую купил позавчера в магазине, и пошел на кухню.

На кухне привязал несколькими узлами веревку к дверной ручке, перекинул через дверь и, встав на стул, сделал петлю – повыше, чтобы не достать ногами до пола, когда, накинув петлю на шею, выбьет ногами из-под себя стул. Подергав руками за веревку, спрыгнул со стула, чтобы закурить сигарету - последнюю в его жизни. Нет, он уже ни о чем не думал и не волновался. Он был спокоен. "Покурю и..."

Чиркнув зажигалкой и подкурив сигарету, подошел к раскрытому настежь на кухне окну. По голубому небу плыли редкие белые облака, внизу шумели зеленой листвой распустившиеся тополя, весело чирикали воробьи. В песочнице, с лопаточками и разноцветными ведерочками, под присмотром молодых мам, сидящих на скамейке, играли детишки в панамках и шортиках. Один стукнул другого лопаточкой, раздался плач, и мамы бросились к своим чадам.

По асфальтовой дорожке, позванивая и объезжая двух девчонок, прыгающих на скакалке, проехали на велосипедах мальчишки.

Он вспомнил, как в детстве очень боялся смерти. Вдруг что-то случится и он умрет! Все будут играть, разговаривать, бегать, прыгать, смеяться, купаться в речке, читать книжки, есть мороженое, гонять на велосипеде, а он будет лежать в глубокой могиле, вдали от мамы и папы, и ничего не слышать, не видеть и не чувствовать!

И вот теперь он сам, по собственной воле, хочет умереть, оборвать свою жизнь. Теперь смерть перестала быть для него чем-то ужасным и страшным, а наоборот, он увидел в ней свое облегчение, избавление, единственный выход из его положения.

Он горько усмехнулся и посмотрел вдаль: крыши, птицы, зеленые верхушки деревьев и почти на горизонте – золотистые, увенчанные крестами, купола церкви. Они чуть искрились на солнце.

«Говорят, наложить на себя руки – это грех. Интересно, почему?» - подумал он.

- Динь-дон, динь-дон, - донесся до него еле слышимый колокольный перезвон, - динь-дон, динь-дон, динь-дон.

Через полчаса он уже шел по дорожке, которая вела к храму.