Искушение

Искушение.
Всё в мире изменил прогресс.
Как быть? Меняется и бес.
(И.Гете. «Фауст»)

Николай пыхтел над переводом взятой в университетской библиотеке первой попавшейся книжки. Попалось же счастье!

Колины родители бежали в СССР еще до войны. Мать — француженка. Отец — немец. Это по гражданству. И отец и мать — евреи по происхождению, но  не по вероисповеданию. Оба — коммунисты. Они повстречались в СССР и полюбили друг друга. В 1934 году на свет появился Николай. Мама называла его Никола ( с ударением на последний слог), а отец — Клаусом, иногда Николаусом, говоря, что так имя звучит по-французско-немецки, и Коле нравилась такая производная.
С детства Николай учился говорить на французском, немецком, английском, испанском и русском языках.

В 1941 на войну ушел отец, сказав, что будет при штабе. Похоронка пришла через полгода, но Николай увидел ее только после войны, поэтому тогда в сорок-третьем он не понял прощальные слова матери: «Я им припомню нашего папу!»

Коля жил у дяди Густава, старого итальянского коммуниста, благодаря чему заговорил и по-итальянски. Николай ждал окончания войны, веря, что тогда он снова увидит своих папу и маму, и снова заживут они как и прежде. Каждый вечер перед сном он оглядевшись, чтобы никто не увидел, глядя на ночное небо, тихо просил у звезд, чтобы вернулись его родители. Продолжалось это до лета 1945 года.

Когда Николаю наконец-то рассказали, что его родителей давно нет в живых, он разозлился. И не на то, что от него это долго скрывали, а на то, что звезды, точнее тот высший, справедливейший,  добрейший и всемогущий, к Кому он обращался, не ответил ему, и принимал его просьбы о жизни для умерших самых родных людей. Или там никого и ничего нет, либо Он просто издевался и посмеивался над маленьким Колей. «Нет бога! - решил Николай. Поднял глаза в небо и добавил. - Нет тебя!»
После успешного окончания школы, владея шестью языками, Николай Фаустин поступил в Университет, после окончания которого надеялся стать либо лингвистом либо профессиональным переводчиком, хотя переводить он мог еще в школе, но... непрофессионально.

И вот, пытаясь перевести неизвестную ему ранее книгу Гете «Фауст», он понял, что художественный перевод — дело очень непростое. Каждая фраза, буквально каждая, при переводе теряла смысл. Точнее, Николай не был уверен, что он при переводе фраз сохранял тот же смысл, который вкладывал в них автор. Коля даже решил не рифмовать для начала, и все равно ничего не получалось. Это была не первая книга, которую переводил Николай, но раньше таких проблем не возникало. И что заставило его обратить внимание именно на нее? Николай улыбнулся. Точно! Книга называлась «Фауст», а Колина фамилия... Что ж, значит страдай теперь! - подумал Николай и вновь уставился на не поддававшуюся переводу фразу Мефистофеля.

«Ein Teil von jener Kraft,
Die stets das B;se will und stets das Gute schafft»...

Фаустов понял, что происходит, лишь оказавшись на полу, когда на руки были одеты наручники.

- Вы знакомы с... - голос затих. Невидимый человек думал, как произнести фамилию. - Ф-ф-франко (снова пауза) И.Я. - и снова грозно. - Знакомы?

Николай улыбнулся.

- Иван Яковлевич Франко? Это украинский писатель. Он «Украденное счастье» написал.

- Мне все равно, что он написал! - ответил грозный голос. - Знакомы или нет?

- Иван Яковлевич умер... еще до революции. А я родился в 1934. Как я мог с ним познакомиться?

- Умный... Да?

Кто-то оторвал Николая от пола, перед глазами Коли появилась красная морда, коротко произнесшая «На!», и сильный удар в голову, заставивший на мгновение отключиться. Придя в себя, Коля приподнять голову не мог.

- Я повторяю вопрос. Знаком ли вам Франк И-и-исдор Як-к или Ян...?

- Исидор Янович Франк — это мой преподаватель в Университете...

Колю снова оторвали от пола, он увидел уже знакомую красную морду перед собой и зажмурился. Удара не последовало.

Грозный голос сказал:

- Не перебивай... (пауза)...те! Слушайте вопрос до конца! Ваши ответы важны для нас... (пауза)... и для вас. Что это за книга у вас на столе?

