Террорист

      Т Е Р Р О Р И С Т


    
1. ТЮРЬМА

     Завтра распахнуться двери тюрьмы и вот она свобода. Свобода. А нужна ли она ему эта свобода? Пятьдесят восемь лет – ни дома, ни семьи – всё осталось где - то там в другой жизни. И была ли она та жизнь?
     Старик воткнул лопату в выпавший за ночь снег, мозолистыми руками обхватил черенок и на него облокотился. Задумался. Порывистый холодный северный ветер продувал старенькую фуфаечку насквозь. Обещали выдать новую, да так и не выдали. Да и не к чему теперь. За годы  тюрьмы он так привык и к холоду и  жаре, что на капризы и суровость погоды внимания уже и не обращал. А вот память брала своё.
    
      
2. ВОСПОМИНАНИЯ

      До отсидки, время бежало так стремительно: школа – вот он из рук директора школы получает золотую медаль, один на всю школу, институт – уже на третьем курсе он занимается исследованиями в областях коры головного мозга. И. что существенно, работает над созданием прибора, идею создания которого он сам и придумал. А идея работы прибора очень проста. Известно, что человек гораздо лучше себя чувствует, расслабляется, в общем, приобретает эмоциональное и душевное спокойствие, когда он много смеётся, улыбается. А это происходит с ним, когда он смотрит комедии, слушает хорошую спокойную музыку и так далее. На специально разработанный чип записывается  эмоциональное состояние мозга при просмотре комедийных фильмов, красивой плавной музыки. Записей подобных делается много. Причём с разными людьми. Записи затем сортируются, отбираются наиболее интересные. Потом идёт обратный процесс. На затылке пациента закрепляется  датчик, на который подаётся поток электромагнитных полей, с как бы насажанными на них, положительны эмоциями. С датчика, положительные эмоции поступают прямо в головной мозг. Под воздействием концентрированных положительных эмоций у человека возникает сонливое состояние, и он постепенно засыпает, а  его мозг, в процессе глубокого безмятежного сна, отдыхает. Когда же он просыпается, то бодр и здоров. Его мозг очистился от всего отрицательного и заряжен только положительно. Не все верили в успех его работы. Даже, некоторые, предлагали обратиться за консультацией к церкви, что бы согласовать моральную и духовную стороны эксперимента. Но сам он верил. После института годичная аспирантура…
    

3. ТЮРЬМА

      Вдруг мысли старика прервали глухие и продолжительные звуки: бум, бум, бум… Что это? – сразу не понял он. Ах, да на обед созывают. Он аккуратно обтёр лопату от налипшего на неё снега брезентовой рукавицей и медленно, ленивой походкой, побрёл к бараку. После еды немного разморило, но через полчаса он с лопатой уже снова расчищал дорожки от снега. Время до вечера надо было, как то скоротать и, хотя ему было всё равно, выйдет он из тюрьмы сегодня или завтра, всё же хотелось, чтобы время пробежало побыстрее. Свобода манила, хотя для него она была полной неизвестностью.
    После ужина, не дожидаясь отбоя, старик ушёл к себе в барак и, прикрывшись легким суконным одеяльцем, улёгся на нары. Попытался заснуть. Но сон не шёл. Опять воспоминания. И всё как будто только вчера это было…   
      
    
4. ВОСПОМИНАНИЯ

      Работать приходилось очень много. Кроме работы в институте над диссертацией он дополнительно давал частные уроки ученикам старших классов - готовил их для поступления в институт. От перегрузки появились головные боли, а со временем и ежедневные. Спасался только анальгином, да и он вскоре помогать перестал. Как долго это могло продолжаться, он не знал. Надо было заканчивать диссертацию, и он терпел. 
     В тот памятный вечер в лаборатории он оставался один. Рабочий день уже давно закончился, коллеги его разбежались по домам, а он остался, чтобы закончить один из довольно сложных экспериментов на мышах. Серьёзные эксперименты он всегда проводил сам, не доверяя студентам. В этот раз в ушах особенно шумело, голова раскалывалась, но он, тем не менее, снова и снова лепил на мышей датчики и снимал показания. Последние показания оказались опять с отклонениями. Тяжело вздохнув,     он опустился на стул. Сил больше нет, подумал он. Пора закругляться. Иначе крыша поедет. Она и так уже, казалось, раскололась на части.
    Выпив таблетку анальгина, он стал собираться домой. Прошло минут десять – пятнадцать, он уже оделся, собрал свой портфель, но головная боль не проходила. И тут пришла мысль. Да именно та мысль, которая в дальнейшем и стала раковой в его жизни.
     Эх! Если бы можно было повернуть всё  вс
5. ТЮРЬМА

 Чего лыбишься? – услышал он голос соседа по нарам. Что дурному не скушно и самому. И сосед  громко засмеялся.
  Старик на это его замечание ничего ему не ответил. Что с неотёсанного дурака возьмёшь? Но на какое то время от воспоминаний он его отвлёк. Старик медленно повернулся на бок и  задремал. Но крепкий сон не пришёл. И снова возвратились воспоминания.
 
