Часть 1, глава 4

-4-

За насыщенными буднями незаметно подобрался вечер пятницы. В планах Лизы было отдохнуть и развлечься. Возвращаясь с работы, она не рассчитывала застать дома мать, но ошиблась в своих ожиданиях: по какой-то причине та вернулась непривычно рано. То, что наводить красоту теперь приходится в её присутствии, привело Лизу в лёгкое раздражение. Небрежно бросив в кресло простую белую сумку, с которой она ходила на работу, Лиза достала из шкафа другую, нарядно декорированную цветами – подарок Кати. В прихожей, стоя перед большим зеркалом, она распустила по плечам тёмные волосы, которые подбирала на день, и брызнула на себя парфюмом.
-Ты куда-то собралась? – Мать остановилась на пороге комнаты.
-В «Северное Сияние», - ответила Лиза её отражению в зеркале.
-По какому-то поводу?
-Нет, просто так. Хочу развеяться.
-С кем ты идёшь?
-Ни с кем. В смысле, меня будут ждать уже там.
-И когда вернёшься?
-Не знаю. – Она чуть дёрнула плечом. – Наверное, поздно. Там главное веселье начинается ближе к ночи.
-Ладно, всё равно не слишком задерживайся, - сказала мать, исчезая в спальне. Просьба прозвучала как формальность – по крайней мере, в восприятии Лизы.
-Ну, я постараюсь. – Её собственный ответ получился в той же степени формальным.
Она грустно вздохнула: почему так всегда выходит? Каждый раз одно и тоже. Неужели в действительности им нет дела друг до друга? Кажется, не приди она ночевать совсем, мать и то бы едва заметила её отсутствие. Впрочем, во многом она сама виновата – Лиза сознавала это: то игнорирует её, то в штыки воспринимает расспросы. К чему тогда ждать другого к себе отношения? И всё равно было обидно.   
Родители Лизы развелись, когда ей едва исполнилось семь лет: по их собственным словам, они просто оказались слишком разными людьми. Стремились к разным целям, расходились во взглядах и интересах и в какой-то момент, устав от противоречий, сочли за лучшее расстаться. Случай, в общем-то, не столь уж редкий, но в отличие от многих, их расставание получилось на удивление мирным. Они не делили имущество, не конфликтовали из-за дочери – отец навещал её при любой возможности, не поливали один другого грязью и не стали врагами. Однако после развода каждый пошёл своей дорогой. Сергей Сорин довольно скоро снова женился, Алиса же замуж больше не вышла, не стремилась к этому и вообще не завела никаких новых отношений. Насколько могла судить Лиза, мать раз и навсегда закрыла для себя данную сторону жизни, углубившись в другие её проявления. Искусствовед по специальности, она всегда хотела реализоваться в этой области и осуществила желаемое, посвятив себя частной художественной галерее. Владелица, подруга Алисы ещё по институту, бывала в Зеленогорске лишь наездами и передала ей всё оперативное руководство. Выставлялись в основном работы современных художников, но регулярно организовывались и экспозиции того, что считалось признанной классикой, – в этом смысле хозяйка галереи вкладывала в своё детище и деньги, и душу.
Поглощённая делами, Алиса на работе разве что не ночевала, нередко обходясь вообще без выходных. Что касается Лизы, то её воспитанием она занималась как-то мимоходом, в перерывах между одной выставкой и подготовкой следующей. Не то чтобы она обделяла дочь заботой – она позаботилась о том, чтобы дать ей качественное образование, разностороннее развитие и обеспечивать материально, - но уж точно обделила материнским теплом и лаской. Складывалось впечатление, что в отношении дочери она руководствуется только лишь долгом, необходимостью и привязанностью, а не любовью. По какой-то не вполне понятной Лизе причине она попала в список второстепенных для Алисы категорий, – возможно, как горькое напоминание о неудачном замужестве, ставшим самым большим разочарованием в её жизни. Будучи подростком, Лиза злилась и ревновала мать к картинам, к художникам, к посетителям галереи, которым в своей совокупности доставалось куда больше внимания, чем ей самой. Повзрослев, она стала реагировать менее остро, но зато начала отвечать матери собственной демонстративной холодностью и безучастностью. Близости между ними по-прежнему не было, хотя в какой-то период Лиза питала надежду, что её уже недетские проблемы найдут больший отклик в душе Алисы. Иногда она удивлялась, что они вообще родные люди: «Мы живём, как соседи по коммуналке. Увиделись утром – поздоровались и разбежались, увиделись вечером – пожелали спокойной ночи и разошлись по своим углам. Кажется, ей достаточно знать, что я жива, здорова и не испытываю нужды». В свою очередь, Лизе страстно хотелось большего, но и в силу окрепшей с годами привычки, и из-за глубокой непроходящей обиды она не сделала ни шага навстречу Алисе.
