Эпизод 25 Им так хотелось любить

ЭПИЗОД  25                Им  так  хотелось  любить
Им так хотелось  любить    на  их  Земле   невезучей.
Им так  хотелось  любить,    все  страхи преодолев.
Им так хотелось … что вот, лишь только  выдался  случай,
Они упали в Любовь, друг друга не разглядев.
Но это -  лишь  полбеды, любой астролог  вам скажет:
Союз  Огня  и Воды  почти  всегда  обречен.
И, сколько им  вместе  быть, лишь  только время  покажет.
Но…  им  хотелось любить.  И звезды тут,  не  при  чем.
Причем, тут только  - Любовь!  Земная и Неземная,
Когда довольно двух слов,  или касания  руки…
И двое сходят с ума, совсем друг друга  не  зная…
Любовь приходит  сама, и всякий раз – вопреки.
Приходит  из  ничего, чтоб  каждый  мог  отогреться,
Но, что забавней всего – приходит, не уходив:
Поскольку, Бог есть Любовь, ей просто некуда деться…
Бог всё  связал из Любви, себя на  всех разделив…
Им так хотелось любить, Рай в шалаше обустроив,
Им так хотелось любить, всем  звездам  наперекор.
Бог крутит веретено…,  а что  до  наших героев,
Вы не поверите,  но… у них любовь  до  сих пор!
Песня  Виктора  Третьякова  заставила меня вспомнить  случай из жизни, который  рассказала  мне  бабуля о  судьбе  своей хорошей  знакомой.
1937 год. Федора   Петровича  Митрохина   вызвали  в Москву в МПС.    Он начальник  строительства сложного   многокилометрового  участка  с  мостами  и  тоннелями, энергичный руководитель. Он  должен был выступить на совещании с отчетом о строительстве БАМа.   Строительство    идет по  графику,   но  его все  равно   «пропесочили»,  вспоминая   недочеты,  напомнили,   ни  раз, что  он  коммунист  и партия  требует  сокращения  сроков  строительства  и повышения  качества  работы. Он  жаловался  на  нехватку  рабочих  рук и  техники. Настроение было  паршивое.  Дома  также  было  несладко. Ему было  30,  а семья  так  и не  получилась. Руки опускались. Он  приехал  в Москву в командировку   рано  утром,   на  один    день, а   сейчас шел  на вокзал,  купить обратный билет  и  ехать домой.
Из окошка билетной кассы  выглянуло   приятное  лицо  женщины, а когда  он  брал  из  её  рук  билет, его  обожгло словно  током.  Она  тоже  вздрогнула,  взглянула  на  него умными  глазами и  пропала  в   окошке.  Поезд  уходил  поздно  вечером.  Он почему- то  не находил себе место,  и   снова подошел  к кассе, народу  не  было, и  он заговорил с кассиршей.   Так простоял   он  около  кассы  целый час, беседуя  с Клавдией  Васильевной, то отодвигаясь, когда  подходили  отъезжающие, то приближаясь, когда  людей  у кассы  не  было.
Из разговора  он понял, что Клавдия  Васильевна  живет в одной комнате с  матерью в коммунальной квартире, своей  семьи не  имеет,  живет скромно.  Она ему  очень  понравилась, понравилось всё:  и как  она  рассказывала  о московской жизни, о театрах, о прочитанных  книгах,  о своих  сослуживцах, и даже о плохой  погоде на улице. Через час разговоров, он наклонился  к ней  близко-близко, и  тихо  сказал:  « Я делаю Вам  предложение,  и  мы  уезжаем  жить  ко мне». Она вся  зарделась, и  прикрыла  окошечко  кассы.   Он стоял,  замерев  у стены, и чувствовал себя хуже, чем  на  совещании  перед  начальством. Земля  уходила  из-под  ног, голова  кружилась, в  ушах стоял страшный  шум.  «Что я наделал?  Это  ведь такая ответственность»,- думал он.
Была уже  ночь, когда  паровоз,  пыхтя  и посвистывая,  увозил  поезд  по расписанию в пункт   назначения.  В купе одного  из  вагонов  два человека  уезжали  в новую жизнь. Всё было  очень  волнительно и казалось не серьёзно.  Она взяла с собой  небольшую сумку с личными  вещами, дома осталась   плачущая мать.  Что их ожидает? 
Как это  не  звучит странно, но  они  прожили  вместе большую жизнь.  У них  было двое   детей. Бабушка  жила  с ними. Он стал  заслуженным  строителем БАМа, а  она  скромным  библиотекарем,    добрым  хорошим  человеком,  заботливой,   любящей и любимой матерью и  женой.   Вот  какое     счастье  выпало  на  их долю.