 
6. ВОСПОМИНАНИЯ

      Выносить датчик положительных эмоций из лаборатории категорически запрещалось. Он это отлично знал. А вот опробовать его на человеке – это и в голову тогда ещё ни кому не приходило. А вот именно такая мысль и пришла ему в голову. Отрицательных особых последствий, от испытания на себе, он тогда не ожидал – не одна из подопытных мышей от его экспериментов, ещё не погибла. Если мыши оставались невредимыми, то ему,  что будет – рассуждал он. Риск, конечно, был и не малый, но в случае положительного эффекта… Об этом даже подумать было страшно. Он опередит время! Он сэкономит столько времени. Может быть даже год. А какой резонанс он произведёт среди учёных! И он решился. Аккуратно положил датчик и диск с записями положительных эмоций в маленький полиэтиленовый пакетик и опустил его в портфель. С сильно бьющимся сердцем он, затаив дыхание, миновал проходную. Теперь уже отступать было не куда.
     Когда, наконец – то добрался до дома, было уже около двенадцати. По инерции не раздеваясь, полез в аптечку за анальгином. Голова его раскалывалась до тошноты. Но во время спохватился. Превозмогая боль, заставил себя раздеться, достал из портфеля  пакетик с датчиком и диском, добрался до кресла, и плюхнулся в него.  Из - за сильных головных болей он вечерами обычно не ужинал и обходился только болеуспокающими препаратами. Поэтому и в этот раз он об ужине даже и не вспомнил. Ну, что –  риск благородное дело. Голова нестерпимо раскалывалась.  Последнее, что он запомнил в этот вечер, было то, как взял из аптечки пластырь, благо аптечка находилась на тумбочке рядом с креслом, и аккуратно закрепив им на затылке датчик, подключил диск и нажал на кнопку включение. По всему телу разлилась приятная истома, стало тепло на душе и уютно. Он медленно погружался в сон и перед ним одна незнакомая картина, сменялась другой.
   
7. СОН

      Мерседес медленно пробирался в потоке машин. Это ещё хорошо, что вообще двигался. За последние пять – десять лет в Москве стало столько машин, что пробки для неё стали её неотъемлемым атрибутом. Конечно, и сама столица очень преобразилась.  Здорово похорошела. А какое грандиозное строительство началось. Да и квартиры строят не то, что раньше. Правда, не всем они по карману. Раньше квартиры так давали. Давали то давали, но чтобы получить её лет пятнадцать – двадцать надо было в очереди отстоять. Тоже, конечно, не фонтан. Сейчас чтобы квартиру купить работать надо. Да и как работать. По шестнадцать часов в день без проходных и выходных порой. Фортуну тоже со счетов сбрасывать нельзя.  Кому как повезёт. Ему повезло. Когда всё полетело в трын – тарары он начал с малого. Стал «челноком», так их тогда называли. Ввозил из – за рубежа дешёвые шмотки и продавал их на рынке.  Дальше – больше. Появилась со временем своя палатка, нанял продавца, потом свой магазин – один, второй, третий. Даже  собственное ателье открыл и подиум для показа мод. Швей приглашал самых лучших, модельеры у него работали все молодые и перспективные. Заказы шли дорогие, да и в основном от новых русских, которые в шмотках ни себе, не своим дамам не отказывали.
   Наконец, выбравшись из бурного потока машин, он подкатил к зданию, где сегодня вечером должен был состояться показ новой коллекции одежды и  по окончании его небольшой фуршет. Необходимо было проверить на всякий случай всё ли готово, всё ли предусмотрели.
   

8. ВОСПОМИНАНИЯ

      Проснулся он от резкого стука в дверь, ничего не понимая, кто и зачем в такую рань стучат к нему в дверь. Стук повторился.
 Сосед, да я это открывай.
 Отключив диск, встал с кресла, и пошёл открывать дверь. В дверях стоял сосед из соседней квартиры.
     Выручи друг. Налей грамм 150, голова раскалывается, и он сделал такую кислую рожу, что отказать ему было нельзя, как и в прочем и другие дни. Они прошли в комнату. А что это у тебя висит на затылке? – спросил вдруг сосед. Ах, это. Да так, голова болела.
     Так давай полечимся, вместе выпьем, и как рукой снимет,  предложил сосед.
     И тут он только понял, что голова у него не болит и состояние такое бодрое, что на любой подвиг готов. Датчик сработал - подумал он. Конечно, сработал. А, какой удивительный и прекрасный он видел сон. Словно побывал в другом мире и прожил совершенно иную жизнь, без суеты и напряга. Он напряг мысли. Сон! Да, да, да. Именно сон. И он его отчётливо помнил. Ну, надо же такому присниться. Столько машин и, что особенно его потрясло в этом сне, почти все машины были иностранными что ли, во всяком случае, таких он наяву не встречал. Разве в каких иностранных журналах. Да и сам он передвигался по Москве, а сомнения в том, что это была именно Москва, у него не было, в очень шикарной машине. Но какая Москва? Чудеса, какие то, да и только. 
       Когда сосед  выпил свои 200 и ушёл, он отлепил датчик и посмотрел на часы. Было уже семь. Быстро мыться, бриться, кофе и на работу.
     На работу он пришёл раньше всех, чего с ним случалось редко, и, как только вошёл в отдел, положил датчик и диск на место.      
     В этот день работа у него спорилась. Он ставил один эксперимент за другим, записывая показания приборов в журнал наблюдений. Настроение у него было хорошее. Он  так увлёкся работой, что забыл даже подумать о своей голове, которая у него болела практически каждый день, а сегодня  он её даже не ощущает. Он оторвался от цифр, ну, конечно, сработал датчик. Вот так! – воскликнул он громко.
Сослуживцы, видимо привыкшие к тишине в отделе, с явным интересом наблюдали за ним.
  Он тут же хотел поделиться своей радостью с коллегами, но во время остановил себя – ещё рано, ещё рано. Надо ещё и ещё много раз проверить…
    