Закончив сборы и бросив напоследок ещё один оценивающий взгляд в зеркало – и малиновая блузка, и узкие чёрные брюки сидели отлично, - Лиза поспешно покинула квартиру.
Ночной клуб «Северное Сияние» находился на выезде из города. Такое расположение было призвано не только отсекать любопытствующих прохожих, но и создавать лёгкую, расслабленную и настраивающую на отдых атмосферу, однако чтобы добраться туда, требовалось брать такси. Лиза выбралась из доставившей её машины и направилась к зданию. Вечер потихоньку набирал обороты: на стоянке стояли несколько иномарок, за столиками на террасе кафе расположились пока ещё немногочисленные посетители. Окружающее пространство заполнял чувственный женский вокал, в музыкальном сопровождении льющийся из динамиков проигрывателя. Войдя внутрь, Лиза на ходу кивнула охраннику и по боковой лестнице, прячущейся за поворотом, поднялась на второй этаж, где размещалась администрация. У двери, самой внушительной во всём коридоре, она секунду помедлила, но потом решительно толкнула её и шагнула в кабинет.   
-Можно? –  Ярко накрашенные губы Лизы растянулись в ироничной улыбке.
-Блин, Лиза! Ты бы хоть стучалась! А если бы я был не один? – Мужчина чуть за тридцать с нарочито богемной внешностью вышел из-за просто громадного письменного стола и направился к ней. – Заходи.
Впрочем, позволение было запоздалым: она и так уже вошла. С Дмитрием Тарановым, хозяином ресторана и клуба, Лиза поддерживала те непринуждённые отношения, которые позволяли ей держаться по-свойски.
Он поцеловал ее в щёку.
-Деловой этикет тебе, конечно, неведом, - насмешливо заметила она. – Дима, в рабочий кабинет не принято стучаться! Даже если ты не один – это твои проблемы: на работе обычно принято заниматься делами, а не чем-нибудь ещё.
-Это смотря какая работа! – Он коротко хохотнул. – На твоей, может быть, и да. А моя имеет несколько иной характер. К тому же рабочий день уже закончился.
-Я не знала, что ты работаешь с восьми до пяти.
-Ладно, не придирайся. Ну да, мы здесь не так строго придерживаемся этикета. Или нет – у нас свой этикет. Так что лучше бы ты всё-таки учла мою просьбу. Будешь что-нибудь? Чай, кофе? Или может, шампанское? – Таранов подмигнул ей. – Мартини?
Она улыбнулась.
-Я не пью мартини, мог бы и запомнить. Давай что-нибудь полегче. Какой-нибудь сок, только не очень сладкий.
-Ладно. Грейпфрут подойдёт?
-Вполне.
Пока Таранов по телефону отдавал распоряжение принести фрэш, Лиза уселась на кожаном диване, чувствуя, как утопает в его глубине. Положив трубку, хозяин кабинета расположился напротив своей гостьи – в кресле из одного комплекта с диваном.
-Ну, что расскажешь?
-А я рассчитывала, что это ты мне будешь рассказывать.
-Что же ты хочешь услышать?
-Да есть кое-что. – Она немного помолчала, прежде чем продолжить. – Меня интересует Регина Черняева.
-Хорошее начало разговора! – Таранов громко и заливисто засмеялся, откинувшись в кресле. После чего потянулся к столу, взял с него пачку сигарет и, вытряхнув одну, закурил. Глотнув дым, Лиза поморщилась. Таранов заметил это, поднялся и подошёл к окну, распахнув его пошире.
-У тебя вечно какие-то странные идеи. Зачем тебе понадобилась Регина?
-Просто она вроде как задаёт тон газете, а для меня это важно: я ведь тоже делаю ставку на газету. Значит, мне надо знать своих противников. 
-Да уж, нашла ты себе противника! Не позавидую тебе.
-Неужели всё так ужасно?
Девушка из бара принесла сок и, поставив графин и стаканы, вышла.
-Ну, хорошего мало. Я не хочу говорить о ней плохо, и вообще не хочу говорить о ней: это не очень – обсуждать своих бывших. Но могу тебя предупредить, что противостоять ей будет нелегко. Регина считает, что противники для того и существуют, чтобы быть уничтоженными, а для этого все средства хороши.
-Вот как? Суровая женщина! – Лиза глотнула сок.
-Просто она ставит себя в центр всего, и уверена, что остальные должны думать так же. – Он вернулся в кресло и погасил недокуренную сигарету в пепельнице на своём громадном почти пустом столе. – Но характер у неё правда тяжёлый. Радость моя, ты бы подумала хорошенько, стоит ли тебе с этим связываться. А то нашла бы себе занятие поспокойнее.