- «Фауст». Я его перевожу.

- Вижу. Я спрашиваю, что это за книга, а не что на ней написано.

- На обложке книги пишут название. Я думаю, что на вопрос: «Что это за книга?» логичный ответ должен заключать в себе название, то есть то, что написано на обложке.

Николай получил удар сапогом и потерял сознание.

Когда он очнулся, грозный голос отчитывал красную морду:
- Мне нужно, чтобы он показания подписал. Думай своей башкой! Нет! Лучше не думай, лучше никакой самодеятельности не проявляй! Понял? А то, если он показания не подпишет, ты подпишешь. Понял?

Ответа не последовало.

- О! Кажется, очнулся. Говорить можете? Вы меня слышите?

Николай прошептал:
- Слышу.

- Так о чем эта книга?

- О Фаусте и Мефистофеле.

- Точнее!

- О человеке, который продал душу дьяволу... ну, и о дьяволе.

- Вы слышали? - радостно произнес Красная Морда. - Он еще и религиозную антисоветскую литературу переводит. Он же не свидетель! Он соучастник. Все подпишет!

Красная Морда легко поднял Николая с пола, грозный голос произнес:
- В отделение его! На допрос!

Пока Николая везли на полу грузовика, он пытался переосмыслить происходящее. Ничего не получалось. Слабость в теле причиняла страдания. Но это было терпимо. Коля вдруг понял, что защитить его некому, и что Красная Морда с Грозным Голосом могут сделать с ним, с маленьким человеком, все, что им заблагорассудится.
В отделение Николая заволокли за шиворот. Он даже сам не понял, шел он или его просто тянули по полу. Затащили в какую-то комнату, бросили на табурет, направили яркий свет в глаза.

- Смотреть вперед! Отвечать на вопросы ясно, четко, по существу! - скомандовал грозный голос. - Ясно?

- Да!

- Знакомы ли вы с гражданином по имени Франк Исидор Янович?

- С Франком Исидором Яновичем я знаком.

- В каких вы состоите отношениях? При каких обстоятельствах познакомились?

- Он мой преподаватель. Познакомились, когда я поступил в университет.

- Давал ли он вам тексты на немецком языке? Требовал ли переводить что-то на русский?

- Да! Я в университете этому и учился.

- Помните ли вы содержание этих текстов?

- Помню.

- Назовите!

- «Манифест Коммунистической партии», «К критике гегелевской философии права», некоторые главы из «Немецкой идеологии»

- Так все-таки немецкую идеологию переводили! Кто автор?

- Карл Маркс и Фридрих Энгельс.

Из темноты показалась тяжелая рука красной морды и зарядила оплеуху. Николай рухнул на пол. Его подняли и усадили на табурет.

- Переводили ли вы тексты других авторов по заданию вашего преподавателя?

- Переводили...

- Кого?

- Братья Гримм, например...

- Антисоветская литература?

- Сказки.

- Каких немецких философов переводили?

- Лейбниц, Кант, Гегель. Ницше...

- Ницше? Это же главный гитлеровский идеолог! - то ли с радостью, то ли с возмущением произнес Грозный Голос.

- Нет! Нацисты извратили его философию! - с ребяческим возмущением решился поспорить Николай.

- Молчать! Это не тебе решать, что кто извратил, мальчишка! Преступная деятельность на лицо. Антисоветская деятельность. Еще и религиозная пропаганда! У тебя только два варианта: пойдешь как свидетель, для этого нужно очень, я повторяю, очень активно сотрудничать со следствием. Или получишь как соучастник. Ты понимаешь?

- Я не занимался антисоветской деятельностью. Я комсомолец. Мои родители были коммунистами и погибли в войне с гитлеровской Германией...

- Так что же ты, сука, продался нацистским приспешникам? Ты же, Иуда, родителей продал за десять серебряников.

- Иуда? - Николай разозлился, услышав в свой адрес пустые и глупые обвинения. - Иуда — это библейский персонаж.

Новый удар сбросил Колю с табуретки, и чья-то сильная рука вновь его туда вернула.

- Я повторяю тебе, мальчик, либо ты идешь как соучастник, либо как свидетель. Так что сотрудничать со следствием в твоих интересах. Понял? Ты же умный. Расскажи все, что знаешь, и мы спишем все на твой юный возраст. Подумай!