    
9. ТЮРЬМА

      После ужина прозвучал отбой. Барак  быстро заполнялся людьми. Стали укладываться на покой. Ну что дед, завтра домой, услышал он голос соседа справа, везёт же людям.
       Домой, чуть слышно ответил он.
       Приготовление ко сну было не долгим и вскоре, по всему бараку уже раздавался тяжёлый мужской храп и резкое зловонье от ног и обуви обитателей барака.
      Но он уснуть не мог. Волна воспоминаний снова подхватила его и со скоростью курьерского поезда понесла его навстречу с прошлым. И он уже не слышал не громкого дружного храпа и не чувствовал вони от сношенных ботинок и сапог их хозяев.
 
10. ВОСПОМИНАНИЯ 

      Без головной боли прошло дня три – четыре. После чего головные боли возобновились. Только после двух – трёх таблеток анальгина боль, на какое то время стихала, но до конца не проходила. Промучавшись от головной боли ещё пару дней, он опять тайно от сослуживцев унёс датчик  с диском домой. Также как первый раз, уселся поудобнее в кресло и прикрепил пластырем датчик. И опять приятная истома разлилась по телу, боль стала снижаться, и он погрузился в глубокий сон. И опять, как и в прошлый раз перед ним одна картина сменялась другой.

11. СОН      

     Здание, которое он когда - то арендовал, теперь принадлежало ему. Но теперь оно резко отличалось от того серого невзрачного. Обновлён фасад здания, выполнен евроремонт внутри помещения на всех трёх этажах. На верхнем этаже  были пошивочные мастерские с комнатами для примерки, на первом этаже размещался подиум показа мод и небольшой ресторанчик, тоже его, для проведения небольших банкетов.
     Столы в ресторане были уже сервированы и украшены букетами свежих полевых цветов. Он любил полевые цветы. Поэтому, начиная с весны и до поздней осени, подобные фуршеты, устраивались с букетами полевых цветов. Пройдя в подсобки, он обнаружил там кипучую деятельность поваров. Отлично – подумал он, всё будет на высшем уровне. Из ресторана он направился на подиум. Ослепительно белый свет ударил ему в глаза, как   только он приоткрыл дверь.
     Ну, опять ты перебарщиваешь – сказал он к осветителю. Люди придут на платья смотреть, на красивых девушек, а ты им свет в глаза.
     Всё будет о*кей, это же только настройка. Придите чуть позже и сами убедитесь. Вы же меня знаете, я никогда вас не подводил.
     И это была правда. Своё дело осветитель знал. Но как начальник и тем более хозяин,  он должен был высказать пару замечаний,  для  проформа, что – ли.
     Через некоторое время он  уже мчался в машине домой. Надо было привести себя в надлежащий порядок, чтобы вечером выглядеть на все сто.

    


12. ВОСПОМИНАНИЯ

     Проснулся он от резкого дребезжания будильника. Полежу немного – решил он. Головной боли он не чувствовал и было ощущение бодрости и лёгкости во всём теле. А датчик то работает. Работает, да ещё как работает.
      И опять сон. Совершенно другой мир. И запомнил он его как нельзя лучше. В том сонном мире всё было сказочно красиво. И сам он там… ну, надо же такому присниться.
      Потекли будни – опыты в институте, занятия с учениками, или, наоборот: с утра ученики, а вечерами до ночи эксперименты. Правда, теперь он не очень тщательно снимал показания приборов, порою подгонял под результат. Сослуживцы  это заметили и даже высказали ему за небрежность в работе. Но на это он не обратил внимания. Они же не знали о его настоящих экспериментах над ним самим, причём экспериментах по его разумению, положительных. Но до поры  до времени держал от них всё под секретом. Как – то, на всякий случай, взял датчик домой на выходные дни. И вот вечером, лежа в постели, он долго не мог заснуть, переворачиваясь с боку на бок. И тут пришла мысль, а что, не попробовать ли использовать датчик положительных  эмоций. Теперь ежедневно, не боясь разоблачения сослуживцев, он брал его на ночь домой. Чувствовал он себя не плохо, голова не болела. А вдруг датчик поможет от бессонницы?  Такая мысль ему показалась интересной. Могут открыться новые положительные функции прибора.
    Опять по телу разлилась приятная истома, и он медленно стал погружаться в глубокий сон. Как и в прошлый раз, перед ним  одна картина сменяла другую.

