Подарок

   Мишка проснулся от того, что услышал сопение и покашливание.
- Давно ты тут? - спросил он не пытаясь сдержать раздражение.
- Миш, а Миш, Михан, ты еще не выспался?
- Что хотел? - проскрежетал брат.
Эх, всыпать бы этому одуванчику по первое число, что бы не приставал!
- Может колядовать пойдем? - заныл Ваня видя, что братец не торопиться просыпаться.
- Рано еще. Мы с ребятами после обеда договаривались.
- Так одни пойдем. Или они обидятся? - робко продолжил атаку Ванька.
"И правда, - подумал старший, - можем соседей с улицы поздравить, а уж вместе в город рванем."
- Да не. Скорее обидятся, если сейчас разбудим.

Миша сегодняшнего дня ждал давно. Весь пост. Да что там пост? Весь год, казалось, ждал. Когда переехали в этот район, дворовые пацаны сразу приняли в свою команду. Тут он и узнал, что такое коляда. В прошлом году не пустили - ангина была. Эх и завидовал же он друзьям! Явились, типа, больного проведать, но он то, конечно, понимал, что похвастаться.
Колядовать оказалось просто: поешь рождественские песенки - колядки, поздравляешь хозяев - тех, к кому пришли, а они тебе дают всякие вкусняшки - пряники, конфетки, а, иногда, и денежки. Стас в прошлом году на часики наколядовал. Чудо, а не часики: с подсветкой, с будильником... Правда, немного спешат, но это ж ерунда! Стасян поносить давал, а потом обменяться предлагал на ножичек - бабочку, но Мишка отказался. Может сам в этом году купит, а ножичков таких не продают.
Здорово, что Ваньку тоже отпустили! Голос у Ванюхи громкий, звонкий, как у молодого петушка, не то, что у него - сиплый, гундявый. Ломается, наверное.
- Одеваемся! - скомандовал старший брат.

     Костюмы приготовили заранее. Миханыч надел фуфайку, валенки и ушанку, имитируя добра молодца из русских сказок. Эти вещи нашла для него на чердаке бабушка. Для Вани "народной" одежды не оказалось - размер мал. Тогда бабушка отыскала старую шубу и сшила медвежий наряд: шапка с ушками, куртка и штаны.
Когда ребята устроили генеральную репетицию, родители как-то странно улыбались. Мишка, подозревая подвох, критически посмотрел на брата:
- Может зря мы Ивана медведем нарядили? Все-таки будем о Рождестве петь, - засомневался он.
- Ничего-ничего. Как в писании? "Всякое дыхание да хвалит Господа." Всякое - значит и медведи тоже, - успокоил отец.

      На столе в гостинной родители обнаружили записку:
"Мама и папа, мы скоро придем.
Принесем вам подарок.
Михаил и Иван."
Когда на плите вовсю булькало, шкворчало и благоухало, подошли братья.
- Как раз вовремя. Обедать будем, - приветствовала сыновей мама.
- Мы на минутку. Только шапку другую одену. Эта все время падает, - протараторил Мишка.
Ушанка и впрямь была великовата, в нее бы легко уместились головы обоих братьев.
- Чем шапка мешает обеду? - поинтересовался папа.
- Да мы  не хотим, - промямлил Миша.
- Как это "не хотим"? Поедите и пойдете, - поставила точку мама.
Тут Ваня, молчавший до сих пор, не выдержал:
- Мы борщ ели. Нас бабушка из синего дома накормила, - выпалил он.
- Как? Где ели? Какой борщ?

Женщина с недоумением смотрела на сыновей. Вдруг она увидела своих пострелят совсем в ином свете: изъеденная молью перешитая шуба, дедовская фуфайка, огромная древняя ушанка, залатанные валенки о многом могли сказать. Тотчас представила как  неприлично одетые жалобно поющие  худенькие заморыши ходят из дома в дом со своей катомочкой. Она бы тоже, пожалуй, накормила...  В мозгу застучало.
   Отца, напротив, ситуация веселила.
- Ну, рассказывайте.
- Да и рассказывать особо нечего, - Миша посмотрел на брата, - договорились же молчать, - прорычал он, - Теперь никакого сюрприза не получится.
- Какой еще сюрприз? - как-то нехорошо застонала мама.
Папа тихонько гоготнул.
- Ну ладно. Слушайте, - начал повествование Миша.