- Я не знаю, что рассказывать... - после этих слов Николай ожидал нового удара, но его не последовало.

Вместо этого перед ним возникло улыбающееся лицо, из которого исходил грозный голос, хотя теперь он был доброжелательным и даже ласковым:
- А тебе и рассказывать ничего не надо. Лишь прочитай то, что Ицидор Якович подписал, дополни, если что-то знаешь, и скажи, что так и было. Дайте бумагу! - обратился он командным голосом в сторону. Из темноты появилась рука с бумагами.

- Исидор Янович?

- Это все равно. - ласково произнес Грозный Голос. - Вот, смотри! Это — подпись твоего Исидора Яновича. А вот его ответы на мои вопросы.

Вопрос: Вам известно, кто руководил подрывной деятельностью в университете.
Ответ: Известно.
Вопрос: Кто?
Ответ: Я.
Вопрос: Назовите других членов вашей преступной группы. Кто был вами завербован?
Ответ...

Грозный Голос показал написанные в протоколе фамилии.

- Узнаешь?

- Да! - честно ответил Николай. - Это преподаватели и студенты нашего университета.

- Правильно! И все они дают свои показания. Свою фамилию видел?

- Видел.

- Признаешь?

- Признаю.

- Хорошо! Читаю дальше.

Вопрос: Какие цели преследовала ваша организация?
Ответ: Добиться занятия всех ответственных постов на факультетах филологии разных ВУЗов страны антикоммунистическими элементами, организовать подрывную работу немецкофильскими кадрами, сплотить вокруг себя как можно больше единомышленников
Вопрос: Знаете ли вы другие подобные группы на территории СССР?
Ответ: Да!
Вопрос: Фамилии назвать можете?
Ответ: Да!

Грозный голос оторвался от чтения и обратился к Коле:
- Вот список. Длинный список. И подпись на каждой странице. Узнаешь?

- Узнаю.

-Хорошо! Продолжим чтение.

Вопрос: Какую задачу ставила перед собой ваша организация?
Ответ: Разгром Советского Союза на лингвистическом фронте.

Из слабого избитого Николая вырвался гомерический хохот. Очередной удар вновь опрокинул молодого человека на пол. Его посадили на табурет, но он рухнул вновь.

- Ладно! - обратился грозный голос. - Подумай до утра! Отпираться бессмысленно. Ты все равно никому не поможешь. О себе подумай! Ты же молодой совсем!

Николай смутно понимал происходящее. Его поволокли по коридору и бросили в камере.

На холодном полу еле дыша лежал молодой человек, отказываясь верить в произошедшее с ним за последние пару часов. Перед глазами возникли непереведенные строки:

«Ein Teil von jener Kraft,
Die stets das B;se will und stets das Gute schafft»

- Как же это перевести?

- «Часть силы той, что без числа
творит добро, всему желая зла»
или
«Часть вечной силы я,
Всегда желавший зла, творившей лишь благое»

- Но это не точно. В оригинале два глагола равнозначны, и при использовании причастного или деепричастного оборотов искажается смысл... Кто это? - вскрикнул Николай, хотя крик этот выразился в слабом шепоте.

В ответ раздался смех.

- Повторить по-русски или по-немецки? Может, по-французски?

Николай почувствовал, как сухость в горле мешала говорить.

- Воды!

- Сию минуту!

В это же мгновения раскрылась дверь, и молодого человека окатили ведром холодной воды. Дверь с грохотом закрылась.

Николай приподнялся, сел и огляделся. Перед ним стоял небольшого роста одетый в длинный черный плащ, из-под которого виднелось красное трико, человек с резкими угловатыми чертами лица, острым носом и маленькой бородкой на самом кончике подбородка. Человек ли???

- Кто ты? Мефистофель?

- Да! Это одно из моих имен.

Николай ущипнул себя. Этого показалось мало, он ударил себя по щеке, да так, что с трудом устоял на ногах, потрусил головой и снова уставился на Мефистофеля. Тот не исчезал.

- Тебе что? Мало досталось на допросе? Тофариш Фауст...офф. - Мефистофель изобразил немецкий акцент на последних двух словах и рассмеялся.

- И ты предложишь мне продать тебе душу? - то ли с ужасом то ли с интересом спросил Николай.