13. С О Н

     Показ моды, как, впрочем, и всегда, прошёл на ура. Зрители долго аплодировали каждой модели. Особенно много аплодисментов досталось  туалету с лёгким названием «провинциалка» и естественно девушке, которая её показывала. Ему она тоже понравилась. Конечно, он её знал, но сегодня она показалась ему совсем иной. Надо же, как же я раньше её не замечал? – подумал он. Какая грация и вместе с тем такая наивность. Долго он не мучался и, улучив момент, когда она на какое то время осталась одна, подошёл к ней. Яркий румянец залил ей щёки, когда он выражал восхищение, по поводу, представления ею модели
« провинциалка », а когда стал приглашать её на фуршет, то румянец её сменился вдруг бледностью. Но она сказала, да и он, поблагодарив её, поцеловал ей руку. Но вышло это как - то неуклюже, отчего теперь он, в свою очередь сильно покраснел. Так он первый раз понастоящему влюбился.

      
14. ВОСПОМИНАНИЯ

     Проснулся он от резкого стука в дверь. Ну, кто там  в такую рань! Да это я сосед. Открывай. Ну, чего тебе в такую рань, хотя он отлично знал чего надо соседу. Чего, чего – сказал сосед, голова раскалывается, грамм  150 налей и я того, испарюсь. Он прошёл на кухню, достал из шкафчика чуть начатую бутылку водки и поставил на стол. На, пей, сколько хочешь – такой сон ты мне прервал. Я такую девушку встретил. Сосед опрокинул стаканчик, закусил кусочком колбасы и, переведя дух, заговорил. Ох, как хорошо. Что хорошо спросил он. Хорошо то, что ты девушку встретил, а то всё один да один. Так я ж её во сне встретил. А, во сне, протянул сосед, наполняя стакан снова. А, я подумал. Мало ли что ты подумал. Давай допивай и иди. Я хочу ещё поспать. Сосед допил стакан водки и, даже не сказав спасибо, ушёл, а он  опять улёгся в уже поостывшую пастель и с головой накрылся одеяло в надежде немного согреться  и заснуть. Но как он не старался, переворачиваясь с боку на бок, сон к нему не возвращался, а датчик с его затылка соскочил и лежал рядом на подушке. Он положил датчик на тумбочку, и к нему вернулись отдельные сюжеты его сна. Постепенно картины сна отпечатывались всё яснее и яснее. Стоп, вдруг осенило его,  это же продолжение прошлого сна. Ну, конечно, та же Москва, те же неизвестные для него автомобили. Чудеса, да и только. Но ещё более он был шокирован, когда постарался восстановить в памяти сны, которые ему снились в прошлые ночи. Конечно, картины сна были довольно отрывочны, но было ясно – они выстраивались в одну сплошную  линию в один  сюжет. От таких мыслей его бросило в пот. Да, это же целое открытие. И как хорошо, что он о своих тайных экспериментах не рассказал коллегам. Теперь он обладает бесценной информацией, которую должен использовать в своих интересах. Эх, подумал он, живи я за рубежом, я стал бы миллионером. В нашем государстве особо не разбогатеешь, но слава, почёт и уважение наверняка придут. Сегодня  же проверю всё ещё раз. А, вдруг ошибаюсь? Нет, не должно быть, всё так логично выстраивалось в одну цепочку…

   
15. ТЮРЬМА

       На какое то время воспоминания старика были прерваны проснувшимся соседом.
- Слышь, дед, покурить есть?
- Чего? - не расслышал старик.
- Ну, папироски, говорю, нет?
- Отчего нет, есть.
   Старик выдвинул ящик тумбочки, достал начатую пачку «Беломора», достал из неё папиросу и протянул пачку соседу. Закурили. После выкуренной  папироски сосед захрапел с удвоенной силой. Старик, докурив папиросу, посидел минут десять на кровати, вслушиваясь в здоровый мужской храп, и затем снова улёгся на кровать. И опять хоть глаз выколи. И опять картины прошлого – как будто всё это как  вчера. 

