Система

                "...прежняя система пошла к чорту"
                А.Н. Радищев


Давным-давно, лет десять или пятнадцать назад, - не суть важно - я учился в специальной школе, и как ее выпускник обязан был получить медаль. Естественно, я не сделал ни малейшего усилия, чтобы ее заработать, но школа работала по конвейерному принципу. Уже в феврале осознав, к чему клонится дело, я с досады написал песню, в которой, в частности, были и такие слова:

Мчат по конвейеру мозг с селезенкою,
Органы жизни ползут по рукам;
Толстые рты пред зеленой клеенкою
Ждут и скучают по сытным кускам.

Будучи максималистом, вместо учебников по теоретической механике и практическому программированию, я читал биографии Егора Летова и Нестора Махно - проживая их жизни вместо своей собственной, много и беспричинно матерился, курил, - и всячески показывал своим видом, что такой позор как я должен быть немедленно исключен из школы.

Не помогало. Меня по-прежнему выделяли, награждали и вместо строгих нотаций ласково и глуповато журили. И это продолжалось день за днём - я катился, летел на чёртовом колесе, а меня поддерживали в моем падении, тихо и упорно направляя ко дну.

Временами я выходил на большую дорогу - рядом со школой проходила трасса - и, не отрываясь, часами смотрел на уходящий вдаль мир. Этот мир дышал и жил так, как будто в нем никогда не было меня. И я - слабый, глупый человек - никак не мог пойти вдаль, не оглядываясь, отрешившись от всего бренного и земного.

Миновали экзамены, в числе медалистов оказался и я. Не буду рассказывать, как приглашенные из университета математики решали за меня задачи, и, тем более, почему сочинение, отданное на проверку в экзаменационную комиссию, было написано каллиграфическим почерком, а не моими страждущими инвалидными кривулинами. Не буду говорить и о том, как главный вор и подлец нашего города, а по совместительству чиновник и градоначальник - пожимал наши руки своей мокрой мохнатой лапищей, как в нашу честь сияли салюты, и как я встретил рассвет мертвецки пьяным, облокотившись на какой-то неприкаянный черный фонарь...

Медаль давала мне преференции, и меня взяли в лучший университет страны. Я был единственным юношей на факультете, обладал незаурядной внешностью и, что самое неприятное - особым голосом, который имел тогда магнетически-магическое действие. Мое проклятие было со мной: и здесь среди прочих посредственностей меня выделили и наградили лавровым венком.

Шли годы. Я окончил университет, поступил в аспирантуру при НИИ, стал младшим научным сотрудником. Давно сбрив анархистскую бородку и облачившись в неизменный желтый плюшевый костюм, фатально сорвав и скурив свой некогда завораживающий голос и превратившись в живой труп (что я прекрасно осознаю), я стал надёжным элементом повсеместно работающей системы.

Когда ко мне приходят студенты, я, потупив взгляд и зажмуривая глаза, подобно доктору Рагину, осознаю, что я являюсь неизбежной и неотменимой частью работающего зла. И, как работник конвейера, я снова и снова отправляю в бесконечное странствие новые проклятые судьбы. Здание, в котором я работаю,  находится в самом центре гигантского города, и большая дорога здесь всегда скрыта за щетинистыми спинами небоскребов.

Временами я включаю случайно сохранившуюся песню пятнадцатилетней давности:

Так караван пустоты маркированной,
Мимо и мимо и капает в рот,
Силой единственно организованной
Новый и новый, новый и новый, новый и новый
                безвкусный народ

...Оглядываясь назад, я понимаю, что всякий раз в моей судьбе срабатывал конвейерный принцип. А ведь стоит исключить лишь одну ступень и вся столь надежно выстроенная лестница развалится в одночасье. Вчерашний отличник пойдёт в ПТУ, оттуда - в армию, и, наконец, выйдет на бесконечную, открытую его ясному взору дорогу... Леса, луга и поля будут обрамлять всю его жизнь. Могли бы обрамлять мою жизнь...

Что же остаётся теперь? Ничего. Душа ведь давно разменена и продана на толкучем рынке. Что, петербургский Катон, говоришь, "система, иди к чёрту"?. Говори, да не заговаривайся - это не мешает ей работать. 

Мне уже никогда не сойти с конвейера. Система идёт к черту, но система работает.