-Я уже подумала. Мне нужно именно это занятие, чтобы чего-то добиться. Именно газета – мой шанс: наша нынешняя редактор, Неонила, просто мокрая курица. Я вполне могу составить ей конкуренцию и подняться на этой волне.
-А что «святое семейство»? Там тоже так думают?
С лёгкой руки Таранова между собой они называли семью Левандовских «святым семейством».   
-Не могу ничего сказать. Они, похоже, ещё ничего об этом не думали. Хотя движение началось: Игорь уже озадачил всех выборами. И я всё же надеюсь, что мой план сработает. – Она допила сок и отставила стакан. 
-Тот, где ты отводишь себе главную роль? – Таранов хитровато поднял бровь.
-Не главную, но и не последнюю.
-И когда же кастинг? Я так понимаю, есть и другие претенденты.
-Есть. Та же Неонила, и ещё некоторые… Всё так неопределённо, что я даже не хочу сейчас об этом говорить.
-И как ты планируешь обскакать нынешнюю редакторшу?
-Я же говорю, всё пока слишком неопределённо! Планировать я буду, когда хоть что-то прояснится.
-Тогда будет поздно. Тебе надо заранее заручиться поддержкой Левандовских.
-Ага, я же встречаюсь с ними каждый день за чашечкой чая и обсуждаю текущие дела, - иронично заметила Лиза.
-Ну, значит, встреться. И обсуди. Тогда у тебя будет самый реальный шанс. Я тоже немного знаю эту кухню: всё-таки много вопросов приходится решать с местной властью, и как она работает, я представляю.
Она усмехнулась.
-Буду иметь в виду: как только – так сразу.
-Для тебя же будет лучше. Подумай, как к ним подкатить, – и вперёд.
-Надеюсь, если что, ты не откажешь мне в помощи?
-Ты меня обижаешь! Конечно, нет – но с расчётом на взаимность.
-Что?
-Я говорю, что рассчитываю на ответную выгоду. – Таранов подошёл к ней и, наклонившись к её лицу, приобнял за плечи. – А ты что подумала?
-То и подумала. – Она увернулась, выскользнув из его некрепкого объятия. – Что если мы друзья, то должны помогать друг другу. Или ты не согласен?
-С чем именно? – Он пристально, хотя и с насмешкой, смотрел на неё, и его слишком откровенный взгляд заставил её почувствовать неловкость. – С тем, что мы друзья, или с тем, что должны помогать друг другу?
-И с тем, и с тем, - пробормотала Лиза, глядя на стену с золотистыми обоями. Иногда он позволял себе такие вольности, которые она считала дурачеством, чтобы подразнить её.
-Согласен. – Его игривость улетучилась, и он снова стал таким, как был до этого. – Если ты подбросишь задание, которое будет мне по силам, я тебе помогу.
-Ловлю тебя на слове. Может быть, пойдём вниз? – Внизу располагался ресторан.
-Наверное. Можно поужинать до того как начнётся программа. Как ты смотришь?
-Я, если честно, не отказалась бы от ужина.
-Ну, значит, так и сделаем.   
Он пошёл вперед и открыл дверь, она поднялась и заторопилась за ним.
Со стороны могло показаться, что они знают друг друга давно и достаточно близко, однако это не соответствовало действительности: их знакомство длилось около года и не было отмечено никакой иной близостью, кроме дружеской. Впервые в клуб «Северное Сияние» Лиза попала только прошлым летом, в последний приезд Кати в Зеленогорск: кто-то расхваливал здешние вечеринки, и она загорелась на них побывать. Осуществить задуманное ей помог двоюродный брат, как оказалось, хорошо знакомый с хозяином клуба. Именно Эдуард попросил Таранова организовать для сестры и её подруг хороший отдых, что тот в полной мере и сделал. Все, включая «европейскую штучку» Катю, остались довольны. Похвалы гостий польстили Таранову, хотя он, по всей вероятности, и не ожидал ничего иного, однако его клуб действительно заслуживал высокой оценки. «Северное Сияние» не походило на другие провинциальные заведения подобного типа: здесь всё было по-настоящему шикарно и качественно. Музыка, ди-джеи, коктейли, танцы приглашённых девушек-профессионалок, освещение, интерьер – ничего не отдавало дешёвой имитацией роскоши. Осматриваясь вокруг, Лиза невольно задавалась вопросом, сумму со сколькими нулями всё это могло стоить? Было очевидно, что Таранов высоко поднял планку и стремится держать эту высоту. В какой-то момент вся девичья компания вдруг разлетелась, и Лиза осталась за столом одна с хозяином клуба. Она растерялась: его взлохмаченные в художественном беспорядке мелированные волосы, блестящий пиджак, браслет и цепи, нарочито раскованная манера держаться выглядели несколько непривычно. Однако он улыбнулся ей широкой дружелюбной улыбкой и наклонился в её сторону: громкая музыка сильно затрудняла разговор.
-Хорошо провела время?