    
16. ВОСПОМИНАНИЯ

     Спать уже не имело смысла, да и какой тут уж сон, после таких неожиданных догадок. Быстро приведя себя в надлежащий вид и выпив чашку кофе, он чтобы убить как - то время, вышел прогуляться по улице. Он давно уже просто так, без всякой суеты и спешки не прогуливался по улицам столицы. Но теперь он шёл, не спеша, по зашарпанным и довольно грязным улочкам столицы. Громыхая, шли мимо трамваи, куда - то спешили «Жигули», «Москвичи», «Волги». Здания вдоль улиц, были серыми и показались ему довольно унылыми. Побродив пару часов по городу, он отправился в кино. Просидев более полутора часов в душном помещении, и посмотрев, какой то несуразный детектив, он вышел из кино не в лучшем настроении. До встречи с учениками оставалось мало времени, и он быстрыми шагами направился на остановку троллейбуса, не замечая убогости улиц и серости окружающего его мира.
     Домой он вернулся уже под вечер, быстро принял душ, наскоро поужинал и лёг. Трясущимися руками он прикрепил датчик. Мысли  были об одном – лишь бы он увидел во сне продолжение сна. Завтра он может проснуться, если ещё не знаменитым, то, во всяком случае, с надеждой, что это должно рано или поздно случиться. Приятное тепло стало овладевать его телом – как наркотик действует – подумал он, хотя никогда их и не принимал, и погрузился в глубокий сон. 

    


17. СОН

     После того вечера не проходило дня, что бы они ни встречались. И хотя, ему было, уже тридцать, влюбился он как мальчишка. Через неделю она первый раз осталась на ночь у него, а через месяц она переехала к нему совсем и, в тот же день они подали заявление в ЗАГС. Свадьба проходила в их ресторанчике. Были самые близкие. Звучала хорошая музыка. Было весело. Свадебное путешествие решили провести в горах. Горные лыжи это его мечта с детства. Правда, для гор и лыж у него времени никогда не оставалось. И, наконец, его, а как оказалось, и её мечта осуществились.    Медовый месяц длился две недели. Горный воздух, крутые спуски на лыжах, а вечером шашлык и песни под гитару. Такое долго не забывается. Правда, не обошлось  и без приключения. Однажды, съезжая очередной раз с горы, его жена чуть не протаранила огромный валун. Но, слава богу, всё обошлось – вовремя сумела упасть. Когда он подъехал к ней, она уже стояла на лыжах и улыбалась.
     - Ну, что ты так побледнел, сказала она, видишь, всё в порядке. Он объехал валун с другой стороны и позвал её: смотри, что тут выбито: О + В = любовь, и они оба расхохотались.
       Теперь они вообще не расставались: на работу вместе, с работы вместе. В его квартире появился уют, о котором он и мечтать, не смел, после смерти его мамы. А, навести уют в его огромной квартире, было не просто. Прислуга у него была, и чисто было, но только что чисто.
      Как - то были с женой в большом театре, слушали  Евгения Онегина. Жена его была в длинном вечернем туалете, модель которую сама и представляла на подиуме. Он слушал оперу и в то же время, наблюдал за не одним десятком мужских глаз, направленных то и дело не на сцену, а на его жену. Он ощущал ревность и в то же время гордость, что у него такая красивая жена.

    
18. ВОСПОМИНАНИЯ

      Проснулся он довольно рано. На будильнике было без десяти семь и он ещё не звонил. По инерции стал собираться на работу: принял душ. Побрился. Но было непонятное чувство неудовлетворения, какой то душевный дискомфорт. И, когда сел завтракать. Догадался в чём дело. Ну, конечно. Сон. Он опять видел сон. Сомнений не было, и на этот раз он видел продолжение сна. Воспоминания были чёткими, как и  предыдущие. Он ликовал. Не допив кофе, он быстро оделся и помчался на работу.
     С этого момента жизнь его раздвоилась. У него появилось две жизни: одна, с постоянной перегрузкой и частыми, до тошноты, головными болями, и другая, пусть не реальная, но спокойная и размеренная, где у него, было много денег, и где была жена, где он был, уважаем и любим. Теперь, приходя вечером с работы,  в независимости от усталости и головной боли, а он уже и забыл, когда в последний паз болела голова,  забирался в постель и оказывался там, среди шикарных машин, домашнего уюта в объятиях  любимой жены.


19. СОН
   
      Однажды, жена ему сообщила, что у них будет маленький. Как же он обрадовался. И неважно будет это мальчик или девочка, главное он станет отцом.
- Ты теперь должна только отдыхать. Да, да не спорь. Сейчас бархатный сезон и чтобы тебе хорошо отдохнуть и набраться сил, поедешь с будущим малышом на море. Там чистый воздух, там морская вода и, наконец, там примешь дополнительно лечебные процедуры – не помешает.
     Как  не убеждала она его, что ей это сейчас ни к чему, что здоровье её вполне нормальное и ни какой усталости она не чувствует. Всё было бесполезно. Уже через неделю они мчались, в  новеньком с иголочки БМВ, в аэропорт.   
- Месяц быстро пролетит – уговаривал он её по дороге в аэропорт. Но сколько сил наберёшься, а как загоришь.
       Он провожал её взглядом до самой посадки в самолёт. Вот она поднялась по трапу и помахала ему рукой. В ответ он замахал её рукой и прокричал – счастливого полёта и до встречи…Но слов его она, конечно, не услышала, да и прокричал он так, на всякий случай. Вроде положено. Самолёт вырулил на взлётную полосу, взревел, как раненый зверь и шустро разбежавшись, стал набирать высоту. Он ещё пару минут проследил за полётом самолёта и пошёл к машине. На работу в этот день он решил не заезжать и поэтому сразу же поехал домой. Домой он не торопился, ехал не спеша, любуясь панорамой города. До чего же преобразилась за последние два – три года Москва, подумал он. вечно приходится куда то спешить, и не успеваешь даже полюбоваться родной столицей.  Поставив машину в гараж, он поднялся на второй этаж, достал из бара начатую бутылку коньяку и блюдечко с дольками нарезанного  лимона, сел поудобнее в кресло и включив телевизор, залпом выпил полную рюмку. С проводами жены он чуть приустал и решил слегка расслабиться. Пососав кусочек лимона, он выпил вторую рюмку. После третьей рюмки по телу пошло тепло. В это время по телевизору шли «Новости» и передавали, какое то срочное сообщение. Он не сразу уловил смысл сказанного. Говорили, про какой то террористический акт. Где - то взорвали самолёт. И вдруг до него дошёл смысл сообщения. Он прибавил громкость. Да, действительно взорвали в воздухе самолёт, совершавший рейс Москва - …  - рейс №… Он быстро встал с кресла. Не может быть! - Душераздирающим голосом закричал он. Там же она!..   