Сначала колядовать они стеснялись и робко пели рождественские песенки, но первый успех их вдохновил. Вскоре ребята бодро шагали от одних соседей к другим.
- Один раз нас прогнали. Почему люди бывают такими злыми? - больше самому себе задал вопрос Мишка.
- Зато Мамедовы целый гостинец дали. Большой! - перебил Ваня.
- Мамедовы? - удивился папа, - они же мусульмане.
- Ну да, - утвердительно затряс головой Миша, - еще сказали: Бог един - вам гостинчик один. Они даже подпевали.
И вот в мешочке у братьев появились конфетки, пряники, фрукты.
Отец слушал сыновей с нескрываемым любопытством. В его детстве такого не было. Мама восторга мужа не разделяла. Она обреченно ждала, когда детей будут кормить.

        Миша продолжил. Когда мешочек с подарками стал тяжеленьким, к тому же время приближалось к обеду, так что хотелось расправиться со своей добычей, мальчики повернули к дому.
        День выдался ясным. Мороз отступил и солнце весело расплескалось под ногами, играя в снежных россыпях. Хотелось зажмуриться от яркого света, смешно щипало в носу. Вдруг из-за калитки того самого синего дома выскочил небольшой песик и залаял на братьев. Дети замедлили шаг. Тут же показалась немолодая женщина.
- Ах ты, безобразник, - успокоила она щенка, - ишь мальчиков напугал!
- Не бойтесь, Полкан не кусается, - обратилась бабушка к ребятам.
Маленький лохматый обладатель грозного имени потрусил во двор.

- А мы Вас сейчас с праздником поздравим! - тотчас начал отрабатывать программу Ваня:
  Добрый тебе вечер, ласковый хозяин! - заголосил он.
- Радуйся, радуйся, Земля
  Сын Божий в мир родился! - подхватил Миша.
       Затем последовали тексты не столь романтического содержания из которых получалось, что у того, кто скупо одарит наших колядовальщиков овца околеет.
И, наконец, мальчики дружно закончили: "С Рождеством!"
- Ой, а мне вас и угостить нечем, - смутилась женщина, - пенсию задержали, так на праздник совсем ничего нет.

       Мише стало неловко. Он знал, что значит "ничего нет". Помнил, как несколько лет назад, когда Ваня только родился, завод, на котором работал папа, закрыли. Отец долго не мог никуда устроиться. Пытался заниматься предпринимательством, но, как оказалось, для этого надо иметь особый талант. Потом поехал вместе с друзьями, такими же безработными, в Москву. Помнил, как вся семья ждала его приезда. Узнали, что рабочих иногда обманывают...

- Ничего нет? - вдруг рассмеялся Иван, - Совсем ничего?

Миша почувствовал, как кровь прилила к лицу.
Стыдно. Стыдно. Стыдно.
Что делать?
Получишь у меня трындей! Как он так может?
Мелюзга - вообще не соображает!
Убежать бы, раствориться, исчезнуть.

А Ванька продолжал:
- Ничегошеньки - ничего? Совсем - совсем? - весело заливался он, и, вдруг, - Так давайте мы Вам дадим!
И начал извлекать из мешочка содержимое.
Мишка тотчас присоединился к брату.
Вот так маленький. Молодчина, Ванька!
- Да куда же мне? И столько? - женщина растерянно улыбалась.
- Мы себе еще наколядуем, - перебил Мишка.
- Ой, ребята! У меня же борщ есть. Только сварила. Идемте, я вас накормлю.

Тут Миша сделал паузу.
- И вот почти весь борщ съели. Все вместе.
- Мы правильно сделали? - мальчик посмотрел на родителей, - только сюрприза не получилось. Нечего вам дарить.
- Думаю, что вы все правильно сделали, - сказал папа, - это, пожалуй, лучший подарок.