- Продать душу? - Мефистофель рассмеялся. - Может, приобрести друга, даже слугу. Вот ты захотел воды — и было исполнено.

- Я пить хотел...

- Извини! Я не понял. Вот!

Фаустов схватил предложенный кувшин с водой и жадно принялся глотать оттуда. Он встал, отдал пустой кувшин Мефистофелю и произнес:
- Спасибо за воду! Я знаю, чем закончилась история с Фаустом. Так что НЕТ!

- Спасибо? Спаси бог? Это ты говоришь мне, дьяволу??? - Мефистофель рассмеялся. - Всевышнему это не понравится. Да ты в него и не веришь же. И чего ты боишься? Ада? Ты ведь говорил, что бога нет... и ада нет.

- Если есть ты, значит есть и ад... - Николай задумался. - И бог.

- Ад? И это ты мне говоришь после допроса? Тебе нравится жизнь?

- Нравится!

- Люди?

- Нравятся!

- Ад менее жесток, чем люди! -дьявол произнес эти слова медленно, четка выговаривая каждое слово, заставляя Николая задуматься. - Ты не хочешь обрести силу? Ведь ты можешь ей правильно распорядиться. А не будет силы и распоряжаться нечем будет. Хочешь?

Фаустов не отвечал. Дьявол, заметив слабину, решил наступать.

- Ты представляешь, сколько еще страданий, незаслуженных страданий, принесут людям те, кого ты прозвал Грозным Голосом и Красной Мордой? Ты сможешь их остановить. Для этого тебе лишь придется приказать мне, предварительно подписав договор. Мы будем желать зла этим двоим,  и творить добро. Ты тоже станешь частью силы!!! Разве душа этого не стоит?

- Но я желаю добра!

- Ты хочешь желать добра и творить  зло? Или важно творить добро, и тогда неважно, что ты желаешь? Твой преподаватель, Исидор Янович, добрый человек? Желает добра?

- Да! Он добрый человек.

- И сколько же человек он сдал? И тебя тоже! Желая добра, он творит зло! Зло!

- Его запугали...

- Запугали? Запугали? А почему ты не подписал? Запугали! А будь у него сила, которую я тебе предлагаю, его никто — слышишь? — никто не смог бы запугать.

Фаустов задумался, вдруг одернулся, сделал три шага назад, как бы убегая от своих мыслей, отвернулся в другую сторону, поднял вверх голову и произнес:
- Господи! Прости меня! Сохрани меня, Господи!

- Вот! Вот ты и Господа вспомнил. Видишь? Опять же получается, что это я добро сотворил. Подумай! Что ты теряешь, если подпишешь со мной договор, и что приобретаешь.

- Не хочу об этом думать!

- Тогда я тебе расскажу. Если ты подпишешь со мной договор, знаешь, что будет?

Фаустов закрыл руками уши, но Мефистофель сделал вид, что не обратил на это никакого внимания, и продолжил:
- Если ты подпишешь договор, и подпишешься под показаниями против Исидора
Яновича, то через неделю уже будешь на свободе. Ты вступишь в Партию, станешь секретарем комсомольской организации университета. Я это устрою. Будешь помогать людям.

- А что с Исидором Яновичем будет, не хочешь рассказать? - со злостью перебил Фаустов Мефистофеля.

Дьявол обрадовался, услышав вопрос, значит, Николай его слушает, а раз задает вопросы, то и думает над его предложением. Он продолжил:
- Отправят его в ГУЛаг. С нашей помощью он выживет. Через три года вернется. Кстати, ты сможешь поспособствовать его реабилитации. А потом он будет работать с тобой. Хочешь?


Фаустов утвердительно кивнул, а дьявол продолжил:
- Я буду помогать людям по твоему приказу. Ты проявишь себя на партийной работе. Партия направит тебя в Международный отдел. И там ты себя проявишь, а потом ты станешь руководителем СССР. Ты представляешь, сколько добра ты сможешь сделать для людей, для страны?!

- Не выйдет! Не купишь! И без меня добро сделают. Понял?

- Хорошо! Тогда я тебе расскажу, что будет, если ты не подпишешь показания. Вам сделают очную ставку. Гражданин Франк повторит свои показания. Ты предстанешь перед самым справедливым советским правосудием (четыре слова были произнесены с издевкой) и презираемый всеми отправишься в лагеря. Там ты погибнешь.