    

20. ВОСПОМИНАНИЯ

      Проснулся он от своего же крика. Там же она, громко произнёс он. Голова его раскалывалась пополам. Датчик с его головы соскочил и валялся на полу. Господи! Да это же сон. Это только сон. И хотя он понял, что весь этот ужас происходил во сне, пальцы его рук мелко дрожали, и он отчётливо слышал биение своего сердца.  Посмотрел на часы – было три часа ночи. До утра заснуть он уже не мог. На работу, он пришёл ни какой. Голова болела, руки не слушались. По всему телу пробегала мелкая дрожь. Работать с датчиком, и снимать показания, у него не было ни моральных, ни физических сил. Он вышел в коридор. Там, около туалета, курили сослуживцы. Он попросил закурить. Ты же не куришь – сказал один из них, протягивая ему пачку с сигаретами. Он прикурил и тут же сильно закашлялся. С этого момента он начал курить.

      
21. ТЮРЬМА

      Кто то, из спящих, стал громко кричать. Крик, на какое то время, прервал воспоминания старика. Что - то не очень радужное сниться, подумал старик. Но, крик быстро прекратился, и он снова погрузился в водоворот прошлого.

    
22. ВОСПОМИНАНИЯ

      С той последней ночи интерес у него к его исследованиям пропал. Всё реже стал он появляться на кафедре. Кроме него и студентов темой заняться было не кому. Началась перестройка, а вскоре, эту тему, как не перспективную, и вовсе закрыли. Говоря другим языком, прекратили финансирование. Раньше, он сам добивался продление темы, теперь же ему это было до фонаря. Иногда, по ночам, ему снились кошмары из того сна. От этого он просыпался и долго после не мог заснуть. Но время шло и постепенно всё забылось. Дальше – больше и страна покатилась в пропасть. Финансирование института тоже практически прекратилось. Стали задерживать зарплату, а потом и вовсе её не стало. Наступал капитализм. Чтобы заработать, необходимо было вертеться, да ещё как вертеться. И он из института ушёл. Как - то, один из его друзей, попросил его помочь ему на рынке. Он возил дешёвые шмотки из Турции и на рынке их перепродавал. Обещал заплатить. Сначала он не соглашался, говорил, что торговать не умеет, но друг сумел его переубедить – сложного, сказал ничего нет, и ты справишься. И он справился. Да ещё как справился. Вскоре он уже сам ездил за товаром. Товар ввозил сначала из Турции, потом из Польши. На рынке снимал торговый прилавок под открытым небом, затем палатку. Вскоре у него появились помощники, продавцы. Теперь он только доставлял товар, торговали его наёмные продавцы. Вскоре палаток у него стало несколько. Приходилось крутиться, и он крутился.  Бизнес стал приносить приличные деньги. Тратить их ему было особо не куда, и скопив со временем довольно приличную сумму, не дорого, взял в аренду трёх - этажное здание. Правда, пришлось потратиться  на его ремонт, но дело того стоило. Развернуться решил на всё катушку. Взял кредит и в своём здании разместил пошивочные мастерские. Теперь ему не нужно было ездить за товаром. -  он его производил сам и лучшего качества, чем когда - то ввозил. Нанял модельеров - молодых и перспективных. Для демонстрации разработок своих модельеров на первом этаже соорудил подиум.  На случай небольших банкетов, сделал банкетный зал и открыл маленький ресторанчик.
      Заказы пошли хорошие. Со временем расплатился за кредиты и даже выкупил арендуемое им здание. Проживал он теперь в шикарной квартире с прислугой и ездил на крутом  четырёхглазом Мерседесе. И вот однажды, во время очередного показа, он заметил её. Она демонстрировала модель «провинциалка». Её он знал и раньше, но только теперь обратил на неё внимание. В ней было столько грации и вместе с тем столько естественной наивности. Аплодисментов ей досталось больше всех. Ещё и ещё её вызывали на подиум. Ему она тоже понравилась. Улучив момент, когда она оказалась на минуту одна, он, набравшись вдруг смелости, подошёл к ней и выразил ей своё восхищение. От его слов она густо покраснела, но когда он пригласил её на фуршет, её щёчки, вдруг побледнели, и он подумал, что сказал что - то лишнее. Он попытался поцеловать её руку, но вышло это у него как - то неуклюже и он почувствовал, как краска заливает его лицо. Но она сказала да. С того вечера они встречались уже каждый день. И, хотя ему было, уже тридцать, влюбился он как мальчишка. Через неделю знакомства они подали заявление в ЗАГС, и в тот же день она первый раз осталась у него.

