Австрийское пальто

     Я родом из СССР, с той территории, которая до 1949года относилась к Российской Социалистической Федеративной Советской Республике. Если только я не переставила местами определения. Ну, РСФСР-проще и с меньшим риском ошибиться. Позднее часть этой территории была подарена, уж не знаю за какие коврижки «братскому» казахскому народу - КазССР.
  Теперь многим мало, что известно о той эпохе и, чтобы стала понятной суть моей чисто женской истории, хочу сообщить еще немного существенных подробностей. Ну, например, что наш городской мясокомбинат гнал составы рефрижераторов в «братскую» Чехословакию, а мы семьями толкались в очередях за костями.
  Назад составы возвращались с чешским потрясающе вкусным мороженым и мы им просто объедались. Ну, а, чтобы выдержать эквивалент съеденного нашего мяса, нас обували в «ZEBO» ,«SALAMANDER».
  И мы понятия не имели, что там, в сопредельной РСФСР народ обувает картонная фабрика «Скороход». Ну - поляки слали духи «Быть может», «Может быть» и верхнюю одежду, венгры поддерживали наше здоровье лекарствами, болгары поили отменным вином. Надо думать не задаром.
  И всё  это называлось СЭВ – Совет Экономической Взаимопомощи. А в целом - политический прикорм.
  А дальше, женщины, рассказ для вас…
  Брела я как-то в зимний день в пальто от фабрики «Большевичка» и решила зайти погреться в магазин «Промтовары». И обмерла на пороге…
  Среди всякой дребедени висело АВСТРИЙСКОЕ пальто. Н-да…  СЭВ тут рядом не валялся. Прямое в кофейно-белую ёлочку, с прямоугольным белым песцовым воротником на стойке. Он был застёгнут тонкой кожаной петлёй на карамельку-пуговичку. 
  Австрийцы уже тогда использовали потаённые застёжки. Рукав-умеренный колокол был схвачен кожаными шнурками с узелками на концах. Подклад был кофейным  точно в тон ёлочки и СИНТЕПОН!- Тогда мы не знали такого материала для подстёжки, но сразу стало ясно, какая там у них в Австрии зима.
  Цена пальто равнялась трём моим окладам. При двоих детях за вычетом мужа и матери с пенсией в одну треть моего оклада. Даже при такой арифметике я не удержалась и рассказала маме о пальто.
  Она, едва дослушав, созвонилась со своей кумой, оклад которой был нам неизвестен, но три моих оклада у неё лежали всегда просто так – на расход.   
  Кума скупостью не страдала и денег под такую  невидаль дала бессрочно, добавив мягкие белые перчатки и такой же кожи сумку из своих припасов. Мать вручила мне деньги и велела:
- Бери, будешь поддевать мою пуховую кофту, а в морозы ходить в большевичке.
Сапоги белые французские лежали у меня "на выход" ещё со школы.-Родители кровь из носу обули меня, чтоб не хуже одноклассниц была.
  Но старыми они не выглядели – западное качество. Я за ночь связала из белого мохера шапку-чалму и явилась в обновках на работу. Работала в энергосистеме.
  Там народ не был разут и раздет. Но эффект я произвела в несколько килотонн тротила. – Если бы они взорвались.
  Когда пришёл в себя мой начальник, уведомил:
 - Летишь в Тюмень на трёхмесячные курсы – осваивать ЕС-овскую технику.
(ЕС-1035-это последний мамонт-ЭВМ. Потом появились слабенькие компьютеры ХТ.)
- Ничего, - сказала мать, подденешь ещё теплое бельё, наденешь унты, что свекровь подарила. Они в цвет пальто, ничего, что они не французские.  ТАМ поймут…
  И полетела, в декабре в Сибирь с пересадкой.  По метеоусловиям  рейс на Тюмень откладывался. Сначала на два, потом на шесть часов. Австрийское пальто и всё, что было под него поддето, как нельзя лучше соответствовало температуре в здании  аэровокзала. Но температура кресла, на которое пришлось присесть на треть суток, не менялась.
  Народ в зале ожидания был какой-то одинаковый. Одеждой, состоянием души. Словно не хватало освещения, хотя лампы дневного света, жужжа и мигая, возможности уснуть не оставляли никому. Когда кресло рядом худо-бедно нагрел мой сосед по несчастью и, взяв чемоданы, ушёл, его тотчас же занял молоденький лейтенантик. Он отделился от мужской  компании, оставшейся вовсе без мест в зале ожидания. Было понятно – всё очень надолго, со знакомством, с подробными расспросами, поэтому быстренько  набросала алгоритм общения.   
  Когда прошла озвучка, что я – программист, набросала простенькую блок-схему и десяток команд для  её реализации, лейтенант надолго погрузился в работу.
  Его компания шаркала в полном составе и по персооналиям мимо, но он ушёл в программирование совсем и не реагировал никак.
  Наконец, подняв отсутствующий взгляд и отловив знаки, что ему делали друзья по компашке, проронил:
 - Ты устала уже, приляг мне на плечо…
Я не то что бы крым-рым прошла или готова была к такой выходке. К радости моей мозг программиста сработал мгновенно:
 - Но у меня ж всё лицо  в звёздах будет…
Лейтенант оказался неглуп, понял, что чином не вышел. Откозырял и удалился. Прошло совсем немного времени и ко мне подошёл и так воспитанно-вежливо попросил позволения присесть второй персонаж из этой компании.
  Он был в волчьей шапке, меховом полупальто, унтах, и от него сразу повеяло теплом. Упрел, одевшись по погоде. Посопев  минут пять и утратив обходительность, напрямую ляпнул:
 - Чего дрогнуть-то, пойдём в номер в гостиницу!
 Я рассмеялась ему в лицо на весь аэровокзал, представив, сколько придется снять с меня пододетого, пока обнаружится моё потрясающее французское бельё.