-Да, отлично!
-Приятно слышать. Не удивляйся: мне нравится радовать своих гостей. Потому я и сделал именно такой клуб, где бы все отдыхали с удовольствием.
Она кивнула.
-Ты бывала здесь раньше?
-Нет, не приходилось.
-Ну, я надеюсь, теперь ты придёшь ещё? – Он сопроводил свои слова всё той же подкупающей улыбкой, и она не удержалась, чтобы не улыбнуться ему в ответ. 
-Наверное. – На самом деле ходить сюда она не планировала: её смущали вероятные расходы – и плата за вход, и бар. Сама она зарабатывала не так много, а просить деньги на развлечения у матери не считала правильным.
Его ответ оказался ответом на её мысли:
-Приходи, как будет настроение. Скажешь на входе, что ты по моему личному приглашению, и тебя пропустят.
-Этого будет достаточно? – Лизу удивили и насторожили его слова: какое личное приглашение? И с чего вдруг её станут впускать бесплатно?   
-Конечно. У меня так заведено. – Таранов посмотрел в её лицо и, видимо догадавшись, о чём она думает, поспешил развеять её сомнения. – Да нет же! Это ни к чему тебя не обязывает: личное приглашение – это просто свободный вход. Клуб приносит достаточно прибыли, чтобы мои гости отдыхали свободно. Я обеспечу тебе приём не хуже сегодняшнего, это тоже моё правило. И не только тебе: можешь взять себе в компанию кого-нибудь из знакомых, чтобы было веселее.
-Спасибо. – Теперь она  искренне улыбнулась. – Постараюсь выбраться.
Прошло две недели, Катя уехала, и в какой-то момент, Лиза, заскучав, вспомнила о том, что ей говорил Таранов. Сначала она колебалась, но потом вдруг подумала: а почему, собственно, не воспользоваться его приглашением? Тем не менее, пойти одна Лиза не рискнула и позвала с собой одну из подружек. Таранов, как и обещал, уделил им достаточно внимания. Его болтовня была ненапрягающей, но в то же время разумной: несмотря на «богемность», он оказался человеком весьма здравомыслящим. Одолеваемая любопытством, она не поленилась навести о нём справки, расспросив своих знакомых, и вот что она узнала. Он был на десять лет старше неё, материально обеспечен, разведён, имел дочь (бывшая жена с ребёнком после развода уехала из Зеленогорска) и образ жизни вёл весьма свободный – за несколько лет в его любовницах успели походить многие, в том числе и дамы достаточно известные. Поговаривали и о Регине – впоследствии выяснилось, что это было правдой. Последней его пассией на тот момент значилась Ирка Березина, двадцатидвухлетняя местная звезда «полусвета», с которой Таранов то ли расстался, то ли намеревался расстаться, – слухи на этот счёт противоречили друг другу. Рассказывали также о его конфликте с Александром Черняевым, о каких-то тёмных делах, творящихся под прикрытием клуба, связях с местным криминалом, но, с одной стороны, хозяину «Северного Сияния» вроде как покровительствовали Левандовские, с другой – никто не поймал его за руку на чём-то нечистом, так что разговоры оставались разговорами. 
Лиза стала наведываться в клуб – провести время и пообщаться с хозяином, прежде всего потому, что с ним было весело: обладая бездной артистического обаяния, он не стеснялся вести себя как шут, - собственно, таковым его часто и считали. Да и вообще по части организации развлечений Таранов был мастер. Однако общение с ним оказалось не только приятным, но и полезным. От Таранова Лиза узнавала новости, которые не узнала бы ни от кого другого: у него было немало эксклюзивной информации практически о каждом известном человеке в городе. Время от времени она тоже делилась с ним событиями, и обычно он давал или свою оценку, или какой-нибудь совет. При этом она изучила его характер и не питала насчёт него больших иллюзий: Таранов отличался эгоизмом, любил порисоваться, во всём искал выгоду, а окружающих людей словно делил на касты, каждая из которых предполагала соответствующее к себе отношение. Тех, кто был ему безразличен в силу своей ненадобности, он не отличал от стенки, а уважал только тех, от кого зависел сам. К тому же он был не чужд хамства к тем, кого ставил ниже себя. На далеко не лучшие характеристики своего нового друга Лиза закрыла глаза из-за его весёлого нрава и изворотливой изобретательности ума: последнее в её глазах было особенно ценным качеством. Лиза полагала, что по его градации она близка к высокой «касте», потому что симпатична ему – он сам не раз ненавязчиво давал ей это понять. Какое-то время ей втайне хотелось, чтобы они по-настоящему начали встречаться – пусть бы ей позавидовали, но потом сочла такое развитие событий ненадёжным: вряд ли он бы вскорости не дал ей отставку. И она решила не поощрять его к сближению, пусть будет так, как есть.