    
23. ТЮРЬМА

      От мыслей старика отвлёк охранник, прошедший мимо их барака. Только теперь, старик заметил, что за окном уже светает. Скоро подъём подумал он,  но, время полежать ещё есть. И старик снова погрузился в воспоминания.

    
24. ВОСПОМИНАНИЯ

     Свадьбу играли в банкетном зале. Были приглашены только самые близкие. Звучала хорошая музыка, и было очень весело. Медовый месяц они  провели в горах. Такое не забудется никогда. Крутые виражи при спуске с гор, белый искрящийся на солнце снег. А вечерами шашлык на воздухе и песни под гитару. Однажды, правда, произошёл довольно курьёзный случай. Его жена при спуске не смогла повернуть, и её стало заносить в сторону от накатанной лыжни. И понесло её прямо на огромный валун. Он понёсся ей наперерез, но она успела притормозить и перед самым валуном приземлилась на бок.
- Ну, чего ты так перепугался, сказала тихо она, когда он к ней подъехал, я в порядке, даже не ушиблась.  Бросив беглый взгляд на огромный гладкий камень, он вдруг внутренне ощутил, что этот огромный гладкий камень он, где - то, или когда - то видел.
 – А ты знаешь, сказал он ей, мне этот камень как будто знаком. Знаком? – Переспросила она. Да, вроде так. – Ты, что раньше здесь уже бывал? – Признавайся, какая красавица тебя сюда завлекла. – Да не был я здесь и вообще в горах то я первый раз. Но у меня такое ощущение, что на той стороне камня, есть какая то надпись. Стоп! Стоп! Стоп! По моему, там выбито О + В = любовь. Он обошёл валун и … О, Боже! Там действительно было выбито О + В = любовь. Как же я мог догадаться, что там написано? – сам, недоумевая, подумал он.  Конечно, он слышал, что с людьми такое случается. Бывая в незнакомых местах,  порою ощущаешь, что это место тебе знакомо, вроде – бы, когда - то здесь бывал, возможно, в другой жизни. Что с тобой? Спросила жена. На тебе лица нет. А ты сюда посмотри, что здесь написано. – Ну и что – так везде пишут. Пишут - то пишут, но как я мог угадать, что именно тут написано? – Как, как – да не обращай внимания – ясновидящий ты мой. По дороге на базу он ещё думал об этом эпизоде. Но, когда на костре, шипели  шашлыки, и звенела гитара, он о случившемся сразу забыл. 
     Теперь они всегда и везде были вместе. И на работе и тем более дома их было не разлучить. А, как она перепланировала всё в квартире. У него и раньше было чисто, красиво, но уюта не было. Раньше он даже и не замечал этого. Теперь он приходил домой не только отоспаться, но и отдохнуть, расслабиться, оказавшись в объятиях любимой жены.
      Однажды вечером, после работы, они пили чай, бурно обсуждая последний показ их продукции. А у нас будет маленький, как бы невзначай, сказала жена. Какой маленький? – не понял он. Ну, какой, какой – обыкновенный.  У нас будет малыш? У нас будет малыш! – громко закричал он. Он подошёл к ней и, крепко прижав к себе, поцеловал её в губы. Теперь, прежде всего тебе надо будет хорошенько отдохнуть. Да, да и не спорь. Никакой работы. Только отдых.
- Ну, какой отдых? Я совершенно не устала  и вполне, какое то время, могу продолжить показ нашей продукции.
    -    О чём ты говоришь. Какие показы. У нас, слава Богу, есть, кому представлять модели. Сейчас, как раз, на юге бархатный сезон. Вот и выбирай – Крым, Турция, Болгария всё в твоём распоряжении. Недельку тебе на сборы, я думаю, хватит.
        Она, было, попыталась ему возразить, но поняла что это совершенно бесполезно.
    -    Ну, хорошо, хорошо – согласилась она. Но как ты тут без меня?
    -    За меня  не волнуйся. Столько лет был без тебя, а уж месяц – полтора, как  ни - будь, выдержу. А ты на югах загоришь, оздоровительные процедуры примешь. Эх, если бы не работа я вместе с тобой рванул. Ей, Богу!
      В аэропорт он вёз её на новеньком, с иголочки, БМВ. Машина бесшумно неслась среди огромного потока иномарок. Приятно ощущать превосходство на дороге. Чуть придавил педаль и ты уже в недосягаемости. А как за эти десять лет похорошела Москва!
      Он провожал её взглядом до самой посадки в самолёт. Вот она стала подниматься по трапу, остановилась, машет ему рукой… Вот она поднимается по трапу в самолёт… Вот закрывается дверь…
     И вдруг он почувствовал, как сильно до боли сжалось его сердце. Ну, конечно. Он уже, где - то видел этот самолёт, этот трап и её. Но, где? Где? Где? Возможно, кажется, как с тем камнем и буквами О + В… Но, нет – что то тут не то, не то, не то. А что? Сон. Но причём здесь сон? Действительно,
когда, много лет назад он работал ещё в институте и испытывал датчик на себе… И что же? - прибор дал сбой или?… Сон с продолжением. Так он видел будущее! От этой дикой мысли его прошиб холодный пот. Боже, мой!  Самолёт взорвётся! Террористический акт! Не чувствуя под собой ног с криком – Стойте! Стойте! Задержите рейс! - он сломя голову, расталкивая попавшихся на его пути людей, помчался в здание аэровокзала. Но, перед входом в здание его остановил милиционер.
- В чём дело гражданин? – беря его за руку, спросил страж порядка.
- Терракт. Терракт. В самолёте заложена бомба. Скорее задержите рейс,  тряся милиционера за руку, прокричал он. 
- Вы в своём уме? – в свою очередь, тряся его, спросил милиционер.
- В своём, в своём  - срочно задержите рейс. Скорее задержите рейс.
Страж порядка, удерживая его одной рукой, второй достал телефон и стал звонить.
- Какой рейс? Скажите, быстрее, какой рейс.
- Не помню, не помню. На юг, на юг в Крым  она полетела. И она уже не вернётся. Они уже не вернуться.
- Кто они? – тряся его за плечо, спросил милиционер.
- Жена и сын, или дочь – теряя силы, произнёс он. 
    -    Есть срочно доставить – ответил страж порядка по телефону.
     В комнату, в которую его доставил милиционер, было полно народу, как в штатском, так и в гражданской одежде.
- Поясните нам, откуда Вам известно о терракте в самолёте? – задал вопрос, подошедший к нему милиционер.
- Я видел во сне. Давно это было. Но я видел. Тот же самолёт, тот же трап. И жена, я её тоже уже видел.       
- Бред, какой – то, сказал милиционер вслух. У него, видимо не все дома. Несёт несусветную чушь.
- Отдаёте ли Вы себе отчёт, снова обратился милиционер к нему, о последствиях, которые Вас ожидают, в случае если ваша информация не подтвердится?
    -   Да, отдаю. Примите же быстрее, какие то меры – самолёт вот – вот взорвётся. Ну, почему Вы мне не верите!
         В этот момент к ним подошёл человек в штатском и ледяным голосом произнёс: рейс  34… исчез с радаров…