- Ну и пусть! - с отчаянием ответил Фаустов.

- Это еще не все! Гражданин Франк умрет еще раньше тебя. И это зло будет на твоей совести. И еще что-то тебе скажу. Не пройдет и сорока лет — СССР развалится.

- А вот это ты врешь!!! - со злостью проговорил Никоолай.

- Я вру? - обиженно произнес дьявол. - Эй, наверху! Подтвердите мои слова!

Вдруг из ниоткуда появился ангел в белой одежде.

- Это правда. СССР развалится.

После этих слов ангел исчез. Фаустов поднял вверх голову и закричал:
- Как же ты можешь это допустить?

Ответа свыше не последовало. Мефистофель рассмеялся:
- А почему ты решил, что Он (указывая пальцем вверх) будет что-то делать для государства, правители которого отрицают сам факт Его существования? Где логика?
Наблюдая за реакцией Фаустова, Мефистофель торжествовал: ему удалось найти нужный рычаг.

- Поэтому остаемся только ты и я. Если ты хочешь, чтобы существовала твоя страна, чтобы люди в ней жили хорошо и счастливо, подпиши завтра показания против Исидора Яновича, и мы будем считать, что договор со мной подписан. Я не буду тебя торопить. У тебя есть время до утра.

Мефистофель исчез, уверенный в своем успехе.

Фаустов подошел к стене поднял вверх голову и произнес:
- Господи! Прости и сохрани!



Утром Николая отвели на очную ставку. Он увидел перед собой своего любимого преподавателя. Трудно было представить, что гордый, подтянутый, интеллигентный Исидор Янович мог стать прячущим глаза, осунувшимся бродягой с трусливо бегающими глазами. Три дня — и такие изменения!

- Гражданин Франк! Вы подтверждаете ваши показания о вашей антисоветской деятельности и организации антисоветской организации?

- Подтверждаю, подтверждаю! - будто боясь опоздать с ответом быстро произнес Исидор Янович.

-  А вы, гражданин Фаустов, подтверждаете показания гражданина Франка?

- Вы же никогда ничего не боялись, Исидор Янович! - сказал Николай и запел Интернационал по-немецки, поднимаясь.

Следователь не решился прервать Интернационал, узнав его по мелодии, и тоже встал.

Исидор Янович, услышав мелодию, с которой в молодые годы был готов на любые подвиги и даже безумства, поднял голову, выпрямился, встал и запел, с каждой секундой все громче  и громче. Глаза его загорелись.

- Я отказываюсь от своих показаний. - закричал Исидор Янович Франк. - Я отказываюсь от своих показаний!

Он схватил со стола бумаги со своей подписью и разорвал их. Красная Морда одним ударом сбил преподавателя немецкого языка с ног и продолжил избивать лежащего человека. Следователь с грозным голосом не сразу понял, что произошло. Фаустов продолжал петь Интернационал.

Когда следователь оттолкнул Красную Морду от профессора, было уже поздно. Душа профессора покинула тело.

Красная Морда растеряно посмотрел на следователя. Раздался грозный голос:
- С чем я теперь в Москву поеду? Кто мне теперь поверит?

- Он же подписал...

- Ты что? Думаешь, в Москве наших методов не знают? Дурак! Ты что натворил? Что мне теперь его подписи, если... - с этими словами следователь вытянул из кобуры револьвер.

- Он подпишет! - крикнул Красная Морда, указав на Колю.

- Я? - только теперь Фаустов прервал песню. - Я? - Он выругался как портовый грузчик, но смысл фразы был ясен: подписи его под документами не будет.

Растерянность прервалась тем, что обозленный Фаустов так ударил следователя, что тот улетел к стене, и бросился на растерянного Красную Морду. Раздался выстрел. Прервалась жизнь комсомольца.



Встретившись в чистилище в ожидании Страшного суда, Фаустов и Франк обнялись. Земную жизнь они закончили. Не без грехов, но и не поддавшись дьявольскому искушению.


* * *

Дело предателей Родины, желавших разгрома СССР на лингвистическом фронте, так и не покинуло области, было похоронено в архивах и с сотнями других дел сгорело на пожаре, говорят, организованном самими органами. Имена профессора и его студента были забыты. Даже, когда настало время массовых реабилитаций, о них не вспомнили, потому что тех, кого не удалось судить, реабилитировать тоже не могли.