       
25. ТЮТЬМА

     Прозвучал подъём. Вошёл дежурный. Эй, дед – подъём и с вещами на выход. Твой звонок прозвенел. Поторапливайся.
     Старик не спеша, оделся и направился к выходу.
- Пока здесь посиди, сказал ему дежурный.
    Старик уселся на скрипучий стул, в указанном ему месте, и вновь предался воспоминаниям.
   
   
26. ВОСПОМИНАНИЯ

      Прямых доказательств его вины в терракте не было. А его «рассказ» о датчике и снах с продолжением, в которых он, якобы, видел будущее – никто всерьёз не принял. Уточнили, что когда - то он действительно, работая  в институте, разрабатывал какой то прибор. Но работы по его доводки были свёрнуты и результаты потеряны. Тем не менее, суд, не имея других обвиняемых, признал его виновным и приговорил его к 28 годам тюрьмы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Потеряв любимую жену и, пусть ещё не рождённого ребёнка, он был опустошён, подавлен нелепым и ужасным стечением обстоятельств, так что ему уже было всё равно.

   
27. ТЮРЬМА

      Дверь раскрылась и дежурный, прервав его воспоминания, жестом приказал войти в комнату. Вот здесь распишитесь, поворачивая к нему толстый журнал, сказал сидевший за столом начальник. А теперь вот 
твои вещички, документы, денюшки на проезд и направление на место нового жительства.
В Москве и ближайшем Подмосковье тебе жить запрещено, а вот сибирские просторы, я думаю, подойдут тебе как нельзя лучше. Как ты считаешь? А?.. чего молчишь?
     Нормально. Подойдут – негромко согласился старик.
     Вот и добро. Как, говорится – в добрый путь.

     За воротами тюрьмы светило яркое солнце, и снег искрился всеми цветами радуги. Сдвинув набекрень шапку, он сделал первый шаг, потом второй, третий, расправил плечи, выпрямился, вздохнул полной грудью и зашагал раскованно и свободно. Снег звонко скрипел под его ногами, и это доставляло ему большое удовольствие. Что ждёт его впереди?  А какая, впрочем, разница! И он громко, как мог, закричал: « Свобода…! «
               
                18.01. 2008      В.  Конин